Агния не пропустила ни слова из этого разговора, и когда на рассвете почувствовала, что неподвижное тело Орфея коченеет, и увидела его лицо, искаженное предсмертной мукой, холодная дрожь пробежала по ее членам. Девушка была уверена, что покойный обречен на страшные терзания в аду, как и муж Доротеи. Несколько минут спустя, когда остальные сиделки вышли из комнаты, Агния робко наклонилась над трупом, поцеловала бледные губы юноши и дала клятву спасти его душу.
Вечером она вернулась к Евсевию, которому сообщила свое намерение тоже уйти в пустыню близ Кольцума, чтобы поселиться там с другими отшельницами. Старик просил ее остаться у них, посвятив себя воспитанию Папиаса и служа опорой своим престарелым друзьям. Жена дьякона присоединила свой голос к просьбам мужа, со слезами умоляя Агнию отказаться от подвига, слишком трудного для ее лет, но девушка оставалась холодна и безучастна ко всем увещаниям. Она стала неузнаваемой и вскоре настояла на своем, совершенно равнодушно простившись с приютившими ее стариками и Папиасом. Молодая христианка пошла пешком к прибрежью Красного моря, выпрашивая дорогой милостыню. Там она встретила вдову каменщика, исхудавшую, как скелет, и едва живую. Агния осталась при ней, закрыла отшельнице глаза в час ее смерти, и начала вести в пещере такой же образ жизни, какой вела Доротея. Слух о ее святости мало-помалу распространился даже за пределы Египта.
Когда Папиас вырос и стал управителем имений постаревшего Димитрия, то не раз навещал свою сестру, уговаривая Агнию поселиться в его доме. Однако отшельница не исполнила его желания и осталась по-прежнему в пустыне. Она не променяла бы своей пещеры на царский дворец, потому что Орфей являлся ей каждую ночь в ореоле небесного света, и Агния жаждала поскорее соединиться с ним за могилой.
Вдова Мария, достигнув преклонных лет, не раз предпринимала путешествие к святым местам и, наконец, посетила в числе прочих христианских подвижников отшельницу Агнию. Но, несмотря на просьбы сына, она ни разу не навестила его детей в Киренаике, семейное счастье Марка, по-видимому, стояло для матери ниже других интересов.
Мало-помалу язычество совершенно исчезло в Александрии. Вместе с ним исчезло великолепие и величие города, считавшегося вторым после Рима. От его дивных построек уцелела только громадная колонна, которая и теперь гордо возносится к небесам между развалинами. Некогда она принадлежала храму царя богов, великого Сераписа, чьим ниспровержением ознаменовалось начало новой духовной жизни человечества. К счастью, мы получили в наследие от языческого мира выработанную им красоту форм. Теперь она воплощает в себе живую идею христианства. Таким образом, осуществилась заветная мечта старца Евсевия, форма и содержание гармонично слились в христианском искусстве.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
События в романе "Homo sum" разворачиваются примерно (Эберс отмечает лишь, что переносит "читателя в начало тридцатых годов четвертого столетия после Рождества Христова") спустя 115 – 116 лет после последовавшей в 218 году бесславной кончины Каракаллы – последнего прямого потомка династии Северов. Далее римский престол перешел к представителям побочной сирийской ветви династии Элагабалу (218 – 222) и его двоюродному брату Александру Северу (222 – 235), убитым, как и Каракалла, своими собственными солдатами.
Убийство Александра Севера ознаменовало начало полувекового периода правления так называемых "солдатских императоров" – военачальников, посаженных на престол армией, которая вышла из-под контроля царствующих монархов и начала диктовать им свою политику, направленную, прежде всего, на удовлетворение собственных интересов. За период с 235 по 284 годы toga picta1 была примерена 38 лицами: 29 "законными" монархами и 9 "незаконными" узурпаторами, объявившимися в разных частях Средиземноморья, и только один изо всех 38 умер, так сказать, собственной смертью, остальные были зверски убиты.
