Иоанн Кровавый, передав командование в Риме Бессасу, привез письмо Юстиниану в Константинополь в надежде убедить его прийти к нам на помощь, потому что мы находились в безвыходном положении. Иоанн отправился в конце 545 года от Рождества Христова. Велизарий оставался в Равенне. Он занимался с рекрутами и использовал имеющихся в его распоряжении коней, чтобы все воины по очереди также овладевали конным искусством. Солдаты выучились управляться с луками, копьями, дротиками, мечами - пешими или сидя в седле. Велизарий иногда заставлял их скакать на деревянных конях, как детишек.
Из-за голода Осимо сдалось Теуделю. Далее шли Фермо и Асоли. Затем последовали Сполето и Ассизи в Тоскане. Держалась только Перуджа, хотя Теуделю удалось казнить Киприана, генерала, командовавшего гарнизоном.
Иоанн Кровавый не отдал письмо Юстиниану, а в общих фразах рассказал ему о существующей ситуации в Италии. Ему надоела война в Италии, и он не собирался скоро покидать удобства Константинополя. Его там хорошо привечали. Иоанн пытался выгодно вступить в брак и вскоре стал мужем дочери Германуса, сестры молодого Юстина и внучатой племянницы императора. Своим поступком он приобрел врага в лице императрицы Теодоры, как бы подчеркнув, что становится кандидатом на трон после смерти Юстиниана. Она посчитала это вызовом и наглостью.
Велизарий не получил ответа и написал еще раз, полностью повторив прежнее письмо, и сообщал о последних подвигах Теуделя. Он рассказал о том, что Рим, который удерживал Бессас с тремя тысячами человек, стоит на грани голода. Теудель базировал флот на островах Липари и перехватывал зерновозы из Сицилии. Риму осталось держаться совсем недолго. Пьяченца, последняя крепость на севере, оставшаяся верной римлянам, также сдалась под угрозой голода. Госпожа подсказала Велизарию фразу о том, что, видимо, Его Величество не волнует положение в Италии, о котором ему сообщалось в письме, посланном с Иоанном, или он не может поправить положение. Тогда Велизарий, писал он, вместе с женой и охраной отправится в Тураццо на берегу Адриатического моря. Там был приятный климат и более прочная связь с Константинополем на тот случай, если император захочет прислать ему дальнейшие приказы. В Равенне останется командовать гарнизоном внучатый племянник императора Юстин.
Письмо было весьма уважительным по форме, но Юстиниан понимал, что в нем заключается скрытый упрек. Он решил ничего не предпринимать, потому что Иоанн Кровавый отрицал, что был должен передать какое-то письмо. Госпожа послала письмо Теодоре, где написала, что Юстиниан должен решить - удерживать ему Италию или нет. Если "да", он должен выплатить долги армии и послать подкрепления, или же пусть он откажется от желания удержать страну.
Теодоре удалось убедить Юстиниана перевести несколько отрядов с персидской границы, где, казалось, пропала угроза нападения, после того, как разразилась чума. Она также настояла на том, чтобы послать Нарсеса в Крым и набрать там герулийских гуннов и перебросить их в Италию. Была глубокая осень, когда эти подкрепления во главе с Иоанном Кровавым наконец прибыли в Дураццо. Положение в Риме становилось все хуже и хуже. Велизарию удалось послать тысячу человек, половина из которых были кирасиры. Они двигались через всю Италию на помощь слабому гарнизону Римского порта. Порт следовало сохранить, потому что оттуда могла прийти помощь императорского флота. Командовал этими отрядами Валентин, ему было наказано удерживаться от любой схватки, чтобы не нести тяжелые потери. Ему удалось увернуться от готов и добраться до места назначения в полной сохранности.
