За семь лет до ЭТОГО
Поздно вечером на квартире у Говорова зазвонил телефон.
- Если не Москва, то пошли всех на, - предупредил Говоров Киру и выпил первую рюмку, ибо день был суматошный и тяжелый, а придя домой, Говоров успел написать корреспонденцию на завтра, завтра складывалось не легче, будет много авторов, с готовой корреспонденцией он разгружал себе рабочее время, и вообще, граждане, имеет право человек после одиннадцати вечера принять свои законные сто грамм, наконец-то поесть и отключиться от всех чайников, которые повадились ему звонить даже домой? По первым словам Киры он понял, что это не Алена, значит, слава богу, в Москве все в порядке, остальное не интересно. И Говоров не стал слушать, сосредоточился на закуске.
Когда Кира опять возникла на кухне, Говоров даже спрашивать не стал, что там стряслось, и потянулся за салатом, но Кира сказала:
- Думаю, тебе надо подойти к телефону. Это Леонид из Лондона.
- Ну вот, всегда приятно побеседовать с твоей женой. А теперь расскажи, как сам?
- Леня, - бодро заорал Говоров в трубку, - На нашей фабричке ни одной забастовочки. Лучше сообщи, как пел товарищ Вертинский, где вы теперь, кто вам целует пальцы?
Где теперь Леонид Фридман, Говоров прекрасно знал. После того как Леню "съели" в Гамбурге и выбросили на улицу, Леня некоторое время мытарился, а потом устроился на Би-би-си. И хоть там у него должность была рядовая, а зарплата несравнимо меньше, чем в Гамбурге, Фридман не уставал повторять, что очень доволен, что это рай - если вспомнить нашу гамбургскую клоаку.
В очередной раз Говоров слушал про гамбургскую клоаку и с энтузиазмом поддакивал. Это не означало, что он был полностью согласен с Фридманом. Это означало, что, хоть Фридман уже давно не главный редактор на Радио, у Говорова с ним по-прежнему хорошие отношения. Более того, с тех пор как ты надо мной не начальник, мы стали друзьями. Ведь знал Говоров: не успели на Радио вывесить приказ об увольнении Фридмана, как тамошние засранцы прекратили с Леней здороваться в коридоре, а раньше на пуантах ходили перед главным редактором. А вообще, хрен с ними, с гамбургскими интригами. Париж от Гамбурга далеко, лишь бы не мешали работать.
- Андрюша, я передам трубку одному человеку, который жаждет с тобой пообщаться.
- Не баба? - успел спросить Говоров и услышал незнакомый голос:
- Это Алексей Скворцов.
- Здравствуйте, Алексей, - несколько опешил Говоров. - Очень приятно. Вас никто не может найти. А я про вас много писал.
- Андрей! - обиделись в трубке. - Почему на "вы"? Ты забыл, как мы с тобой работали в "Учительской газете"?
- Извини, запамятовал, - перестроился Говоров, - столько лет прошло.
- Я тебя отлично помню. Ты же был у нас зав отделом культуры, я работал в отделе писем на другом этаже.
- Ну да, конечно, теперь припоминаю, - быстро согласился Говоров.
Ничего он не припоминал. Впрочем, может, и действительно работали вместе. Это сейчас несущественно. Важным являлось то, что человек, который с ним сию минуту разговаривает, был тем самым знаменитым перебежчиком, советским журналистом Алексеем Скворцовым, родным братом не признанного в Союзе гениального композитора Юрия Скворцова. А вот Юру Скворцова Говоров хорошо помнил, они даже когда-то дружили. Впрочем, для Запада Скворцов нынче фигура покрупнее.
…Несколько месяцев тому назад в Риме исчез спецкор одной из центральных московских газет Алексей Скворцов. Газета обвинила западные разведки в том, что они убили или похитили советского журналиста. Говоров заинтересовался этой историей и ответил по Радио, что, мол, конечно, странное исчезновение, однако рано бить тревогу: как правило, когда советский человек исчезает на Западе, то потом выясняется, что он просто попросил политического убежища.
Московская газета опять выступила со статьей, повторив свои обвинения в более резкой форме. Говоров запросил Гамбург: может, им что-нибудь известно? Из Гамбурга прислали обзор итальянской прессы: вот, дескать, все, что мы знаем. Говоров просмотрел материалы и сделал новую передачу по радио. Говоров спрашивал: "Откуда такая непоколебимая уверенность в Москве, что Скворцова похитили? Ведь расследование итальянской полиции пока не дало никаких результатов". И потом, была долгая беседа по телефону с Гердом. Герд недавно получил повышение, стал начальником в Гамбурге. Герд осторожничал: "Мы долго сомневались, прежде чем пустить твою передачу в эфир. Дело темное, лучше бы нам в него не влезать".
