Это был тот самый парень, который шуршал газетой. Со своей чашкой кофе он увел Таню к другому столику, туда же подсела еще одна девушка.
– Ну что, Тань, совсем достал? – спросил парень, хлебнув кофе.
– Да нет, Стас, он забавный, и вроде не пристает.
– Ничего себе не пристает! – возмутился Стас, – я вообще таких не выношу. Так себя ведет, будто вокруг вообще никого нет, один он на белом свете.
– Да ладно тебе, – вступила в разговор другая девушка, – что переживать? Ну, попался такой, не жить же тебе с ним, просто в одном автобусе едем. Не придавай значения.
– Машка, да мне с таким не то что в автобусе, в сортире…
– Стас, не выспался ты, что ли? – удивилась Таня, – ну ничего же особенного!
И тут к их столу подошла Костина спутница.
– Доброе утро, – сказала она, глядя прямо на Таню, – девушка, не хотите со мной местами поменяться? Я думаю, вам так будет спокойнее, он же вам покоя не даст.
– Да? Ну… – нерешительно отозвалась та; видно, не хотелось терять место у окошка.
– Вы не думайте, я о вас же волнуюсь, я ж его знаю. Мне-то что, а вам беспокойство.
– Ну ладно.
Стас аж просветлел. Надо же, как мало бывает человеку надо!
Допили кофе, посетили туалет, тронулись в дальнейший путь. В автобусе Костя как-то присмирел, пару раз еще пытался заводить разговор с Таней, да и с девушкой, что сидела перед ним, но та была явно постарше и, похоже, не в его вкусе. Да и спутница его была начеку. Так что оставалось ему только дремать, тем более, и пива больше не было.
Следующая остановка, как водится на таких экскурсиях, была на трикотажной фабрике. Туристов завели внутрь, рассказали им про потрясающие сегодняшние скидки, предложили поменять водку на полотенца (но ни у кого не оказалось, то ли не сообразили, то ли уже всю выпили). Дамы разбрелись по ангару, завешенному халатами и полотенцами, мужики потянулись к выходу. Да и незамужние девушки долго там не задержались.
Первое, что увидел Стас на улице – Костю, который развалился на стуле продавщицы сувениров (она, смущенная, стояла рядом):
– Налетай-покупай, подешевело!
Трое вошли в его поле зрения.
– О, девчонки!
Стаса передернуло.
– Выбирайте, что нравится!
– Спасибо, ничего не нужно, – вежливо отозвался Стас.
– Да не переживай, я плачу! Типа, компенсация. Что в автобусе приставал!
– Да нет, нет, что вы, Костя, – заулыбались девушки, – это ничего!
– Не, я серьезно! Вон открыток возьмите, или бусики, или этот их глаз фиолетовый, – Костя начал перебирать товар к явному удовольствию продавщицы, не ожидавшей такой мощной рекламной поддержки.
– Ну возьмите, возьмите, вот – тебе ожерелье, тебе открытки…
Подарки пришлось прихватить, а то бы они просто упали на землю.
– Сколько с меня? – это уже продавщице.
Но девушки, элегантно улыбнувшись, вернули подарки на место, так что выходило – нисколько.
– Костя, – слово взял уже Стас, говорил он серьезно, весомо, значительно.
– Стас, не надо, – вступилась Таня.
– Все понял, – среагировал Костя и оставил сувенирный стенд в покое, тем более, что спутница его, груженая махровыми полотенцами, как раз выходила с фабрики.
И все-таки по дороге к автобусу он еще раз подошел к этой кампании. Взял за локоть Стаса, чуть-чуть приотстал от девушек, так, что они могли его услышать, а могли и нет, как сами сочтут нужным.
– Стасюха!
– Чего?
– Да не кипешись ты, – Костя и сам почувствовал напряжение, – мы это, мы там у себя дофига ишачим, а здесь нафиг отдыхаем, и нам все пофиг.
– Я вижу.
– Так че, твоя та, другая, да? Махой вроде зовут?
– А тебе-то что?
– Ну я ж с понятием! Если Маха твоя, я ни слова. А Танюха ж нет? Так?