Папе Вигилию, тому самому, что заменил Сильверия, было приказано перебраться из Рима в Сицилию и ждать вызова в Константинополь. Юстиниан всегда желал, чтобы его вспоминали и называли Великим за великие теологические таланты и другие прекрасные качества и подвиги. Он работал над трактатом, и ему было необходимо одобрение Папы. В этом трактате обсуждались отношения между Первой и Второй Личностью Троицы. Юстиниан решил обсудить это положение сначала с Папой, прежде чем двигаться дальше.
Цель трактата состояла в том, чтобы примирить тех, кто верил в единосущность Сына, и тех, кто считал, что он обладал двуединой натурой. Таким образом к ортодоксальной вере могло примкнуть большое количество бывших еретиков.
Я не стану здесь подробно рассматривать детали спора. Папа Вигилий, конечно, серьезно не относился к трудам императора. Там многое было смешано в одну кучу и противоречило одно другому, но он не мог себе позволить обидеть императора. Папу больше волновало сообщение об ужасном положении в Риме. Бушель зерна продавался там за пять золотых монет. [Бушель - 35,2 литра.] А вол стоил пятьдесят монет. Бедные люди давно ели траву и крапиву, как во время предыдущей осады. Папа был добрым человеком и честным христианином, несмотря на то, что ему пришлось купить свою должность, но он никогда не забывал, как Иисус трижды повторил апостолу Петру: "Паси овец моих". Папа за собственные деньги нанял несколько кораблей-зерновозов, которые отправились в Римский порт, чтобы как-то помочь населению.
Папа послал флот под надзором епископа, которому удалось избежать блокирующего эскадрона готов у островов Липари - он далеко обошел их по морю и привел суда в порт. Когда он туда прибыл, у него стало легче на сердце: он увидел, что в порту на башне продолжает развеваться императорское знамя и воины размахивает плащами с укреплений. К сожалению, он не понял сигнала - это было не выражение радости, а предупреждение о засаде… Как только суда встали на якорь в заливе, тут же послышались громкие вопли варваров, и два эскадрона готов Теуделя вылетели из засады за складами. Они захватили корабли и убили всех, бывших на борту, за исключением епископа, которого отвезли Теуделю. Валентин не послушался приказа Велизария и за два дня до прибытия судов повел своих людей в атаку против готов - его убили, а вместе с ним погибли почти все воины.
Готы увидели флот епископа с холма и устроили засаду, а солдаты гарнизона слишком ослабели от голода, и не могли им помешать. Взятый в плен епископ, как ни странно, но его имя тоже было Валентин, подвергся допросу Теуделя, который надеялся получить от него важную военную информацию. Будучи хорошим римлянином, епископ старался не отвечать на вопросы, даже под угрозой пытки. Теудель пришел в ярость и приказал отрубить бедняге обе руки. Можно было только ему посочувствовать.
Из-за голода в Риме часто люди кончали жизнь самоубийством. Ветеран Бессас был раздражен тем, что Юстиниан перестал обращать внимания на положение в Италии и стал обогащаться за счет остальных горожан. Он приказал, чтобы ни один человек не покинул город, не заплатив сначала пять тысяч золотых монет за подобное разрешение. Это правило касалось простых людей. Патриций должен был заплатить сто тысяч золотых. Многие патриции считали цену грабительской и оставались в городе, хотя им здесь приходилось нелегко. Зерно было только в военных зернохранилищах. Бессас продавал зерно, и каждый раз цена становилась все выше и выше. Он добавлял туда высевки, тем самым лишал корма коней. Когда золота у людей не осталось, он стал принимать плату старинными блюдами или кувшинами из фамильных драгоценностей. Он считал их стоимость только на вес, не обращая внимания на то, что это старинные произведения искусства. Мне кажется, что он решил сдать город при условии, что ему и его солдатам, которые тоже разбогатели, продавая часть своих рационов, будет позволено с честью покинуть город и сохранить их накопленные богатства.
