* * *
Губанов и Арамилев.
Губанов о партийном просвещении. Здесь главный бич - шаблон. Однако, когда идет речь о воспитании сотен тысяч и миллионов, нельзя обойтись без известного "порядка", "правил", "образца". Сочетание подлинного точного знания с индивидуальностью и талантом в передаче этого знания другим.
* * *
Агриппина Голубева - воспитательница. Ребята - "трудовые резервы" - люди бессемейные. Часто живут безалаберно, по-холостяцки. Она приучила ребят делать складчину для поочередного приобретения костюмов и других полезных вещей.
* * *
По поводу одного начальника мартеновского цеха: "Это Ленский нашего завода (лучше - завода такого-то), слетка восторженная речь и кудри черные до плеч". Это как раз по адресу одного из "прожектеров", любителя славы, изобретателя пустяков.
* * *
Размышления автора (от скуки, в поезде) по поводу внутренней связи людей и событий в романе.
Поезд идет по мосту через Днепр, в поезде еду я. Рыбак выезжает с подъемкой на веслах на середину Днепра. Меня провожали школьники, писатели, представители власти, мы долго прощались, было шумно, представитель облисполкома, выпивший на вокзале, целовал меня. А рыбаку - все это безразлично. Писатель обязан прежде всего понимать такие вещи. Иначе произведение его будет в дурном смысле слова тенденциозным. В романе люди связаны, но они связаны реальными жизненными стечениями обстоятельств, а не только замыслом автора. На обязанности автора вскрыть жизненную связь людей и именно такую и ту, какая нужна ему по мысли. Это, конечно, не будет моей связью, связью человека, едущего в поезде, с рыбаком, выплывающим на середину Днепра, поскольку это чисто случайное совпадение. Но благодаря этой записи я и рыбак уже связаны, нас связала авторская мысль. И не зависящая от моей воли, объективная и случайная ситуация получила свое содержание благодаря заключенной в этой записи авторской мысли.
* * *
Мой геолог (Дорохин) в больнице, история с веткой, которая сама находит воду (см. книжку № 16). Сюжетно - это возможная "экспозиция", то есть первое появление Дорохина в романе. И одновременно это первый выход на работу жены Сомова - врача.
* * *
Линия инженерская, хозяйственная, быт - все в книжке 16. Вообще не забыть эту книжку, как необходимую в первую очередь в разработке плана романа.
* * *
Сомов в самолете. Он очень неразговорчив. Бука. Но он летит со своим маленьким сыном. Сын капризничает. И вот маленькая ручка сына в его большой руке. Сомов достает из портфеля книжку Маршака для маленьких детей. И, не обращая внимания на других пассажиров, читает вслух сыну все то лучшее и благородное, что всегда существует в стихах Маршака. Ребенок затих и слушает, слушает папу.
* * *
Сельская линия. Старик, участник войны 1905 года, сказал о Ляодунском полуострове: "Их лошади никогда там не паслись".
* * *
Великий энтузиазм первых лет строительства и история стройки (см. тетрадь Г.).
* * *
Вера Каратаева. Разве есть на свете город лучше нашей Магнитки!
* * *
Две подруги-вальцовщицы, члены партии, мужей потеряли на фронте, никак не могут выйти замуж. Однажды, в хорошую минуту, сидят, выпивают четвертинку, одна, старшая, говорит:
- Скушно, знаешь, без мужика. Я бы хоть погуляла, да неудобно, скажут, партийная…
- Слыхали вы ее? Партия ей мешает, погулять мешает.
- А ей-богу, мешает.
Смеются.
(Найти в записных книжках старых (37-38 годы) записи - заготовки к пьесе, - вполне подойдут сюда.)
Старик вальцовщик (или кто-нибудь вроде) как-то им говорит:
- Ух, какие вы молодые бабки - привереды. И как же это вы замуж не выскочите у нас на Магнитке? Вы больше на доменщиков, на сталеплавильщиков поглядывайте, там одни мужики…
- Нужны они нам, грязнули! Мы - прокатчицы.
- Ишь аристократия какая!
* * *
Багдасаров воспитывает своих детей в демократическом духе, - они похожи и по манере одеваться, и по требовательности, предъявляемой к ним, соединенной с их "пролетарской" свободой, то есть ранней самостоятельностью в жизни, и по всякому отсутствию привилегий в их быту, столь часто предоставляемым ответственными людьми их детям, и по естественности и простоте отношений между родителями и детьми, - они похожи на обыкновенных детей обыкновенных родителей, и именно поэтому они очень хорошие дети.