– Давай-давай! – спутница всунула в Костины руки махровые полотенца и легким пинком направила его к автобусу. А там быстренько усадила у окошка, сама села преградой между ним и внешним миром, полным загорелых коленок и задорных челок.
К месту назначения прибыли нескоро. Останавливались еще пообедать, кормили невкусно, и напитки опять были дорогие (пиво – пять долларов банка), так что сосали запасенную заранее минералку из пластиковых бутылок. А потом гид в автобусе рассказывал какую-то веселую ерунду про жизнь в Турции, но особенно его никто и не слушал – глазели на горы Тавра, на равнины с небольшими поселками и широкими полями. Чужая и интересная земля.
И вот, наконец, за окнами автобуса показались какие-то внушительные античные развалины, а потом он подрулил к "бассейну Клеопатры" – огромной ванне, наполненной теплой водой из минерального источника. Толпа туристов, пропущенная через турникет, радостно переодевалась и ныряла в каменную чашу со следами былой мраморной роскоши на дне, а кто-то уже направлялся в сторону прибрежного кафе – кажется, и Костя со своей спутницей тоже. Вот и отлично, подумал Стас.
Вода оказалась не просто теплой (температуры тела) и минеральной, а еще и с пузырьками, на вкус сладковатой. Прямо купание в лимонаде – мечта детства! Можно было посидеть на камнях, а можно было просто плавать на спине, растворяясь в этой сливочной неге…
– А она его расфрендила, представляешь?
– Ну да, совместно проведенная ночь – еще не повод для зафренживания!
– Фу, какая ты…
Девушки беспечно щебетали, сидя на камушке, а Стас плавал рядом с ними на спине, с сожалением думая о своих хилых бицепсах и уже намечающемся животике. А потому резко перевернулся спиной кверху, так, чтобы из воды виднелись плечи (вроде, они ничего).
– Это всё ерунда, девчонки.
– Что именно?
– Жеже эти ваши. Серьезный блоггинг происходит в других местах.
– А где? На дайри?
– Да нет, и не там, и не там… Блог – это для себя, не для рейтинга. Ну что там накручивают: тысячник, в первой сотне… Лохов пересчитывают, ламеров. Кому это надо!
– Ну не скажи, – вступилась за любимое детище Маша, – бывает интересно. Вот ты заведи себе жеже, сам тогда увидишь!
– Да времени жалко на…
– Ухххааа! – и громкий-громкий плюх с веером брызг прервали разговор. Костя перелез через ограду и сиганул в бассейн прямо с бортика, что ему входы-лестницы!
– Девчооонки! – обрадовался он, – привееет! А я тоже искупаться решил! Ничо так водичка, да?
– Придется банить, – вздохнул Стас.
– А чё, тут и баня есть? – обрадовался Костя.
– Нет, не в этом смысле, – со сталью в голосе ответил Стас, – видишь, бассейн большой. Давай, мы будем здесь, а ты еще где-нибудь.
– Девчонки, вы чё, обиделись? – удивился Костя, отвечая даже не Стасу, а его спутницам, – ну, извините, мы ж работаем до… в общем, отдыхаем мы тут, ага!
Розовый и сияющий Костя стал поливать свою бритую макушку водичкой.
– Костя, двигай отсюда давай! – Стас уже почти перешел на крик.
– Да лана, чё такой нервный-то? – недоуменно отозвался Костя и отплыл метра на полтора, продолжая шумные водные процедуры.
– Маш, пошли, посмотрим на раскопки, – миролюбиво предложила Таня.
– Девочки, подождите, – Стас завелся не на шутку и уже, кажется, плохо соображал, – это Костю мы попросим…
– А ты-то что раскомандовался?
Стас просто обалдел от такого: отлуп ему давала Таня, которую он и защищал!
– У меня всё нормально, понимаешь: нормально! Я не маленькая, не дам себя в обиду, не волнуйся. И ты мне не нянька. И вообще я хотела развалины посмотреть, а то времени мало осталось. Машка, пойдешь со мной?
Стас не нашелся что ответить, и только молча смотрел, как ленивыми гребками поплыли к выходу девушки, струясь по воде кремовыми телами.
