Фото Шевена, добытое из архива, на котором детоубийца был изображен небритым и с сигаретой во рту, Брезель, как доказательство пухлости губ, решительно отверг. Более того, он сунул себе в рот сигарету так, чтобы она торчала кверху, и наглядно показал, что даже его, Брезеля, губы - отнюдь не пухлые, - если в них зажата сигарета, приобретают "известную пухлость"; эта фотография, единственная, которой располагали репортеры до начала процесса, и побудила их прибегнуть к выражению "пухлые", но он, Брезель, решительно отказывается вставить это выражение в свой отчет; вообще же дело Шевена "примечательно неинтересно", и он предлагает с завтрашнего, нет, с сегодняшнего дня - сейчас ведь уже половина второго и он устал как собака - помещать отчеты какого-нибудь агентства, "хотя бы и с пухлыми губами, но я никогда не напишу, что у него пухлые губы". Ауссем, впервые до конца осознавший глупость Хольвега, втайне надеялся, что тот пригласит его в заведение Зейферт, открытое до четырех часов утра, и когда Хольвег избрал его арбитром в споре с Брезелем, уже поддался было искушению поддержать первого, по опыту зная, что заработает таким образом два виски с содовой. Позднее, вспоминая, как все это происходило, он, во всем любя точность, пытался уяснить себе, не потому ли он взял сторону Брезеля, что перспектива провести остаток ночи в компании Хольвега вдруг показалась ему "невероятно скучной и утомительной", но потом решил, что действовал не под влиянием настроения, а из приверженности к истине. Ссылаясь на свой, уже довольно значительный, опыт, он сказал, что даже "высокоинтеллигентные" свидетели в большинстве случаев руководствуются не доводами собственного разума, не своими зрительными и слуховыми впечатлениями, а предрассудками; единственный действительно надежный и точный свидетель из всех, с какими он сталкивался, это полицмейстер Кирфель, и Кирфель никогда бы не назвал губы Шевена "пухлыми", если бы не считал их таковыми, даже прочти он в десятке местных и центральных газет, что они пухлые. И вообще Кирфель...
Но тут Хольвег прервал его не менее раздраженно, чем днем в "Дурских террасах", что уже и тогда обидело Ауссема, заявив, что он по горло сыт этим "копанием в вонючих провинциальных помойках", ему надо работать. Ладно, он готов поступиться словечком "пухлый", ибо уважает свободу, даже если она оборачивается против его убеждений, но имена: Кирфель, Халь, снова Кирфель и снова Халь, - их он уже слышать не в состоянии. Когда же Ауссем спросил, а в состоянии ли он еще слышать имя Груль, Хольвег, что с ним редко случалось, прямо-таки огрызнулся: он не чиновник, которому каждое первое число подносят жалованье, ему надо работать. Брезель поспешил ретироваться, предоставив Ауссему еще несколько минут слушать "шарманку" Хольвега: такие газеты, как "Дуртальботе", должны-де оставаться свободными и независимыми, чтобы стоять на страже свободы и демократии, и он не для удовольствия собственноручно набирает свою газету... Ауссем, скорей от усталости, снова овладевшей им после бутылки пива, чем из вежливости, еще несколько минут слушал неожиданно агрессивный монолог Хольвега, потом распрощался и тоже пошел домой. Запах кожи уже давно его не страшил, он даже хотел его почувствовать.
Примечания
Повесть вышла в свет в 1966 году в издательстве "Кипенхойер унд Вич" (Кёльн), в русском переводе опубликована год спустя в журнале "Иностранная литература", 1966, № 11-12.
Эта повесть - одно из немногих произведений Бёлля, которое вообще невозможно понять в отрыве от его "эстетики гуманного". В других вещах эта эстетика существует как бы в контексте, ее можно пропустить, не заметить, здесь же она и тема, и фактура, и смысл. Бёлль как бы задался здесь целью явить читателю все нравственные и эстетические опоры своего художественного мира.
Атмосфера повести напоминает "Разбитый кувшин" Клейста: в заштатном городке идет тяжба, в зале суда все друг друга знают, "чужак" только прокурор, столичный приезжий. Отношение к закону и власти здесь, в провинции, фамильярно-бытовое, это категории "большого мира", воспринимаемые как ненужная и обременительная формальность, которую приходится терпеть и которую всячески стараются обойти: обвиняемых кормят на зависть прокурору.
Существен предмет тяжбы: краснодеревщик Груль и его сын обвиняются в нанесении материального ущерба, ими демонстративно уничтожена типичная принадлежность "большого мира", то есть государственной власти - автомобиль бундесвера. В контексте бёллевских жизненных ценностей это вещь абсолютно бесполезная, ненужность ее подчеркнута характером ее использования: Груль-младший был отправлен на этом джипе в командировку с заданием "нагнать километры" для очередной инспекции.
Повесть источает упоение провинциальным бытом: сонное время Богом забытого городка воспроизведено благоговейно, по минутам, без намека на кощунственную попытку его ускорить. Бёлль как бы разворачивает перед нами панораму "нормального" человеческого существования во всех его радостях: в судебном заседании объявляется перерыв, все его участники расходятся обедать, и подробнейшее описание их трапез, равно как и их жилья и привычек, занимает чуть ли не треть повествования.
