- Не смейте его оскорблять, - что было силы, закричала Зарина, - дон Родриго лучший из людей. Он лучше меня и вас в тысячу раз. И он…прекрасный поэт. Его стихи полны чувств. Нет сердца у тех людей, кто этого не понимает. И только он,…он единственный заслуживает любви, - под конец голос Зарины стал больше похож на шёпот.
Возникла короткая тишина.
- Я больше не нуждаюсь в защите, господин. И я не могу оказывать гостеприимство человеку, который оскорбил дона Родриго.
Эти слова прозвучали неприязненно. Зарина больше не смотрела на Родриго, иначе заметила бы, как потеплел его взгляд. Чуть помедлив, она резко дёрнула за уздцы своего мула, и пошла, постепенно ускоряя шаг.
Наблюдая за её бегством, Родриго не выдержал и расхохотался.
- Клянусь бородой святого Абдена, никогда ещё я не оказывался в таком дурацком положении, - сквозь смех пробормотал Родриго, - но до чего же приятно было её слушать. Я то глупец полагал, что всё обстоит в точности наоборот.
Едва этот монолог закончился, как Родриго пришпорил коня, пуская его в галоп. Через минуту он уже нагнал Зарину, заняв прежнее место, справа от неё. Зарина даже не оглянулась в его сторону, хотя наверняка знала о его присутствии. Ни он, ни она больше не заговаривали. В полном молчании они миновали долину и начали подниматься по тропинке в гору. Родриго пришлось сойти с седла и идти пешком. Коню трудно приходилось взбираться по крутой тропинке с седоком. В полном молчании они достигли жилища Зарины. Остановившись в нескольких шагах позади Зарины, Родриго с улыбкой наблюдал за её встречей с огромной собакой. Он продолжал улыбаться, даже когда Зарина присела на корточки, и с особой нежностью гладя голову собаки, несколько раз повторила:
- Дон Родриго! Дон Родриго!
Чуть позади Родриго возле изгороди, окружающей загон с овцами, расположился Хабир. Он с немым удивлением наблюдал за поведением Зарины. Родриго покосился в его сторону, но ничего не сказал. Родриго продолжал с улыбкой наблюдать за поведением Зарины. И лишь когда она оставила собаку и направилась к дому, Родриго поманил рукой Хабира. Тот немедленно оставил своё место и приблизился к нему.
- Да, господин!
- Откуда ты родом, Хабир?
Хабир не ожидал этого вопроса, поэтому вначале замешкался. Однако мгновением позже ровным голосом ответил:
- Я родился в местах, которые христиане называют Святой землёй!
- Ты родом из Палестины?
Хабир кивнул головой.
- Почему ты ходишь за мной? - задал следующий вопрос Родриго.
- Я в неоплатном долгу перед господином!
Услышав ответ, Родриго неопределённо покачал головой. Он некоторое время о чём-то напряжённо раздумывал, затем, словно решившись, потянулся к седлу и отвязал притороченный к нему свёрток. Этот свёрток он протянул Хабиру. Хабир принял свёрток молча. Но его взгляд говорил о том, что он ждёт пояснений.
- Не знаю почему, но ты вызываешь у меня доверие. Именно это чувство заставляет меня доверить тебе вещь, которую я не доверил бы никому другому. Ты должен надёжно спрятать эту вещь. Ты должен остаться здесь на несколько дней, возможно на неделю, не больше. С хозяином я договорюсь. Он приютит тебя. За это время или я сам вернусь за этим свёртком или пришлю известие. Если от меня прибудет человек, ты должен в точности выполнить всё, что он скажет. Ты всё понял?
- Да, господин!
- Ты не должен оставлять эту вещь без присмотра. Ты не должен отлучаться отсюда до той поры, пока не получишь от меня известие.
- Я всё понял, господин!
- Хорошо! Теперь следует поговорить с хозяином.