- Но раз уж я влез, то буду продолжать, - сказал Говоров.
- У тебя есть какие-то дополнительные сведения? - допытывался Герд. - Ты же иногда что-то знаешь, да нам не говоришь.
- И правильно делаю. Ведь кто-то из ГБ сидит в Гамбурге. Если бы это было не так, то КГБ следовало разогнать вонючей метлой. За некомпетентность. Но в данном случае, признаюсь по секрету, у меня нет никаких других источников. Чистая логика и интуиция. С другой стороны, нельзя недооценивать советскую разведку. Раз Москва так настаивает на похищении, значит, им кое-что известно и они хотят заранее самортизировать удар.
- Играешь с огнем, - вздохнул Герд.
- Герд, я тебя правильно понял, - ответил Говоров. - Ты меня предупредил, но у меня скверный характер, и я самоуверен. Вали все на меня.
Когда в московской газете появилась третья статья, уже в виде причитаний, - зарезали, убили нашего Скворцова! - Боря Савельев изрек: "Не подходи к телефону и ищи работу в такси".
Два дня Гамбург молчал. На третий день Беатрис сладко пропела в трубку: "Андрей, это звонят из дирекции Радио".
- Мистер Говоров? - услышал он голос секретарши из Гамбурга. - Я вас соединяю с Джорджем Вейли.
- Андрей, - раздался тяжелый бас директора Радио. - У меня на столе последний номер "Санди таймс". Тут большое интервью с Алексеем Скворцовым, где он объясняет, почему выбрал свободу. Интервью мы уже перевели и сегодня даем в эфир. Копию перевода высылаем вам в Париж. Эта тема по-прежнему ваша, но вы не возражаете, если мы попросим господина Матуса найти Скворцова в Англии?
- Джордж, - сказал Говоров, - он корреспондент в Англии. Я у него хлеб не отбиваю.
- Андрей, - засмеялся Вейли, - вы всегда были джентльменом, хотя вы нам задали хорошую головомойку, извините, я хотел сказать, хорошую головную боль. Герд за эти дни похудел на два килограмма. Но я вас поздравляю.
- Передайте Герду, что сейчас модно сбрасывать вес, - сказал Говоров.
Однако на этом история не кончилась. Несмотря на то что Алексея Скворцова показали по английскому телевидению, а "Санди таймс" напечатала серию статей Скворцова, московская газета выступила в четвертый раз. Москва утверждала, что статьи за Скворцова пишут спецслужбы, а на экране телевизора он выглядел как человек, которого колют наркотиками. И снова Говоров сел к микрофону, прокомментировал, ибо лондонский корреспондент Володя Матус ничего сказать не мог - Андрей Скворцов был неуловим, судя по всему, англичане его прятали.
…Итак, Скворцов прорезался сам. Сенсация!
- Алексей, вы… извини, ты, - поправился Говоров, - ты не хочешь выступать по нашему Радио?
- А зачем я тебе звоню? - несколько капризно удивился Скворцов. - Но у меня несколько условий. Во-первых, чтобы хорошо заплатили. Во-вторых, чтоб пригласили в Париж, сняли гостиницу и так далее. В-третьих, в редакцию я к тебе не приду, я там никого не знаю, а тебя я знаю, тебе я верю, поэтому ты придешь с магнитофоном ко мне в номер, и мы сделаем интервью. - И, помолчав, добавил: - Пойми, это не моя блажь. Англичане опасаются за мою жизнь, и я вынужден соблюдать некоторые меры безопасности. Я не могу дать номер моего телефона, но я тебе позвоню домой завтра или послезавтра.
Потом трубку снова взял Фридман, и Говоров ему сказал:
- По-моему, парень вполне освоился на проклятом Западе и знает себе цену.
- Ого, не то слово! Но ты не теряй с ним связь и не передавай его Матусу. Это уж моя персональная просьба.
- О’кей, я сразу усек. Но знаешь, кого мне действительно жалко в этой истории? Его брата, Юру Скворцова, теперь на всю жизнь дальше Минска не выпустят.
