Мне порой кажется, что громкая музыка создана специально для того, чтобы комфортнее было не общаться.
Стандартный диалог двух тусовщиков выглядит так:
"Прекрасно выглядишь, давно тебя не видела, вчера мы объездили двенадцать клубов, такое было, ты не представляешь!"
"Да я была позавчера в этих местах. Надо сказать, что ребята сдают позицию. А вчера на открытии нереально крутого места, только для избранных, вот там что было!"
Как сказал Рустам, "тусовщики – это лучшие друзья, каждого из которых я вижу в первый раз".
* * *
В принципе, проводить ночи напролет в клубах – это весело. Есть ощущение, что ты не одинок.
Есть чувство, что у тебя полно друзей. Есть приятная компания и музыка.
Тут можно ни с кем не разговаривать и не уметь танцевать. Можно стоять с бокалом и колыхаться немного в ритм.
У этой музыки нет мелодии, у нее есть только ритм. Она вводит в транс. И алкоголь закрепляет этот эффект.
И самое главное, ты улетаешь от всех проблем, от горестей, которые беспокоили тебя днем. Ночь стирает воспоминания и притупляет боль.
Таблетки я не употребляю, хотя многие в нашей компании это делают. Говорят, от них нет похмелья, и сил хватает на двое суток. Но мне не надо столько сил. А похмелье меня и так не мучает.
Но временами накатывает какая-то особая тоска… и хочется убежать или уехать куда-нибудь подальше от Москвы… чтобы капитально сменить обстановку!
Совсем!
* * *
…Теперь я в Монако – лежу на палубе шикарной яхты и загораю. Сейчас утро. Все еще спят после вчерашнего. Мы тут уже третьи сутки!
Конечно, вся основная тусовка здесь была в мае, прошла "Формула", и много людей съехались сюда со всей Европы – и из России, естественно. "Но сейчас тоже неплохо! – думала я. – Тусовки продолжаются, море прекрасное. Красота, да и только!"
Как я оказалась в Монако на яхте? Да как обычно, мы с Рустамом и частью наших прилетели сюда совершенно случайно. Уже было почти утро, как вдруг у Рустама звонит телефон:
– Алло, дорогой! Привет! Сколько лет, сколько зим! Где? О-о-о-о, завидую! А у нас тут мерзкая погода, ну ты знаешь московское лето. Да. Ага. Да. А почему нет? Да я тебе говорю, спорим?! Да прилечу! Да хоть сейчас! Да я – не я, если не прилечу. Ну все, готовь яхту!
– Кто это? – спросила я.
– Алиска, у тебя есть планы на следующую неделю?
– He-а! Сейчас же лето, учеба закончилась, – ответила я, допивая уже четвертый мохито.
– В Монако была?
– Нет.
– А хочешь?
– Очень!
– Вставай, поехали!
Рустам подскочил и со словами "Счет, пожалуйста" начал поспешно собираться.
– Народ, я только что разговаривал со своим старинным другом, он в Монако на своей яхте, скучает в одиночестве. Кто хочет составить ему компанию?
– Я!
– И я!
Все хотели. Но шенгенская виза была не у всех, так что поехали еще трое.
* * *
Вот так я оказалась здесь. Олигархический друг Рустама оказался очень приятным мужчиной под пятьдесят, и звали его классически – Иван. Мы каждый вечер на закате садимся с ним на палубе и разговариваем. Он рассказывает мне разные истории о девяностых и начале двухтысячных, или нулевых, как их чаще называют. Но он говорит, что ему нули не нравятся. Вообще! Ни в каком качестве! Вот так.
Он ко мне не пристает и ведет себя очень галантно. Сказал, что я напоминаю ему дочь от первого брака, с которой он не общается уже много лет. Ее мама, его бывшая жена, сбежала от Ивана с каким-то американским денди (так он выразился), захватив с собой дочурку. Иван тогда еще был обычным инженером-газодобытчиком.
