– Это какие-то придурки, вроде толкиенистов, – шепнул он, – тех, которые играют во "Властелина колец", в хоббитов.
– Точно, только у них другая сказка. Язычники, наверно.
– Есть танец живота, а это какой-то змеиный, – добавил Андрей.
– Как ты меня нашел? Меня что, видно было?
– Нет, я просто выбрал наиболее удобное место, а здесь уже ты…
Танцующие в это время опустились на землю и несколько минут лежали в дыму, потом покачиваясь поднялись и двигались по кругу до тех пор, пока у кого-то из мужчин не поднялся пенис, рубаха его вздулась. Это заметили все остальные танцоры. Они остановились, мужчины подошли к "провинившемуся" и, развязав завязки на его рубахе сдернули ее вниз, потом развернули колпак. Теперь нарисованное лицо смотрело назад, а впереди были волосы из петушиных перьев. Его вывели на середину площадки и он остался стоять совершенно голый с перьями вместо лица. От действий окружающих все у него опустилось, опало. Фигура у парня была обалденная! Ему бы выступать в соревнованиях по бодибилдингу.
Хоровод продолжался. Время от времени то одна, то другая девушка выходила из круга и подходила к обнаженному человеку в центре. Она прижималась к нему всем телом, терлась о него грудью и вновь возвращались на свое место. На какую-то из них он "среагировал" – и танец сразу прекратился.
– Ни фига! – хмыкнул Андрей.
Мужчины сразу вышли из круга и вывели эту девушку. Оле показалось, что избраннице это не понравилось, она слегка упиралась и вертела головой, словно искала защиты, но за тканью ее колпака не было видно лица. Может быть, Оля ошибалась. С девушки тоже сдернули одежду. Потом ее опустили на землю и держали, прижимая руки и ноги к земле. Теперь стало ясно: она не хотела этого и пыталась вырваться. Оле показалось, что она слышит умоляющий голос несчастной, но наверняка сказать было нельзя – ветер все заглушал. Дым стал еще плотнее, пленница лежала почти скрытая им. "Она же задохнется!" – мелькнула мысль. Остальные женщины по очереди стали выходить из круга. Они подходили к костру, разложенному в стороне под защитой скалы и валунов, брали из него тонкие горящие прутья, видимо специально уложенные веером, и шли к девушке, лежащей на земле. Там они гасили свои факелы о траву, а потом на секунду прижимали красные головешки к ступням мученицы. Над поляной запахло паленым мясом. Ольгу замутило. Несчастная жертве дергалась, пытаясь вырваться, но ее держали крепко. Все происходило быстро. Когда последняя женщина ткнула раскаленным прутом в ступню пытаемой и отошла, мужчины подняли свою добычу и понесли к скале. Один из них отодвинул замаскированный под скалу холст. На минуту Оля и Андрей увидели вход в пещеру. Девушку внесли и оставили там. Потом такую же процедуру провели и с обнаженным человеком. Он все это время спокойно ожидал своей участи, стоя на месте, посреди площадки. Его, правда, не прижимали к земле, он сам опустился на траву и поочередно поднимал ноги. Мужчины лишь придерживали его ноги, чтобы они не дергался во время пытки. Женщины также по очереди подходили с горящими прутьями, гасили их о землю и на секунду прижимали головешки к босым ступням. Но ему досталось явно меньше, чем девушке. Потом его быстро натерли чем-то. После этого истязаемого также отнесли в пещеру и оставили там.