Между тем в ходе судебного разбирательства постепенно выявляется картина медленного, но верного разрушения этой провинциальной идиллии под напором современной цивилизации. Столкновения бюрократических, обезличенных государственных интересов с устоями нормального человеческого бытия то и дело возникают в ходе суда и отчетливо обозначают конфликт повести. Совершенно ясно, на чьей стороне в этом конфликте сила и успех, а какие ценности обречены, и тем не менее в повествовании нет горечи, оно, напротив, преисполнено внутреннего веселья и мягкого, даже как бы снисходительного юмора. Дело в том, что сам конфликт, прежде у Бёлля всегда проступавший со всей остротой, на сей раз сглажен и успокоен за счет иронии; именно благодаря ироническому отстранению положительные ценности бёллевского мира вдруг обретают неуязвимость, они существуют в условиях современного мира, но как бы отдельно от этого мира и ему неподвержено. Реальное соотношение сил, пожалуй, откровенно искажено, в действительности процесс Грулей вряд ли разыгрывался бы по такому сценарию и с таким милосердным результатом. В повести Бёлля "гуманное" и "естественное" продолжает участвовать в конфликте, но уже не на равных правах, а в явно привилегированном статусе, пожалованном ироническим допущением.
1
С отличием (лат.).
2
...в близлежащем большом городе... - т. е. в Кёльне.
3
Ландтаг - представительный орган, функционирующий в каждой из земель ФРГ, устанавливающий законы, избирающий правительство и т. п.
4
...называя его "Алоис, ты"... для всех, кто называл его по имени, он был Луи. - Имя Алоис появилось в Германии в XVIII в., после канонизации иезуита Алоизиуса фон Гонзаги. Имя это воспринимается как католическое. Луи - более нейтральный его вариант.
5
Happening (хеппенинг; от англ. to happen - случаться, происходить). - Авангардистские акции, приобретшие популярность в 60-е годы, сначала - в США, затем - в Европе, своеобразное продолжение дадаистских и сюрреалистических "инсценировок". Хеппенинги подразумевали абсурдные, непредсказуемые, часто разрушительные действия, направленные как против традиционного искусства, так и против буржуазности в целом.
6
Воляпюк - один из вариантов искусственного языка.
7
Литургические песнопения - песнопения, исполняемые во время литургии, т. е. основного богослужения, в процессе которого совершается причащение.
8
...ora pro nobis... (молись о нас; лат..) - Строка из католической молитвы "Аве Мария". "Моление всем святым" - литания, т. е. вид католической молитвы; поется или читается во время торжественных религиозных процессий.
9
...до св. Агаты и св. Лючии. - Св. Агата-мученица считается защитницей от огня; св. Лючия-мученица, по преданию, приносит дары и свет.
10
Конец века (фр.).
11
Веселящийся человек (лат.).
12
Пиромания - страсть к поджигательству.
13
...столяры не раз подымались до высших государственных постов, а один так даже возглавил государство. - Имеется в виду Вальтер Ульбрихт, первый секретарь ЦК СЕПГ в 1953-1971 гг., с 1960 г. - председатель Государственного Совета ГДР.
14
...Эберт... был шорником... - Эберт Фридрих (1871-1925) - герм, политический и государственный деятель, один из правых лидеров социал-демократической партии. По профессии - шорник. В 1919-1925 гг. - президент Германии.
15
Сторнирование (от ит. storno - перевод счета) - бухгалтерская операция, предназначенная, как правило, для исправления ранее ошибочно произведенной записи.
16
Жареный картофель (фр.).
17
Спиртные напитки (англ.).
18
Кровавая Мери (англ.).
19
...слышал ли когда-нибудь офицер выражение "vulgata"... - Vulgata (лат.) - распространенная повсюду. Кроме того, Vulgata - первая Библия на латинском языке.
20
Георге Стефан (1868-1933) - немецкий поэт, символист. Стиль Георге отличается изысканной сложностью, обилием архаизмов.
21
Девушка на час (англ.).
22
...сажал... дерево свободы... - Обычай сажать деревья как символы свободы зародился во время войны за независимость в Северной Америке (1775-1783); в 1790 г. якобинцы посадили первое дерево свободы в Париже. Со времен Великой Французской революции обычай распространился по всей Европе. В Германии был особенно популярен в Рейнской области. Запрещен Наполеоном I.
23
...ненавидел... пруссаков... - По Венскому договору (1815 г.) Пруссия получила часть территории Саксонии, а также земли по Рейну (Рейнскую область и Вестфалию). Пруссаки резко ужесточили режим в приобретенных областях.
24
Ами (фp. ami - друг) - в данном случае подразумевается солдат французской армии.
25
Секвестрированное имущество (от лат. sequestro - отделяю). - Речь идет о запрещении или ограничении, налагаемом государственной властью в интересах государства на пользование каким-либо имуществом.
26
...или чудо, свершившееся с Сарой... - Отсылка к библейскому сюжету о жене Авраама, Саре, которой Бог дал ребенка в глубокой старости.
27
...св. Анны с Марией и младенцем... - Св. Анна - мать Девы Марии.
28
"Гёц фон Берлихинген" - драма И.-В. Гете об исторических событиях кануна Великой Крестьянской войны; написана в 1773 г.
29
Св. Варвара-великомученица - в православных и особенно католических верованиях выступает как святая, спасающая христианина от опасности умереть без причащения.
30
Св. Фома - один из двенадцати апостолов.
31
...той богини с завязанными глазами... - В античной мифологии - богиня правосудия Фемида; изображалась с повязкой на глазах.
32
Резиньяция (от англ. resignation) - отставка, подчинение, смирение.