Стараясь не подать виду, что ему давно надоела эта утомительная процедура, он приветливо кивал пролившему господскую кровь рабу и важно говорил:
- Дарую тебе свободу на вечные времена!
Закованный в цепи кузнец по знаку царя тут же сбивал оковы и рабские ошейники и Евн снова переводил свои глаза на сверкающие в ярком свете костра драгоценности. Оживился он лишь при виде Фрака, который деловито положил на верх окровавленной горы несколько кистей и две головы.
- Вот это молодец! - воскликнул Евн и милостливо сказал склонившемуся перед ним Фраку: - Дарую тебе свободу и… должность начальника декурии!
Бывший гладиатор склонился ниже и вынул из-за пазухи еще две кисти рук, пальцы которых были украшены дорогими перстнями.
- А это, великий царь, идущие на смерть правитель Мессаны и его жена приветствуют тебя! - усмехнулся он, небрежно швыряя в кучу страшную добычу.
- Как ты сказал - идущие на смерть? Приветствуют? - улыбнулся Евн.
- Да, великий царь! Так велено было нам, гладиаторам, обращаться к господам на арене перед началом каждого боя! Ну, а теперь они обращаются к тебе.
- А откуда тебе известно, что это сам правитель Мессаны? - подозрительно спросил Серапион.
- У него была большая охрана! - охотно объяснил Фрак. - Когда я ее перебил, мне стало интересно, кого это они так охраняли? Спросил рабов, они сказали - правителя Мессаны. А тут и жена его прибежала… Начала голосить, кричать на меня, зачем я разлучил ее с мужем. Ну, я и решил не разлучать!.. - простодушно докончил он.
- Сколько же воинов было в охране этого правителя? - удивился Евн.
- Десять, наверное, а может, двенадцать - не считал! - пожал плечами Фрак. - Я и руки им не стал отрезать, сказано же было - только господ!
- Дарую тебе милость служить в моей личной тысяче! - воскликнул царь.
Услышав завистливые возгласы, гладиатор довольно усмехнулся и отошел в сторону. На его плечи тут же набросили дорогой халат и повели куда-то угрюмые воины, одетые в звериные шкуры.
Евн вопросительно посмотрел на Прота. Тот, очнувшись, бросил в кучу руку мессанийца, пал ниц перед царем.
Евн дал ему знак подняться.
- Ты свободен на вечные времена! - прикрывая ладонью зевок, сообщил он. Кузнец несколькими осторожными ударами сбил с шеи Прота ненавистный ошейник с надписью: "Верни беглого раба его хозяину Луцию Пропорцию".
Прот ошеломленно потер шею и замер.
- Так я… свободен?! - вырвалось у него.
- Да, на вечные времена! - кивнул Евн.
- Проходи дальше, там о тебе позаботятся! - шепнул Серапион.
Но Прот не мог так сразу двинуться с места.
- И я могу отправляться к себе на родину? - нетерпеливо воскликнул он.
Евн усмехнулся. Стоящие вокруг него телохранители и члены Совета угодливо засмеялись.
- А где твоя родина? - поинтересовался царь.
- В Пергаме!
- Ах, в Пергаме! - протянул Евн, обращаясь к своему окружению. - А я думал где-нибудь в Скифии!
Хохот раздался еще громче.
- Я понимаю, это далеко… - смутившись, пробормотал Прот. - Чтобы добраться туда, нужен корабль. Но я… готов купить его!
- А какой тебе нужен корабль? - подал голос сидевший у ног царя безобразный шут. - Военный римский? Египетский? Финикийский? А может быть, торговый греческий?
- Пожалуй… военный римский! - подумав, выпалил Прот, и вздрогнул от нового взрыва хохота. Теперь уже смеялся сам Евн.
- Но тебе также понадобятся и гребцы! Много гребцов! - поднял скрюченный палец шут. - Ты что - готов купить и их?
- Конечно! - уверенно кивнул Прот, не понимая причины веселья.
- Довольно! - раздался неожиданно голос Евна. - Дайте ему золотой статер из тех, что вы принесли сегодня. Он достаточно повеселил меня!