…Если бы на Западе остался Юра Скворцов… Ну, сделал бы с ним Говоров одно или два интервью, добился бы, чтоб Юре прилично заплатили, "русская газета" поместила бы статью, "Фигаро" или "Санди таймс" помянули бы в одном абзаце, пристроили бы Юру к какому-нибудь благотворительному фонду… И все. Остальное бы зависело от французских или английских музыкантов, критиков, импресарио, дирижеров - а им "надо еще доказать, что Юра Скворцов - гений, поймут ли они сами - бабушка надвое сказала, в Париже и Лондоне своих доморощенных талантов как собак нерезаных, вон сколько народу пиликает на скрипочке в метро и на улице, кидают им прохожие в шляпу мелкую монету… Но Алексей Скворцов - это же другое дело! Шпионский детектив, который несколько месяцев подряд не сходит со страниц советской и западной прессы! Поэтому английское издательство отвалило Алексею Скворцову аванс - сорок пять тысяч фунтов стерлингов за еще не написанную книгу! Алексей Скворцов еще ни одного слова по "голосам" не вымолвил, а за ним уже гоняются. Алексей Скворцов меняет диспозицию: в Париж, мол, его не пускают, англичане не могут обеспечить надежного прикрытия, пусть Говоров приезжает в Лондон к такому-то числу, встретимся в условленном месте, да и гонорар пусть не забудет привезти! Но Гамбург на все согласен. Герд и Джордж Вейли попеременно названивают Говорову: не передумал ли господин Скворцов? О’кей! Он хочет триста фунтов? О’кей! А работать на радио он не желает? О’кей, мы вас уполномочиваем предложить ему штатное место. Не обгонит ли нас Би-би-си, вы договорились с Фридманом, чтоб интервью пошли в один день? О’кей!
Беатрис сказала, что ему заказана хорошая гостиница в центре Лондона.
- Хватит ли мне командировочных? - усомнился Говоров.
- Андрей! - Беатрис закатила глаза к потолку. - Разве вы не видите, что Гамбург вам готов оплатить даже Букингемский дворец!
- Да ты просто дурак! - подтвердила Кира. - Ты должен потребовать у Джорджа следующий грейд. В Гамбурге все кому не лень получают повышение. Но тебе всегда было плевать на семью.
Впрочем, перед отлетом Говорова в Лондон Кира переменила тон:
- Будь осторожен. Ты со своим комсомольским энтузиазмом влезаешь в игру разведок. Мне вообще эта история не нравится. И купи Леониду во фри-шопе бутылку приличного коньяка. С какой целью - не знаю, но это он тебе устроил Скворцова.
- С какой целью? - Говоров рассмеялся. - Хотя бы для того, чтобы бросить подлянку Матусу. Они друг друга невзлюбили еще с гамбургских времен.
Если человека прячет, и не кто-нибудь, а самая интеллектуальная в мире английская разведка, значит, у нее есть основания его прятать.
Если человека ищет, и не кто-нибудь, а КГБ, самая могущественная в мире спецслужба, значит, у нее тоже есть причины.
При известной всем взаимопроникаемости разведок, при четко отработанной системе внедренных "кротов" в те организации, которыми интересуются (а Радио интересовало всех и давно), легко было предположить, что о поездке Говорова в Лондон уже узнали в Москве, и в Интеллидженс сервис это понимают. В данной ситуации как КГБ выйти на след Скворцова? Задача для первоклассников. Еще в Париже (или начиная с лондонского аэропорта) приставить "хвост" к Говорову. Говоров, сам того не ведая, приведет. Но неужели такой вариант не предусмотрели англичане? Вероятно, не только предусмотрели, добровольно пошли на него: белым воротничкам любопытно установить, какой "хвост" последует за Говоровым. Однако ребята в КГБ тоже не лыком шиты, чтоб не разгадать лондонской шахматной двухходовки… Игроки склонились над шахматной доской: "Если они так, то мы так, а если они этак, то мы вот что". Но Говоров и Скворцов не передвигают фигуры, им уготована роль пешек, им уготовлено… Что? Если стороны разыграют острый вариант, их уберут с доски, накрыв белыми простынями?
Что за глупые мысли приходят в голову! Когда в Лондоне уколом зонтика убили Маркова, корреспондента болгарской редакции на Радио, это дало повод французам сделать кинокомедию "Укол зонтиком". Говоров видел фильм. Действительно, очень смешной. Если что-то разыграют сейчас, то на этот раз и у англичан будет возможность отснять кинокомедию по готовому сюжету. Причем у англичан получится лучше, чем у французов. Картина войдет в мировую классику. Короче, на жизнь надо смотреть с оптимизмом!
И ни в коем случае не озираться по сторонам, не огладываться.
Говоров вышел из такси, повесил на плечо магнитофон, взял в руки сумку с кассетами и микрофоном, расплатился с шофером, достал план, который продиктовал ему по телефону Леня, сверил адрес. Все правильно. Завернул за угол. Вот тихий прямоугольный сквер, окруженный стеной трехэтажных домиков. Безлюдно. Птички чирикают. Рыжий кот целеустремленно протопал по своим делам. В хорошем месте живет Фридман.