Конец затянувшейся "императорской чехарде" в 284 году положил вольноотпущенник из Далмации (северо-запад Балканского полуострова) Гай Аврелий Валерий Диоклетиан (245 – 318). Этот бывший командир императорской гвардии был провозглашен императором никомедийскими отрядами. В 285 году Диоклетиан провозгласил цезарем своего друга Аврелия Валерия Максимиана, спустя год пожаловав ему титул августа и сделав соправителем западной части Империи. В целях стабилизации государственного управления и предотвращения в дальнейшем узурпации Диоклетиан решил ввести новое территориальное и административное разделение власти – тетрархию (четверовластие). Его идея заключалась в следующем: Империей одновременно управляют два августа и два усыновленных ими полководца-цезаря. Спустя 20 лет августы отказываются от престола и возводятся на трон цезарей, а те в свою очередь, уже как августы, провозглашают цезарями соответственно двух своих лучших полководцев. По замыслу Диоклетиана такое разделение верховной власти между четырьмя авторитетными полководцами с перспективой двух младших по званию сделаться августами упорядочивало преемственность наследования престола и практически исключало возможность появления узурпаторов. В один и тот же день 1 марта 293 года оба августа усыновили двух одинаковых по возрасту сравнительно немолодых людей, провозгласив их цезарями и своими соправителями. Диоклетиан усыновил своего друга Гая Валерия Максимиана Галерия (250 – 311), выдав за него свою дочь Валерию. В сферу деятельности Галерия входила охрана границ на Дунае и управление балканскими провинциями. Максимиан усыновил Флавия Валерия Констанция (ок. 250 – 306) и женил его на своей падчерице Феодосии, поскольку с первой своей женой Еленой, от которой у него был сын Константин, Констанцией в законном браке не состоял. Ему в удел достались Галлия и Британия. Таким образом, Римской империей с 293 года стали управлять четыре правителя при сохранении верховной власти за Диоклетианом.
1 Toga picta – пурпурная, расшитая золотыми пальмами парадная тога, в период Республики (510 – 31 до н. э. ) предназначалась для полководцев-триумфаторов, позднее – исключительно для императоров.
При реформе управления Империя была разделена на 12 диоцезов – административно-территориальных единиц. Каждый диоцез включал в себя от 10 до 15 провинций; сами же провинции были разукрупнены, и их теперь насчитывалось более сотни. Италия окончательно потеряла свое привилегированное, а Египет – особое положение. Отделение гражданской власти от военной положило начало новой организации армии. С целью устранения влияния сената на войска власть цезарей была усилена созданием многочисленного чиновничьего аппарата и установлением пышных придворных церемоний в восточных традициях.
Убежденный приверженец язычества, Диоклетиан поощрял единообразный для всей Империи культ Юпитера. Он предпринял попытку замедлить распространение христианства организацией всеобщего преследования сторонников новой религии. Одной из причин гонений являлось то обстоятельство, что христиане оказывали пассивное, однако постоянное и упорное сопротивление культу обожествления правящих августов и активно выступали против почитания древних богов, а тяжкий гнет налоговой и командно-административной имперской системы способствовал росту оппозиции режиму тетрархии. Но основной причиной жестоких гонений, разумеется, была превосходно налаженная и обладающая большими средствами церковная администрация во главе с епископами. Диоклетиан, по-видимому, не без основания усмотрел в ней организацию, параллельную государству и, следовательно, мешавшую окончательному укреплению единства Империи.
Гонения начались после обнародования в феврале 303 года первого эдикта против христиан, за которым последовали еще три аналогичных указа. Ими запрещалось отправление христианских культов, повелевалось повсеместно разрушать церкви и сжигать христианские книги; имущество общин и храмов конфисковывалось подчистую. Каждый без исключения христианин, в том числе жена Диоклетиана Приска и его дочь Валерия, был обязан отречься публично от своей веры, принеся затем жертвы божественным императорам и языческим богам. Отказывавшиеся выполнять предписания эдиктов граждане подвергались тюремному заключению, мучительным пыткам и смертной казни.
Следует особо подчеркнуть, что в отличие от иудейских преследований, имевших чисто религиозную основу, целью более ранних гонений на христиан в Риме было не подавление самой новой религии, а традиционное поддержание общественного порядка и охрана римского государственного культа. В I веке христиане, вероятно, находились под защитой привилегий, которые полагались евреям. Первоначально происходили лишь местные гонения, носившие порой спонтанный характер. Кроме того, наиболее известные гонения в Риме при Нероне и при Домициане в Риме и Малой Азии были непродолжительны; то же самое можно сказать и о преследованиях в Антиохии и Вифинии при Траяне и в Галлии при Марке Аврелии. Преследования стали более широкими при императорах Деции в 250 – 251-м и Валериане в 257 – 258 годах. Гонения при Диоклетиане и Галерии были самыми кровопролитными и продолжались целых десять лет. Тем не менее, они не сломили христиан, наоборот, их общины приобрели еще больший авторитет в самых разных слоях римского общества. Этому способствовало и то немаловажное обстоятельство, что возникшая в незапамятные времена римская религия уже не соответствовала характеру нового менталитета и новой системе духовных ценностей.
По истечении двадцатилетнего срока пребывания у власти Диоклетиан и Максимиан одновременно в торжественной обстановке отреклись от престола и ушли в отставку, а цезари Галерии и Констанций также одновременно 1 мая 305 года были провозглашены новыми августами.
