Превозмогая внезапно нахлынувшую слабость пополам со страхом, Никита подошел к трупу. Следы жутких когтей увидел сразу. А еще - два четких следа, огромных, медвежьих!
- Господи Исусе! - прошептал за спиной урядника Степан. - Как Зарубного?!
- Похоже, этот бер за нами идет, - сипло выдавил Колобов.
- Людоед!.. - еще тише выдохнул Бутырка. - Мы пропали!..
- Тихо! - Никита повернулся к обступившим их казакам. - Медведь, он - зверь, пусть и хитрый. А мы - люди, воины! И теперь мы - на войне! Или он - нас, или мы - его. За дело, братцы!..
* * *
Утро было погожим и по-августовски прохладным. Василий Григорьевич Козлов, поеживаясь, неспешно шел по еще малолюдной Ефремовской улице, направляясь на службу в комендатуру. Настроение у Козлова было под стать погоде. Более десяти дней минуло, как тобольский урядник отправился со своими казаками в тайгу искать староверский скит, и с тех пор от него ни слуху ни духу. Конечно, авантюра, но спросят-то в конечном итоге с него, с коменданта, дескать, почему не обеспечил, не подстраховал!..
Василий Григорьевич не хотел неприятностей и осложнений с губернатором, тем более что до пенсии оставалось совсем немного. Поэтому для себя решил: "если и сегодня не придет никаких известий от Колобова, будем собирать спасательную экспедицию. Вряд ли что найдем, но тогда уж и упрекнуть нас никто не сможет - сделали, что смогли".
У крыльца комендатуры начальника встретил верный старый солдат - Акимыч, его ординарец еще со времен Ясского похода под предводительством знаменитого фельдмаршала Миниха.
- Доброго здоровьичка, Василий Григорьевич, - приветствовал ветеран коменданта. - А у нас в холодной пополнение.
- Это откуда же?! - изумился Козлов. - Я вчера никакого приказа не давал…
- А этот без приказу, по собственному желанию, как говорится.
- И кто ж таков?
- Ваш старый знакомый - Ванька Кёлек…
Коменданту стоило больших усилий, чтобы не выдать своего настоящего состояния. Кёлек?! В холодной?! Один?! А где же отряд?..
Спотыкаясь, Василий Григорьевич заторопился на задний двор комендатуры. Акимыч едва поспевал за ним, на ходу гремя ключами. Распахнув двери, Козлов замер перед первой клетью, пораженный увиденным.
Человек, обернувшийся на шум, мало походил на веселого, зубоскалистого пройдоху, которого знал комендант. Напротив Козлова по другую сторону решетки стоял исхудавший, с жутким рваным шрамом через пол-лица, совершенно седой остяк. От его одежды остались жалкие лохмотья, а руки, когда он их протянул к решетке, мелко и непрерывно тряслись. Но даже не это поразило Василия Григорьевича до глубины души.
Взгляд! Из клети на Козлова смотрело абсолютно безумное существо, которое еще недавно было человеком. Существо открыло рот и хрипло прокаркало:
- Мойпар вэнтанлы вутлан лыват!..
Глава 2
Томск. Июль 20… года
Вообще-то, я не должен был этим заниматься. В конце концов, есть милиция, в чьи обязанности, в том числе, входит и поиск пропавших людей. Но, как утверждает мой друг Олег Ракитин - капитан милиции и опытнейший сыщик, - почти всегда подобные розыски заканчиваются безрезультатно. А это, в свою очередь, сильно портит настроение и имидж органам правопорядка. Вроде как не справились. Плохо работаете!..
Посему, когда мне позвонила Антонина Ильинична, супруга отца Александра, и дрожащим голосом попросила помочь отыскать мужа, я не раздумывая согласился. И причин тому было несколько.