Я узнала немало подробностей о том времени, когда была еще маленькая, о девяностых! Некоторые истории я знаю и от папы, но Иван повествовал спокойно и неторопливо очень страшные вещи… Конечно, родители мне немного рассказывали о том времени, но от рассказов Ивана у меня мурашки побежали по коже.
Многих друзей и партнеров Ивана убили. В то время в России было не безопасно. Особенно в Москве.
* * *
"По мотивам этих историй нужно написать отдельную книгу", – решила я и сказала об этом Ивану, когда он спросил меня, чем бы я хотела заниматься в будущем. Иван не пьет спиртного, не курит, ведет здоровый образ жизни и встает очень рано. Поэтому завтракаем обычно мы тоже вместе, пока все остальные отсыпаются.
– Ты хочешь написать книгу? – спросил меня Иван.
– Да, хочу.
Я надкусила круассан с нежной творожной начинкой – и мелкие крошки посыпались во все стороны.
– И о чем она будет? – не обратив внимания на фейерверк из крошек, опять спросил Иван.
– О жизни девушки, которая ищет себя.
– Ты хочешь быть писательницей?
– Не знаю пока…
– Зачем же ты хочешь написать книгу?
– Я же говорю, я хочу написать книгу о девушке, которая ищет себя. Может быть, к концу книги она поймет, чего хочет! – ответила я.
Иван неторопливо отпил чай из своей чашки и сказал:
– Уверен, у тебя получится. Дашь автограф?
– Издеваешься?
– Нет. Я же бизнесмен, думаю, твой первый автограф потом можно будет неплохо продать.
Я засмеялась:
– Моя мама пишет стихи. А я – так, десять процентов от ее таланта.
– Что тренируется, то развивается! – сказал Иван многозначительно.
Интересная мысль: способность писать тоже можно тренировать…
Я взяла салфетку и расписалась.
* * *
Всю неделю мы провели у берегов Лазурного побережья. Монако, Ницца, Канны, Сен-Тропе… Жить на такой прекрасной большой яхте все равно что в пятизвездочном отеле – внимательный персонал, первоклассные повара, огромные каюты с большими кроватями. Мне казалось, будто я на "Титанике", не иначе. Хорошо, что яхта не тонула!
Иногда мы брали пару кабриолетов и ездили в клубы. Иван оказался очень гостеприимным хозяином, а в клубах и казино его все знали.
…Все наши захотели в клуб, а мы с Иваном пошли в казино. Так вот, Иван показал мне рулетку, покер и блек-джек. Покеру и блек-джеку он научил меня накануне, мы весь день на яхте играли. Так что я знаю правила и вообще-то неплохо играю. Иногда я обыгрываю Ивана. В эти моменты он говорит: "Ученик превзошел своего учителя" – и громко смеется.
В это невозможно поверить – я обожаю казино! Я обожаю рулетку! Сама не знаю почему, я никогда раньше не была в казино.
– Так, вот тебе фишки – пойдем играть! – сказал Иван, протянув целую горсть фишек.
– Это настоящие? – разглядывала я.
– Конечно!
– Я не могу, это ж огромные деньги! – смотрела я на цифры, написанные на фишках.
– Сущая мелочь, – отмахнулся Иван.
– Нет, не мелочь, я не буду играть на твои деньги!
– Тогда я все проиграю! – сказал Иван.
– Ну проигрывай. Главное, что не я проиграю.
– Серьезно, Алиса, отдыхаем же! Я все равно эти деньги могу потратить за один день. Или ты хочешь меня обидеть?
– Не хочу, но… – попыталась я продолжить, но Иван меня оборвал:
– Так, если ты хотела в казино, значит, играй. А нет, так пойдем отсюда. Пойду отдам фишки вон той блондинке! – Он кивнул в сторону одинокой долговязой девушки, скучающей возле одного из игральных столов.