Галерии, принимавший самое активное участие в гонениях на христиан, став августом восточной части Империи, продолжал в этом отношении диоклетиановскую политику до своей смерти, он скончался от рака в Никомедии.
Констанций вошел в историю как император Констанций I Хлор (Бледный), отец Константина Великого и основатель 2-й династии Флавиев1. К новой религии Хлор относился довольно лояльно. Во всяком случае, во время пика диоклетиановских гонений он в подвластных ему провинциях кровавых расправ над христианами не допускал. На императорском троне Констанций I не просидел и двух месяцев: лично возглавив поход против пиктов и скоттов, он скончался подобно Септимию Северу в Эборакуме 25 июня 305 года, и в тот же день британские регионы провозгласили августом запада Империи его сына от Елены Флавии Константина – будущего равноапостольского святого Флавия Валерия Константина I Великого (272 – 337).
1 Первая династия Флавиев (Веспасиан, Тит, Домициан) правила в 69 – 96 годах; вторая (от Константина Великого до Юлиана Отступника) – с 293 по 363 год. Следующая за ней Валентиниано-Феодосийская династия (от Валентиниана I до Валентиниана III) правила с 364 по 455 год и тоже носила имя Флавиев.
Не минуло и года со времени отречения Диоклетиана и Максимиана, как вся теоретически вроде бы устойчивая система тетрархии была нарушена провозглашением в разных местах Империи "внеочередных" августов, между которыми вспыхнула ожесточенная борьба за власть. В этой борьбе умный и расчетливый Константин постепенно выдвинулся на первое место. Он проявил завидное терпение и осторожность, наращивая свои силы и выжидая истощения сил воюющих между собой Галерия и Максимиана, вернувшегося в 307 году к управлению, чтобы поддержать своего сына Максенция (ок. 280 – 312), провозгласившего себя в 306 году августом центральной части Империи (Италии и африканских провинций). В 310 году при попытке захватить Южную Галлию Максимиан потерпел поражение от войск Константина I и покончил жизнь самоубийством.
Когда после смерти Галерия старшим августом Востока стал его друг и август-соправитель Валерий Лициниан Лициний (ок. 265 – 325), Константин заключил с ним союз против Максенция, и вскоре объединенные войска августа Запада и Востока вторглись на Апеннинский полуостров. Решающее сражение произошло в 312 году под Римом близ местечка Красные Скалы. Христианская легенда передает, что в решающий момент битвы над легионным значком, под которым сражался Константин, появился христианский крест с надписью "Сим победишь". Войско Максенция было разбито наголову, а сам он утонул в Тибре.
В отличие от Диоклетиана Константин объективно оценил силу церковной организации и авторитет христиан среди различных слоев населения; он давно понял, что христианство можно превратить в постоянную и надежную опору абсолютной власти. Второй август разделял эту точку зрения. В 313 году Константин и Лициний обнародовали знаменитый Медиоланский – Миланский эдикт о свободном вероисповедании христианской религии. Церкви возвращалось все конфискованное у нее имущество или предоставлялась компенсация за него. Еще до Миланского эдикта Константин издал специальный указ, по которому христианское духовенство освобождалось от всех личных повинностей в пользу государства. По эдикту 315 года церкви и общины получили права юридических лиц, им было гарантировано повсеместное свободное проведение молитвенных собраний, а храмам предоставлено право убежища.
Несмотря на союз, подкрепленный к тому же браком Лициния со сводной сестрой Константина I Констанцией, новые августы ненавидели и боялись друг друга. После захвата в результате междоусобной войны 314 – 316 годов почти всего (кроме Фракии) Балканского полуострова, Константин стал претендовать на положение старшего августа, с чем Лициний вынужден был, скрепя сердце, согласиться. В 323 году Константин под предлогом борьбы с готами захватил и Фракию. В итоге вновь вспыхнувшей войны Лициний был разбит в 324 году, низложен и, спустя год, казнен. Так Константин I стал единственным повелителем Империи, сконцентрировав всю полноту власти в руках своего многочисленного семейства.
В период борьбы за власть Константин I не имел постоянной резиденции. Рим еще в конце III века перестал быть местопребыванием императорского двора. И поскольку восточная часть Империи относительно меньше, чем западная, подвергалась набегам варварских племен, была более однородна по культуре и более развита в экономическом отношении, Константин решил перенести свою столицу в древний город Византий – бывшую резиденцию сначала Диоклетиана, затем Галерия. Расположенный на пересечении морских и сухопутных торговых путей, на европейском берегу Боспора Фракийского, Византий, выстроенный на полуострове, был надежно защищен самой природой от вражеских нападений. Постройка роскошных зданий, храмов, библиотек в нем началась в 328 году, а в 330 году состоялось пышное освящение новой столицы.