Родриго оставил Хабира и направился к дому. Оставалось пройти всего несколько шагов, когда дверь открылась и показалась Зарина. Она поддерживала за руку больного отца. Фар Мурат несколько раз сильно кашлянул и уже после этого хриплым голосом стал благодарить Родриго за заступничество. Родриго ответил общепринятыми словами и тут же попросил оказать ему услугу. На что Фар Мурат с достоинством ответил, что он сделает всё для человека, защитившего честь его дочери. Родриго поблагодарил Фар Мурата и тут же попросил приютить своего слугу на несколько дней. Он добавил, что заплатит за эту небольшую услугу. Фар Мурат согласился дать кров Хабиру, но от денег наотрез отказался. Несмотря на его живейшее сопротивление, Родриго сумел уговорить его взять немного денег. Когда деньги были отданы, Родриго попрощался с отцом, а затем и с дочерью. Зарина заметила странный взгляд, но не поняла его значения. Попрощавшись с ними, Родриго снова подозвал Хабира. Они некоторое время о чём-то втихомолку разговаривали, а потом Родриго сел на коня и пустился в обратный путь. Все трое провожали его взглядом, пока он не скрылся из виду.
- Хороший человек, - негромко произнёс Фар Мурат, - такой знатный сеньор, а разговаривает с нами как равный. Как его имя, Зарина?
- Ой, - Зарина всплеснула руками и заметалась на месте, - а я и забыла спросить!
- Как же так, - Фар Мурат укоризненно покачал головой, - он столько для тебя сделал, а ты даже имя не спросила.
- Сейчас спрошу!
Зарина подбежала к Хабиру и громко спросила, как зовут его хозяина. Этот вопрос вызвал у Хабира странный взгляд, значение которого укрылось от Зарины.
- Мой господин…особенный, - ответил ей Хабир, - его имя известно многим. Может, и ты слышала. Его имя Родриго Д,Альборе.
- Нет… - прошептала Зарина,… а в следующее мгновение сорвалась и побежала. Хабир с изумлением смотрел ей вслед. Вскоре до него донёсся горестный крик Зарины.
- Дон Родриго!
Крик раз за разом повторялся. Но тот, кому он был предназначен, не слышал его. Он был уже далеко.
Глава 22
Тем временем в Гранаде продолжались обыски и аресты. Всех тех, кто был причастен к союзу двенадцати, хватали и без малейшей жалости бросали в темницы. Горожане были в ужасе от происходящих событий. Они не покидали домов в тёмное время суток и наглухо закрывали двери перед сном.
Единственным, кто чувствовал себя совершенно спокойно в Гранаде оставался лишь один человек. Это был король. Он с невозмутимой размеренностью сделал некоторые перестановки среди людей, которых наделил властью. Некоторые были попросту убраны со своих должностей, другие ожидали немилости. В Альгамбре воцарилась атмосфера напряжённого ожидания. Никто из приближённых короля не знал, будет он по-прежнему в милости или же отправится в изгнание подобно многим другим. А король не спешил. Он всё чаще устраивал различные приёмы, которые служили ему лишь для одной цели. Он присматривался к окружавшим его людям. Присматривался и оценивал, стараясь понять, способны ли они на предательство. Король принимал все меры для того, чтобы в будущем избавить себя от заговоров подобных тому, что был раскрыт.
Очередной прием, данный королём в зале Комарес, ничем не отличался от других приёмов в последнее время. Та же настороженность и натянутые улыбки придворных. Притворная весёлость короля и серьёзная озабоченность фавориток, на которых он перестал обращать внимание. В отличие от других изменений, последняя являлась мерой временной, ибо всем было известна страсть короля к красивым женщинам.
Несмотря на крайне сложную обстановку в Испании, которая была связана с желанием короля обезопасить свою жизнь от заговоров и случайностей, двор привлекал внимание очень многих. Гранада привлекала толпы всевозможных искателей приключений. А правильнее сказать, их привлекали слухи об огромном богатстве, хранившемся в подземельях Альгамбры. И эти слухи не были лишены основания. Мало кто не знал о гружённых золотом галеонах, прибывающих с захваченных земель, что находились по ту сторону океана. Немало людей видели и длинные караваны, исчезающие за стенами Альгамбры. Лошади в таких караванах еле тащились под грузом чего-то неимоверного тяжёлого. Слухи возникали и передавались из уст в уста. Как на самом деле обстоят дела, и сколько золота хранится в тайниках дворца, доподлинно знал только один человек. Король. И здесь он в силу своего характера принимал необходимые меры предосторожности. Выражалось это в частой смене всех людей, кто тем или иным образом имел отношение к сокровищам. Такие действия запутывали всех и вызывали ещё больше таинственных слухов.
