- Ну, на две трети почти тоже самое. Обычный разговорный славянский. Если не говорить неологизмами, а использовать исконно русские, старые слова, то понимать будут. В крайнем случае, прикинемся чудью.
- Какой ещё чудью? - не понял Вячеслав.
- Ну, вообще-то, народ такой есть, но здесь всех так с северо-восточных земель зовут. Говорят же непонятно, и выглядят чудно , вот и чудь.
- Можно ещё немыми прикидываться - предложил Вячеслав.
- Да ни к чему - ведьмак махнул рукой - На Руси больше ста племенных наречий друг друга понимают, так что, как–нибудь уж сто первое из общего месива не шибко выбьется.
К тропе, больше похожей на узкую просёлочную дорогу, они вышли, когда солнце стало клониться к горизонту, и нещадно пекло лица и слепило глаза. Вячеслав уже давно стянул с себя свитер и нёс его в руке. Время от времени он наклонялся, чтобы оторвать от джинсов очередной замеченный репей.
- Слушай - спросил он у проворно шагающего впереди ведьмака - А какой тут сейчас месяц? А-то печёт не по-детски как то, идти уже невмоготу.
- Серпень - ответил ведьмак.
- А по-русски.
- Это по-русски.
- У-у - протянул Вячеслав сконфуженно.
- Август, серёдка уже - сжалился ведьмак - Ты, кстати, запоминай понемногу некоторые слова и названия, идти-то не один день, понадобится ещё - сказал он, остановившись и развернувшись - А ну-ка, дай-ка сюда свитер.
Вячеслав не успел протянуть вперёд руку, как ведьмак неожиданно свитер выдернул, и бросив на пыльную дорогу, принялся по нему топтаться.
- Блин, он же новый - потрясенный этой неожиданной выходкой промямлил Вячеслав.
Ведьмак ничего не ответил. Натоптавшись вволю, он поднял свитер, разок встряхнул его, и протянул Вячеславу.
- У тебя джинсы без ремня не спадут? - спросил он.
- Да нет. Я всегда чётко в свой размер беру.
- Ну, тогда надевай свитер, вынимай ремень, и подпоясывайся поверх.
- Да жарко ж его надевать. Шерстяной как-никак.
- Так ты хоть чуть будешь на славянина похож.
Вячеслав нехотя напялил, ещё пару минут назад бывший белым и новым, свитер, вытащил ремень из джинсовых лямок, и опоясался.
- Ну вот - ведьмак задумчиво выпятил нижнюю губу, осматривая Вячеслава.
- Чё, похож, что ли? - спросил тот осторожно.
- Да не особенно - буркнул ведьмак - Та-ак, отдалённо. Хоть плечи прорисовались и то добро. Не косая сажень конечно, но внушает. У Игоря, князя Киевского, тоже вон косой сажени не было, а в бою страшен был.
- Это я так понимаю, которого древляне убили?
- Если б ещё за пояс какой нож заткнуть - сказал ведьмак, проигнорировав вопрос Вячеслава - Тогда бы похожей вышло. Да, и вот ещё, называй себя теперь Вечеславом, через е .
- А это зачем?
- Так твоё имя будет значить вечем славный, то есть общностью с лучшими мужами, старейшинами и простыми людинами. Ладно, идём. До тьмы нужно к вон тому лесу добраться.
Ведьмак указал на широкую, темнеющую стену у горизонта, в которую упиралась тропа-дорога.
- В нём и ночёвку устроим - продолжил он - Там и дровишек полно, и вообще костёр развести можно, злому глазу неприметный.
Развернувшись, ведьмак быстро зашагал по дороге, а Вячеслав, ставший теперь Вечеславом, поплёлся следом, размышляя о том, как он успеет пропотеть в своём шерстяном свитере, пока они доберутся до леса, и о том, с какого перепугу этот парень, называющий себя славянским богом, так нагло поучает его, как правильно чего одевать, как правильно себя называть, и вообще командует им. Потом он стал думать о своих родных. Представил испуганные глаза Маши, с которыми она сегодня станет обзванивать всех знакомых, потом больницы, а потом, пересилив ужас, позвонит в морг, и дрожащим голосом, запинаясь и срываясь в рыдания, будет сообщать его приметы. Представил Иришку, безмолвно сжавшуюся в комочек на диване, которая смотрит на маму, и понимает, что произошло что-то страшное.
