Двести тысяч пленных, пятьсот тысяч убитых, огромные богатства, пятьдесят разрушенных процветающих городов - такова была цена, полученная болгарами от Юстиниана за его никому не нужную экономию в отношении армий и укреплений. Болгары вернулись домой, не потерпев поражения.
Велизарий собирал силы, чтобы закончить осаду Равенны. Из Далматии к нему на помощь отправилась небольшая императорская армия. Равенну было почти невозможно взять из-за ее уникального географического положения. Великий Теодорих осаждал ее безуспешно три года. На суше ему не давали возможности продвигаться болота, а со стороны моря препятствовали движению отмели и укрепления. В конце концов, ему удалось совершить дипломатическую, а не военную победу. Казалось, что Велизарий тоже собирается ждать три года. У короля Виттиха в городе были огромные запасы вина, зерна и масла. По его просьбе Урий всегда мог прислать дополнительное продовольствие по реке По из Мантуи.
Спустя несколько недель Виттих оказался в сложном положении. Засуха настолько осушила реки, что баржи Урии с зерном сели на мель в устье реки и не смогли плыть на юг через соединенные между собой лагуны, составляющие водный путь в Равенну. Весь конвой захватил Хильдигер, который энергично действовал в этом районе. Второй удар Виттих получил в Равенне от собственной жены Матазонты. Ей удалось тайно во время грозы поджечь два самых крупных зернохранилища города. Все решили, что хранилища подожгла молния. Виттих решил, что Бог его ненавидит и посыпал себе голову пеплом.
Король франков Теудеберт послал гонцов к Виттиху в Равенну. Франки формально оставались союзниками, и поэтому Велизарий позволил гонцам пройти через посты, но с условием, что его будут сопровождать наши офицеры, и они станут слушать, что он собирается сказать Виттиху. Феодосия выбрали в качестве представителя Велизария, и он прекрасно себя проявил.
Посланцы франков предложили оборонительный и наступательный альянс с готами, говоря, что они могут послать полмиллиона воинов через Альпы и похоронить "греков" под грудой боевых топориков. Они еще заявили, что не успокоятся, пока не покорят половину Италии в качестве платы за помощь.
Феодосий отметил, что франки не являются верными союзниками, потому что они норовят получить выгоду с двух сторон и пытаются вести войну в двух направлениях. Он еще сказал, что пешие толпы не смогут выстоять перед натиском дисциплинированной кавалерии. Он считал, если отдать франкам половину буханки хлеба, это значит - отдать ему буханку целиком вместе с тарелкой и ножом для хлеба. Если король Виттих заключит мир с императором, он сможет хотя бы что-то сохранить для себя. Послы готов отправились в Константинополь во время перемирия, когда заканчивалась осада Рима. Они требовали условий мира, которые не могли гарантировать ни военная ситуация, ни чувство справедливости. Виттиху советовали броситься к ногам императора и умолять его о милости, потому что император всегда был справедлив к павшему врагу, как это было доказано с королем Гейлимером и в других подобных случаях.
Король Виттих внимательно выслушал Феодосия, отослал франков и отправил нового посла в Константинополь. Пока он ожидал ответа, альпийские гарнизоны готов покорились Велизарию, и армия Урия, двигавшаяся из Мантуи, сильно поредела после побега дезертиров. Урию ничего не оставалось, как только повернуть в Комо. Он не мог помочь дяде.
Мы остановились возле Равенны. Приближалась зима. Схваток не происходило, но Велизарий следил, чтобы воины не расслаблялись. В Равенну не пропускали ни единого мешка зерна, ни единое судно не смогло прорвать блокаду. В это время госпожа снова подружилась с Феодосием, чтобы как-то отвлечься. Феодосий обладал красивым голосом и даже вполне прилично мог сочинять музыку. Они вместе исполняли дуэты и аккомпанировали себе на лире и флейте. В одной из его песен говорилось о том, почему итальянцы любят греков, - освободительная война помогла им весело коротать время. В это время творились насилия, убийства, грабежи, людей забирали в плен, людям пришлось пережить голод и чуму и даже случаи каннибализма. Стихи были настолько красивыми, что никому и в голову не пришло, что смысл стихов был, мягко говоря, далек от лояльности. Но все время госпожа Антонина и Феодосий вели себя весьма сдержанно.
Этим летом Ситтас, родственник Теодоры, командовавший армией на Востоке, был убит во время обычной пограничной схватки в Армении. Он был очень хорошим генералом, и персы весьма радовались его смерти. Король Хосров решил нарушить Вечный Мир будущей весной. Посланцы-священники Виттиха уверили его с помощью сирийца-переводчика, что франки и мавры помогут готам воевать на Западе. Сначала Хосров ответил:
- Если мы нанесем удар на Востоке, наш божественный кузен Юстиниан перестанет стремиться к победам на Западе и против нас выступит Велизарий со своими силами. Рим находится далеко от его столицы, а Антиохия - рядом. Так что это дело выгодно готам, а не нам.