Оттолкнув ногой шута, царь дал знак Серапиону приблизиться. Когда тот покорно наклонил перед ним голову, шепнул:
- Не сводить с этого пергамца глаз ни днем, ни ночью, следовать за ним всюду! Узнать, на какие деньги он собирается купить корабль и гребцов!
Евн отпустил новоиспеченного коменданта Тавромения, и его взгляд остановился на стоящем неподалеку от трона Клеобуле.
- А-а, старый знакомый, земляк моего верного Фемистокла! - приветливо протянул он. - Ты, наверное, убил так много мессанийских господ, что даже не смог донести все руки? А? Или мешок с ними у тебя за спиной? Так развязывай его быстрее, и ты - свободен!
Клеобул вздохнул и развел руками:
- Я не смог…
- Что не смог? - удивился царь.
- Убить господина…
- Не слышу! Громче! - приложил ладонь к уху Евн. - Чтобы все слышали!
- Я не смог убить господина! - выкрикнул Клеобул, доведенный до отчаяния издевательством царя.
- Тогда и я ничем не могу помочь тебе! - деланно вздохнул Евн и, поджав губы, сухо приказал охранникам: - Этого Афинея заковать и отправить в рабский эргастерий вместе с теми рабами, которые не оказали мне поддержки при взятии Мессаны!
3. Четыре таблички
Старый Армен, едва волоча ноги от усталости, наконец, выбрался на шумную торговую улицу.
"Где-то здесь должно быть жилище этого Писикрата! - подумал он, озираясь среди многочисленных лавок, торговавших мясом, рыбой, овощами и вином. - Но где?.."
Он склонился в почтительном поклоне перед идущим мимо афинянином и протянул ему дощечку с адресом купца.
Прохожий, не останавливаясь, брезгливо взял нагретую за пазухой раба навощенную дощечку, на ходу прочитал вслух:
- "В середине Дромоса, между харчевней Аркесила и горшечной Андроника, по правой стороне". Там! - махнул он рукой в сторону самых больших лавок.
К счастью, указанный афинянином дом Писикрата оказался совсем рядом. Проходя мимо харчевни, где бедняки торопливо уплетали куски лепешек с сыром и мясом, запивая вином, Армен сглотнул слюну, и уже через минуту постучал в дверь одной из самых крупных лавок Дромоса.
- Кого еще там несет? - послышалось ворчание. Дверь приоткрылась, и Армен увидел молодого мужчину. Разглядев раба, он недовольно пробурчал:
- Мы уже закрылись!
- Но я от Писикрата! - воскликнул Армен. - Послан к вам вашим отцом!
- Пропусти его, Эртей! - послышалось из глубины лавки, и Армен проскользнул в открывшуюся дверь.
- Тут все написано! - пробормотал он, протягивая дощечку сидящему за столом чернобородому мужчине, похожему на Писикрата.
Тот сделал знак брату. Эртей принял из рук Армена дощечку:
- Почерк отца! "Делайте все так, как скажет этот раб!" И что же ты должен нам сказать? - удивленно взглянул он на Армена.
Армен виновато пожал плечами и начал издалека:
- Ваш отец вез товары на "Афродите"…
- Ну! - заторопил его Эртей.
- По дороге на корабль напали пираты! Они схватили вашего отца… затолкали в душный трюм…
- Мирон, наконец-то мы с тобой богаты! - шепнул Эртей.
- Тс-сс! - остановил его брат. - Мы же не знаем самого главного - где спрятаны деньги!..
- Проклятье!
- Так говоришь, отец в плену? - спросил Мирон.
- Да, - кивнул Армен.
- И что же он велел передать нам?
- Ваш отец послал меня за выкупом. Я привезу ему полталанта, он отдаст их пиратам, и они сразу отпустят его!
- А не обманут?
- Нет! - вспоминая слова Диокла, заверил Армен.
Братья переглянулись.
- А что еще велел передать нам отец? - упавшим голосом спросил Мирон.
- Больше ничего!
- Как?! - вскричал Эртей. - Разве он не сказал тебе, где спрятаны его…
- Скажи! - отталкивая брата, спросил Мирон. - Может, ты забыл об этом по дороге? Вспомни, не велел ли тебе еще что передать отец?