Выполнив страшную работу, участники обряда развязали завязки своих рубах и скинули их и продолжили танец, одетые лишь в дурацкие колпаки с нарисованными лицами. Сейчас они напоминали ощипанных кур, у которых перья оставались только на голове. Танец становился все более сексуальным. Как только смолкал ветер, танцующие сдвигались в определенном порядке, образуя пары независимо от пола. Они начинали ласкать друг друга, и было странно видеть, как двое мужчин гладят гениталии друг другу. Потом снова раздавался вой ветра, пары расставались, менялись местами и снова двигались по кругу. В следующую остановку им попадались другие партнеры. Студенты не могли оторвать глаз от этого зрелища, куда там стриптизу в ночном клубе. Время от времени они поворачивались друг к другу, одинаково изумленно тараща глаза. Андрей часто повторял: "Ни фига себе!", "Ни фига себе!", и вытирал пот со лба. Оля тоже почувствовала возбуждение. Она впервые видела столько голых мужиков, рядом, а не по телевизору. Хотя нет, уже как-то приходилось видеть обнаженных, была разок на нудистском пляже. Но впечатление о нем осталось не очень приятное: тетки с отвисшими грудями и складками на талии, мужики пузатые или тощие, хилые юнцы с вялыми членами. Противно вспомнить. Там она постоянно чувствовала на себе чьи-то цепкие взгляды. Оля не смогла тогда расслабиться, постояла неловко прикрываясь рукой, и сбежала. Тут тела у всех были красивые, ими хотелось любоваться. Хотя видно было, что не все молоды. Были и плотненькие женщины с наметившимися животиками и полными грудями, и кряжистые мужики. Все участники мужского пола вскоре возбудились. Такого точно нигде больше не увидишь! Порнушку она смотрела, но тут совсем другое дело.
Крик, раздавшийся из пещеры, сначала пронзительный, потом переходящий в болезненный стон, послужил для танцующих сигналом: теперь все развернули свои птичьи колпаки задом наперед и, пройдя вслепую еще некоторое время по кругу, смешались, разрушили свой круг, двинулись к середине, широко расставляя руки, как будто играли в детскую игру. Обняв случайно попавшегося партнера, сначала стоя ощупывали друг друга, потом опускались на землю, начинали ласкать друг друга. Вид этих людей в колпаках, совокупляющихся на площадке меж скал, сильный экзотический запах, и жуткий гул ветра действовал на ребят.
Оля не заметила, в какой момент Андрей обнял ее, почувствовала только тогда, когда он начал тихонько поглаживает ее бедро, грудь, и в ответ теснее прижалась к нему. Его рука скользнула к ней под футболку. Они продолжали смотреть бесплатное представление, и Андрей, словно машинально, нежно прикасался к ней. Ольга хотела оттолкнуть его, сказать что-то, но язык не слушался, в голове все поплыло. "Наркотик", – поняла она, и все же не пыталась остановить Андрея. Она почувствовала, как он расстегнул свои штаны. Надо бы повернуться к нему, запретить, велеть не делать этого, но не могла.
В этот момент вновь раздался женский крик. Оля вздрогнула испуганно, очнулась, рванулась бежать, Андрей удержал ее. Но она уже пришла в себя:
– Андрей, это же я, а не Женя! Что мы делаем?!
Андрей облизал пересохшие губы, смущенно отвернулся, потер виски.
Надо срочно уходить, иначе они вновь потеряют самообладание. Интересно, что же испытывают лежащие в дыму? Наверно, вообще не контролируют себя. Андрей начал шепотом извиняться. Оля прервала его:
– Что тут извиняться? Я сама будто сошла с ума… Может быть тут наркотик в воздухе распыляют? В костер подсыпают – и его разносит с дымом, потому они все и брели сюда, как пьяные. Надышались еще в деревне. Даже на нас подействовало… Забудем про это.
– Да… А Женя?
– Да не волнуйся ты, я ей ничего не скажу. Да что тут и говорить?
Оля почувствовала себя обманутой, четыре года любила Андрея, а он случайно обнял ее в наркотическом бреду – и тут же начал извиняться. Будет, небось, теперь каяться до конца жизни. Она помнила, как Женя рассказывала ей об их первой ночи: той пришлось чуть ли не уговаривать своего любимого раздеться. Такое у него было воспитание – не дай Бог обидеть девушку! Даже сделав ей предложение, он не решался перейти последнюю черту.
