- А, то, как "ВАНЬКА-ВСТАНЬКА!" Кстати, ты эту "дурацкую игрушку" в "Музей ИСКУССТВ" отдал?
Смеясь, здоровым смехом во весь рот. Фред кивая, отодвинул стул, садясь, с сарказмом даёт полное инфо:
- Её нельзя назвать "гулящей". Джим Дагерти - первый муж, был механиком на судне, в торговом флоте служил, потерпел фиаско, оставил ей право выбора, считал ее "вертихвосткой". Она снималась в дешевых журнальчиках. Молодость - авантюризм. "Адью!" Со слезой на глазах, говорят, ему сказала. Артисточка нормальная! Вторая Дитрих! Второй её! Джо Ди Маджо бейсболист - "перелетная птица". Последний - Артур Миллер, драматург. Не выдержал. Не сошлись характерами. Тесновато для двух "ЗВЁЗД" стало рядом.
Джон Кеннеди подался корпусом вперёд, от любопытства впиваясь глазами, заинтригованно:
- Значит, мне можно сходить к ней на свидание? Раз уж, Вы - такие шустрые.
Фред сидя, кивает.
- Зачем, проверяли даму? Ведь, я и она, да и другие - "СВОБОДНЫЕ ЛЮДИ!" Неужели в нашей Америке нет права на любовь?! Какой ужас!..
Фред испуганно смотрит невинными глазами на Президента, замешкав, натянуто произносит:
- Мой Президент! Прошу Вашего прощения!
Поспешно приподнимаясь со стула:
- С Вашего позволения я отлучусь, на пару минут. Скажу всем! Что Вы вольны делать свой выбор в дружбе, сами! Пусть перед Вашими глазами, хотя бы открыто не снуют. - Фред направился в резиденцию.
Оставшись один, Джон Кеннеди, ерзая на стуле, стучит указательным пальцем по столу, громко выкрикивая вдогонку:
- Так и хочется всем всё знать, следя за мной, да?!
Ерзая на стуле, усаживаясь удобней, взявшись за подлокотники:
- Неужели, я не имею права - решать все свои проблемы без подсказок?! Неужели, я в вашем лице "дегенерат"?!
Продолжая выкрикивать исчезнувшему из поля зрения Фреду. Кивая головой, отбивая дробь указательным пальцем по столу, с угрозой в голосе, командно:
- И попрошу с сегодняшнего дня! Меня так ревностно не опекать, Господа! Я здесь на отдыхе, надеюсь - понятно высказался для всех?!
Нервно поглядывая по сторонам в поиске кого - ни будь из присутствующих, едва сдерживаясь, рявкнул:
- Опекуны!
В дверях, показался Фред, с напряжением выдавив из себя:
- Да, Мой Президент! - кивая в сторону помещения, - там Ваш брат на связи из "Белого Дома". Ждёт!
Джон Кеннеди, срываясь с места, порывистым, резким шагом направился в помещение. Фред молча проводил его своим въедливым взглядом.
Через минуту Кеннеди попал в большой светлый кабинет с большими панорамными витражами. Балконная дверь открыта, капроновая занавесь колыхалась от сквозняка. В правом углу массивный угловой диван с множеством подушек. На левой стороне вдоль стены, стояла массивная стенка из светлого ореха. На полу массивный бежевый ковер с орнаментом, на нём стоял большой стол, на котором в разброс лежали журналы, стоял графин из чешского хрусталя с водой, рядом два стакана из такого же хрусталя, телефонный аппарат, трубка снята, лежала в стороне. Новая эпоха новшества в стиле апартаментов.
Джон Кеннеди почти бегом вбежал вглубь кабинета, тут же взяв лежащую трубку на столе начал кричать в трубку:
- HELLO! Малыш, я тебя ждал сегодня. Пару дней тебе тоже не помешало бы отдохнуть.
На другом конце был брат. Роберт Кеннеди, мужчина на вид 40 лет, в стильном костюме, серовато-стального оттенка, в черной рубашке, волосы немного волнистые, челка небрежно спадала на глаза, несколько нервничал, вспотев от ожидания, вытирал, носовым платком лоб. На нервах, из-за длительного подхода брата к телефону, у него ходили желваки скул, но стараясь быть уравновешенным, цинично, всё же в шутку ответил:
- HELLO, ДЖО! Все никак не сорвусь, бумаги, сам понимаешь. Кому-то отдыхать, а кому-то лямку тянуть. Завтра прилечу, жди!
