Фидель распрямился, задумался, смотрел в небо. Ещё минуту назад он горбился, тяжело держал большую, теперь уже совсем седую голову, но тут он расправил плечи, устремил взгляд в небо над океаном. Под тяжестью болезни и только что перенесённой операции он, казалось, с трудом держался на ногах, но взгляд его карих, широко раскрытых глаз вновь горел огнём непобедимой жизни. Похудевший на двадцать килограммов, он не казался таким могучим и спокойным, как прежде, но прежними оставались его глаза. Они устремлены вдаль, в будущее; вождь непокорённого кубинского народа, кумир молодёжи всего мира, он в эту минуту напоминал Дон Кихота; как и тот, храбрейший рыцарь и благороднейший борец за счастье человечества, кубинский вождь излучал энергию Спасителя мира; казалось, вот сейчас к нему подойдёт Санчо Панса, подведёт Росинанта, подаст пику и благороднейший идальго устремится в даль, видимую одному ему, и зачнёт крушить Америку, ставшую ненавистной для всего мира, и освободит от неё людей, и зажжёт над миром солнце свободы.
Он повернулся к Драгане, заговорил высоким слогом:
- Благороднейшая из женщин! Наша любимая, очаровательная Драгана Станишич. Вы дочь далёкой от нас славянской страны Сербии, но, как я слышал, сербы - родные братья русских. Когда вы, и ваш супруг Борис Простаков, и ваш друг Павел Неустроев посетили меня в доме моего брата Рауля и милостиво согласились построить на нашем острове десять клиник с Импульсатором, и они теперь работают, все газеты Кубы поместили ваши фотографии. Кубинцы знают вас, они поражены вашим дружеским расположением к нам, вашей добротой и… вашей красотой. Журналисты в один голос кричали: русские женщины - самые красивые на свете. А я потом встретился с журналистами и сказал корреспондентам: вот тот самый редкий случай, когда моё мнение полностью совпадает с вашим.
И Фидель засмеялся. И посмотрел на Бориса, словно прося у него прощения за такое фамильярное обращение с его женой. И сказал ему:
- Вы меня, старика, не ревнуете?
И обхватил Бориса, и тряс его за плечи.
Потом он повернулся к "Майскому жуку". Подошёл к нему, коснулся рукой корпуса удивительной машины.
- Американцы имеют самолёт, невидимый с земли, но чтобы вот как ваш… Такого у них нет.
Обратился к Фёдору:
- А как же он?.. Без мотора-то, а?.. Если не секрет, расскажите. Но, впрочем, подождите, не надо ничего рассказывать. Мы сейчас поедем к брату Раулю и будем обедать. Там за столом и расскажете.
Махнул рукой, и к нему подошли два парня, затем оторвался от стайки гуляющих больных мужчина в белом халате и тоже направился к Фиделю. Команданте ему сказал:
- Вы обещали отпустить меня на день-другой к брату. Я хотел бы отправиться к нему сейчас с моими друзьями.
Доктор развёл руками: он соглашался.
Фидель обратился к Фёдору:
- Нам нужен автомобиль или…
Но тут дверцы "Пчёлки" раздвинулись, и Фёдор пригласил друзей. А ещё через минуту они были в воздухе. Команданте показал на домик, видневшийся на отшибе за городом. Он был небольшой и белый - словно чайка, севшая отдохнуть на участке пляжа, где не было людей и не стояли у причалов катера и лодки.
Команданте некоторое время оглядывал внутренности салона, искал кабину пилота и руль управления, и приборы, которых по обыкновению в самолётах и вертолётах бывает множество, - тут же ничего этого не было, ничто не указывало хоть на какое-нибудь наличие работающих механизмов, движущих сил, несущих над землёй тяжёлую машину и стольких людей.
Фидель поднял руки:
- Поражён, потрясён, - мне чудится, я вижу всё это во сне. Но смотрите вон туда: на зеленом холме за домом стоит беседка; я строил её сам, своими руками - там найдётся площадка для вашего "Жука".
Домик и беседка были ещё далеко, но Фёдор прибавил скорость, и зелёная площадка через несколько секунд была под ними - Фёдор посадил на неё машину.
Рауль Кастро, младший брат Фиделя, на время его болезни исполнял роль президента Кубы. Ему сообщили о том, что Фидель и с ним Фёдор Светов, и трое островитян, которых Рауль знал и не однажды принимал у себя дома, вылетают к нему на каком-то странном бесхвостом и бескрылом аппарате, скорее похожем на майского жука. Фёдор Светов бывал у него дважды, и оба раза приезжал на скоростном летающем катере, - и та машина имела много таинственных загадок и почти волшебных свойств, а теперь вот ещё и эта…
Рауль пригласил гостей в дом, где две служанки накрывали стол. Им помогал сын Рауля Хуан, майор кубинской армии, рослый, с бородой и усами, могучий, как его дядя Фидель. Майор уже знал о новом и пока ещё секретном, никому не известном оружии, которым обладали Фёдор Светов и физик с Русского острова Павел Неустроев. Хуан командовал полком моторизованной пехоты и очень бы хотел иметь такое оружие.