- Клянусь! - прижал ладонь к груди Армен и ощутил твердость трех дощечек, напомнивших, что ему нужно спешить. - Я передал только то, что слышал. Больше я ничего не знаю. Умоляю, дайте мне поскорей полталанта!
- Проклятье! - пробормотал Мирон. - Так отец будет держать нас в узде всю жизнь! Спрятать все свои сокровища и оставить нам одни долги!
- Да он просто издевается над нами! - воскликнул Эртей.
- Издевается? - усмехнулся Мирон. - Нет - он знает, что делает! Теперь мы обязаны выкупить его у пиратов! Да что пираты - умри он, и мы, не зная, где его сокровища, выкупим его даже из царства мертвых! Эй! - вспомнил он об Армене. - Значит, полталанта?
- Да, господин!
- А хватит? - испуганно спросил Эртей. - Может, дать больше?
- Дадим на всякий случай талант! - решил старший брат, наполняя большой кожаный кошель золотыми статерами и протягивая его Армену. - Чтобы пираты наверняка отпустили отца! Смотри не заговаривай в дороге ни с кем из встречных! А как только увидишь отца, скажи ему, что Мирон немедленно отдал эти деньги и даже дал больше, чем он просил! Скажи также, что я буду молиться до его приезда богам!
- А от меня передай, что я дал обет посетить дельфийское святилище, если только пираты отпустят его! - торопливо воскликнул Эртей, затворяя дверь за рабом.
Оказавшись на улице, Армен услышал приглушенные голоса братьев:
- Старая лиса! Даже на волоске от смерти не сказал нам, где все его деньги!
- Беда! Беда! Если этот раб обманет нас или сдохнет по дороге - мы нищие!..
Спустя четверть часа Армен уже входил в скромный дом родителей лекаря.
- Я послан к вам Аристархом, сыном Артимаха! - сообщил он, оглядывая дешевую мебель и глиняную посуду по углам.
- Да, это наш сын! - с гордостью подтвердила пожилая женщина, вводя раба на кухню.
- Вот письмо, написанное его рукой! - достал из-за пазухи дощечку Армен.
Мать Аристарха поднесла дощечку к глазам, погладила ее и со вздохом сожаления протянула рабу:
- Мой сын - ученый, а я даже не умею читать. Прочти мне!
- Я тоже не умею! - признался Армен, но, вспомнив, что было написано в письме Писикрата, добавил: - Правда, я знаю, что там написано!
- Так говори же!
- Дорогие мама и отец! - прибавил от себя Армен, желая хоть как-то смягчить черную весть. - Сделайте все так, как скажет этот раб.
- Артимах! - крикнула женщина. - Ты слышал, наш сын просит о чем-то!
- Да слышу, слышу! - послышалось кряхтение, и вслед за ним раздался странный звук, словно в комнате переставляли клине.
Армен повернулся к двери и замер.
На кухню, отталкиваясь от пола неестественно длинными руками, втискивался безногий старик.
- Покажи! - хрипло потребовал он, и Армен протянул ему дощечку.
- "Дорогие мама и отец…" - прищурился старик. - Все верно! "Шлю вам свою прощальную весточку не из желанного Пергама, а из трюма пиратского корабля…"
- Пиратского? - охнула женщина.
- "Не сегодня-завтра меня продадут в рабство. Но не спешите отчаиваться! Со своей профессией я не пропаду. Буду лечить своих господ… А там как знать - может, и выкуплюсь, и мы снова будем вместе! Раб, который принесет вам дощечку такой же пленник, как и я. Он будет говорить вам о выкупе - не слушайте его. Во-первых, у вас нет таких денег. А, во-вторых, даже если бы вы их собрали, я бы все равно не принял их, потому что не могу украсть у вас пусть не очень сытную, но все же безбедную и спокойную старость, которую вы заслужили всей своей жизнью. Дайте лучше этому рабу красный амфориск, что на верхней полке в подвале. Он очень болен, и отвар, что в нем, поможет ему в пути. Ты же, отец, мажь моим лекарством культи утром и вечером. Простите - меня уже торопят. Да хранят вас боги! Ваш Аристарх."
Старик уронил дощечку и опустил голову.