Во-первых, сам отец Александр. В миру - Александр Лукич Богомолов, или просто Сашка, или даже Богомол. Дело в том, что до того, как Сашка обратился к Создателю и стал его верным служителем, он много чего натворил в жизни. А вот познакомились мы с Сашкой при крайне щекотливых обстоятельствах. Было нам в ту пору лет по двадцать с хвостиком. Ему, полагаю, на пару-тройку годков побольше, но это несущественно. Я тогда с энтузиазмом мотался по Томскому Северу в составе бригады таких же увлеченных ребят. Мы гордо называли себя комплексной кардиологической экспедицией и верили, что делаем очень важное дело - изучаем факторы риска заболеваний сердечно-сосудистой системы у людей, занимающихся вахтовым трудом, то есть лесозаготовителей, нефтяников и прочих работяг, ехавших в тайгу за "длинным рублем".
История случилась аккурат под Новый год, в поселке со странным названием Куяново, затерянном среди кетских марей. Зимой, понятно, все промерзает, и по марям можно гулять как по проспекту. А еще эти места богаты клюквой, грибами и пихтовой шишкой - любимым лакомством белок, мышей и бурундуков. Ну а где много мохнатой мелочи, там и хищники - соболь, куница, росомаха. Далее - по тексту. Понимаете?.. В общем, сидим мы с ребятами в сельском клубе, куда нас временно поселили, слушаем вьюгу за окнами да обсуждаем, как Новый год отмечать будем - то ли в клубе, то ли прямо в тайге под настоящей елкой! И тут вваливается к нам председатель Куяновского поссовета со здоровенным дядькой в форменном полушубке с погонами.
"Дело есть срочное, парни, - говорит председатель. - Вот, послушайте. Это - наш участковый, капитан Седых. Он вам все растолкует".
Капитан внимательно нас оглядел, откашлялся и спрашивает, мол, охотники среди вас есть? Мы переглядываемся, плечами пожимаем - непонятен вопрос. "Ладно, - нахмурился участковый, - скажу проще. Мне нужны помощники, умеющие обращаться с оружием, точнее, с охотничьими ружьями. Нужно срочно найти и задержать одного опасного браконьера. Самому мне не справиться, а вызвать подмогу из райцентра я не могу - сами видите, какая метель разгулялась. Ни по снежнику не доехать, ни вертушкой не долететь". Мы удивились еще сильнее. Я высказался в том смысле, что, мол, какие из нас следопыты и тем более оперативники? "Вы - молодые, крепкие парни. - Участковый заметно стушевался. - Я прекрасно понимаю, что не имею права обращаться к гражданским лицам с подобной просьбой, но у меня нет другого выхода… Поэтому прошу о добровольной помощи… Кто не боится… Хотя не думаю, что дело дойдет до стрельбы…"
Вызвались трое. В том числе и я. Вместе с председателем и еще одним мужиком - вшестером - мы экипировались весьма серьезно. Кухлянки, меховые штаны, торбасы и рукавицы. Председатель выдал нам троим по двуствольной "тулке" шестнадцатого калибра и по десятку патронов к ним. "Снаряжены пятым номером, - поморщившись, сообщил он. - Надеюсь, стрелять вам не придется…"
На вторые сутки наш поисковый отряд добрался до зимовья в пойме речки Катайга. Заночевали. Первую стражу выпало стоять мне. Вот тогда-то он и появился. Наверное, его сбила с толку моя поза. Я свернулся клубком на крыльце, стараясь сохранить побольше тепла, а непрекращающаяся пурга уже через час превратила меня в сугроб. Но я не спал - наоборот, ввел себя в состояние сатори. Восточными практиками я занимался уже давно, а тут еще и обстоятельства сами натолкнули на мысль использовать имеющийся опыт для наблюдения за окружающей обстановкой.
Его я заметил сразу, как только он появился на невидимой границе моего "пространства жизни". Светлое пятнышко на фоне ровно-серой пелены. Почему-то я сразу понял, что это не зверь, а человек. Может быть, по тому, как он двигался?.. Человек быстро пересек небольшую полянку перед зимовьем, задержался на несколько секунд, прежде чем скользнул на крыльцо, и… замер, наткнувшись на ствол моего ружья, упертый ему в грудь.