- Фух - выдохнул он. Так ему стало тяжело от нарисовавшейся в мозгу картинки, что он решил догнать убежавшего метров на двадцать вперёд ведьмака, и хоть о чём-нибудь заговорить.
Солнце уже коснулось краем линии горизонта, и от приближающегося леса повеял прохладный ветерок. Вечеслав трусцой нагнал ведьмака и зашагал рядом.
- А чего это Киев радимичей побил? - спросил он, слегка отдышавшись.
- Да они дань платить Владимиру отказались. Хозарышем его ругали.
- А он что, хозарин? - спросил Вечеслав, вспомнив известную строчку о Вещем Олеге, и понимая, что вряд ли этот народ ходил в друзьях у русских.
- Мать его из иудейских хозар, а стало быть и он.
- А отец Святослав? - вспомнилось Вечеславу из школьной программы.
- Ну, вообще то, как и в твоём случае - Светослав.
- А, ну понял уже, букву везде заменять надо, да? Только, какая разница, не пойму - Вечеслав хмыкнул и пожал плечами.
- Вот смотри, взяли например слово река, и сделали - ряка. Слово оторвалось от своего исконного смысла, стало просто набором букв, лишилось связи с рунами. Вот что такое "вяче" в твоём имени?
- Да хрен его знает.
- Значит, и звать тебя - Дахренегознает. Врубился?
- Ну, вроде - буркнул Вячеслав, кивнув.
- А что такое свят?
Вечеслав на несколько секунд задумался. Ведьмак молча ждал.
- Слушай, а ведь и вправду - наконец хмыкнул Вечеслав - Не понятно, что такое этот свят.
- Смысл закручен сам на себе, гадина пожирающая собственный хвост. Никто никогда тебе не скажет, что такое свят, не опираясь на само это слово. А теперь почувствуй разницу, есть слова, которые вообще не требуют объяснений - ведьмак указал рукою на заходящее солнце - Вот он - свет, и больше ничего не нужно.
- Надо же - Вечеслав хмыкнул - Не задумывался об этом ни разу.
К лесу они подошли, когда над горизонтом от светила остался лишь тонкий, ярко-оранжевый краешек, а с другой стороны небо сделалось бледно-матовым, и начинало понемногу темнеть.
- Ну вот, и солнышко наше отдыхать пошло - проговорил ведьмак, на ходу наклоняясь и подбирая толстую, сухую ветку - Нужно самим теперь солнышко сооружать. Собирай хворост помаленьку.
Вечеслав опустил взгляд, и стал всматриваться под ноги, каждые пять секунд лупя ладонью то по лицу, то по шее, то вскрикивая, и неуклюже выворачивая руку и ударяя себя по спине. То ли от близости к лесу, то ли от того, что на землю торопливо опускался вечер, вдруг в огромных количествах появилось комарьё. Загудело и истошно запищало вокруг головы, перекрывая своим гуденьем даже стрекотанье кузнечиков на лугу.
- Ничего - проговорил ведьмак - Сейчас дымом провоняешься, отстанут.
- А ты не можешь их, как птичку? - сквозь зубы процедил Вечеслав, в очередной раз засадив себе по щеке, и почувствовав под ладонью мокрое пятнышко.
- Комар существо нахальное. Ему говори не говори - всё до одного места.
- Вот оно - Вячеслав зло усмехнулся - Высшее существо. На всё наплевать.
- Ну какое ж это высшее существо, когда ты их уже с десяток жизни лишил.
- Ну, вообще-то да… да только им десятком меньше, десятком больше, по барабану, а у меня шкура одна.
- А может они как раз решили твою шкуру на свой барабан натянуть - ведьмак рассмеялся - Вот и пробуют на прочность.
Они углубились в лес всего метров на тридцать, и увидев в полумраке небольшую полянку, решили переночевать на ней. Дальше идти смысла не было. Где-то впереди вяло переквакивались лягушки, а значит, там, пройди ещё чуток и захлюпала бы под ногами вонючая, болотная жижа.