Слухи, которые заботили всех в этом зале, за исключением короля. Он сидел на троне с отрешённым видом и без всякого выражения следил за неторопливыми передвижениями придворных. Такое состояние полной апатии могло длиться весь день. Так что придворные могли вздохнуть с облегчением. В данный момент они были избавлены от излишнего внимания короля.
То и дело королю докладывали о людях, просящихся к нему на приём. Сегодня такие просьбы отметались ленивым движением руки. Король никого не хотел видеть. Так продолжалось до тех пор, пока не доложили о некоем монахе по имени Мунчес. Едва прозвучало имя Родриго Д,Альборе, безразличие короля мгновенно испарилось. Он приказал привести монаха. Все заметили, что король был нетерпелив в ожидании монаха. Едва его ввели в зал, как король громко воскликнул:
- Ты видел Родриго?
- Да, ваше величество. Я видел человека, который назвался Родриго Д,Альборе!
Монах остановился на приличном расстоянии от трона и сопроводил свои слова глубоким поклоном.
- И что же он сказал? - нетерпеливо спросил король.
- Он просил передать вашему величеству, что дрался с человеком по имени граф де Реас и лишил его глаза. Но тому удалось ускользнуть. Он поехал за ним вдогонку. В Малагу.
Король засмеялся. Было заметно, что он пришёл в отличное расположение духа. Это подтвердили слова, которые он вскоре произнёс:
- Прекрасный день сегодня. Ты принёс хорошие новости, монах, и заслуживаешь награды. Чего бы ты хотел?
Монах поклонился и скромно, но с глубокой почтительностью ответил:
- Я всегда мечтал побывать в Альгамбре и увидеть величайшего из христианских королей. Ещё я мечтал увидеть его высочество принца Хуана. Братья нашего ордена наслышаны о набожности его высочества. Она не сравнится с деяниями великого короля, но всё же заслуживает благодарности.
- Отлично сказано, - похвалил монаха король и продолжал. - Первая твоя мечта сбылась. Я исполню и вторую. Только с одним условием. Поведай его высочеству в точности всё, что рассказал нам. Он будет счастлив. Ведь его лучший друг остался без глаза, а в скором времени останется без головы. Отведите его к моему брату.
Довольный своей шуткой король расхохотался. В зале послышался смех. Многие подражали королю. Этот смех ещё долго слышал монах, следовавший по пятам за капитаном. Ди Касто отвёл монаха к покоям принца и, оставив у запертых дверей, ушёл. Монах осторожно постучал. Почти тот час же послышался спокойный голос принца:
- Входите!
Монах открыл дверь и вошёл внутрь. Увидев вошедшего монаха, принц Хуан резко побледнел.
- Сенторо? - выдавил из себя принц. - Ты…как ты здесь оказался?
Сенторо, а это действительно был он, поднял обе руки, призывая к спокойствию.
- Я здесь с позволения короля, так что вам нечего опасаться моего присутствия!
- Как тебе удалось…
- Неважно, - перебил принца Сенторо и, понизив голос до шёпота, продолжил говорить, - у меня мало времени. За мной может вернуться стража и выпроводить из дворца. По этой причине, ваше высочество, я сразу приступлю к делу. Нужна ваша подпись.
Закончив говорить, Сенторо вытащил из глубин рясы свиток и молча протянул его принцу. Тот окинул его непонимающим взглядом и только после этого принял его. Принц отошёл к открытому окну и развернул свиток. Прошло не больше минуты. Когда принц закончил читать и повернулся в сторону Сенторо, он был серого цвета.
