- Не волнуйся, дорогая, - начал успокаивать жену глава дома. - Бетси себя ведет не лучшим образом. Ей не следует повторять подобные слова. Но, - тут он не удержался от улыбки, - конечно, в церкви бывает много кудахтанья, когда там собирается женский комитет. Не говоря уже о том, как нам приходится страдать, когда мы слушаем церковный хор.
Приятное лицо миссис Бэлкум разгорелось от возмущения.
- Господин Бэлкум, почему вы всегда становитесь на сторону дочери? Неважно, что она говорит или делает, вы всегда пытаетесь ее защитить!
Заметив, что тарелка мужа опустела, она поднялась и подошла к буфету. Обычно, ей было приятно видеть этот буфет. Он принадлежал ко времени Якова I, массивный, дубовый, крепкий и невысокий, как кавалерист. Пока они добирались сюда из Англии, во время путешествия была разбита вся мебель, кроме этого буфета. Госпожа Бэлкум просто обожала его, но в данный момент ей совсем не хотелось им любоваться.
Вернувшись к столу, она поставила полную тарелку перед мужем.
- Господин Бэлкум, я надеюсь, что вы не станете возражать, если Бетси сразу отправится в свою комнату и останется там до тех пор, пока я позволю ей ее покинуть.
На лице девушки показалось раскаяние.
- Пожалуйста, мама, позвольте мне все рассказать. Я кое-что заметила, когда император… Я хочу сказать, генерал Бонапарт, проезжал мимо. Это так странно.
Госпожа Бэлкум начала колебаться.
- Это что-то такое, о чем мы должны знать?
- Он странно себя вел. Дорога поднималась вверх, а потом поворачивала вниз, и я видела только его голову, но как только он увидел наш дом, он… стал внимательно его разглядывать. Мне кажется, когда он проезжал мимо, он даже повернулся в эту сторону… Почему его так заинтересовал наш дом?
- Возможно, ему известно, что герцог Веллингтон когда-то останавливался у нас, - заявил господин Бэлкум, накладывая себе джем.
Девушка покачала головой.
- Нет, папа, дело не в этом. Он как бы изучал все вокруг. Как будто это было поле боя.
- Возможно, он все же что-то слышал о герцоге, - продолжала настаивать госпожа Бэлкум. - Все говорили о том, как ему тут понравилось. Он был таким добрым человеком. Я никогда не забуду его добрые глаза.
- Дорогая, он был весьма наблюдательным человеком, - заявил ее муж. - И обратил на тебя внимание. Неудивительно, что окружение называет его "Обожатель". Сейчас идут сплетни о том, что прежняя страсть Наполеона - Грассини, великая итальянская певица. - Ну, тебе о ней известно… так вот, она в Париже, и наш герцог…
- Достаточно, господин Бэлкум, - прервала его жена. - Существуют вещи не для ушей нашей дочери.
Странно, но в этот момент Бетси не обратила внимания на разговор родителей. Она о чем-то задумалась.
- Мама и папа, я кое о чем подумала, когда он проезжал мимо меня. Я решила, было бы здорово, если бы он пожелал также остановиться в этом доме…
Она захохотала низким голосом и никак нельзя было сказать, что это было девичий смех.
- Только представьте себе! Наполеон спит в той же комнате, что и герцог Веллингтон! Вот было бы забавно!
- Да, это было бы весьма странно, - заявил отец, оставляя кресло и поднимаясь из-за стола. - К сожалению, я должен отправляться по делам. Фирма "Бэлкум, Фаулер и Чейз" не может работать пока я там не появлюсь.
Он поцеловал жену и с любовью потрепал Бетси по голове.
- Я уверен, когда здесь появится Наполеон, он будет очарован вами, как это случилось с Железным Герцогом. Мои прекрасные леди, позвольте с вами попрощаться!