Ставшее привычным завывание ветра в отверстиях скал заглушало все звуки. Люди на площадке поднимались и уходили, вскоре уже никого не осталось, только двое последних людей удалялись по тропе меж кустов. Они снова были в рубахах и колпаках. Как все быстро закончилось! Казалось, все так заняты и не скоро освободятся. Ольга оглядела поляну. А ветер вдруг стих. Она переступила с ноги на ногу, какая-то веточка вдруг треснула под ногой, в наступившей тишине треск прозвучал как выстрел.
Мужик в дурацком колпаке приостановился, хотя он был уже далеко, в кустах, и внимательно прислушался:
– Слышишь?! Тут кто-то есть…
– Эхо… – ответила его партнерша.
– Да, как будто нас кто-то слушает…
– Здесь их двое.
– Удивительно, как они смогли пройти сюда? На всех чужаков эолова песня наводит ужас, наши бабы годами не могут привыкнуть…
– Ну да, ладно бы один человек, а то сразу двое пришли в Пасть Дьявола… Странное совпадение.
Ребята не слышали этих слов, но увидев остановившихся людей, явно осматривающих поляну и прислушивающихся, поняли, что выдали себя. Оля замерла, отвернулась от них, стала смотреть в небо, стараясь ни о чем не думать. Андрей тоже притих, отвернулся. Люди ушли.
Возвращались молча, в каком-то шоковом состоянии. В душе смешались разные чувства: изумление от увиденного и страх от того, что их чуть было не заметили, а может быть, и заметили.
– Андрюша, а когда он в кустах прислушивался, ты о чем думал?
– Старался ни о чем, смотрел на скалу и все. А ты о чем?
– А я на небо смотрела и тоже старалась ни о чем не думать.
– Ты думаешь, они читают мысли?
– Да, – Оля задумчиво кивнула головой. – Ну, может не совсем читают, а скорее чувствуют. Помнишь, когда мы пришли в деревню, а для нас все было готово? Они передают какие-нибудь мысленные сигналы, мне так кажется.
– Да, наверняка. Разработана система сигналов. Мы пришли – передали: гости. Если бы они мысли читали, то там, на поляне нас бы сразу услышали.
– Там мешал им вой, и потом они все были так возбуждены…
– И наверно, не все из них могут слышать чужие мысли.
Они вернулись в избу. Андрей вел себя несколько сконфуженно с Женей. Он чувствовал себя виноватым, и заискивал перед ней. Ольга даже испытала некоторое презрение к нему: что уж так волнуется, не выдаст она его. Женя ничего не заметила.
– Ну где вы были? Я тут чуть со страху не умерла.
– Да прошлись просто по лесу, – ответил Андрей.
– Давайте уложим вещи, – предложила Оля. – Все уже просохло, а то у нас тут такой бардак.
Они занялись своими мешками. Потом пришла женщина, молча, быстро поставила котелок с кашей на стол, молоко в кувшине и хлеб. Андрей попытался расспросить ее, что это так выло все утро, но она ни слова не ответила и ушла.
– Психи, – констатировала Женя.
Весь день сидели в избе, обдергивали перья. Им, как и раньше, принесли обед. Попозже, в темноте, пришел Макс, посидел с ними, они болтали обо всем, кроме утренних событий. Во время разговора он положил ногу на ногу, так, что его ступня стала видна сидевшим напротив Андрею и Ольге. На белой коже выделялись красные пятна.
– Что это у тебя? – Ольга произнесла это и сразу пожалела, но Макс спокойно сказал:
– Да на угли от костра наступил, обжег слегка.
Оля только проглотила слюну. Принесли ужин, и Макс ушел вместе с женщиной, принесшей продукты. Остатки ужина Ольга сложила в пакет: хлеб, вареный картофель, огурцы – все, что было. Женя удивилась:
– Что это ты вздумала убирать? То всегда лежало на столе, а теперь чем тебе помешало?