Священники не нашлись что ответить. Но переводчик оказался на высоте. Сейчас я начну вам рассказывать о том, что стало известно после того, как был раскрыт заговор сирийцев. Вам, наверно, будет интересно услышать мой рассказ. Переводчиком был не кто иной, как мой бывший хозяин Барак! У него состоялась приватная встреча с великим королем, и он на этой встрече заявил, что персам нечего бояться Велизария. Он сказал, что всем известно, что Велизарий решил остаться в Италии. В новом году он нарушит клятву верности Юстиниану, объявит себя императором Западного Мира и заключит союз с готами и франками. Северная Африка станет его владениями.
- Как только мы узнаем о том, что Велизарий объявил себя императором, сразу нападем на Сирию, - Хосров был доволен этими новостями.
Барак заявил:
- Король Королей, будет более достойным, если вы выступите до того, как станет действовать Велизарий. Тогда всем станет казаться, что он принял диадему, потому что вы заняли Сирию, а не наоборот.
На Хосрова подействовал этот аргумент: он вызвал снова посланцев Виттиха и обещал им сделать все, о чем они его просили.
По возвращении в Италию, священники пробрались в Равенну, сделав вид, что просто совершали паломничество в Святые места. Они сообщили Виттиху приятные новости. Барак отправился в Павию и там рассказал Урию в качестве шутки о той лжи, которую он "скормил" Хосрову.
У Юстиниана шпионы были повсюду, даже при персидском дворе. Он услышал эту историю еще до того, как ее сообщили Урию. Юстиниан поверил, что Велизарий собирается его предать, начал злиться и волноваться. Немедленно вызвал к себе Нарсеса, Иоанна Каппадохию и Теодору для консультации.
Теодора сказала ему:
- Это просто гнусная выдумка сирийца, более ничего. Ты предпочитаешь окружать себя лгунами, мерзкими личностями и подлецами, и поэтому ты никак не можешь понять, что могут существовать такие вещи, как честь офицера твоих армий.
Но Нарсес начал спорить:
- Я давно это подозревал, Ваше Величество, поэтому не стал подчиняться Велизарию.
Масла в огонь подбавил Иоанн Каппадохия:
- Он замышлял это многие годы. Почему он переложил ответственность на вас за отказ поддерживать условия Виттиха во время осады Рима? Чтобы побольше собрать воинов под свои знамена и дискредитировать Ваше Величество. Когда он объявит себя императором, то сможет противопоставить свою мягкость вашей строгости.
Нарсес решил продолжить:
- Еще одним доказательством его намерений являются итальянские рекруты, которых он готовит к воинской службе.
Далее подтянул Иоанн Каппадохия:
- Он планировал это шесть лет назад, когда был в Карфагене. Константин и его братья-офицеры написали вам предупреждение… - Он так долго не делал этого по причинам стратегического характера, потому что вся Сицилия и Италия были в руках готов, и тогда ему было бы нелегко удержать в своих руках Африку. Но сейчас, когда готы почти разбиты, он метит очень высоко.
Юстиниан задал им вопрос:
- Что же нам делать, друзья? Посоветуйте нам. Нам грозит страшная опасность.
Нарсес ему ответил:
- Без промедления предложите королю Виттиху легкие условия мира, чтобы он их с радостью принял. Тогда Велизарий не посмеет провозгласить себя императором, потому что вы, Ваше Величество, будете очень щедры к готам. Что касается наших офицеров в Италии, они устали от войны, и им все равно, какой договор вы подпишите с королем Виттихом.
Иоанн Каппадохия был с ним согласен:
- Позвольте королю Виттиху удержать половину его сокровищ и все его итальянские доминионы к северу от реки По.
Теодора возразила:
- Меня поражает, что, имея так много фальшивых друзей и открытых врагов на Востоке, Велизарий не сделал того, в чем его облыжно обвиняют. Бонифация давным-давно вынудили к предательству в Африке с помощью подобных обвинений при дворе императора. И таким образом мы потеряли Африку.
Юстиниан ей вкрадчиво ответил:
- Дражайшая половина, не вмешивайся в эти дела, мы тебя умоляем. Мы уже все решили.
Посланцы прибыли из Константинополя с такими условиями мира, что Виттих их с радостью принял. Велизарий проводил их до ворот Равенны и поинтересовался, каковы же эти условия.