Он едва успел покинуть комнату, как мать с дочерью услышали, что по лестнице спускается старшая дочь. Джейн была воплощением чистоты и аккуратности. Волосы были гладко причесаны, а юбки накрахмалены так сильно, что шуршали при каждом шаге.
- Дорогая, ты сегодня рано, - сказала мать, и Джейн заняла свое место за столом.
Она взглянула на хлеб.
- Оказывается, не так уж рано. Кому досталась горбушка?
- Мне, - ответила Бетси. - Можешь себе представить, как было приятно ее съесть!
- Я слышала, как вы тут говорили без умолку… О чем?
- Я утром видела Наполеона, - радостно поделилась с ней Бетси.
Казалось, Джейн это сообщение абсолютно не заинтересовало.
- Вот как? И где?
- На дороге в Лонгвуд.
- Как странно, что он так рано встал.
- Где-то я прочитала, что таким образом он одерживает победы.
Джейн больше не интересовала эта тема.
- Мама, мы сможем сегодня съездить в город? Мне хотелось, чтобы ты посмотрела материал, а то его могут разобрать!
- Дорогая, возможно и съездим. Бетси, я пока не стану тебя наказывать, можешь поехать с нами. Если мы поедем.
- Спасибо, мама. Но мне лучше остаться дома… Вдруг случится что-то интересное…
Послышались звуки громкого лая, и Бетси вылетела на заднее крыльцо.
Мать и старшая сестра услышали, как она отчитывала щенков, госпожа Бэлкум вышла на крыльцо, чтобы узнать, в чем дело. Девушка повернула серьезное личико к матери.
- Мама, как хорошо, что у вас есть Джейн, не так ли? Она такая милая и именно та дочь, которую вы хотели иметь…
Госпожа Бэлкум так же серьезно взглянула на младшую дочь.
- Бетси, дорогая, неужели ты думаешь, что я… больше люблю Джейн, чем тебя?
- Мама, я вас не виню. Мне кажется, что порой я причиняю вам слишком много хлопот.
Мать протянула руки и крепко прижала к себе девушку.
- Бетси! Бетси! Малышка, это - неправда! Я тебя люблю так же сильно, как и Джейн, если даже иногда бываю с тобою излишне строга.
- Я всегда много думаю о разных вещах, и мне кажется, что я обязательно должна рассказать вам об этом. Например, мама, мне кажется, настало время, когда Джейн и я должны все узнать о папе и его семействе.
Госпожа Бэлкум ответила ей довольно резко:
- Бетси, тебе ведь известно, что ты не должна говорить об этом. Ваш отец избегает подобных разговоров.
- Но нам неизвестно, правда ли то, что говорят другие люди?
- Они нам задают различные вопросы. Наверно, они боятся расспрашивать вас или папу, поэтому они обращаются к Джейн и ко мне. Все знакомые нас расспрашивают. Они говорят с нами шепотом и хотят знать, правда ли, что папа…
- Пожалуйста, Бетси, не следует говорить об этом. Твой отец не желает это обсуждать! Не знаю почему, но это так!
- Мама, нам нечего стыдиться, наоборот - только можно гордиться. Когда мы в прошлом году были в школе в Англии, все девочки говорили о нас - о Джейн и обо мне. Они считали, что мы… принцессы в изгнании.
- Что вы с Джейн делаете, когда вам задают подобные вопросы?
- Мы отвечаем, что нам ничего не известно. Мы можем отвечать только так, не правда ли? Мама, но вы все знаете!
- Пожалуйста, Бетси. Твой отец просил, чтобы я никогда не говорила об этом. Возможно, когда вы подрастете, он станет думать по-другому. Но я в этом не уверена. Что-то случилось, и случившееся оставило на нем метку.
- Я бы не стала об этом говорить, но не могу об этом не думать. Если Наполеон захочет приехать сюда, мы встретим его как равные, не так ли?
- Ты всегда имеешь обо всем собственную точку зрения, - заметила мать с натянутой улыбкой. - Будь хорошей девочкой. Беги, займись чем-нибудь полезным.