– Не знаю, захотелось…
11
На следующий день ветер начал завывать ближе к вечеру. Ольга вскочила, ей нестерпимо хотелось туда, на гору. Вдохнуть терпкий непередаваемый аромат земли, травы и дыма, слушать песню скал.
– Андрей, ты идешь? Скорей!
– Нет, – Андрей замялся, он не мог смотреть на нее, – я не пойду. Женя сильно боится, останусь с ней. Ты тоже не ходи, надышишься этого дыма.
– Я не собираюсь опускаться на землю, а вверху его почти нет.
Это не из-за Жени, это он сам боится не сдержаться, поняла Оля. Да не нужен ты мне, я этого не допущу, – самоуверенно подумала она, – смогу удержать себя в руках. Не боюсь я никаких наркотиков! А ты сиди со своей размазней Женей!
Ольга скользнула за дверь, окинула взглядом деревню – там уже никого не было – и, пригнувшись, побежала к кустам. Сегодня явственнее чувствовался запах костра. Порыв ветра принес новые клочья белого дыма, они словно застревали меж деревьев, ей было не миновать их. "Ну ничего, пробегу быстро", – подумала девушка. Она побежала, затаив дыхание, но в какой-то момент все же нечаянно вдохнула терпкий, неприятный и одновременно манящий, дурманящий запах. У нее закружилась голова. Ольга решила вернуться. Прав был Андрей: надышится ведь этой дряни, видела уже, как она действует. Решительно повернулась и прошла всего пару метров назад, вниз по склону, как кто-то схватил ее за руку. Это был Макс в длинной белой рубахе. Ольга вскрикнула от неожиданности.
– Тише, ты что кричишь? Наконец-то! Жду тут тебя, что так долго?
– Откуда ты знал, что я пойду? – Язык ее почти не слушался, она с трудом ловила взглядом его лицо, все поплыло перед глазами.
– Да я был уверен, что тебя снова потянет туда. Давай, бегом, раздевайся на ходу, все уже на поляне.
– Что?
– Да ты уже надышалась что ли? Поднимай руки…
Оля стояла покачиваясь, как пьяная, голова у нее страшно кружилась.
– Не надо, – еле выговорила она, – я пойду домой.
– Ну да, как же, кто же тебя отпустит!
Он сдернул с нее футболку. Оля не успела прикрыть грудь, а Макс уже натягивал на нее длинную, белую рубаху.
– Снимай джинсы, и трусы сразу, скорее, скорее. Танец уже начался, пойдем.
– Я не могу… – выговорила она с трудом, и заканчивая фразу, не помнила, с чего ее начала.
Макс сам раздел ее, она неловко пыталась помешать ему, но наркотик действовал все сильнее. Парень свернул ее вещи и сунул в развилку дерева, потом натянул Оле на голову колпак с перьями, который до сих пор зажимал под мышкой, сам надел такой же.
Оля в колпаке, ничего не соображая и почти ничего не видя вокруг, все же двинулась вниз, Макс поймал ее за руку, придержал и потянул за собой в гору. Она слабо сопротивлялась, но когда ветер принес новые клочья тумана и с новой силой запел свою песню, вдохнула очередную порцию яда и послушно пошла на этот зов. В голове осталась лишь одна мысль: ей надо туда, на поляну… Наверху, над вершинами деревьев, ветер уже в полную мощь играл на красной флейте горы.
– Подожди, там же мучили девушку, я боюсь… – удивительно, что ей удалось это выговорить.