Посланники ему ответили, что им было приказано пока не сообщать ему эти условия. Когда они вышли из города и показали Велизарию договор, подписанный Виттихом, потому что им была нужна подпись Велизария для ратификации договора. Велизарий пришел в ужас. Он решил, что императора дезинформировали и он не знал невыигрышного положения готов. Он отказался подписать договор, пока ему не придет письменное подтверждение из Константинополя с нормальными печатями.
Тогда Иоанн Кровавый и Иоанн Эпикуреец, Валериан и даже Бессас начали его критиковать за спиной, что он продлевал ненужную войну. Велизарию стало об этом известно, он собрал их на совет и попросил честно высказаться: неужели они считают нормальными условия договора?
Все полководцы ответили:
- Да, мы так считаем. Мы не можем захватить Равенну, невозможно больше держать наших солдат в болотах. В любом случае, император решил закончить войну, как можно скорее.
- Тогда я не желаю, чтобы вы меня поддерживали в тот момент, когда я отказываюсь ратифицировать договор. Это было бы нечестным по отношению к вам. Вам прекрасно известно, что согласно уставу неподчинение приказам во время войны является тягчайшим преступлением. Его Императорское Величество - мой командир. Я прошу, чтобы вы письменно выразили свою точку зрения.
Велизарий решил, если он сможет заставить Виттиха подписать более выгодный для нас договор, этот документ с подписями командиров станет свидетельством для Юстиниана о тех трудностях, которые ему пришлось преодолеть среди своих офицеров. Велизарий все еще думал, что Юстиниан ему доверял, и что он с ним заодно.
Офицеры согласились подписать документ со своей точкой зрения.
Далее случилась удивительная вещь: Урий начал раздумывать над ложью, о которой ему поведал Барак и которую последний предъявил королю Хосрову. Он решил, что это было бы прекрасным разрешением проблемы, если Велизарий в действительности объявит себя императором! На свете не существовало более способного или благородного человека. Кроме того, для Италии будет во благо, если ею станут править не из Константинополя, а из Рима или Равенны. Африка уже на себе почувствовала насколько ужасно, когда правительство теряет независимость. Если Велизарий станет императором, готы смогут оставаться доминирующей военной силой, потому что итальянцы были способны заниматься только гражданскими проблемами. Кроме того, готы выиграют, если Велизарий их станет обучать искусству побеждать!
Урий тайком передал послание в Равенну своей тетке Матазонте, которая, как ему было известно, терпеть не могла его дядю Виттиха. Он ей передал, что если знатные готы в городе станут просить Велизария, чтобы он стал их сувереном, сам Урий займется остальными готами вне пределов города. Матазонта собрала тайно Совет, на котором проголосовали за предложение Урия. За него проголосовало большинство знатных готов, которые презирали Виттиха и восхищались Велизарием. Кроме того, Равенна не могла дольше держаться из-за сгоревших зернохранилищ.
Велизарию прислали тайное послание и приглашение от имени Совета готов, где говорилось, что ему необходимо стать императором Западной империи. За этим посланцем последовал другой - от Виттиха, прослышавшего о голосовании Совета. Виттих заявил, что желает отказаться от монархии и станет верным вассалом Велизария, если тот примет на себя титул императора.
Велизарий никому не сказал о предложении, кроме госпожи Антонины. Он был возмущен:
- Почему они считают меня предателем моего императора? Что я сделал, чтобы заслужить подобное оскорбление?
Антонина засмеялась и сказала:
- Но сам император думает то же самое!
- Что ты хочешь сказать?
- Читай!
Она только что получила письмо от Теодоры и дала его прочитать Велизарию. Теодора сухо описывала встречу между Юстинианом, Нарсесом, Иоанном Каппадохийцем и самой Теодорой. Императрица была возмущена резкой отповедью Юстиниана в присутствии этих людей, и, наверно, написала письмо из мести. В нем говорилось следующее:
"Мой дорогой друг, Антонина. Я, конечно, сомневаюсь, что твой муж выполнит то, в чем его обвиняют. Но если это правда, из верности ко мне не отговаривай его от этого храброго шага. Если он об этом никогда не задумывался, убеди его принять предложение. Он является единственным человеком способным восстановить законопорядок и процветание в Италии и Африке, и таким образом защитить нас с Запада. Пусть он пришлет к нам свои войска с Востока, когда он сможет это сделать, и не станет нарушать мир с нами. Ты будешь моей кузиной королевой в Риме. Надеюсь, что ты не забудешь обо мне и будешь сообщать новости, ради старых времен не перестанешь хорошо относиться к фракции Синих на ипподроме. Я буду любить тебя, как прежде. Должна тебе признаться - мой Священный муженек страшно ревнует и завидует победам твоего Уважаемого мужа. Не могу тебе обещать, что он когда-нибудь не причинит ему вред, было бы весьма мудрым, если Велизарий именно сейчас примет это предложение. Его за это никто не осудит, и этот поступок принесет пользу всему миру".