Глава вторая
1
К пяти часам дня солнце начало клониться к горизонту, и казалось, что оно вот-вот окажется за неровными вершинами западных холмов.
Воздух стал прохладным. Восточный пассат шевелил листву деревьев, и ветви перекручивались, наполняя воздух шорохом, несколько похожим на песни, которые иногда пели местные. Госпожа Бэлкум осталась сидеть у стола, за которым они пили чай. Кашемировая шаль грела ее. Шаль была яркой и очень красивой. Муж сказал, что она досталась ему случайно. Наверное, даже первая жена Наполеона, удивительная и трагичная Жозефина , или его вторая жена, дочь знаменитого дома Габсбургов , не обладали подобной шалью.
Госпожа Бэлкум сидела рядом с мужем и Преподобным Годфруа Юстасом Стоджкином, который приехал к ним на чай и развлекал их беседой. Вильям Бэлкум застонал, когда возвратился из города и обнаружил, что за круглым столом в тени деревьев восседает надоедливый гость. Он терпеть не мог нового викария.
Посетитель был высоким и костлявым человеком, с выдающимся адамовым яблоком и настолько близорукий, что стекла его очков были толщиной с небольшие камешки, которые мальчишки бросают по поверхности воды, чтобы они подпрыгивали несколько раз. Он оставался холостяком и как-то заметил, что ждет, когда подрастут сестры Бэлкум, и тогда он решит на ком жениться.
Когда об этом услышала Бетси, она подумала: "Не знаю, как Джейн, но это точно буду не я!"
Как всегда, больше всех болтал гость, о чем бы он ни говорил, всегда начиналось со слов: "Я против этого", "Я не могу согласиться с подобными доводами", "Не могу этому поверить!", или же "Никогда, никогда!"
Миссис Бэлкум не слушала его разглагольствования и первая обратила внимание на группу конников, которая остановилась на дороге, ведущей к дому.
- Они поворачивают к нам, - взволнованно заметила хозяйка дома. - Извините, господин Стоджкин, я должна отлучиться.
Она поднялась с кресла, уронив на пол клубок шерсти.
- Кто поворачивает? - поинтересовался близорукий священник.
- Мне кажется, что это - Наполеон Бонапарт со свитой, - ответил господин Бэлкум.
Он принял ванну после возвращения из города, и кюре пришлось его подождать. Сейчас на нем были надеты свежая одежда и галстук. Он себя чувствовал готовым к любым неожиданностям.
Челюсть священника "отвисла".
- Я не переношу войну, - заявил он. - Презираю военных лидеров и не желаю заводить знакомство с генералом Бонапартом. Если вы не против, господин Бэлкум, я покину дом по другой дороге и навещу одну женщину. Я не могу проявить вежливость и назвать ее по имени, потому что оно мне неизвестно. Я могу называть ее так, как остальные - Леди в Вуали. - Он помолчал, а потом добавил: - Мне придется проявить твердость в отношении ее!
Госпожа Бэлкум громко вздохнула. Так всегда трудно быть вежливой с человеком, страдающим от предрассудков.
Господин Бэлкум быстро взглянул на юг, где высились скалы и посреди деревьев можно было разглядеть окно. Он довольно часто смотрел в том направлении, потому что разделял интерес жителей острова, обращенный к загадочной леди, которая там жила и которая никогда не выглядывала из окна.
- Вы заявили, что собираетесь быть с ней тверды? А что сделала эта бедная женщина?
Священник поднялся с места.
- Господин Бэлкум, - сказал он, шмыгнув носом, так как постоянно страдал от простуды. - Я не могу примириться с тем, что на остров неожиданно прибывает женщина в вуали, нанимает с помощью адвоката дом, ее никто не может увидеть без вуали, и она не желает, чтобы кто-либо узнал ее имя. И это все происходит на нашем острове!