Семейная жизнь Багдасарова. Его жена. Семейная обстановка. История женитьбы и семейной жизни Багдасарова.
* * *
Павлуша Кузнецов. Показать освоение новых марок стали в дни войны. Первые пробы. Это напряженно и величественно!
* * *
Ударить по "шпаргалке"!
* * *
Разоблачить "работников" и "руководителей", которые не любят "черной" работы и не любят прислушиваться к массам, к голосам жизни снизу, а только заботятся о том, чтобы быть видными "сверху", "изображают" деятельность перед стоящими выше, "угождают" "руководству".
* * *
Мой профсоюзник выдвинулся на делах, связанных с агаповскими известковыми карьерами и фабрикой - той самой, в строительстве которой участвовала Даша Панина в первые годы пребывания на Магнитке. Он разоблачил и добился суда над помощником директора по быту. Его борьба за правильную охрану труда. См. тетрадь Д2.
* * *
О положении (вернее, о бытовом устройстве) интеллигенции - главным образом учителей, медработников, актеров, библиотекарей, служащих, не связанных непосредственно с заводами и комбинатами, - в городах типа Магнитогорска. Архиважный вопрос, с точки зрения культурного развития города, - без интеллигенции не может быть современного культурного города! Может быть, это Сомова (Челнокова) выскажет напрямик секретарю обкома партии или еще кому-нибудь из "руководящих"!
* * *
Может быть, сюжетно связать мой колхоз с городом через одну из девушек колхоза, приехавшую в гости к своим подругам.
* * *
В развитие разговора - объяснения Балышева и Сомовой. Возможно, он происходит после того, как Сомова уже побывала у своей подруги в областном центре (подруга - доктор наук, профессор мединститута, бактериолог), договорилась о научной деятельности. Перед ней большая дорога. Она говорит: "У детей Сомова другого отца не будет". Он пытается высмеять ее "аскетизм". Она смеется. Нет, она не осуждает тех, кто может, она не осудила бы и себя, если бы смогла, но она не может. "Но вы еще молоды, неужели вы думаете, что выдержите так всю жизнь? Не зарекайтесь!" - "Я не зарекаюсь, я знаю себя". Удивительно цельный характер: при физическом здоровье, жизнелюбии, жизнерадостности - это ее заверение не плод ума, а плод чувства. Она могла любить в жизни только Сомова. И уже совсем не могла любить Балышева. Он убеждается, что она бессознательно забавлялась им, как может забавляться очень добрый, уравновешенный и веселый ребенок чужой замысловатой, яркой игрушкой: привлекла внимание, повеселился, а взять ее себе даже желания не возникает, настолько органично чувство - "не мое".
* * *
Сомова делает маникюр, а рядом местная "львица" Олимпиада тоже делает маникюр у Леночки. "Львица" только что из Сочи, руки, плечи - все покрыл южный загар.
- А вы где загорели, Леночка?
- На трамвайных остановках.
Сомова заливается краской.
* * *
О стимулах повышения производительности труда при коммунизме. Отмирание индивидуалистического стимула и все большее место - стимул государственный, народный. При всеобщем достатке отпадет ревность в вопросе: "иметь и не иметь". Но стимул "славы", нового честолюбия - в смысле все большего признания тебя за пользу, принесенную тобой народу, - вырастет ли он или нет? Естественно, он, этот стимул, а главное - норма поведения в этих делах - станут (уже становятся) совершенно иными.
* * *
Две подруги-коммунистки, прокатчицы
Два характера, и два типа красавиц.