Вечеслав присел на корточки, и бросил на землю несколько сухих веток, которые успевал подбирать в редкие и очень короткие перерывы между неравными схватками с комарами. У ведьмака охапка была побольше раза в три. Они быстро переломали собранные ветки, и ведьмак, отобрав из них те, что потоньше, стал аккуратно складывать маленький шалашик. Закончив дело, он с корточек стал на колени, и наклонившись к своему сооружению, принялся что-то нашёптывать скороговоркой.
Всего за пару секунд до этого Вечеслав как раз собирался поинтересоваться, каким макаром они вообще станут добывать огонь, но увидев, что для ведьмака это, по всей видимости, не особо большая проблема, он стал просто с интересом наблюдать за причудливым обрядом. Через полминуты вспыхнул язычок пламени, и принялся живо облизывать сооружение из веточек.
- Не, ну это вообще - Вечеслав цокнул языком, и прибил очередного комара на затылке - Расскажи мне кто-нибудь такое, я бы рассмеялся. Как это?
Ведьмак уселся на землю в метре от разгорающегося костра, и согнув ноги, упёрся подбородком в одно из колен.
- Всё что ты видишь вокруг - заговорил он, глядя на огонь - Это Род. Он принёс себя в жертву, чтобы из него сотворился наш мир. Ты, я, комары, которых ты убиваешь, ветки и огонь - всё маленькие частички Рода. А есть слова, которые Род завещал богам, и при помощи них можно творить всё из всего. Иногда боги открывают эти слова ведьмакам, чтобы те использовали их во благо людям.
- А-а, это что-то вроде, как алхимики хотели из одного вещества другое получить? Философский камень, типа.
- Ну, про философский камень ничего сказать не могу - ведьмак потянулся за веткой - А то, что всё единообразно в своей основе, это, как говорится, и ежу понятно. И слова эти обращаются именно к самой основе мира.
Огонь быстро разгорался, всё быстрей и жадней пожирая ветки, и отгоняя густой мрак к краям поляны. Кучка хвороста уже успела растаять наполовину, и ведьмак задумчиво посмотрев на неё, цокнул языком с явным недовольством.
- Надо бы ещё собрать, да потолще - сказал он, поднимаясь - А то, так и до половины ночи не хватит.
- Угу - пробурчал Вечеслав с сарказмом, стирая со лба очередное мокрое пятнышко - Слова, на благо людям, основа мира, ну-ну. А комаров убедить не кусаться жалко.
- Колдовскую силу нужно с умом расходовать - ответил ведьмак - Понимаешь, она не бесконечная. Её ведьмаки из света и воздуха копят. А на комаров тратиться - это глупость.
- У-у - промычал Вечеслав, которому все эти отмазки ведьмака были побоку, потому как всё лицо и шея у него уже давно и со страшной силой зудели, и единственным желанием было броситься в холодную воду, чтобы снять этот нестерпимый зуд.
Пройдясь по кромке поляны, они собрали две приличные охапки и вернулись к костру. Вечеслав уселся, как учил его дед, после войны протрудившийся в колхозе пастухом. Он подогнул одну ногу под задницу, а вторую согнул перед собой. Способ был хорош тем, что задница не соприкасалась с холодной землёй, и тем, что как только подогнутая нога затекала, можно было просто пересесть на другую.
Ведьмак подкинул в костёр несколько веток потолще, и улёгся прямо на землю.
- Не простудишься так? - спросил Вечеслав - Тело-то, небось, не только хлипкое, но и не закалённое.
- Так что ж теперь, как коню, стоя спать, что ли? - спросил ведьмак и усмехнулся.
Вечеслав какое-то время смотрел на него, потом тоже махнул рукой на всякие там простуды, и прилёг на бок, подложив одну руку под голову, а вторую под рёбра.
- Ну что, кусают комары? - спросил ведьмак и зевнул - Да уж, одна беда с этими человеческими телами, устают быстро.
- Не-а - Вечеслав удивлённо прислушался к ощущением - Нету вроде.
- Вот видишь, а ты ругался. Но если какая заваруха случится, и мне силы не хватит, тогда уже на себя пеняй, что на мелочи её растратили.
- Ла-адно - протянул Вечеслав и сладко зевнул.