– С норовом девчонка, да? А так ничё, нормальная! – резюмировал Костя.
– Ко-оостя! – с берега уже грозно звала его спутница.
– Ну, а чё я? – радостно отозвался он, – во, мы тут со Стасюхой звездоболим, плыви к нам!
Стас грустно поплыл к выходу, поднялся на берег, переоделся и сам пошел смотреть на чудеса света – белые скалы Памуккале и развалины античного Иераполя. Но перед глазами все равно были не аккуратные белоснежные чаши, полные синей кальциевой воды, и не панорама долины, и не маячившие вдалеке развалины театра, и даже не нахальные зазывалы с открытками и фотоаппаратами – а розовая макушка довольного поросенка Кости. Как земля таких носит! Всю экскурсию опоганил.
На обратном пути их снова ждал магазин – на сей раз винный. Экскурсантов завели в небольшой подвальчик, рассадили на лавках вдоль стен, раздали маленькие стеклянные рюмочки, мензурки грамм на двадцать. Ну разве это наш размер? Впрочем, халява, она и есть халява, бери, что дают.
Но Костя с этим был не согласен. Не обращая внимания на красавицу девчонку, что вышла на середину и завела обычную песню про дорогих гостей (в смысле, самим гостям этот визит должен обойтись недешево), Костя скрылся в служебном помещении.
– Вот этот давай! – его настойчивый голос перекрыл сладкие рулады винной красавицы, и Стаса снова передернуло.
– Блин, из-за таких… – пробормотал он сквозь зубы, но договаривать не стал.
– Итак, дорогие гости, кто у нас бог вина и веселья?
– Эт я! – Костя лыбился, выглядывая из подсобного помещения, и в руке у него сияла законная добыча – полноценный фужер, грамм на сто, не меньше.
– А чё, не похож? – уточнил он у девчонки.
– Похожи, конечно, садитесь, пожалуйста, – сквозь смех ответила она. И стала под милое щебетание обносить гостей медицинскими порциями местного вина, а Косте – ну что же, Косте наполняли добытый фужер.
– Я его, кажется, убью, – тихо проскрежетал Стас.
– Стасик, ну что ты дергаешься? – отозвалась сидевшая рядом Маша, – он что тебе, брат, кум, сват? Ты его больше никогда в жизни не увидишь.
– Только это и утешает!
– Ну так радуйся жизни! Он – часть пейзажа. Забавная и безвредная.
– Да он же позорит нас, он…
– Да и пофиг. Ты за него не отвечаешь, правда? Считай, бесплатное развлечение на экскурсии. Заодно и в своих глазах поднимешься.
Девчонки захихикали, а с той стороны, где сидел Костя, только донеслось:
– Еще, еще налей! Чё так мало?
Дорога в отель проходила уже в какой-то полудреме. Смотреть ни на что не хотелось, да и темнело уже. Поужинали в еще одном придорожном кафе, таком же невкусном, с такими же дорогими напитками, полюбовались на алую полоску неба, загрузились в автобус и спали до самого отеля, пока не пришла пора им выгружаться и на полусогнутых брести в свои номера.
– Ну, пока, – бросили девушки Стасу на пороге своего номера, и трудно было понять, что звучало в этой равнодушной небрежности: усталость или разочарование. На душе было гадко до предела. Как же вышло, что он позволил мелкому хаму все испортить?
Мишки, с которым Стас делил номер на двоих, не было на месте. Наверняка тусуется, может, и в городе. Словом, для снятия стресса оставалось спуститься в бар – до полуночи местные напитки были бесплатны. Правда, напитки эти не особо… Разве что анисовую водку, ракы, еще можно как-то пить. Ну, и пиво.
– Стасюха! – услышал он за своей спиной такой знакомый и такой опротивевший голос. И понял, что сейчас, наверное, будет драка. Заранее прикинул свои шансы… не очень хорошие. Противник был и покрепче, и понаглее, да, похоже, и к дракам попривычней. Но, с другой стороны, он уже был пьян в зюзю, и если удастся сбить его с ног, то… Вот только с полицией местной уж точно неохота путаться.