– Нет уж! Давай свои фишки! Еще чего не хватало… Но выигрыш твой будет.
– Какой тебе тогда интерес играть? – удивился Иван. – Давай хотя бы пополам.
– Хорошо.
Я немного поиграла в покер, потом в блек-джек.
Выиграв совсем чуть-чуть на блек-джеке, я весь выигрыш спустила в покер. Через пару часов, затаив дыхание, подсчитала свои фишки и поняла, что осталась ровно при тех же деньгах, которые дал мне Иван.
"Ну что ж, зато не проиграла чужие деньги!" – подумала я.
– Пойдем в рулетку! – потащил меня Иван.
Мы уселись возле стола.
– Что будете пить? – спросила как будто из-под стола выросшая официантка.
– Бокал вина даме, а мне виски! – ответил за нас обоих Иван.
И понеслось. Я не заметила, как выпила один бокал, потом второй, потом третий… Хорошо еще, что это особенные бокалы, в них наливают не слишком много… но все-таки наливают… Правда, почувствовала я это не сразу…
Рулетка оказалась безумно увлекательной игрой на интуицию.
Сначала у меня стало получаться угадывать цвета – красное и черное. Я попадала безошибочно. Мне это показалось не таким сложным – цвета сами всплывали у меня перед глазами, как только крупье кидал шарик. К тому же Иван научил меня одному способу, благодаря которому точно не проиграешь. Главное, чтобы был приличный запас фишек.
Это очень просто: если поставил на красное или на черное и ошибся, то следующую ставку надо удвоить и поставить на этот же цвет. Если опять ошибся, то удвоить и повторить. Повторять до тех пор, пока этот цвет не сработает. Как только цвет выпал, считай, ты вернул все свои проигранные деньги, можно менять стратегию ставок!
Но на красном-черном много не выиграешь. Поэтому я перешла на трехсекторальные ставки (честно говоря, я не знаю, как они называются, а для себя назвала их именно так). Обычно эти ставки умножаются на три – в случае выигрыша. Чтобы понять, какой сегмент из трех выпадет, я дала им свои цвета: фиолетовый, оранжевый и синий. Так я понимала, из какого сектора выпадет число. Конечно, пару раз я сделала неправильную ставку, пока настраивалась. Но потом цвета стали проявляться безошибочно.
Через полчаса я уже сидела с внушительными стопками фишек. Иван заметил мое везение и стал подначивать: призывал увеличивать ставки. А сам, я заметила, начал ставить на числа из того же сектора, на который я делала ставки. Так что наши фишки потихоньку увеличились в несколько раз!
Пока мы играли, распорядитель казино несколько раз сменил крупье за нашим столом.
– Они уже нервничают… – сказал Иван, потягивая виски.
– Почему? – удивилась я.
– Потому что так много выигрывать нельзя, – ответил Иван.
– Это же казино – кому как повезет! – отмахнулась я.
– Э нет. Выигрывает только казино! – усмехнулся Иван.
– Как это?
– Все в казино сделано так, чтобы ты не ушла, пока у тебя остались деньги. Здесь нет часов. Нет окон. Здесь дают бесплатный алкоголь и не дают еды. А выходы, кстати, так устроены, что их не видно. Здесь окошко кассы для получения денег такое маленькое, что оно едва заметно. Здесь специальный запах и музыка.
– Да? Ну надо же, хитрые какие! – подмигнула я, делая ставку на первую треть поля. Я сдвинула туда все фишки!
– А ты как думала! – засмеялся Иван, повторив мой жест, поставив все свои фишки, кроме одной.
Шарик крутился, как назло, очень долго.
– Почему ты оставил одну фишку?
– Примета у меня такая, я никогда не проигрываю полностью. Эту фишку я обналичу в любом случае, даже если вся ставка сгорит.
Шарик все крутился.
– Ясно, интересная логика…
– Уверена, что выпадет цифра от 1 до 12? – спросил Иван.