1. Очень светлая блондинка лет тридцати, белозубая, зеленоглазая, умная, опытная, даже скептик, с полными характерными губами (уголки книзу), с подпухшими (чуть-чуть!) веками, подбородок мягкий и сильный, - очень складная, неторопливая, полноватая, в мягком теплом тонком белом шерстяном платке, вольно, свободно повязанном, как бы небрежно накинутом, в яркой пестрой кофточке (знает, что надеть!), в черной юбке и черных ботинках на высоких каблуках. Улыбка - необъяснимая: и поманит и не допустит. Особенность выражения ее лицу придают брови: они светлые, но четко очерченные, и внутренние крылья бровей чуть шире и поставлены выше, чем тонкие, внешние. В спокойном состоянии в ее лице есть что-то грустное или печальное, что-то ею пережито тяжелое, - и вдруг - эта улыбка необъяснимая. Но может вдруг улыбнуться так, что пойдешь за ней, - уж очень женская и умная улыбка! Иногда она так огорчается или сердится, или обижается или презирает, что нижняя губка ее подпухает, даже тень ложится под губой. На самой бороздке над верхней губой у нее родинка, родинка на подбородке. Все формы ее тела и черты лица пропорциональные, округлые, такие же движения.
2. Крупная, броско-красивая, с широкими бедрами, крупными руками, каштановыми волосами, темно-карими глазами и черными бровями, яркими губами, очень подвижная, сильная, свободная в движениях, вольная в жестах, необыкновенно ясный чистый лоб, стройные сильные ноги. Ей 27-28 лет, одевается она просто, в цвета более темные, скромные, - все же она знает, какой платок ей носить - темно-малиновый, и когда она проходит, все оглядываются. Она во всем советуется со старшей и более опытной подругой, но в то же время обладает большей решительностью, стремительностью характера и в минуты, требующие быстрого решения, увлекает подругу своей непосредственностью. Все формы ее тела и черты лица резко обозначенные, в лице даже что-то асимметричное, но это еще больше ее красит.
Обе - отличные мастерицы и обе - необыкновенно хороши. Обе потеряли в войну мужей и обе - очень разборчивые вдовушки. Половина их разговоров друг с другом вертится вокруг будущих мужей, и порой они так солоно острят по этому поводу, что не дай бог подслушать претендентам - особенно тем, кому уже лет под сорок, а таких - увы - большинство, если говорить о людях с серьезными намерениями!
* * *
Возможно, обе они - сменщицы, машинистки поста управления рольгангов и шлепперов где-нибудь на передаче с ролико-правильной машины (для правки рельс) на штемпельные добавочные пресса (см. тетрадь Б., завод имени Петровского).
* * *
Во весь голос о роли гуманитарной интеллигенции в культурном подъеме и воспитании народа. Без нее на одной технике и на одной технической интеллигенции не выедешь. Врачи, учителя, библиотекари, научные работники, армия работников политического просвещения, артисты, художники, писатели, музыканты, архитекторы!
Новые города типа Магнитки могли бы куда быстрее шагнуть в области культурного развития, меньше было бы общекультурной отсталости, невежества (на фоне технического невиданного прогресса!), если бы больше внимания, заботы было о кадрах гуманитарной интеллигенции.
* * *
Вера Каратаева - в местном театре. Посещение инкогнито вместе с приятелями-стахановцами и стахановками. (Описать в подробностях мое с В.Захаровым и его женой посещение спектакля "Свадьба Кречинского" на Магнитке.)
* * *
Как ни странно, но именно "жизнь", продолжающаяся в металле, когда он выходит из печи, и является причиной всех дальнейших пороков металла. Если бы в формах застывал уже безжизненный, мертвый металл, это было бы тем идеалом, к которому металлургия должна стремиться! (см. Байков, тетрадь Д1).
* * *
Со всею яростью продраить в романе виновников небрежного строительства жилых домов.
* * *
Когда Бессонов выводит на одно из первых мест новый завод, он вспоминает все начальные ошибки свои и Сомова на Большом Казымовском комбинате и начинает с азов… Но он, Бессонов, делает все это после того как получил нагоняй в министерстве или в ЦК. Продумать, нельзя ли это "новое рождение" Бессонова совместить сюжетно с "новым рождением" Шубина и со сменой руководства в области.
* * *
Поездки Паниной с мужем в Днепропетровск. Семья мужа. Встречи со старыми товарищами. Сюжетная связь с югом - кроме Балышева.
* * *
Гигантский завод-комбинат, как непрерывно действующий, неустанный часовой механизм.
* * *
Когда Бессонов покидает Большой Казымовский, он бродит по прокату, вспоминает, как здесь охотились на куропаток, потом, - как осваивали стан "302", - так тяжело, так грустно было ему расставаться! Особенно, когда видит стариков рабочих, вальцовщиков своего поколения, с которыми вместе с таким трудом и энтузиазмом строили и осваивали все это!