– Стасюха, выпьем! – хлопнул его по плечу Костя, – давай скорее, у них после двенадцати бухло за бабки, а я пустой.
Стас аж поперхнулся дешевой анисовкой.
– Давай, давай, скорее соображай, тебе чего взять?
Это было еще гаже драки – пить теперь с этим…
– Ты! – только и выдохнул Стас ему в лицо.
– Ну, я, – неожиданно кротко согласился тот, – ну, такой. Зато нескучно, скажи, нет?
– Нескучно, – мрачно ответил Стас, – веселее не бывает.
– В общем, я тебе джина возьму, – резюмировал Костя.
И тут же у стойки послышался его настойчивый голос – должен бармен налить ему шесть стаканов сразу, потому что там компания… В общем, бармен сдался. И на столик перед Стасом встали шесть стаканчиков джина, а неунывающая Костина рожа засветилась напротив.
– Джин у них – фигня, но водка еще хуже, – уточнил Костя.
– Согласен, – неожиданно для себя самого ответил Стас. В самом деле, хуже.
– А меня Ленка выгнала, – неожиданно разоткровенничался Костя, и в его голосе не слышно было никакой трагедии, – типа, плохо вел себя. А я чё?
– А ты чё, думаешь, что хорошо? – ехидно ответил Стас.
– Так отдыхаю же! А чё без Махи?
– Спать она легла, – ответил Стас, и это было как-то неожиданно легко, вот так вот отвечать Косте, как будто и не было между ними ничего.
– Ну, ясно… Тоже, значит… А пошли на пляж! – неожиданно предложил Костя, – надоело, блин.
Вокруг и вправду было шумно, народ тусовался и знакомился, только у них двоих со знакомствами в этот день как-то все не складывалось.
Средиземное море тихо вздыхало и блестело под луной, ждали завтрашнего утра белые пластиковые топчаны, сиял вдали огнями отель… А двое пьяных мужиков сидели в обнимку у самой воды и рычали старинную песню советских туристов: "Не нужен нам берррег турррецкий… нафиг, блин, совсем, ни в звезду, ни в красную армию он нам не впендюрился, до гребеней остофигенил… и Афрррика нам, Египет-Фигипет, типа в том году были, тоже ну вот ни разу не нужон!" И было им даже что-то вроде счастья.
Дом на той стороне
Станции метро никогда не вызывали у него ассоциаций. Ну станция и станция – что в ней такого? С каждой из них попадаешь в тысячу мест. И на этой он тоже бывал не раз…
Но когда выходишь на улицу, когда вдыхаешь запах дождливого московского лета, и тополиный пух облепляет твои кроссовки и лезет в ноздри – тогда приходят и воспоминания. Да, это здесь был ее дом. Интересно, она еще живет в нем? Вполне могли переехать, а могли и остаться, хотя разница – для него – уже невелика. Это прошлое, прошлое, прошлое.
Настоящее – это нынешнее дождливое лето. Поздно пришла в этом году весна, и теперь никак не приходило лето, всё лили дожди, и только девушки скидывали после дождей туфли и брели по лужам босиком, как на пляже. Они сами были летом, им не нужно было дожидаться погоды. А тебе уже – нет, не солидно, так только брюки промочишь.
Настоящее – это отзыв на запоздалую твою кандидатскую. Внешний отзыв. Виктор Анатольевич, видите ли, слишком большой барин, чтобы самому визировать собственный отзыв в родной конторе. Это диссертант, то есть я сам, должен явиться к нему за бумажкой, отвезти ее в канцелярию, шлепнуть печать… Отзыв внешней организации пишет человек, который в эту организацию только за зарплатой и ходит. Идиотизм. Каково ощущать себя мальчиком на побегушках, когда скоро сороковник. Ну ничего, это же мне нужно, не ему. Перетерплю.