– Не знаю. Уверена, что будет фиолетовый. А фиолетовый цвет означает первую треть поля.
Мы замерли в ожидании цифры на табло.
– Иессс! Одиннадцать черное! – подпрыгнула из-за стола и запрыгала на месте. – Иееесс, мои амур крупье!!! Молодец!
Крупье как-то напряженно выдал нам с Иваном горы фишек, скрупулезно подсчитав наш выигрыш.
Сзади опять выросла официантка с бокалами вина. Мне показалось или они были больше по размеру?
– Ну, Алиска, ну даешь! – Иван принял вальяжную позу и хохотал, как Санта-Клаус.
– Никогда не слышала, чтобы ты так смеялся! – Я тоже засмеялась в ответ.
– Хо-хо-хооо! – не останавливался Иван.
Все вокруг аплодировали и, как мне показалось, настойчиво призывали испытать удачу еще раз – и продолжить игру.
– Ну что, еще ставку? – спросил Иван.
– Не, поехали спать.
– Что, серьезно?
– А что, мы неплохо, должно быть, заработали!
– Хорошо, пойдем проверим.
В кассе нам пришлось долго ждать, пока все фишки пересчитают и найдут нужную сумму денег. Оказалось, мы с Иваном выиграли около трехсот тысяч евро!
– Отлично! – смеялась я, пытаясь справиться с небывалым случаем – когда у тебя слишком много денег.
– Теперь ты можешь дарить подарки, не дожидаясь Нового года! – констатировал Иван.
– О да! Считай это моей расплатой за твое гостеприимство! Держи! – Я протянула ему все пачки.
– Договорились. Но здесь, учти, – половина твоя! – Иван вернул мне несколько денежных пачек.
– Послушай, серьезно, я не могу их взять, – сказала я. – Это огромные деньги!
– Бери-бери! Я не хочу быть у тебя в долгу, – настаивал Иван.
Но я была непреклонна:
– Нет, правда. Это слишком много! – Я передвинула стопку денег обратно к Ивану.
– Уговор есть уговор! – Иван опять передвинул стопку денег ко мне.
– Не могу! Пожалуйста, не надо, давай все останется у тебя! – Я в очередной раз передвинула деньги ему.
– Хорошо, сдаюсь. Возьми хоть сколько-нибудь! – предложил Иван.
Я взяла несколько купюр из одной пачки, на глаз. Иван вытащил еще часть и доложил их ко мне.
– Вам пакет понадобится? – доброжелательно спросила кассирша по-русски, дождавшись окончания наших дебатов.
– Да, пожалуйста, будьте так любезны! – ответил Иван.
– Куда потратишь "огромный" свой выигрыш? – спросил он за нашим традиционным завтраком на палубе яхты.
– Вот не знаю пока. Хочу с умом ими распорядиться… – заявила я.
– С умом? Тебе немного за двадцать лет, самое время делать глупости! А ты думаешь о том, как потратить пару-тройку тысяч евро с умом. Ты потом будешь жалеть, поняла? Очень жалеть!
– Да почему?
– Да потому что тебе нечего будет вспомнить в моем возрасте! Вот я все делал с умом. Посмотри на меня, у меня все есть. Я богат. У меня столько власти, что я могу решать многое, очень многое! Ты даже не можешь себе представить, что…
А вспомнить нечего. Ничего, кроме бизнеса, дел, встреч, переговоров. Работа, работа, работа! Не то чтобы я не люблю то, что делаю. Нет, это не так. Я люблю свое дело и, конечно, получаю удовольствие от сделок, переговоров и бизнеса. Но у меня столько денег, что я их никогда не смогу потратить. А романтических воспоминаний нет! Понимаешь, нет!
У меня ведь нет ни семьи, ни толком детей. Даже собаки нет!
Я всегда поступал "по уму". И что? Кому от этого хорошо?