Кеннеди парировал:
- Лямку тянуть! Зануда! Приезжай, жду! И тут же с озлобленностью бросил трубку на аппарат. Взяв стакан, нервно стал наливать воду из графина, в руке чувствовалась дрожь. Поставив стакан, поспешил к уголку, как ватный падая на него.
Не замедлил появиться в дверях Фред. Джон Кеннеди показал жестом "Проходи!" Тот подошёл к балконной двери, закрыв, тихо произнес:
- Жара! Вам включить кондиционер?
Кеннеди отрицательно махнул головой. Нервно встав, подошёл к окну, посмотрев вдаль, разворачиваясь, пошёл назад к столу, налив воду из графина, стал пить, губы дрожали, не сдержавшись с ехидством произнёс:
- Братец мой заработался! Бумажки с места на место устал перекладывать на моем письменном столе. Один - он работает! Хлопая по бокам плетью опущенными руками от обиды, выдавил:
- Завтра прилетит! Подготовь ему комнату! Чтоб не было не одного комара! У него аллергия!
Кеннеди направился в ванную комнату, которая находилась справа от дивана-уголка, оттуда уже прокричал:
- Меня на ужин не ждите! Я иду на свидание!
Скривившись от такой новости, Фред поспешил на выход. В дверях, напутствуя, он пожелал:
- Желаю провести хорошо сегодняшний вечер! Постарайтесь всё же не влюбиться, Мой Президент!
Вышел с ухмылкой. Кеннеди высунув голову в шампуне из проема двери, игриво парировал:
- Не переживай, Старик, за меня! Пусть она в меня влюбляется! Я - ПРЕЗИДЕНТ! И не такие влюблялись! - после чего резко закрыл дверь в ванную комнату.
Мерлин в это время, уже находилась в небольшом коттедже с накладывающим отпечатком национального быта.
Открытая терраса с множеством пальм, на подоконниках и в висячих кашпо декоративные цветы, посередине террасы плетеный стол, рядом с ним такое же плетеное кресло. Сама Монро в легком сатиновом сарафанчике сидящая на ступени. Упираясь об террасу ладонями на прямых руках. С высоко поднятым к лучам солнца лицом, любовалась голубым безоблачным небом. На террасе была тишина, ее нарушил появившийся слуга, молодой индианец, лет 23, с сияющим лицом, с явным желанием угодить госпоже, в белой до пят одежде из бязи. В одной руке он держал телефонный аппарат на длинном шнуре, который тянулся из комнаты Мерлин из открытой балконной двери, в другой руке трубка телефона.
Мерлин обернувшись на шорох шагов, кивком головы, указала слуге, чтобы тот поставил аппарат на стол. Он, поставив, молча удалился.
Молодая женщина, стремглав подбежала к столику, пав в кресло, взяла трубку. Осмотревшись по сторонам, наконец, поняла на террасе совершенно одна. Машинально поправив прическу, ответила:
- Роберт! Какой Вы - не хороший! Я из - за Вас проплыла "милю" навстречу с Вами. А Вы?! - с лукавством, - я же плохо плаваю, вдруг утонула бы? Нельзя же так! Вы меня обманули! Зато, случайно.
Растерянно:
- Ну, скажем, не совсем случайно!.. Скорее из любопытства познакомилась с вашим братом. Нашим Президентом! Он и Вы - не похожи!
При этом она сделала капризное лицо, пожимая плечом одним - другим на ответ с другого конца, отреагировала легкой улыбкой, продолжая жеманничать:
- Нет! Мне он не показался - лучше! Я Вас жду - завтра!
Немного сконфужено:
- Но, Роберт! Какой Вы - ревнивец! Конечно же - одна! Скучаю и никого сегодня в гости не жду! Я устала от внимания, только не Вашего!
При этом вновь поправила прическу, нежно теребя кончиками пальцев.
С комфортом раскинувшись в кресле, вальяжно смакуя каждый слог, произнесла:
- Целую Вас, Мой Дорогой! До завтра!