Когда я высматривал дом научного зубра (да не такого уж и зубра, если честно) на карте, он был просто коричневым прямоугольничком, еще одной обязательной точкой на скучном маршруте к степени. И зачем, в конечном счете, эта степень? Для коллекции… Точнее, для иностранцев: с Ph.D. ты будешь весить куда больше. Но не в том, собственно, дело. На карте прямоугольничек, а на местности…
Улица. Та самая улица, по которой я ходил к ее дому. Это было… да нет, не так уж давно. И все-таки в прошлой жизни. Впрочем, домой я заходил не так уж и часто, чаще провожал – у нее муж и ребенок, у меня, соответственно, тоже семья… Банальный адюльтер – нет уж, спасибо. Дружили семьями. Если можно так назвать, когда ее муж и твоя жена не возражают против вашего романа, да никто и не признает его романом, и не называет. Так что семейные встречи нового года и дней рождений – вот и почти все поводы для визитов.
Адрес у зубра оказался другой, даже улица другая. Просто он живет на перекрестке – так и выходит, что два дома стоят практически друг напротив друга, а адреса совсем разные. Надо же… Вот сейчас встретить ее на улице: "привет – привет!" И будет просто встреча старых знакомых, зайдем в какое-нибудь кафе (тогда не заходили, денег-то не было совсем), поговорим: как супруг, как ребенок, где работаешь. Вот, защищаюсь, представляешь себе! Приходи на защиту. Да нет, извини, не смогу – лечу в командировку.
Все устоялось, устаканилось. Были же эти шальные девяностые, когда мы как-то пытались найти свое место в жизни… Я составлял проекты, подавал на гранты, их иногда даже давали. Помню, один раз отвалили пять тысяч! бумажками! зелеными! Сразу, без канители, просто под расписку. Мы тогда просто одурели от счастья… Мы не понимали, что это совсем не так много на целый год, и тратиться на расходные, и машинистки бесплатно работать не будут, и компьютера своего даже нет. А если выйдет, то результаты этот добрый европейский дяденька ненавязчиво так вставит в собственную тему и получит раз в сто больше. Это потом я уже стал умнее…
А она была рядом. Просто рядом. Казалось такой удачей, что у нас совместная работа над проектом, где я – генератор идей, она исполнитель, проводит полевые исследования. Не хватает денег на экспедицию, значит, будем работать на местном материале, с магнитофоном ловить людей на московских улицах. Просто очень нужно, чтобы был рядом со мной кто-то, кто понимает с полуслова, кто подхватит, не бросит. Одному не вытянуть…
Вытянул. Общей теории синтаксиса, которой грезил на первом курсе, конечно же нет, но кандидатская есть, и вот, кстати, дом этого зубра… Надо же. Возможно, из окон его квартиры видны ее окна. А даже если и так – что с того?
Постоять, подождать, может быть, она пройдет сейчас… Она, или даже муж? Леня работал на заводе, классический случай "рабочего интеллигента" – человек хотел оставить свободной голову, и потому предпочел работать руками. А голова была занята… да чем угодно. На самом пике их романа – эзотерикой. Удобное миросозерцание для смутного времени, ничего не скажешь. В самом деле, что такое все наши инфляции-приватизации, или даже роман жены с коллегой по научной работе на фоне этих астралов, реинкарнаций, надмирных сфер? Так, минутная рябь на воде. Вот он и жил своим астралом.
А ей, ей-то хотелось живого, теплого, и не только в постели, конечно. Межзвездные пространства слишком выстудили их дом. Наверное, потому и она потянулась ко мне навстречу. Впрочем, теперь это уже неважно. Сейчас был бы рад встретить и мужа.
Но нельзя опаздывать. Просто нельзя. Поэтому уверенным шагом – к обозначенной на карте цели. Всегда бы так в жизни удавалось!
"Виктор Анатольевич, это Михаил, за отзывом…" Домофон открыл доступ в чрево старого академического дома – эх, зубры, зубры, не стыдно ли вам жаловаться на недофинансирование, с такими-то домами? Загаженный лифт, железная решетка на лестнице, и само светило в тапочках и чем-то мягком, халатообразном, почти неприличном: "проходите, проходите". Да и то недалеко – в прихожей принимает, между допотопным трюмо и безобразными книжными полками, куда сослано то, что уже никому читать не суждено до его смерти, а после нее – тем более. Ну ладно, я же по делу.