Велизарий, сверкая глазами, бросил письмо в огонь. Он ничего не сказал до тех пор, пока пергамент полностью не сгорел. Потом заметил:
- Честь Велизария гораздо дороже пятидесяти Италий и сотен Африк!
Велизарий созвал офицеров и объявил:
- Завтра мы мирно войдем в Равенну. Оповестите воинов.
Офицеры непонимающе уставились на него. На совете присутствовали представители Юстиниана.
- Что вам непонятно?
- Господин, но как насчет готов? Они нам сдадутся?
- А как иначе мы сможем войти в город?
Велизарий тайно поклялся готам, что ни один из граждан Равенны не будет ограблен и не станет рабом. Он поклялся в этом на Священном Писании. Но тут же добавил:
- Что касается титула императора, позвольте мне его не принимать до тех пор, пока я не окажусь в городе. Когда король Виттих принесет клятву вассала, тогда трубы смогут оповестить Марка, что я стал императором.
На следующий день мы отправились в город, который нам сдался.
Когда наши воины проходили по улицам, жены готов, стоя в воротах, плевали в лица собственных мужей, говоря:
- Этих воинов так мало, и они такого маленького роста! Но вы всегда им покоряетесь!
Мужья пытались отвечать:
- Нет, дело тут не в них. Дело в высоком красивом генерале, который возглавляет войско на беломордой гнедой лошади. Все зависит от него. Он станет нашим новым правителем. Он - самый мудрый, благородный и храбрый человек на свете, и его зовут Велизарий!
Велизарий принял сдачу города, но клятву Виттиха в вассальной преданности не принял. Хотя готы ждали, что он в любой момент провозгласит себя императором, Велизарий не подал никакого знака. Готы решили ждать, потому что он не нарушил клятву и наши воины не забирали в рабство и не грабили людей Равенны. Они забрали только королевские сокровища от имени императора. Кроме того, Велизарий приказал поставить в город несколько судов с провизией. Далее он позволил всем готам, владевшим землями к югу от По, оставить город и отправиться туда и обрабатывать эти земли. Это был правильный шаг, потому что во всех укрепленных городах на юге теперь были наши гарнизоны.
В первые дни Велизарий не разуверял готов в том, что вскоре он примет диадему, знак императорской власти. Антонина тоже на это надеялась и спросила мужа:
- Ты уже принял мудрое решение?
Велизарий ей ответил:
- Да, я не стану нарушать мою клятву. Просто я не мог не использовать возможности занять город без лишнего кровопролития.
Госпожа очень на него разозлилась за то, что он оставался верен давней клятве, данной нечестному и глупому человеку, и перестала с ним разговаривать. Феодосий тоже злился, потому что госпожа обещала ему пост губернатора Рима, когда Велизарий станет императором, и он как-то сказал Антонине.
- Если Велизарий продолжит быть верным своей клятве, Рим будет разрушен.
- Каким образом?
- Велизария отсюда отзовут и разрушение наступит после того, как на Рим обрушатся жадные сборщики налогов, несправедливые законы, глупые генералы, мятежи, восстания и оккупация города. Вот увидишь!
Глава 18
Прохладный прием дома
Равенна - это город парадоксов. Он построен на сваях в лагуне. Существует пословица о том, что лягушек в Равенне гораздо больше, чем горожан, а комаров гораздо больше, чем ангелов в раю. Море тем не менее постепенно отходит от берега, и пирс, построенный императором Августом, теперь превратился в пахотную землю. "На пирсе Равенны яблоки растут на мачтах", - это еще одна поговорка.
Под поверхностью земли на расстоянии двух ярдов всегда стоит вода, и там трудно хоронить покойников или строить стены. Но эта вода непригодна для питья, и горожане пользуются дождевой водой для питья и приготовления пищи. Они говорят:
- Мертвые у нас плавают, а живые помирают от жажды. Вода стоит, а стены падают.
В Равенне осела колония пожилых сирийских купцов. Они весьма набожны. Местные священники наоборот очень жадны и не уважают канонические законы.
- Сирийцы здесь молятся, а священники промышляют ростовщичеством, - говорят местные жители.
В окрестностях города не занимаются охотой, а в мяч играют только в банях: человек должен заниматься спортом, чтобы сохранить здоровье во влажном климате. Многие богатые горожане вступили в милицию и проводят учения на плацу и на дамбах, а офицеры гарнизона от скуки вступают в литературные клубы, чтобы стать более образованными людьми. "Здесь образованные люди играют в солдатиков, а солдаты - в образованных людей", - вот вам пословица. К этим странным парадоксам прибавился еще один: человек, который мог бы быть сувереном, не захотел этого, а мечтавший оставаться сувереном, не смог.