"Ты кто?" - спросил я первое, что пришло на ум. "Сашка", - брякнул он, видимо, от неожиданности. "Ага, а я - Дмитрий. Выходит, тебя мы и ловим уже третий день?.." - "Почему ты так думаешь?" - "Другого разумного объяснения у меня нет…" - "И что ты намереваешься делать?" - "Скажи, ты действительно браконьер? Бьешь зверя без разбора и разрешения?.." - "Мне нужны деньги, чтобы сделать отцу операцию на сердце…" Тогда состояние сатори помогло мне понять, что он говорит правду.
Новая наша встреча произошла уже в Томске, полгода спустя. Сашка выписывал отца из клиники кардиоцентра. Мы столкнулись в коридоре и сразу узнали друг друга, хотя и не видели раньше воочию. "Спасибо", - сказал он. "Обращайся, если что", - сказал я.
И он обратился.
Тогда наступили страшные девяностые. Долгая-долгая ночь… Сашка пришел ко мне домой, хотя я не давал ему адреса. Он выбросил в мусоропровод весь алкоголь, что нашел в квартире, продержал меня полчаса под ледяным душем, потом растер жестким полотенцем и сказал: "Мне нужна твоя помощь". "Профессиональная?" - поинтересовался я. "Дружеская…"
Несколько часов мы тряслись по разбитым проселкам на стареньком ГАЗ-66. Нас было десять человек - таких же, как я, потерявшихся и отчаявшихся, но не забывших, что мы - люди. Мы ехали защищать людей от зверей. Так объяснил Сашка. Какие-то отморозки повадились грабить сельчан, отбирать последнее - скотину, птицу, запасы картошки и овощей - ничего не оставляли!.. А чтобы те не сопротивлялись, захватили заложников. Сашка с приятелем, что был родом из этой деревни, выследили мерзавцев, определили, где те держат пленных, и решили действовать вразрез с законом, который теперь уже никто не защищал.
Мы организовали засаду по всем правилам. Бандиты приехали как к себе домой. Четыре внедорожника остановились на центральной площади села полукругом. "Братки" не спеша выбрались из машин и, морщась от деревенских запахов, потребовали на переговоры старосту. Вместо него к ним вышел Сашка. "Ты кто?!" - вытаращился главарь бандитов. "Твоя смерть", - спокойно ответил Сашка и выстрелил бандиту в лицо из пистолета. Потом я увидел, будто в замедленном кино: как Сашка выхватывает второй пистолет и начинает стрелять с двух рук по оторопевшим "браткам", как те пытаются укрыться за джипами и достают свое оружие, как с трех сторон одновременно по ним открывают бешеный огонь остальные члены нашей группы - в основном из охотничьих ружей. И я тоже стреляю и, кажется, даже попадаю…
Менее чем за пять минут все было кончено. Двенадцать трупов и четверо тяжелораненых против двух легкораненых - итог того страшного боя. А потом - снова тряская гонка, обратно к городу, короткая жестокая рукопашная с немногочисленной охраной "осиного гнезда", счастливо-заплаканные лица освобожденных людей и - второе короткое "спасибо" от Сашки.
Потом были еще встречи и дела, приятные и не очень, а потом - свадьба. "Это - моя Тоня", - сказал Сашка, представляя сероглазую стройную шатенку, смотревшую на него с обожанием и восхищением.
А еще через пару лет Сашка Богомол вдруг стал отцом Александром. "Почему?" - спросил я. "Просто нашел единственно верный способ бороться со злом", - ответил отец Александр…
И вот теперь он пропал.
- Антонина Ильинична, - я всегда называл ее именно так, - когда это случилось? И почему вы думаете, что Александр пропал? Может, он уехал по делам?..
- Саша никогда не уезжал никуда без предупреждения! - Женщина с трудом сдерживалась, чтобы не разрыдаться.
- Сколько он уже отсутствует?
- Вторые сутки…
- А раньше он куда ездил?
- В основном в районы - Бакчар, Шегарка, Тегульдет… Там тоже сохранились старообрядческие общины. - Она все-таки всхлипнула и тут же зажала себе рот рукой. - Саша никогда не забывал позвонить и сообщить, где он и как у него дела!