Как-то толпа горожан с воплями пришла к воротам дворца Пинциана, где расположился Бессас. Вид у людей был ужасный - бледные, осунувшиеся лица и раздутые от газов животы. В городе съели всех собак, мулов, ослов, котов, крыс и мышей, людям оставалось только питаться крапивой. Некоторые тайно пожирали лошадиный помет и мясо убитых детишек. Охрана пыталась отогнать бедные создания прочь, но если к ним прикасались, они падали и не могли подняться из-за слабости и дрожали, извиваясь, как черви или мухи с оторванными крыльями. Они просили только об одном:
- Ради Бога накормите нас, или позвольте нам оставить город без всякой платы, или убейте нас, чтобы нам больше не страдать.
Бессас им отвечал:
- Я не могу вас кормить, потому что зерно нужно моим солдатам и убить вас я тоже не могу - это будет называться убийством. Я не позволю вам покинуть город, потому что готы могут воспользоваться моментом и ворваться внутрь, когда мы откроем ворота. Терпение! Вскоре сюда прибудет Велизарий и привезет вам пищу.
Ему пришлось понизить плату за выход из города, и эту сумму могли оплатить граждане даже с не очень толстыми кошельками. Но плата для патрициев осталась той же. Вскоре город почти полностью опустел. Многие беглецы погибли от голода, других убили готы. Армия готов теперь увеличилась до шестидесяти тысяч человек. Лишь немногим горожанам удалось отправиться на юг. Но Рим продолжал держаться, и то же самое происходило с гарнизоном Римского порта. Велизарий шел к ним на выручку из Дураццо в Далматии, куда прибыло подкрепление.
Иоанн Кровавый хотел, чтобы вся армия, составляющая теперь двести тысяч человек, пересекла узкое море при Бриндизи, начала марш через Италию к Риму. Велизарий отмечал, что если даже им по пути не встретится серьезного сопротивления, дорога к Риму займет сорок дней, а если двигаться по морю в галерах - путь будет длиться всего пять дней, к тому же сейчас дул попутный ветер. Риму угрожал голод, был важен каждый день. Ему удалось купить в Дураццо для половины кирасиров кольчуги и коней. Велизарий погрузился с войсками на самые быстрые галеры и приказал Иоанну Кровавому быстрее следовать за ними.
Все это время госпожа Антонина нежно и заботливо относилась к мужу. Они доверяли друг другу, это помогло им перенести тяготы тяжелого времени. Кроме того, о госпоже в это время не ходило никаких сплетен. Мной они дорожили и доверяли важные секреты.
Велизарий и госпожа отправилась на флагманском корабле. Нас тревожила предстоящая военная кампания, но когда мы высадились, то были рады снова оказаться в Италии. Сильный юго-восточный ветер заставил нас приплыть в залив Отранто. Готы продолжали осаждать город. Не поняв, что мы приплыли туда случайно, они в страхе отошли в Бриндизи, город в двух днях пути к северу. На следующий день ветер переменился, и мы поплыли на юг через Мессианский залив. Готы радовались, что опасность их миновала.
Через шесть дней мы прибыли в Римский порт. Он еще держался, но пока не прибудет Иоанн Кровавый ничего нельзя было предпринимать - у нас были слишком мало силы. Мы его ждали несколько дней, но от него не было никаких новостей, и мы решили, что его суда потонули или их разбросала буря.
Наконец от Иоанна пришло сообщение. Он переслал его на торговом судне. В нем сообщил, что станет двигаться через всю Италию и ему уже повезло - он, незамеченный готами, перевез свои войска к Отранто, даже захватил большое стадо конского пополнения и перепугал готов в Бриндизи, захватил лагерь врагов и многих из них убил. Сейчас он движется на северо-запад в направлении Рима.
Велизарий возмущался:
- Почему ни один из моих генералов мне не подчиняется? Боюсь, к тому времени, когда прибудет Иоанн, Рим падет.
Он постарался передать в город послание Бессасу, где просил его держаться до последнего.