- Даже в плену у пиратов он думает больше о нас, чем о себе! - выдавил он. - В детстве, бывало, часами следил за ящерицами. Выменивал на них у ребятишек все свои школьные завтраки! Потом отрывал у них хвосты, выкармливал разными травами и следил, как у них отрастают новые… Говорил, что придет день, когда и у меня отрастут ноги, которые я потерял в Риме, пока был там заложником. Ноги, правда, не выросли от его мази, но болят по ночам куда меньше, чем прежде…
- Сколько же нужно денег, чтобы вызволить нашего Аристарха? - спросила женщина, возвращаясь из подвала и протягивая Армену красный амфориск.
- Целых полталанта!.. - опустил глаза раб.
- О боги!
- У нас никогда не было таких денег! - утирая слезы, объяснил старик. - Даже если мы продадим дом и поселимся на улице, если продадим все, что имеем - мебель, кувшины, все равно нам не набрать и сотой части нужной суммы!
- А вы не можете одолжить у кого-нибудь? - спросил Армен.
- Кто рискнет дать такие деньги беспомощным старикам, которых ни к суду нельзя привлечь, ни даже продать в рабство! - вздохнул Артимах и замахал руками на раба: - Уходи!
Армен попятился, вышел за порог. Отхлебнул глоток терпкой жидкости из амфориска. И заторопился прочь со двора, услышав в доме причитания матери Аристарха и глухой плач Артимаха.
Отвар придал ему сил. Он быстро шел по улицам Афин, пока не остановился перед домом, который, как было сказано в дощечке триерарха, стоял "В квартале Милете, недалеко от булочной Суниада, по левой стороне". Он долго колотил железным молотком в дверь и уже собрался уходить, как ее открыла испуганная молодая женщина.
- Слава богам! - с облегчением выдохнула она. - Это не Конон!
- А кто? - послышался мужской голос.
- Я - раб Эвбулида, от триерарха Конона! - объяснил Армен и протянул дощечку. - Он попал в плен к пиратам…
Не выслушав до конца вестника, женщина ушла в комнату и вернулась с тяжелым кошелем.
- Вот. Здесь ровно полталанта.
- Но откуда ты знаешь?.. - поразился Армен, пряча кошель за пазуху.
- Не первый раз! - усмехнулась жена триерарха.
- И ты ни о чем не хочешь спросить меня?!
- Не первый раз! - повторила женщина и умоляюще посмотрела на раба: - Я сразу тебе открыла дверь, понял? Так и скажешь триерарху: его жена была дома одна! - протянула она драхму. - А еще лучше, меня вообще не было дома! Я была…
- В храме! - подсказал из комнаты мужской голос.
- Верно! А деньги тебе дал…
- Твой управляющий!
- Иди! - подтолкнула Армена женщина. - Пираты - народ нетерпеливый, ждать не любят!
"Сколько домов в Афинах, и до чего же они разные!" - подумал Армен, вновь оказавшись на улице.
Он с грустью вспомнил родителей Аристарха, их жилище, такое же скромное, как и дом Эвбулида, отпил глоток из амфориска и заторопился к храму Аполлона, возле которого находился указанный в последней, четвертой дощечке, дом.
Вышедший на стук привратник проводил его в комнату, посреди которой стояла красивая женщина.
- Кто это? - брезгливо спросила она, показывая пальцем на Армена.
- Я - раб Эвбулида… - привычно начал Армен.
- А-а, понятно! - усмехнулась хозяйка. - Еще одного дружка моего мужа? Передай же своему Эвбулиду, пусть один теперь идет к бесстыдным гетерам и флейтисткам. Клеанф отплыл в Египет, и хвала богам, - это надолго!
- У меня письмо от твоего Клеанфа! - возразил Армен, доставая дощечку.
Женщина двумя пальцами взяла ее, лениво пробежала глазами.
- "Спасай меня, моя ненаглядная!" - покачала она головой. - Он тратит все деньги на вино и гетер, а я потом должна спасать его от безденежья?
- Твой муж в плену у пиратов! - сообщил Армен. - Чтобы выкупиться, ему нужны полталанта!