- Но у адвоката не возникло никаких вопросов в отношении этой леди. Он сказал, что у нее гладкая речь и приятный голос. Ему известно ее имя, но он не собирается его открывать кому бы то ни было. У банка также не возникло никаких сомнений, когда она там побывала. Из Англии к ним прибыли сообщения, которые сняли все их вопросы, чтобы выдавать ей деньги. Я имею в виду, что в сфере финансов к ней нет никаких претензий. Не секрет, что каждый квартал на ее имя переводится определенная сумма.
- Меня это абсолютно не волнует, - продолжал упорствовать священник. - Она не желает меня видеть…
- Господин Стоджкин, она вообще никого не принимает.
- Но я представляю церковь, - настаивал священник. - Она должна меня принять! Вам известно, что она никогда не появляется в церкви? Почему? Так… не должно быть. Возможно, мы сможем чем-либо помочь ей, дать ей утешение, если она в нем нуждается. Господин Бэлкум, это наша обязанность.
- Она никого не принимает, и сама никуда не выходит. Значит, у нее имеются веские причины, чтобы ни с кем не общаться.
- Я к ней заезжал три раза, и каждый раз ее служанка, которая не говорит по-английски и вообще, по моему, ничего не соображает, объясняла мне, что меня не могут принять. Поэтому я считаю, что пришла пора проявить твердость.
- Не будьте с ней чересчур строги, - продолжал его уговаривать господин Бэлкум. - Мне кажется, она - несчастная женщина и в ее жизни произошла трагедия.
- Я не позволю, - снова начал викарий, но не успев договорить до конца, передумал. В этот момент он увидел, что приближающаяся кавалькада находится на полпути к дому и впереди скачет человек в треуголке. Викарий поспешил скрыться из вида.
В это же мгновение фигурка в коричневом с желтым платье пробежала мимо деревьев и, задыхаясь, оказалась возле стола.
- Видите, папа, я была права! - сказала Бетси. - Я знала, что на обратном пути он обязательно заедет к нам. Папа, я действительно видела преподобного Стоджкина, который поспешил скрыться за домом? Как он вам, верно, надоел!
- Должен признаться, Бетси, что он мне страшно действует на нервы.
Девушка склонилась и подняла клубок шерсти.
- Маме не стоит так разбрасываться нитками. Придется пройти по дому, чтобы найти конец этого клубка, а я так тороплюсь…
- Дорогая, куда ты торопишься? Тебе вовсе не обязательно находиться тут.
Бетси спокойно улыбнулась.
- Вы так считаете, папа? Разве вы забыли, что у меня несколько лет была француженка-нянюшка и я могу вполне прилично объясняться на французском? По-моему, в этом доме никто больше, кроме меня, не говорит по-французски. Мне придется выступить в роли переводчицы, и мне следует хорошо выглядеть.
Спальня сестер была общая. Она располагалась в углу дома, и там было два окна, выходившие на юго-восток. Бетси влетела в комнату, чтобы побыстрее переодеться. Джейн в это время стояла у большого зеркала, висевшего на стене. Оно было не из дорогих. Дорогое красивое зеркало тоже разбилось вдребезги во время путешествия по морю. Джейн осталась довольной поездкой в город и сейчас, накинув на плечи вожделенный муслин, всматривалась в собственное отражение.
- Джейн, у нас будут гости! Весьма важные гости! - заявила Бетси, выскальзывая из платья и швыряя его на пол.
- Да, я тебя слушаю, - спокойно ответила сестра, продолжая любоваться отражением в зеркале.
Бетси подбежала к высокому комоду, которому тоже здорово досталось во время переезда, и начала быстро что-то искать. Она сбросила панталоны и начала искать другие. Говорить о фигуре четырнадцатилетней девочки еще было рано - она еще не сформировалась. Но у Бетси Бэлкум вырисовывалась складненькая фигурка. У нее были стройные и очень красивой формы ножки и, конечно, они были пухлыми, как это часто бывает в таком возрасте.