- Это же смертный приговор для меня, - дрожащими губами прошептал принц, - если эта бумага попадёт к брату, я и дня не проживу. Я не могу это подписать.
- Подумайте, прежде чем отказываться, - попросил принца Сенторо, - если вы не подпишите, всё может сорваться. Эта женщина обладает сильным характером. Она поставила условие. Если мы не выполним его, она ничего не сделает.
- Мне-то что за дело, - забывая об осторожности, вскричал принц, - это ваша забота. Ваши головы полетят. Я не стану подписывать эту бумагу. Я не такой болван. Идите и передайте епископу, что я отказываюсь. Я больше не хочу их знать. И не приходите сюда больше, иначе я вызову стражу, - с угрозой добавил принц.
- Очень жаль, - Сенторо не терял хладнокровия, - его преосвященство предполагал подобный ответ. Он снабдил меня подробными инструкциями на случай, если вы откажетесь подписывать.
- Ты…смеешь мне угрожать… - гневно сверкнув глазами, принц бросил злополучное письмо в лицо Сенторо. - Вон отсюда!
- Если я отсюда выйду без вашей подписи,…мне придётся отправиться к королю и всё рассказать, - Сенторо неторопливо поднял письмо и, выпрямившись, бросил холодный взгляд на принца. - Вы многое ему рассказали, всех выдали,… но почему донья Флора не пострадала? Неужели ваше высочество забыли рассказать эту незначительную деталь? Какая досада. Интересно, что скажет король, когда узнает, что его хотели убить и вы знали об этом?
- Вы не посмеете, - прошептал, бледнея, принц.
- Посмеем, - жёстко ответил Сенторо, - у нас нет другого выхода. Мы в ловушке. Вам это известно лучше, чем кому-либо. Ведь именно вы нас туда загнали. Поэтому или немедленно подписывайте, или я отправлюсь к королю. У меня нет времени ждать.
- Господи, господи…
Принц заметался по комнате, повторяя одно и то же слово. Сенторо с холодным презрением наблюдал за его поведением. "И этот человек должен быть королём?" - думал он.
- Решайте быстрей, ваше высочество!
- Вы не оставляете мне выбора…
- Вы его тоже нам не оставили!
- Хорошо, - принц неожиданно сдался. Он забрал письмо у Сенторо и ушёл в другую комнату. Вскоре он вернулся и дрожащими руками передал его обратно. Сенторо не сводя взгляда с мертвенно бледного лица принца, развернул письмо. Его подпись стояла рядом с подписью Ниньо де Гевары. Сенторо свернул свиток и надёжно спрятал его под складками своей рясы.
- Когда? - только и смог спросить принц.
- Скоро! Ждите! - коротко ответил Сенторо. Он покинул покои принца, а через четверть часа и замок. Путь Сенторо лежал к дому доньи Флоры. Он должен был вручить ей столь желанное и столь опасное письмо.
Оставшись один, принц Хуан долго стоял посреди комнаты с потерянным видом, а потом едва слышно прошептал слова, которые не раз слышал от брата:
- Корона стоит головы!
Глава 23
Жертва
Следующим вечером дон Маран получил долгожданное письмо от доньи Флоры. В письме говорилось, что он должен подъехать к дому за четверть часа до полуночи. В нём также давались подробные инструкции, как следует действовать, прибыв на место. Дон Маран был вне себя от радости. Он со всей тщательностью приготовился к предстоящей поездке. Точно в назначенное время, он прибыл на указанное место. Дон Маран, не боялся оказаться узнанным. Чёрный плащ надёжно скрывал его от посторонних взглядов. Согласно инструкциям доньи Флоры, он привязал коня к дереву, что росло недалеко от дома, затем крадучись двинулся вдоль стены. Достигнув ворот, дон Маран остановился. На лице у него появилось удивление. Напротив ворот стояла карета, запряжённая четвёркой лошадей. Кучер сидел неподвижно на козлах. Несмотря на то, что вокруг стояла кромешная темнота, ему удалось различить королевский герб на дверце кареты.