Король Теудель никогда не преуменьшал храбрости и способностей Велизария. Он понимал, что Велизарий постарается доставить провизию на лодках по Тибру, и решил заблокировать путь. В наиболее узком месте реки, в трех милях вниз по течению от Рима, он построил две крепкие деревянные башни, по одной на каждом берегу, затем соединил оба берега запрудой из толстых бревен. На башнях располагались самые лучшие его воины. У Виттиха никогда не хватило бы мозгов разработать подобную смелую схему.
Велизарий не испугался башен и запруд Теуделя и послал туда двоих самых разумных разведчиков. Им следовало изображать из себя дезертиров и постарался прикинуть размеры сооруженных башен. Разведчики завели разговор с караульными на башнях на правом берегу. Потом они сделали вид, что их не устраивают предложения готов, и вернулись к Велизарию. У него оказались точные размеры башен, и он приказал соорудить башню на двадцать футов выше башен Теуделя и установить ее на две скрепленные вместе баржи, перевозящие цемент. Наверху он приказал прикрепить к шлюпбалкам длинную лодку. У него также было двести галер с щитами высотой в шесть футов. В щитах были вырезаны амбразуры для лучников. На галеры посадили лучших воинов и погрузили на них зерно, колбасы, сушеное мясо, масло, сыр, фиги и другое продовольствие.
От Иоанна Кровавого пришло еще одно сообщение. Его принес священник, переодетый в крестьянина. Иоанн сообщал, что местное население радостно его приветствовало, когда он двинулся от Бриндизи, но, к сожалению, Теудель занял Капуа и преградил ему дорогу к Риму. Капуа было невозможно взять и Иоанну известно, что не стоит проходить мимо хорошо укрепленной крепости, как часто говаривал сам Велизарий. Иоанну пришлось повернуть назад, и он сейчас ловит рассеянные войной банды готов в Лусании.
Священник сообщил Велизарию, что гарнизон в Капуа состоял из половины эскадрона копьеносцев. Велизарию стало понятно, что Иоанну Кровавому наплевать на судьбу Рима. Кроме того, он желал отомстить Бессасу, который ему не помог, когда несколько лет назад Иоанн Кровавый оказался в осаде в Римини. Он также предпочитал грабить неоккупированную землю. Велизарий мог помочь Риму только собственными небольшими ресурсами, а там, будь что будет.
Велизарий передал командование над Римским портом армянину по имени Исаак. С ним осталась для помощи и советов госпожа Антонина. Половина эскадрона кавалерии расположилась по двум берегам реки, и их поддерживала пехота. Войскам было приказано держаться до последнего. Велизарий лично командовал галерами, и он отправил следующее послание Бессасу:
"Жди моего прибытия по реке завтра днем. Я постараюсь разгромить заслон на реке и жду, что ты внезапно нападешь на лагерь готов в полдень, чтобы отвлечь их внимание. На лодках я везу вам продовольствие".
Следующий день шестого декабря был праздник епископа Николая, святого патрона детей, праздник святого Николая очень культивировал Юстиниан. Он построил в его честь церковь в Константинополе. О святом Николае рассказывают разные небылицы, и я не все их воспринимаю на веру. Как только он родился, младенец встал на ножки и пролепетал благодарность Всемогущему Богу за свое рождение. Еще будучи младенцем, он свято выполнял канонические посты по средам и пятницам и в эти дни сосал грудь своей матери. Она за него очень беспокоилась, но в то же время восхищалась сыночком. Непонятно, почему святой Николай стал наследником Бога моря Посейдона, и все храмы Посейдона теперь посвящаются святому Николаю. Это походит на то, как Непорочная Мария стала как бы наследницей богини Венеры, а Цербер, чудовищный трехглавый пес со змеиным хвостом, стал посвящаться апостолу Петру (Иисус Христос наследник Орфея, который мог укрощать свирепых зверей своими красивыми мелодиями. Каждый признанный церковью святой имеет свой особый характер и свойства. Николай стал символом детской простоты).