Положив трубку, вибрируя пальцами круговыми движениями по столику, замкнув их в замок, резко встала, отряхивая помятый сарафан по бокам, как - то загадочно улыбнувшись, самодовольно подытожила:
- Неплохо для начала! Вот - это популярность! Но, что-то здесь не так! "Штучки Роберта!" Это случайное знакомство?! Этот "Лис" Роберт что-то от меня хочет. Никогда не знаешь, что у него будет в голове.
В рассеянности от впечатления, она тут же убежала с террасы через балконную дверь в свою комнату.
Прошло время. Вечер застал Мерлин в комнате. Это большая, светлая комната. На панорамном окне во всю стену красивые атласные зеленого цвета шторы затянутые наглухо. Во всю комнату низкая широкая постель, за спинкой на стене большое зеркало, по обе стороны кровати маленькие тумбы, на одной телефон, на другой журналы на которых стояла тарелка с пирожными и стакан апельсинового сока. На кровати беспорядок, покрывало откинуто, подушки небрежно лежали в разброс, разбросаны вещи: купальник, сарафан и белый махровый халатик. Дверь в ванную комнату приоткрыта, оттуда доносился плеск воды, который тут же стих.
Мерлин напевая, вышла из ванной, на голове завязанное тюрбаном махровое полотенце, туловище спрятано под таким же полотенцем.
Она, на ходу скинув с себя полотенце, которое с тяжестью упало на ковер, пройдя по нему, очутилась у кровати.
Взяв белый халатик, поспешила одеть, старательно подвязавшись поясом.
Игриво посмотрела на себя в отдаленное зеркало над кроватью. Сняв полотенце с головы, бросила на пол.
Неожиданно позвонил телефон. Она вздрогнула. Но решившись ответить, подошла к тумбе, подняв трубку, радостно улыбнулась, сев на кровать, начала доверительно щебетать:
- Привет, Эмми! Ты не поверишь! С кем я сегодня познакомилась, вещие сны сбываются! Два дня снился: "Ухаживал, цветы дарил, в любви признавался. И, вдруг…"
С той стороны, кто-то торопил.
Мерлин продолжила, затягивая интригу:
- Не спеши! Сейчас упадёшь! С самим нашим Президентом!
Слыша щебет восхищения, самодовольно улыбаясь, откровенничала:
- Нет! Не из КИНОКОМПАНИИ! С Президентом Америки!
С того конца обратной связи послышалась искаженная речь, Мерлин выпалила:
- Всё, Эммочка! Ничего не знаю пока: что и как?! Сама в облаках!
Восхищенно:
- Глаза зеленые! Короче: может быть! - прощаясь - пока-пока! Милтону привет! Пусть подготовит мой контракт!
Щебет с той стороны в трубке, она уже не слышала, но старалась всё сказать любопытной подруге:
- Возможно, и будет наше с ним свидание, надеюсь! Только бы до завтра… Завтра "лис" прилетает. Всё-всё! Целую! Бай-бай!
Положив трубку на аппарат, встала, подошла к окну, отодвинув занавесь, задумчиво стала вглядываться вдаль. Всё ещё светло, хотя солнце нехотя переходило в закат на фоне отдаленных, малахитовых гор.
Под чистым, безоблачным небом, вдалеке сияла голубизна озера, по которому сновали два катера.
Это напомнило детство, где не было такой красоты…
… Невольно она вошла в него. И очутилась в маленькой комнате с одним окном, на котором сидела кошка, среди стопки старых газет и пустой бутылки из - под виски. Занавеска была серого от грязи цвета, завязана массивным узлом посередине. Рядом с окном стояла деревянная кровать, не застеленная. На противоположной стороне стены стоял открытый шкаф для одежды, забитый донельзя, часть ее валялась на полу. На этом фоне стояла приемная мать Мерлин, Грейс, 35 лет: не высокая, сероглазая женщина с короткой стрижкой русых волос. Она была одета в скромное, заношенное серое платье, стараясь собрать одежду в руки, тут же силясь, упаковывала в небольшой чемодан.
Наконец набив, та сделала попытки его закрыть, от бессилия зарыдала, присаживаясь на кровать, в слезах что-то говорила ей, Мерлин, смотревшей на нее, стоя около шкафа.