- А в этот раз куда он направился? - Я напустил на себя деловито-сосредоточенный вид, вынул блокнот и ручку. По опыту знаю, как успокаивающе это действует на людей в подобных ситуациях.
- В том-то и дело, что Саша никуда не собирался!..
- Но все же ушел. Вспомните, Антонина Ильинична, что-нибудь произошло накануне необычного?..
Она посмотрела на меня, как на провидца или телепата.
- Д-да… Как раз позавчера. Саша отслужил вечерню, вышел из церкви и направился к дому. Я стояла на крыльце и увидела, что от группы прихожан отделился человек и пошел Саше наперерез.
- Вы заметили в его поведении угрозу?
- Н-нет… Он просто догнал Сашу и заговорил с ним о чем-то. Саша послушал, потом махнул рукой, дескать, идем со мной. И они вдвоем уже пошли к дому.
- Александр всегда приглашает незнакомых людей домой?
Я почувствовал легкое покалывание в кончиках пальцев - верный признак, что включилось мое чутье на приключения и опасности.
- Нет… - Женщина посмотрела на меня озадаченно. - То есть я такого не припоминаю. Он обычно все беседы проводил или в церкви, или здесь, где мы с вами сидим, в садовой беседке, если было тепло и не поздно.
- А в этот раз почему-то пригласил…
- Действительно… Да, и Верный, пес наш дворовый, когда они в калитку вошли, очень странно себя повел - сначала рыкнул было, а потом вдруг хвост поджал, морду опустил и под крыльцо спрятался!
- Ого! - Я невольно покосился на Верного, мирно лежавшего в тени у стены дома и поглядывавшего в нашу сторону, мол, все ли в порядке? А собачка-то не из мелких! Похожа на помесь "кавказа" с "немцем". И не поверишь, что ее вообще можно испугать.
- Вот и я подумала "ого". - Антонина Ильинична судорожно вздохнула. - А как они на крыльцо-то поднялись, да разглядела я этого гостя, у самой мурашки по спине побежали!
- Неужто лешак в гости пожаловал? - попробовал пошутить я, но тут же пожалел об этом, перехватив полный неподдельного страха взгляд.
- Не знаю… Может, и леший. Или еще кто… Я таких людей раньше не встречала, - совсем тихо произнесла женщина.
- Все-таки попробуйте его описать?
- Ну, во-первых, огромный… Вот вы, Дмитрий Алексеевич, мужчина крепкий, справный. А если рядом вас поставить, так вы сущим ребенком пред ним покажетесь!
- Так уж и ребенком?..
- Я не преувеличиваю. Росту в нем было, наверное, больше двух метров. Саша у меня высокий, а все одно гостю этому едва до уха достал бы.
- В самом деле, Гулливер какой-то!..
- Да, и в плечах - косая сажень, как раньше говорили. В двери-то боком проходил и пригнувшись! - Антонина Ильинична зябко передернула плечами.
- Надо же! - Я быстро прикинул: высота стандартного дверного проема как раз два метра, а ширина для входной двери обычно сантиметров восемьдесят. Если "лешак" проходил боком и пригнув голову, то был он никак не меньше двухсот десяти или даже двухсот пятнадцати сантиметров росту и плечи имел не менее девяноста сантиметров. Чудовище, а не человек! - И что же было дальше?
- Саша провел его в кабинет и закрыл дверь.
- И не представил вам?
- Н-нет… - Женщина снова растерянно посмотрела на меня, осознав новую необычную деталь в поведении мужа. - Саша только сказал: "Это очень важный человек, Тоня. Нам надо срочно поговорить…"
- А о чем они говорили, вы слышали?
- Нет. Я никогда не подслушиваю разговоры Саши, если вы об этом!
- Извините, Антонина Ильинична, не хотел вас обидеть. - Я совершенно искренне прижал руку к груди.
- Не слышала. Хотя и хотелось… Так, отдельные слова… Речь шла, по-моему, про какой-то скит.
