- На месте, - серьезно сказала женщина-врач с тонким красивым лицом, на котором совершенно лишними выглядели очки в мужской роговой оправе. Энвер заметил, что она посмотрела вслед этому человеку очень озабоченным взглядом. Он ничего не стал спрашивать, просто взял листки с анализами и поднялся, как и два дня назад, по мраморной лестнице с начищенными металлическими поручнями на второй этаж с пальмами. Он прошел в регистратуру, и давешняя хорошенькая сестра, узнав Энвера, раньше чем он назвал свою фамилию, сказала, что его карточка в кабинете у его лечащего врача.
- Сегодня доктор Гасанов работает, - сказала она.
- Да, - рассеянно отозвался Энвер, - но я же не к Гасанову...
- А, простите, - сказала сестра, - это не вы его спрашивали... Но все равно, сегодня приемный день доктора Гасанова.
Энвер вошел в кабинет, и там действительно находился другой врач. Он, узнав фамилию Энвера, взял его карточку и, как показалось Энверу, небрежно полистал ее. Потом задумчиво посмотрел на Энвера. Под его изучающим взлядом, в котором мелькали, Энвер был уверен в том, что не ошибся, насмешливые искорки, ему стало не по себе. Он протянул врачу листки, тот взял их и, не глядя, положил на стол.
- Ходили в онкологический? - спросил он.
- Нет, - сказал Энвер. - Кабинет был закрыт.
- А, верно, - сказал врач. - В карточке было бы отмечено посещение... Ну, ничего не поделаешь, придется вам подвергнуться осмотру во второй раз, и не в онкологическом, а опять же в этом кабинете...
- Можете одеться!
Он что-то писал, а Энвер в это время одевался за ширмой.
- Вам не надо ходить в онкологический, - сказал врач, не поднимая головы, - у вас отложение солей на позвоночных костях; в самой ранней стадии, несколько отягощенное воспалением нерва... Это самая ранняя стадия и поэтому трудноопределимая. Лечение простое, побольше двигаться, массаж, еще кое-что, я здесь вам выписал...
- А почему доктор Набиев послал меня в онкологический?..
- Какой доктор Набиев?
Энвер и потом не мог объяснить себе, почему он подумал, что фамилия врача Набиев.
- От желания не ошибиться, - небрежно сказал врач. - Доктор Пашаев - врач с большим опытом и большим стажем... Человеческий организм - механизм достаточно сложный. А ошибиться может каждый... Даже поговорка какая-то есть на этот счет.
- Есть, - сказал Энвер, - семь раз отмерь и так далее... Доктор, - спросил Энвер, - его вдруг осенило, - но товарища Пашаева послали ведь на курсы усовершенствования? Послали?.. Удалось?
- Да, - с удовольствием, Энвер знал, что тот говорит-с удовольствием, хоть в голосе этого не чувствовалось, ответил врач. - Доктор Пашаев с сегодняшнего дня на курсах усовершенствования.
Он вышел из поликлиники и медленно побрел по улице. С ним здоровались, и он машинально отвечал, а мыслями он был далеко. Он перешел улицу по подземному переходу и никак не мог вспомнить, проходил ли он по этому переходу раньше, и так и не вспомнил. Он шел по бульвару и остановился перед каким-то удивительным аттракционом: две коляски с детьми на вращающемся круге движутся навстречу друг другу и, когда должны вот-вот столкнуться, благополучно расходятся под восхищенный визг ребятишек. Он постоял на самом берегу и поглядел, как состязаются гребцы на каноэ и байдарках, он шел я видел на каждом шагу что-то новое и радостное, и новым и радостным находил все - и потрескавшийся асфальт, которого он раньше не замечал, и парашютную вышку, к которой привык, и легкий ветерок, и солнце, о которых он твердо знал, что они есть и будут всегда, но запах которых он почувствовал только сегодня, впервые за много лет... Он шел и чувствовал себя человеком, оправившимся от долгой изнурительной болезни.