– Ну я подумывала сделать что-то для нашего Некоммерческого партнерства "Окружающая среда"… – попыталась оправдаться я, прикрывшись благим делом.
– Чушь – и это твое экологическое общество! Благие дела должны жить на энергии и эмоциях людей, а не на деньги спонсоров. Если благотворительные дела живут на спонсорские средства, то это все профанация. И если ваше Партнерство загнется без спонсорских вливаний, значит, оно просто нежизнеспособно!
– У нас почти нет спонсоров, мы все делаем сами! – сказала я обиженно. И подумала – можно ли считать спонсорами Партнерства волонтеров и всех, кто нам так или иначе помогает?
– Вот так и продолжайте! – ответил Иван. – Подумай о чем-то другом, подумай о своей мечте! О том, куда ты пустишь эти деньги, о чем-то необычном, романтичном, желанном для тебя. Только для тебя одной. Поняла?
– Поняла.
* * *
Сегодня мы улетели из Монако на Ибицу. Иван полетел с нами. Я сейчас сижу в самолете, рядом с ним в бизнес-классе. Я сама купила себе билет в бизнес-класс! Приятное ощущение, для меня новое и не совсем привычное.
За все это время я ни разу не вспомнила про Сережу и Олю. Какое счастье! Я сейчас вообще-то счастлива! Вокруг меня хорошие люди, которых мне подарила судьба. В сумочке у меня около пятнадцати тысяч евро, которые греют душу и дают какое-то ощущение безопасности. Вот это да, не ожидала! Оказывается, не только родители и мужья могут дать это чувство. Но и наличность в сумочке. Пусть и мизерная с точки зрения Ивана.
– Иван, почему ты так ко мне относишься? – спросила я задремавшего в соседнем кресле Ивана.
– Как "так"? – не открывая глаз, спросил он.
– Ну так хорошо. Мы, считай, знакомы пару недель. Я приехала к тебе с какой-то бешеной тусовкой, просто девчонка-тусовщица. Мне казалось, с такими особо не церемонятся, общаются, чтобы повеселиться, и все.
Иван открыл глаза и посмотрел на меня. У него был усталый взгляд.
– Во-первых, это не так. Среди тусовщиц, как ты выразилась, есть интересные люди, их немного, но они есть. Во-вторых, сразу было видно, что ты не пустышка. Помнишь, с какими словами ты переступила порог моей яхты?
– Не совсем…
– Ты сказала: "Ух ты, это что, ранний Гойя?!" – и пронеслась мимо меня в кают-компанию.
– Только это был не ранний Гойя… – ответила я смущенно.
– Да не важно. Сто процентов девушек первым делом знаешь что просчитывают? Они вычисляют владельца яхты и начинают флиртовать.
– Меня интересовал только Гойя! – засмеялась я.
– Твоя искренность – вот что подкупает. Искренность и естественность. Многие хотят быть кем-то. Строят из себя что-то или кого-то. Манерничают. Выражают то, что не могут выразить по определению. Девушки даже не представляют, насколько они могут быть очаровательны, если они хоть на секунду расслабятся и будут сами собой. Но вот беда – собой быть очень сложно.
Казалось бы, что может быть проще? Ничего не надо придумывать, никаких образов, жестов и взглядов. Но на самом деле собой быть сложно…
– Потому что мы не знаем себя, мы не знаем, какая она – эта "самость", – договорила я фразу за Ивана. – Но мы видим, какой нам надо быть, чтобы…
– Вот это меня и подкупило. Ты – настоящая. – Он посмотрел на меня многозначительно, а потом откинул спинку кресла и закрыл глаза.
– Понятно… – Я проследила за его жестом и открыла блокнот. – Так и запишем…
Он засмеялся с закрытыми глазами:
– Начала писать книгу? Молодец.
Я тоже рассмеялась.
Весь полет я думала об этом. А еще о том, как мне использовать выигранные деньги, руководствуясь советом Ивана…