Говоров нашел дом номер пять, поднял ногой коврик перед дверью. Ключ под ковриком. Говоров отпер дверь и, войдя в дом, закрыл дверь за собой на ключ. На кухонном столе обнаружил записку от Лени: "Ребята, еда в холодильнике, выпивка в баре, я вернусь с работы к пяти часам".
В салоне у дивана Говоров поставил магнитофон, вкрутил шнур с микрофоном, зарядил кассету, включил магнитофон, сказал классическое: "Раз, два, три, четыре пять, вышел зайчик погулять, вдруг охотник выбегает, прямо в зайчика стреляет"-. Прослушал запись. Все в порядке, чисто. Взглянул на часы. В принципе через минуту должен появиться зайчик, пардон, Алексей Скворцов.
Кто охотник?
Через двадцать минут Скворцова еще не было. Но англичане не полные идиоты, они должны привезти его под охраной! Может, для начала они выпустят прогуляться по скверу двух джентльменов, которые, греясь на солнышке и исследуя маршрут рыжего кота, заодно выяснят, не торчит ли на какой-нибудь крыше неизвестно откуда взявшийся трубочист.
Еще двадцать минут.
А может… Но почему Говоров должен ломать себе голову над проблемой безопасности Скворцова? Ведь за это деньги платят англичанам!
В матовом квадрате входной двери возник темный силуэт. Звонок. Говоров открыл дверь. Скворцов был один, и это был точно Скворцов - Говоров признал "фирменный", семейный лоб, высокий, как у Юры.
- Ты что, без сопровождающих?
- Здорово, Андрей! Дай обниму тебя. Да ты почти не изменился. Извини за опоздание, не там сделал пересадку в метро. Мои разведчики хоть и продолжают опеку, но давно мне разрешили ходить по городу одному. Только не приближаться к советскому посольству.
И вдруг сквозь лицо этого человека, явно задерганного, с напряженными глазами, с большим кривящимся ртом, проступил, просветился другой образ - молодого, застенчивого, симпатичного парня - ну да, теперь Говоров его вспомнил, действительно работали вместе в "Учительской газете", но почти не общались…
Первое получасовое интервью записали быстро, Скворцов всего несколько раз просил остановить магнитофон, чтоб обдумать ответы, но отвечал гладко, не тянул, не мекал, не хмыкал - вполне профессионально. Правда, он старался отделываться в основном общими фразами, не баловал интригующими подробностями, от конкретного вопроса: "Так что же произошло с вами в Риме?" - просто ушел, но Говоров не настаивал. Говоров для себя заранее решил, что не его дело докапываться до истины, его дело спрашивать - а вот ответы, версии пусть выбирает Скворцов (какие ему удобнее или какие ему позволены). Лишь в конце первой части Говоров пошел на обострение.
- Алексей Григорьевич! В советских газетах писали, что вас пытали западные спецслужбы, что в момент вашего выступления по английскому телевидению вы находились под действием наркотиков. Я в этом деле ничего не понимаю, но, может, и сейчас вы со мной беседуете в состоянии наркотического опьянения?
- О да! - сразу же ответил Скворцов. - Меня пытали. Меня пытали вкуснейшими бифштексами, тончайшими винами, прекрасными гостиницами, купанием в бассейнах и прогулками в парках. Что касается наркотиков, верно, до сих пор я испытываю наркотическую эйфорию при виде лондонских улиц, супермаркетов, красных двухэтажных автобусов, всеобщего изобилия - словом, всего того западного загнивания, о котором мы с вами так часто читали в советской прессе.
- О’кей! - Говоров выключил магнитофон. - Время ленча. Тебя надо кормить. Леня радушно предоставил в наше распоряжение свой холодильник, но если нам не возбраняется посетить какое-нибудь тутошнее заведение общепита…
- Конечно, - с готовностью согласился Скворцов. - Я знаю неподалеку уютный паб. Мы с Фридманом там уже обедали.
- Так как я на местном наречии ни бум-бум, то распределяем роли: ты заказываешь, я плачу.
- Роскошная контора твое Радио. А не хватануть ли нам для аппетита по стаканчику виски?
- После работы хоть бутылку. Пока обойдемся пивом.
Скворцов поморщился:
- Это не западный стиль. Мои разведчики мне позволяют и днем.
- А у меня сухой закон до девяти вечера. И я не хочу, чтоб в твоей московской газете написали, что ты давал интервью в состоянии алкогольного опьянения.
- Они все равно напишут, - убежденно сказал Скворцов. - Напишут, что ты меня пытал изощренным способом: не давал выпить, пока я не скажу всего, что тебе нужно!