- Прошлый раз, когда он уезжал в Этолию и проигрался там дочиста в кости, это называлось нападением беглых рабов! - язвительно усмехнулась хозяйка. - А теперь уже пираты!
Она вышла из комнаты и, вернувшись, бросила под ноги Армену звякнувший о пол кошель. Раб торопливо нагнулся за ним, положил за пазуху, как можно туже перетянув поясом хитон.
- Я могу идти? - робко спросил он.
- Конечно! - кивнула хозяйка. - И передай Клеанфу - пусть в следующий раз придумает что-нибудь более интересное!
- Но я говорю чистую правду! - остановился Армен. - Твой муж действительно сейчас в пиратском трюме!
- Значит, Клеанф у пиратов?.. - удивленно переспросила хозяйка.
- Да! И они отпустят его, если до захода солнца я передам им выкуп! - пробормотал Армен, чувствуя себя неловко под ее пристальным взглядом. - И не приведу за собой охрану… - шепотом докончил он.
- А если ты опоздаешь? - заинтересованно спросила хозяйка. - Или пираты увидят погоню?
- Тогда они сразу уйдут в море, и твой муж и мой господин - погибли! - воскликнул Армен. - В лучшем случае пираты продадут их в рабство.
- Клеанф - раб! - пробуя слова на вкус, произнесла женщина. - А я - вдова! - последнее слово особенно ей понравилось, и она повторила его несколько раз. - Клянусь несчастной Герой, у которой Зевс будет похлеще моего Клеанфа, на этот раз я услышала действительно интересную новость! И, кажется, знаю, что делать…
Она шагнула к двери, и привратник услужливо распахнул ее перед ней.
- Раба держи здесь до моего прихода! - приказала хозяйка. - А я пошла к архонтам!
- Зачем? - охнул побледневший Армен, напуганный приказом хозяйки.
- Затем, что ты покажешь им место, где тебя будут ждать пираты!
- Но это погубит твоего мужа!
- А может, я как раз и хочу этого! - усмехнулась хозяйка. - И вообще, что ты, раб, можешь понимать в делах свободных людей? Оставайся здесь и жди меня. Привратник накормит и напоит тебя!
Оставшись вдвоем с рослым рабом, Армен даже не притронулся к жареному мясу и вину, внесенному поваром из кухни.
- Ешь! - посоветовал привратник и завистливо покосился на кувшин. - Пей! Такое вино!..
- Пей его сам! - отмахнулся огорченный Армен.
- Я бы выпил… - привратник оглянулся на дверь. - Да хозяйка…
- Скажешь ей, что это все я!
- Слушай, а ты хороший раб! - оживился привратник, наливая себе полную кружку и залпом выпивая вино. Оглянувшись на дверь, налил еще и тоже выпил.
Спасительная мысль пришла в голову Армена. Он сам наполнил кружку и пододвинул ее своему охраннику:
- Пей!
- Ты х-хороший человек! - обрадовался захмелевший привратник, хватая кружку, и снова оглянулся на дверь.
- Пей! - успокоил его Армен. - Мало - так принеси еще один кувшин! Два! Три! Скажешь хозяйке, что все это я!
Через полчаса перед ним сидел совершенно пьяный человек.
- Ну так я пошел? - осторожно приподнялся Армен и сделал шаг к двери.
- К-куда? - дернулся раб, вскидывая и роняя голову на грудь.
- Туда! - с трудом сдерживая волнение, кивнул на улицу Армен.
- Ну и иди! Ик-к! - неожиданно согласился привратник. - Ты хорош-ший - ик-к! - человек!
- Да и ты тоже хорош! - усмехнулся на радостях Армен, и глаза его - чего давно уже не случалось с ним - лукаво блеснули. - Да, и когда вернется твоя хозяйка, не забудь ей сказать, что все это выпил я!
К дому Квинта Пропорция он подоспел, когда солнце уже зависло над горизонтом, а воздух загустел, налившись предвечерней голубизной.
Привязанный цепью раб беззлобно тявкнул на него и красноречиво показал глазами на дверь. Обрадованный тем, что римлянин уже дома, Армен взялся за ручки двери и замер, услышав голос Гедиты, доносившийся из комнаты.