Она торопливо набросила на себя что-то, подошла к окну и выглянула вниз.
- Джейн! - негромко позвала она сестру. - Подойди сюда! Вот он рядом с нашим домом. Наполеон Бонапарт! У него красивая вороная лошадь, и как он чудесно выглядит! Адмирал Кокберн стоит рядом с ним, поодаль - герцоги, принцы и генералы. Я так думаю, Джейн, ты помнишь, как нам в школе рассказывали об историческом моменте?!
Джейн тоже выглянула в окно и очень растерялась.
- О, боже! - шепнула она. - Неужели нам придется спуститься вниз? Бетси, мне страшно! А тебе?
- Нет, а чего нам бояться?
- Но нам придется делать перед ним реверанс? А, может, нужно встать на одно колено?
Казалось, эти соображения совершенно не волнуют Бетси.
- Не знаю.
В комнату ворвалась Сара Тиммс.
- Девочки, вас требуют вниз! Мисс Джейн, я вижу, вы готовы. Мисс Бетси, я должна сама проверить, как вы оделись.
Она пригладила и отряхнула платье Бетси. Потом взяла расческу и начала приглаживать ее роскошные светлые кудри.
- Ну вот! - наконец выдохнула Сара. - Я довольна. Мисс Бетси, вам не следует слишком много болтать.
- Сара, тебе известно, кто такой переводчик? - поинтересовалась Бетси.
- Нет, мне ничего не известно о переводчиках. Бетси захохотала.
- Сара, именно им мне предстоит быть внизу и это значит, что мне придется говорить, не переставая.
2
Адмирал Кокберн смог кое-как представить присутствующих на дурном французском языке. Все столпились вокруг Наполеона, стоявшего в центре. Он спешился и несколько утратил свое надменное достоинство. В седле он выглядел просто великолепно… Бароны, графы и военные чины, составлявшие его свиту, холодно разглядывали госпожу и господина Бэлкум.
- Генерал Бонапарт, это - дочери хозяина дома, - сказал адмирал, когда девушки появились в дверях, - мисс Джейн Бэлкум и мисс Элизабет Бэлкум.
Обе девушки неуверенно сделали реверанс. Граф Бертран, стоявший справа от Бонапарта, шепнул ему на ухо:
- Сир, младшая девушка говорит по-французски. Старшая… о, сир, не правда ли, она прелестна?
Наполеон оглядел Джейн, а потом перевел взгляд на Бетси. Он даже немного наклонился вперед и не сводил с нее взгляда. Потом император шепнул на ухо Бертрану.
- Ma foi , маршал, - сказал он, - неужели вы слепы? Старшая очень хорошенькая. Тут вы правы, но посмотрите более внимательно на малышку.
- Мисс Элизабет Бэлкум, - сказал адмирал, - будет выступать в качестве переводчика. Мисс Бетси, можете начинать.
Бетси вполне уверенно спустилась вниз по лестнице, сейчас она испугалась, и у нее алым цветом вспыхнули щеки.
- Милорд, я попытаюсь сделать все возможное, но мой французский не очень хорош. Извините.
Наполеон понял, что сказала девушка, и улыбнулся ей.
- Мадемуазель Бетси, судить об этом позвольте мне. Вы меня не боитесь?
- Нет, Ваше Высочество.
- Где вы научились говорить по-французски?
- У меня была нянюшка-француженка, когда я была маленькой девочкой, я с ней говорила только по-французски, и так продолжалось несколько лет.
- Я уверен, что вам будет приятно узнать получше наш прекрасный язык.
Бетси немного пришла в себя и попыталась дать ему честный ответ.
- Мне нравилось говорить на французском со своей нянюшкой, Ваше Высочество. Но потом в школе…
- Вам нравился французский, когда вы учились в школе?
- У нас были хорошие учителя французского, Ваше Высочество.
Строгое лицо императора не изменилось, он даже нахмурился, а потом начал хохотать.