Поворот Константина к христианству произошел, по всей вероятности, в период его противоборства с Максенцием и наверняка не без влияния матери Елены Флавии. Эта замечательная женщина по одной версии – дочь короля бриттов, по другой – дочь хозяина постоялого двора, незаконная жена (по существу наложница) Констанция Хлора, была христианкой. Став августом, Константин возвел ее в сан императрицы и окружил высокими почестями при дворе. Елена активно способствовала распространению и упрочению христианской религии щедрыми пожертвованиями, богатыми дарами и постройкой церквей. Незадолго до своей кончины Елена предприняла паломничество в Палестину. По преданию, ее стараниями был найден подлинный крест, на котором распяли Христа. Католическая церковь причислила Елену к лику святых. В начале IV века среди христиан возникли и начали усиливаться разногласия, порожденные в основном существенным изменением состава христианских общин. Выявились разные варианты христианского вероучения. В этом сыграли свою пагубную роль и недавние гонения, во время которых не все христиане, и епископы в том числе, проявили достаточную стойкость. Так, в Африке возникло мощное движение против обвиненного в нестойкости карфагенского епископа. Движение возглавил пресвитер Донат, и оно получило название донатизма. Популярность Доната была столь велика, что его избрали в 313 году новым епископом Карфагена.
Почти одновременно с Донатом александрийский пресвитер Арий выступил против утвердившегося учения о том, что Иисус Христос равен Богу-Отцу. Арий и его последователи начали утверждать, будто Христос не "единосущен", а лишь "подобосущен" Богу-Отцу, что он существовал не вечно и является не Богом, а только посредником между Богом и людьми. Арианство получило широкое распространение в Империи, ибо было попыткой компромисса между христианским учением и античной идеологией неоплатоников с их учением о промежуточном существе, осуществляющем связь между Богом и человеком.
Будучи убежденным противником всяких раздоров в церковной среде, Константин I созвал в 325 году 1-й Вселенский собор в вифинском городе Никее. В своей вступительной речи при открытии Никейского собора Константин настаивал на примирении спорящих сторон. Арианство было признано ересью, Арий проклят и отлучен от церкви. Донатизм как церковная схизма (раскол) подвергся строгому осуждению. Кроме того, в Никее был утвержден канон "Нового завета" и принят церковный христианский календарь – распределение праздников по месяцам и числам.
Если Миланский эдикт явился началом становления христианства религией общеимперской, то Никейский собор заложил прочный фундамент для превращения ее в религию мировую. Со времени правления Константина церковь выступает как мощный инструмент политической власти.
Несмотря на то что сам Константин принял крещение лишь незадолго до смерти, за действительно неоценимый вклад в дело развития и укрепления христианства церковь причислила его к лику святых, нарекла Великим и признала образцом христианского правителя.
"Homo sum", как и роман "Тернистым путем", отчасти продолжает раскрывать тему становления христианства в Египте, однако основное место в этом произведении Эберс уделяет показу еще одной чрезвычайно интересной и характерной грани, вернее, тенденции генезиса новой религии – стремлению некоторых ревностных христиан приобщиться к вере, не только чисто внешне приняв ее заповеди и догматы, но также постичь ее глубинную сакральную сущность, взглянуть на нее как бы изнутри, увидев не глазами обыкновенного верующего человека, а глазами самого Христа – страдальца, искупителя грехов всего человеческого рода. Для осуществления труднейшей задачи – еще при жизни умереть для греха и духовно ожить для Христа – самые мужественные адепты христианства становились отшельниками. Отказавшись от своего социального статуса, они покидали семьи и уходили в безлюдные места – горы и пустыни, селились в пещерах или убогих хижинах отдельно друг от друга и во имя "приближения Царства Божьего" обрекали себя на одиночество, суровые лишения и страдания, что, по их глубокому убеждению, позволяло приблизиться к духовному совершенству, испытав хотя бы малую долю мук, которые принял на себя Спаситель.
Первые анахореты появились в Египте еще в середине III века. Ведя "жизнь любомудрственную", они непрестанными молитвами смиряли в себе "дух гордыни" и "умерщвляли плоть" самоистязаниями и постами, трудились на пользу свою и бедных (плели корзины и циновки, возделывали небольшие огороды). Поначалу незначительное число анахоретов возросло за счет мучеников и последователей. Люди шли к "святым старцам" со своими житейскими заботами и горестями, ожидая от них утешения, вразумления, дельного совета. Каждой общиной пустынников, как правило, руководил духовный наставник авва (сирийск. отец, игумен). Так, по сути дела спонтанно, в недрах христианских общин Египта и Сирии зарождался институт монашества.