Норма Джин (Мэрилин), белокурая девушка, 16 лет, немного полновата с потухшими, голубыми глазами, одета в белую юбку "солнце-клёш" с непонятным орнаментом и в маленькую, вязаную кофточку с короткими рукавами, наглухо застегнутую, в белых спортивных тапочках, опираясь, скрещенными руками сзади о стену, продолжая молчать, с тяжелым взглядом глядя на истерику Грейс. Мать в отчаянии, бессвязно бормотала:
- Ты уже взрослая - красивая, умная, ищи себе мужа! И постарайся ему дать - всё! Любовь, преданность и чистоту.
Она вытирала тыльной стороной ладони, размазывая по лицу слезы, не глядя девушке в глаза, напутствуя:
- Никогда не плачь, даже если не будет денег на хлеб! Знай! Ты всё имеешь, только найди-то в себе. Это тебе мой материнский от сердца - совет.
Мерлин подойдя к чемодану, молча заперев, безразлично посмотрев на Грейс, та до сих пор размазывала по лицу поток слёз, в слезах стараясь не упустить главного, бормотала:
- Пиши, приезжай, скучай по мне! Я твоя мать, не родила, но воспитала. Ты моя дочь! И Эрвину, отчиму, постарайся все простить! Теперь он тебя никогда не обидит, будет далеко, на западе. Уткнувшись в подушку, женщина зарыдала навзрыд.
Норма Джин (Мерлин) безмолвно вышла из комнаты, оставив мать одну. Мать, поднимая голову, не удержавшись, крикнула вдогонку:
- Дочка! За нищего замуж лучше не выходи! Ищи богатого: политика или бизнесмена!
Перед глазами закрытая дверь, разделяющая сегодняшний день от прошлого…
…Вечер внёс хаос и в уединение Джона Кеннеди. Он в это время пребывал где-то далеко. Этому свидетельствовало то, что он сидел в махровом халате на угловом диване, и что в пепельнице на столике лежала куча недокуренных сигар. Взяв в руку новую сигару, прикурив, он резко встал, в задумчивости подойдя к окну, стал напряженно смотреть вдаль. Впереди - вид на озеро: солнце в закате, видны две подвижные точки в виде катеров. Со вздохом, признаваясь самому себе, констатировал:
- "Сладкая!" К такой даме, наверняка, мужчины липнут. Дорогого стоит! У меня же дети, а из-за неё не могу уснуть.
Теребя волосы:
- Глупец! Лететь в лапы искушения? Бред! На свидание? Все отбегался! Любимая женщина "АМЕРИКА!"
Тут же стал махать рукой, развеивая смог от сигары по комнате.
В дверь постучали. Джон Кеннеди, резко затянув штору, повернувшись к двери, крикнул:
- Да, да! Войдите!
Вошёл Фред с подносом в руке, на котором чай с лимоном. Поставив поднос на стол, направился, размахивая руками к окну, принюхиваясь, втягивая ноздрями воздух, с укором:
- Вы, же дали слово врачам, Мой Президент! Ваше сердце принадлежит, на - сегодня АМЕРИКЕ. Не искушайте судьбу, Вы - НАМ ВСЕМ НУЖНЫ! Въедаясь взглядом в лицо Президента, поддел:
- Так зацепила эта белобрысая? Кажется, Вы грозились: поздно вернуться.
Джон Кеннеди подошёл к уголку, пав на него, сев удобнее, на колкость своего помощника, со вздохом парировал:
- Несерьезно, было бы, сразу лететь в объятия-незнакомки. Завтра к ней загляну в гости. Надо найти предлог. Днём ничего не обяжет к постели.
Выбрасывая вперед указательный палец:
- О!.. Просто - так!
Фред, подойдя к столу, забрал поднос, отнёс Кеннеди, предлагая выпить. Тот резко взял с подноса чай, выпив залпом, тут же поставил пустой стакан обратно. Помощник с округленными глазами, решился съязвить, растягивая удовольствие:
- Да! Талия, ножки…Молчу!
Джон Кеннеди, сидя как на "шарнирах", оборвал на полуслове, срываясь:
- Перестань!.. Не говори никогда, мне свои мысли вслух! Я имею пока ещё свою голову на плечах, заучили вы все меня. Лучше прояви усердие! Принеси горячий чай и два сэндвича! Я голодный! И постарайся со мной сегодня не разговаривать!
Фред стоял в оторопи от такого приказа, с обидой развернувшись, пошёл в направлении двери, бурча себе под нос:
- Крыша из-за Монро, поехала… "Чапай, думать будет"… Кажется, Роберт перестарался в своих планах…
Хлопнув дверью, вышел.