В данном случае солдаты-фракийцы посчитали ортодоксальную веру, а в преданиях говорилось, что Николай в знаменитой церкви в Никее настолько возбудился от религиозных чувств, что залепил по уху клирику Арию, основателю ереси арианства, которое проповедуют готы.
Ранним утром святого Николая Велизарий был готов начать путешествие по реке на веслах и парусах. По обеим сторонам реки расположили пешие войска, для которых так и не удалось достать лошадей, а эскадрон всадников служил в качестве защиты. Госпожа Антонина обняла мужа, пожелав ему скорой победы и Божьей помощи. Мы, волнуясь, остались ждать результатов на крепостных башнях.
В полдень пожаловал всадник и сообщил великолепные новости. Сначала флоту Велизария пришлось преодолеть цепи, протянутые через реку на некотором расстоянии от запруды. Идея была та же, какую сам Велизарий использовал для защиты водяных мельниц во время обороны города. Пехота тучей стрел разогнала охрану по обеим сторонам реки. Они сняли цепи и проследовали дальше. Высокую плывущую башню с лодкой, прикрепленной к ее вершине, тянули тягловые животные. Пока лучники в галерах и пехота по берегам обменивались залпами с готами, сидящими в двух стоявших друг напротив друга деревянных башнях, плавучую башню Велизария поставили против башни готов, находящейся на земле, и стали ясны намерения Велизария. Большую лодку быстро спустили с шлюпбалок, и она опустилась среди массы готов, находящихся вокруг. В лодку быстро бросили горящие факелы, лодку заранее заполнили смолой, дегтем, маслом и другими легковоспламеняющимися материалами. Через минуту башня с готами запылала. Эскадрон готов попытался атаковать нас, но при виде горящей башни заколебался и отступил назад. Готы страшно кричали в бушующем пламени. Пехота быстро отогнала всадников - готов. Велизарий начал разрушение балок и бревен, преграждавших проход галерам. Он был готов продолжить путь, как только Бессас начнет отвлекать на себя внимание готов.
Двести готов сгорели заживо в башне. Гарнизон другой башни поспешил удрать.
Когда армянин Исаак услышал эти новости, он начал кричать от радости и все мы к нему присоединились. Он решил подкрепить победу, напав на окруженный частоколом лагерь готов, расположенный на расстоянии полмили и охранявший Остию. Он собрал сотню всадников и помчался из крепости к дельте реки, по пути прокричав Антонине:
- Крепости под вашим наблюдением ничего не грозит, великолепная госпожа. Я вскоре вернусь с добычей!
Исаак не вернулся. Он ворвался в лагерь и разогнал гарнизон, но был смертельно ранен командиром лагеря. Готы поняли, что его отряд не авангард крупной армии, что это был лишь лихач с сотней любителей острых ощущений. Они возвратились в то время, когда люди Исаака грабили лагерь. Исаак погиб, из всех солдат в крепость вернулось не более десяти человек.
Один солдат увидел, что ему не прорваться, и поскакал вверх к дельте реки и крикнул через ручей сторожевым, оставленным там Велизарием:
- Товарищи, Исаака убили, а я единственный остался в живых. Меня ранили в бок. Помогите мне перебраться к вам!
И потерял сознание.
Пока солдаты переправляли воина и его коня через реку на плоту, солдат на коне галопом отправился к бечевнику, чтобы сообщить Велизарию дурные новости. Он ему сказал:
- Генерал, все кончено в Римском порту. Исаак и гарнизон перебиты готами. Остался только один человек. Ему удалось удрать, но он ранен, и мы его перевезли к себе у дельты реки.
Велизарий знал спасшегося солдата. Он был смелым и умным воином, а гонцу можно было верить, поэтому он решил, что тот сообщил ему проверенные новости. Он сразу задал важный для него вопрос.
- А как моя жена, леди Антонина?
Гонец ответил:
- Не могу сказать. Этот солдат сказал нам, что остался единственным в живых из всех людей Исаака.