- Это просто сегодня нам повезло - тихо заговорил ведьмак - А завтра всё что угодно может произойти. После того, как Владимир на золотой Киевский стол сел, небезопасно в ней стало. Печенеги с булгарами снова набегами разбой творят по украинам, а он с ними, вроде как, миры всё заключает. Иудеи-рахдониты из Хазарии недобитой по городам и весям селятся. А Владимир их только и привечает. Как только русин какого чужеземца за нахальство проучит маленько, так он тут же - в поруб его. А грек ты, или норманн, так спросу с тебя никакого. Да и лихого люда по лесам, да степям ныне развелось…
Вечеслав чувствовал, как непомерная усталость обволакивает его от самых пяток до макушки, разливается тяжело по всему телу, тащит куда-то вниз. И уже находясь в полусне, он словно откуда-то издалека слышал монотонный голос ведьмака, тихий шум ветра в верхушках деревьев, устало переквакивающихся лягушек, временами долетающий стрёкот кузнечиков с луга, и если бы не мысль о Маше и Иришке, о двух самых родных ему человечках, то показалось бы ему, что всё это однажды, как будто, уже было с ним, ещё в детстве, потому что походило всё это на волшебную и немного пугающую сказку.
3
Из сна Вечеслава вырвал разухабистый свист. Один, второй, третий короткий и резкий, а следом протяжный, отдающийся в ушах мерзким звоном. Удивлённо распахнув глаза, он тут же приподнялся, и непонимающе, ещё не совсем проснувшись, уставился на тёмную фигуру, быстро приближающуюся к нему. Край правого глаза выхватил ещё один силуэт, мелькнувший среди деревьев, и в ушах тут же кольнул хруст сломанной ветки. Всего секунду Вечеслав просто созерцал эту непонятную картинку, считая её сном, но как только эта секунда завороженности и непонятки кончилась, он мгновенно вскочил на ноги и затравленно огляделся.
- Чёрт! - провопил мозг - Где ведьмак?!
Ведьмака не было. Чёрная фигура, стремительно приближалась, и Вечеслав почувствовал, как ускоряется его сердце, а спину взрывают холодные мурашки. Сомнений в том, зачем она приближается, не возникало. Помимо того, что и сам обладатель фигуры выглядел довольно жутко (искажённое от злости лицо, перечёркнутое почти строго по диагонали шрамом, какой-то чёрный тулуп с мехом наружу), вдобавок в его руке Вечеслав разглядел оружие. Картинки, на которых изображалось что-то подобное, обычно подписывались так - меч такой-то, такого-то века. Держа его на уровне пояса, параллельно земле, нападающий стал вскидывать руку, делая замах. Правой ногой он задел кучку пепла от костра, и взметнувшиеся во все стороны частички золы придали картинке ещё более зловещие черты.
И до Вечеслава вдруг очень чётко дошло, что спасти свой череп, а с ним и саму жизнь, можно только перестав глупо размышлять о происходящем и начав действовать. В ту же секунду он на автомате, подчиняясь одним только инстинктам, с размаху повалился на землю. Уже в падении, он выбросил вперёд левую руку, и перекатившись по ней, вскочил на ноги метрах в семи от нападавшего мужика. Таким приёмом из айкидо он однажды хотел поразить воображение Маши, ещё в их букетно-конфетный период отношений, но лишь здорово напугал будущую супругу. Тем, кто не в курсе, со стороны всегда кажется, что человек просто тупо решил разбить себе башку о земную поверхность. От столь резкого кувырка, картинка слегка поплыла, и пришлось быстро отставить одну из ног немного вбок, чтобы удержать равновесие. Нападающий по инерции удара развернулся в сторону Вечеслава, и застыл с опущенным к земле клинком. На его лице нарисовалась лёгкая настороженность, и он быстро прошарил глазами по траве вокруг себя.
- Думает у меня тут где-то меч валяется - понял Вечеслав, и отступил на два шага назад - Бля, да где же ведьмак?!