– Мучили? – усмехнулся Макс. – Глупая…
Он уверенно тащил ее за руку. Они успели вовремя: люди в балахонах уже начинали свой танец. Макс подтолкнул Ольгу, как куклу, и они стали в общий круг. Оля ничего не видела сквозь прорези, двигалась туда, куда ее подталкивали. Потом ритм захватил ее, она танцевала, инстинктивно находя нужное движение. Кто-то потянул ее на землю, она опустилась в белый туман, вдохнула его полной грудью и весь мир куда-то уплыл. Подчиняясь чужой руке, встала и продолжила танец. Смотреть сквозь узкие отверстия было трудно, но ей и не надо было смотреть, достаточно только песни ветра. Сейчас она казалась прекрасной, божественной. Девушка отдалась чудному ритму – танцевала подчиняясь ветру и сердцу, его гулкому, учащенному стуку. Наверное, не все так самозабвенно отдавались этому танцу, кто-то заметил, что пора выводить жертву в круг. Оля слегка налетела на остановившегося перед нею человека, это должен был быть Макс: он же стоял рядом, когда они прибежали сюда. В этот момент к нему подошли четыре человека, вывели на середину, сдернули рубаху. Ольга оказалась втянутой в странную процедуру, у нее перехватило дыхание, теперь она четко видела все происходящее вокруг, но не замечала в творящемся ничего странного, противоестественного, – казалось, все так и должно быть. Чтобы разглядеть обнаженного человека, она машинально поправила балахон, стало лучше видно. Какое же красивое тело! Ее опять подтолкнули в спину, люди снова двинулись по кругу в танце, но теперь время от времени женщины выходили и быстро прижимались к обнаженному, легкими движениями рук лаская его. В какой-то момент кто-то рядом взял Ольгу за руку, вывел ее на середину, и она пошла к обнаженному человеку. В одурманенном мозгу ярко вспыхнула вчерашняя картина, и она, как и все до нее, прижалась к Максу. Сквозь ткань ощутила горячее тело, обняла, лаская и прижимая к себе. Ее вдруг словно обдало жаром, захотелось снять свою рубаху, чтобы между ними ничего не было, впервые до боли захотелось близости с мужчиной… Оля словно забыла, что вокруг стоят люди, отдавалась своим чувствам – и в то же время понимала, что нужно вернуться в круг, что она нарушает правила игры. С трудом оторвалась от него, повернулась, было, к своему месту, но к ней уже подошли и остановили. Она не видела всего, почувствовала только, что ее держат несколько человек, вспомнила вчерашнее действо, рванулась испуганно, потом поняла, что от них не убежишь, замерла. Двое держали ее за руки, другие ловко развязывали шнурки на горловине рубахи и, развязав, потянули вниз. Попыталась удержать рубашку, но они были такими сильными, ее сопротивления не заметили, легко сдернули с нее грубую сорочку. Ольга словно протрезвела, вспомнила, что за этим последует, и задергалась, опять попыталась вырваться, но мужчины держали крепко. Кто-то крикнул повелительно: "Дым!" Ее вновь окутало густое облако, она еще шарахнулась, было, в сторону, бежать, но ее уже подняли и опустили на спину на теплую землю в белый паркий тягучий воздух. Оля вдохнула его и теперь словно со стороны наблюдала за тем, что с нею происходит. Какой-то крепкий мужик удерживая ее одной рукой, другой стал успокаивающе гладить плечо, ласкать грудь, а тот, что держал ногу, вдруг коснулся ее бедра, рука скользнула выше, он тоже ласкал ее. Что с нею творят?! Они тут ненормальные… Ольга хотела вырвать руку и сдернуть колпак, пусть видят, что она чужая, пусть прекратят это! И тут же волны наркотического опьянения унесли ее, и она замерла, испытывая удовольствие от странной ласки и от всего этого ритуала. Ей стало невыразимо приятно. Но в этот момент раскаленный прут коснулся ее ноги, Ольга вздрогнула и вскрикнула от неожиданности, сквозь опьянение вспомнив об ожогах, ожидая резкой боли, но тут же забыла об этом и застонала от нестерпимого желания. Она вздрагивала каждый раз, когда к ее ступням прикасались раскаленные головешки. Потом ее подняли и понесли. Наверное, зашли в пещеру – стало темно. Опустили на шкуру, руки раскинули в стороны и быстро прихватили ремнями.