Джон Кеннеди на нервах, стал бить ладонью себе по лбу, раздраженно, вслух, причитая:
- Завтра! Братец, Вездесущий, явится - собственной персоной. Ну, да ладно! Надо еще дожить! Куда бы от всех мне спрятаться, никакой личной жизни…
…В комнате полная темнота. Мерлин в белом пеньюаре лежа под покрывалом на кровати, ворочаясь, не может уснуть. Она резко скидывает покрывало, отбрасывая его в сторону, нащупывает около кровати комнатные шлепки, сбивчиво пытается надеть, сначала не на ту ногу, неловко подпрыгивая в одной, до конца всовывая стопу в одну - другую шлепку, идёт к занавеси, раскрывая её наотмашь, вглядывается в ночную даль. Кроме звёзд на небе и луны, она ничего не видит. Отворачиваясь, идет к кровати, присаживается на постель, обхватив голову двумя руками, закусывая губы, говорит:
- Не пришёл! Ну, и чёрт с ним! Завтра Роберт прилетит, двоих спровоцирую. Интересно! Неужели нашу встречу, этот "Лис" подстроил? Как я устала от его политики.
Подавленно, - вот - она: его любовь! - Зло, - а ещё "руку" просил… Все мужики "СВОЛОЧИ!.."
Нащупав под подушкой рукой, пузыречек с успокоительными таблетками, нервно открыв "шляпку", достает, щурясь от слабого света, сразу несколько, крутит по сторонам головой, не замечая на тумбе стакана с водой, глотает, передергивая телом, залезает под одеяло, закрыв глаза, старается заставить себя уснуть.
Ветер с балкона колышет штору, в зеркале отражается отсвет блика луны. Кажется, что она опять вернулась в прошлое или все же в будущее?!
…Ей до боли знакома небольшая комната и в тоже время совершенно другая, вокруг все белого цвета - шторы на маленьком окне, кошка, сидящая на окне, горшок с цветами, большая кровать под балдахином с набросанными подушками и покрывалом.
Мерлин в белом до пят пеньюаре, в порыве летит навстречу Кеннеди, который входит в комнату из проёма без двери, в его руках букет из белых роз, они встречаются. Он падает перед Мерлин на колено, счастливая берёт из его рук цветы и бросает вверх.
Он встает с колена, обнимает её, целуются. И вдруг всё исчезает…
…Мерлин резко проснувшись, приподнимаясь на кровати, откидывает покрывало в сторону, ничего не понимает… Хватаясь за голову, тормошит пряди волос, вспоминает…
…Вспомнив, встав в рост на кровати, заглядывает в зеркало. Вслух, гримасничая сама с собой, с досадой произносит:
- Опять, этот навязчивый сон! Ну, не пришел он вчера. Не лги мне сон! Хотя, сегодня пятница! Сны сбываются под пятницу. Уже улыбаясь, обнадеживая:
- Значит, сбудется! Или я не Мэрилин Монро!
Спрыгнув с кровати, с верой в себя, она направилась в ванную комнату, на ходу напевая про себя детскую песенку "Мой, любимый Августин"…
Она попала в свою любимую обитель, которую обожала. Это - большая светлая комната с окном, на котором жалюзи. Посередине большая чугунная ванна, рядом с ней тумбочка из белого пластика с умывальником, над которым висит большое овальное зеркало, на тумбочке множество флаконов, баночек, зубные щетки, мыло, половинка лимона; на крючке - вешалке на кафельной стене висит большое махровое полотенце, на полу на глянцевых бежевых плитках постелены ковровые дорожки. В правом углу сан. узел, кипельно - белый с красивой "сидушкой" из искусственного меха розового цвета, на нём рулон розовой туалетной бумаги. Перед ним такой же половик под ноги. На закрытой двери, на вешалке весит белый короткий, махровый халат.
Мерлин поднимая жалюзи на окне, упиваясь, вдыхает свежий воздух. Направляясь к ванной, по движению снимает и бросает на пол пеньюар, скидывая тапочки. Подойдя к умывальнику, тщательно себя рассматривает. Волосы беспорядочно ниспадают до плеч, она их теребит, кривляясь перед зеркалом, ловя на себе свой любопытный взгляд. Со вздохом произнося:
- Привет! С добрым утром, "Куколка!"