* * *
Каратаев - доменщик старого закала, но сказалось, что работал у Громадина и у его кума - обер-мастера. Выдвинулся, когда не пошел с теми, кто "судил пушку "Брозиус", а заставил ее работать.
* * *
Даша Панина - секретарь райкома, по профессии строитель, женщина тридцати восьми лет. Ее муж лет сорока, Григорьев. Инженер на комбинате. Они из Днепропетровска, с "Чечеловок". Балышев тоже оттуда, мать его старая учительница церковно-приходской школы. Неудачный роман Балышева с Паниной в юности. Начало романа - в деревне, во время коллективизации. Ему приходится снимать свою любовь с райкома комсомола за перегибы (после статьи Сталина "Головокружение от успехов"). В то время она - работница-строитель с пятиклассным образованием, выдвиженка, он - инженер, окончивший вуз в Москве. Он работает по реконструкции завода имени Буранова. Ее "задвигают" обратно, и она работает там же чуть ли не чернорабочей. Ее любовь длится около двух лет, неразделенная. Выходит замуж за своего теперешнего мужа, который тогда - молодой рабочий на заводе. Но между Балышевым и ею дружба. Он преодолевает все "низкие" чувства, он любит ее, он держится, как ее старый друг. Он советует молодой паре - в неясную, трудную пору их совместной жизни и развития ехать на строительство Большого Казымовского комбината. Они работают в Сталинске, потом - сначала он, муж, а через некоторое время и она - попадают на ученье в Москву. Балышев уже в Москве, в министерстве. Переписка Балышева с неразделенной его любовью прекратилась некоторое время спустя после их отъезда в Сталинск, потому что он, спустя год, неудачно, но страстно влюбился и женился и семейная жизнь у него трагична. Попытки Даши связаться с ним в Москве, хотя бы увидеться, так как ее брак испытывает самый большой кризис. Она видит, что вышла замуж за человека заурядного. Выше его на несколько голов, она нагоняет и обгоняет его в ученье. Очень большой удар, моральный, для Даши, что Балышев ее попыток не замечает. Объяснить, как это могло и внешне и психологически получиться, что они даже не видятся. Он не отвечает на ее письмо. Когда Даша с мужем возвращается в Сталинск, они работают каждый по своей специальности - она как строитель, он - как металлург. Дети, трое детей. Мечта о той несостоявшейся любви. Гордость. Нежелание "искать" новой любви, "завлекать" любовь. Лучше примириться с тем, что есть. Она - сильный, цельный и женственный характер. Все несостоявшееся прошлое оборачивается как что-то волшебное, мимо чего она прошла. Но все это затаено, гордость мешает даже напомнить о себе, так как там, в Москве, ей дважды не ответили. Душевное состояние Балышева в Москве - в тот период, когда Даша училась. Почему он не ответил первый раз и как получилось, что второй его ответ не попал к ней. Встреча его с Дашей - секретарем райкома в начале романа. В этой встрече показать ее как человека и женщину во всей красоте и силе ее чувств. Оба понимают: "Поздно!" (Кстати: когда Балышев едет в поезде, он не думает, что она с мужем могут быть еще там - с тех лет, но он знает, куда едет, и думает о том, как хорошо было бы ехать туда двадцать лет тому назад!) Перед их встречей показать разбор на райкоме дела Навурского, после которого Навурский объявляет своему другу, что Панина - "человек бездушный". И все величие души ее раскрывается во время встречи с Балышевым.
* * *
Вместе с Балышевым в купе международного вагона едет тот самый полковник, теперь генерал, который когда-то, сразу после войны, бросил свою жену Фросю - теперь знатную женщину, предколхоза, с двумя детьми. Продумать - на какую должность в областной центр или в Сталинск едет этот генерал (а может быть, он теперь полковник, а был, скажем, капитан или майор - Герой Советского Союза) и едет ли он один или с женой - и какая у него жена?
* * *
В больнице "сестра", совсем молоденькая, молчаливая, всегда немножко грустноватая (о себе говорит сама - "скучная"), зовут ее Тамара.
- А фамилия ваша?
- Ульянова… - Немножко помолчав, говорит тем же грустным голосом без улыбки: - Нет, Петрова… - Опять помолчав: - Я всего три месяца назад вышла замуж, никак не могу привыкнуть, что я - Петрова.