Мелькавший за деревьями силуэт оказался не единственным. На поляне помимо мужика с мечом, нарисовались ещё двое. Они стали приближаться неторопливым шагом, почти вразвалочку, и с такой уверенностью, что мурашки по спине Вечеслава прокатились новой взрывной волной, а зубы намертво сжались, чтобы не дать вырваться наружу страху. Не страху даже, а ужасу. У одного из спокойно идущих по поляне, в руках был большой топор, а второй так держал сжатый кулак правой руки, отведя её чуть назад, что было понятно - за предплечьем скрыто лезвие ножа. И всё это в ближайшее время должно разрубить его, переломать кости, вспороть кишки. К ужасу тут же примешалось отвращение.
Мужик с мечом, быстро сообразив, что противник безоружен, криво усмехнулся, и двинулся вперёд. Тот, что с топором, привлекая внимание к себе и отвлекая от своего товарища по разбою, поднял его, и что-то весело крикнув, провёл лезвием у горла. При этом его губы расплылись в злой, издевательской улыбке. От крика Вечеслав невольно вздрогнул, и быстро смахнув со лба капли пота, тяжело вдохнул сквозь зубы. Несмотря на утреннюю прохладу, пот выделялся на редкость обильно.
- Свалил - отчаянно и зло замелькало в голове - Свалил, ведьмак, сука.
Отступая шаг за шагом, Вечеслав не только мозгом, но и, казалось, каждой клеточкой тела понимал, что так проблему не решить. И что самое поганое, её вообще никак не решить.
- Сука… сука… - продолжало назойливо крутиться в голове - Не за хуй собачий же…
Когда мужик замахнулся, Вечеслав снова нырнул вбок. Придумать что-то другое он не успел, хотя и понимал, что этот нырок будет последним. В следующий раз мужик просчитает, подловит, ломанётся в сторону нырка и проткнёт его нахрен.
- Я даже на ноги подняться не успею, бля - с тоской подумал Вечеслав, и когда мужик в третий раз с замахом бросился на него, он просто увернулся, отступив одной ногой далеко назад. Где-то в спине тут же вспышкой прорезалась боль, и метнулась в руку. Кончик меча прошёл так близко от лица, что по глазам ударила прохладная волна рассечённого воздуха.
- Чё дальше, бля?! - мозг судорожно запульсировал. Мужик уже заносил меч, его дружки неумолимо приближались, и не было вариантов, вообще не было. Бежать? Не убежит. Сопротивляться? Но как?..
И в этот момент, уже почти полностью отчаявшись, и даже почувствовав жгучие слёзы обиды на дне глазниц, Вечеслав увидел, как в нападавшего бесшумно воткнулись две полупрозрачные, светящиеся стрелы. Одна вошла чуть ниже виска, вторая в бок, прямо под занесённую для следующего удара руку. Тут же раздался громкий хлопок, больно ударив по перепонкам, и мужик резко изменившись в лице, стал оседать на землю. Усмешка моментально слетела с его губ, в глазах отчётливо нарисовались боль и страх, а из носа, как зубная паста из тюбика, вылезла белая творожистая масса вперемежку с чем-то похожим на гной. Вечеслав скривился, отскочил назад, и окинул взглядом поляну. В левом краю её стоял ведьмак, с охапкой хвороста в руках и удивлением на лице, а те двое, которые уже успели дошагать до серёдки поляны, теперь замерли и молча смотрели на него.
- Ведмак! - наконец истошно прокричал мужик с топором, и развернувшись, бросился обратно к деревьям с резвостью шуганутой собаки. Второй тут же последовал за ним, и Вечеслав заметил длинное, тускло сверкнувшее остриё, прижатое к предплечью.
- Фу-у-ух - тяжело выдохнул он, и этот выдох слился с глухим ударом о землю.
Он резко перевёл взгляд вниз. Тело мужика лежало на боку, в такой позе, словно тот просто прилёг вздремнуть, а выскользнувший из руки меч, отлетел почти на метр, и теперь сиротливо поблёскивал в прелой лесной траве. Обведя взглядом мужика, и слыша, как трещат ветки под ногами его драпающих подельничков, Вечеслав снова тяжело вздохнул. И на выдохе вместе с углекислым газом из него вырвался смех. Он засмеялся в голос, громко, понимая, что и не смех это вовсе, а страх, которого за эти секунды происшествия накопилось внутри столько, что и самым диким ржанием разгрузиться от него не сразу получится.
- А разве секунды прошли? - усомнился вдруг Вечеслав - По ощущениям минут пять, не меньше.