- Наверное, про одно из современных староверческих поселений в тайге?
- Может быть… Действительно, этот… великан мог быть скитником!
- Почему вы так решили?
- Так он мало что здоровый, еще и зарос по самые глаза.
- В смысле?
- Ну, бородища у него лицо обросла почти полностью, да и волосы длинные, давно нестриженные. Он их шнурком в хвост затянул. И еще… - Женщина непроизвольно сморщилась. - Дух от него шел, как…
- …от бомжа?
- Нет. Как от зверя!
Теперь настала моя очередь удивляться.
- Уточните, пожалуйста.
- Ну, запах был похож, как… в зоопарке среди клеток с хищниками.
- Псиной, что ли, вонял?
- Нет, не совсем… Другим зверем… Не могу припомнить…
- Ладно. Позже уточним, если понадобится. - Я снова раскрыл блокнот. - И что же было дальше?
- Ничего. Они проговорили до ночи. Спорили, кажется. - Женщина потупилась, перебирая концы расшитого платка, накинутого на плечи. - Не дождалась я, когда он уйдет, ушла в спальню. - Она подняла на меня взгляд, полный сдерживаемых слез. - А утром Саша исчез!
- То есть ушел, пока вы спали?
- Не знаю! Может быть, он вообще не ложился…
Антонина Ильинична спрятала лицо в ладонях, плечи ее затряслись. Я не стал ее успокаивать, прекрасно зная, что лучше дать человеку выплакаться, выплеснув со слезами скопившееся нервное напряжение.
Плакала она недолго. Минут через пять выпрямилась, вытерла покрасневшие глаза концом платка.
- Дмитрий Алексеевич, вы мне поможете?
- Я постараюсь, Антонина Ильинична, - честно сказал я, пряча блокнот. - Вы разрешите мне осмотреть кабинет отца Александра?
- Конечно, пойдемте…
Комната на кабинет походила мало. Светлое квадратное помещение с беленым потолком и стенами - никаких новомодных обоев и потолочных плиток. Посередине - люстра на четыре лампочки. В красном углу, как положено, полка с ликом Сына Божьего, а на противоположной стене неожиданно обнаружилась внушительная картина с изображением среднерусского пейзажа. Более мелкие пейзажи висели в простенке между двух окон, прикрытых веселыми светло-зелеными занавесками. Слева от входа располагался вполне современный обитый кожей диван. Вдоль правой стены шел стеллаж с книгами, а левее стоял двухтумбовый старинный письменный стол под зеленым сукном с чернильным прибором и пресс-папье в виде скачущего оленя. Стопка бумаг, телефонный аппарат "Панасоник", брошенная шариковая ручка "Пилот". И два стула, валяющиеся на полу. Первый - прямо у стола, выглядывая из-за него спинкой, а второй как раз под люстрой. Возле стеллажа на полу лежали два увесистых тома Большой советской энциклопедии. Остальные тома заняли полторы средние полки, и было видно, откуда выпали эти два.
- У Александра часто такой беспорядок?
- Нет… Вообще не бывает… - Антонина Ильинична изумленно оглядывала кабинет. - Еще вчера вечером тут все было на месте…
- Так! - Я мгновенно подобрался. - Ничего не трогаем! Вызываем милицию.
- Зачем?!
- Налицо явные признаки проникновения.
- Но кто же?..
- Вот пусть специалисты это и выясняют. - Я набрал знакомый номер, проигнорировав всем известный "02". - Привет, Олежек!
- И тебе не хворать. - Голос Ракитина не вселял оптимизма. - Ну, что у нас плохого?
- Какой ты сегодня приветливый и жизнерадостный!.. - не удержался я.
- Еще один подобный звук, и я кладу трубку, - желчно пообещал Олег.
- Ладно, бука… Я звоню с места преступления.
- Убили кого?..
- Пока не знаю. Но пошуровали в кабинете предполагаемой жертвы основательно.
- Адрес?
- Яковлева, десять…
- Так это ж церковь старообрядческая!
- Именно.