- Чтобы это значило? - прошептал он. Неожиданно, его охватило чувство надвигающейся опасности. Однако он не стал придавать значения этому чувству и снова прошептал:
- Ворота должны быть отворены… - дон Маран толкнул створку ворот. Она поддалась. - Так и есть…
В этот миг возле кареты мелькнула человеческая тень. Дон Маран насторожился. Он пристально вглядывался туда, где увидел тень, однако больше ничего подозрительного не заметил. Он подумал, что человек в тёмном плаще ему просто померещился.
Чтобы избавиться от возможного шума, он не стал открывать ворота шире и боком протиснулся в открывшееся пространство. Оказавшись внутри, он остановился и прислушался. Во дворе стояла полная тишина. Эта тишина придала ему смелости. Он направился к лестнице и меньше чем через минуту оказался перед дверью. Дверь была наполовину отворена. Как и было написано в письме. У Дона Марана отпали последние сомнения. Отбросив нерешительность, он смело вошёл внутрь. Затем крадучись пробрался по коридору к двери доньи Флоры. И эта дверь была отворена. Дон Маран скользнул внутрь и…оказался в хорошо освещённой комнате перед её лицом. Увидев донью Флору, дон Маран, на мгновение, остолбенел. Донья Флора выглядела просто восхитительно. На ней было надето длинное тёмно-зелёное платье с оборками и кружевами. Сзади к плечам была пристёгнута на пряжке бархатная накидка бордового оттенка. Волосы были красиво уложены. На шее сверкало жемчужное ожерелье.
- Вот и вы!
Слова доньи Флоры вернули её кузена на землю. Он поспешил поклониться кузине.
- Оставайтесь пока здесь. Я должна убедиться, что снотворное подействовало нужным образом.
В ответ на эти слова дон Маран молча кивнул в знак того, что всё понял. Им овладело лихорадочное волнение, когда он осознал, что скоро войдёт в опочивальню своей любимой. Оставив кузена, донья Флора покинула покои и направилась к сестре.
Войдя в комнату сестры, донья Флора прошла к её постели. Донья Роза крепко спала. Её длинные волосы разметались по подушке. Она некоторое время молча смотрела на спящую сестру, а потом с неожиданной злостью прошептала:
- Сегодня я рассчитаюсь за все унижения, которые мне пришлось вынести по твоей вине. Ты сама виновата в том, что произойдёт. Не надо было стоять у меня на пути.
Холодный взгляд доньи Флоры остановился на кинжале, который лежал на ночном столике. Она сама его принесла сюда перед тем, как у неё в комнате появился дон Маран. Она взяла со столика кинжал и резко размахнувшись, всадила его по самую рукоятку в грудь спящей сестры. Донья Роза издала лишь короткий вздох. Из раны в груди вытекла струйка крови. Она пробежала по телу и закапала на белоснежную простыню. Донья Флора, не торопясь, накрыла одеялом свою мёртвую сестру. Убедившись, что кинжала не видно, она вышла из комнаты.
Чуть позже она уже будила спящего отца. Дон Бенедетто сразу же проснулся и уставился бессмысленным взглядом на дочь.
- Отец, пришёл дон Маран! - придав голосу волнение, сказала ему дочь.
- Дон Маран? Чего ему понадобилось в такой поздний час?
- Он требует пустить его к сестре!
- Ах, негодяй. Я ему покажу…я его отучу шляться по домам порядочных людей…требует…
Видя, что отец поднимается с постели, донья Флора оставила его, и поспешно направился в свою комнату. Она застала дона Марана там, где и оставила несколько минут назад.
- Всё в порядке, - тихо сказала ему донья Флора, она крепко спит. Не медлите кузен. Идите к ней
- Да, да, - дон Маран поспешно закивал головой.
Сразу после этих слов донья Флора вывела его из комнаты и проводила к покоям сестры. Приоткрыв наполовину дверь, она впустила его внутрь. На прощание она со странным выражением лица сказала дону Марану:
- Забирайте, она ваша!