Наступило время, когда Америка с особой рьяностью принялась за переустройство мира на свой желанный лад и порядок. Вокруг неё и далеко за её пределами образовалось, и росло, и крепло кольцо ненавидевших её государств. Президент Венесуэлы Уго Чавес предавал её анафеме в речи, с которой он выступил в Организации Объединённых Наций. Подойдя к трибуне, он сказал, что с неё только что выступал президент Америки Буш, и назвал его дьяволом. И перекрестил трибуну, поднял к губам ладонь и сдул с неё нечистую силу. Заклеймил Буша как наглого, бесцеремонного политикана, присвоившего право указывать странам и народам, как им жить, кого любить, а кого ненавидеть. Короли и президенты, которые ещё вчера заискивали перед Бушем, называли его другом и подобострастно сгибались перед ним в лакейском поклоне, теперь один за другим прикусили язык и, хотя и с опаской, и пока ещё робко, сторонились его. В это-то как раз время Фидель Кастро и обрёл новых русских друзей.
Глава четвертая
Фёдор принёс с собой чемоданчик-компьютер, раскрыл его и поставил на середину стола. Обращаясь к Фиделю, сказал:
- Вы там в госпитале, наверное, не слышали о зловещем числе, завешанном над городом Норфолк, что вблизи Вашингтона?
- Как не слышать! Это число "23". Как раз сегодня оно и есть. Газеты и радио, и "бесстыжий ящик", как я называю телевизор, охрипли, пугая этим числом всю Америку. У нас в госпитале об этом тоже говорят. Кстати, а вы не знаете, что это за чертовщина такая. Недавно она висела над небольшим городком… а когда настал этот день… с моря поднялась волна и, как корова языком, слизнула посёлок морских офицеров и в щепки разнесла подводную лодку, которая будто бы подкралась тихой сапой к вашему "Курску" и потопила его. Мы так и не знаем, что это за сила такая нависает над Штатами. Может, вы чего знаете?..
Фёдор от прямого ответа уклонился, а лишь показал на компьютер, где над городом засветилось пышущее огнём число "23", и сказал:
- В Интернете сообщают: событие произойдёт в полдень. Ждать осталось немного. Фидель кратко, не отрываясь от экрана компьютера, рассказал о донесениях, которые ещё до болезни читал в сводках своей тайной разведки. А в них говорилось: "Мистическая сила", которая никем ещё не разгадана, мстит Америке за все гадости, которые та совершает. Двадцать третьего сентября она ударит по небольшому порту, из которого выходят сторожевые катера и гоняют рыболовецкие суда Багамских островов, промышляющих в своих, но пограничных с Америкой водах. Непокорных обстреливают, и даже несколько судов потопили.
Стрелка часов подходила к полудню. Все взгляды были устремлены на экран компьютера. А там, над Норфолком, над пляжными павильонами и рядами прибрежных дорогих отелей, ресторанов, игорных казино - над всей береговой линией, где клубились стайки туристов и местных обывателей, тревожно летали боевые вертолёты, кружили два самолёта с радарными антеннами; а глубоко под водой металась целая бригада подводных лодок: "прощупывали" окружающее пространство - подводное, надводное и воздушное. Пентагон бросил все силы, чтобы упредить катастрофу, случившуюся с посёлком офицеров-подводников и с подводной лодкой в день, когда на ней заканчивался капитальный ремонт и она должна была отправиться в район Мурманска с целью устраивать там очередные провокации.
Погода стоит тихая, тёплая - океан словно замер в ожидании чего-то необыкновенного. И когда уж остаются считанные секунды до полудня, на зеркально чистой поверхности вод, словно белый лебедь из волшебной сказки, появляется прогулочная яхта губернатора штата. Есть ли на ней губернатор или нет, но яхта, демонстрируя величавое спокойствие и пренебрежение к угрозам каких-то злых и ещё невыясненных сил, медленно плывёт вдоль берега. Радист принимает доклады с вертолётов, из глубин от подводных лодок: всё спокойно, никаких посторонних объектов в районе пляжей и бухты с боевыми кораблями не замечено. Фидель и его друзья как бы слышат эти доклады и, к своему огорчению, и сами перестают верить в магию волшебного числа, но вот дом Рауля вздрогнул, за окном раздался шелест летящего куда-то воздуха; океан помрачнел, а на экране компьютера из глубин поднялся столб воды, под лучами солнца засверкали мириады брызг - и столб, потянув за собой высокую волну, устремился к берегу. И вскоре накрыл его, и поглотил стайки гуляющих по берегу, лежащих и сидящих на песке людей. Волна высотой с десятиэтажный дом, бросилась на город, подхватила стоящие у причалов корабли, подняла над ними яхту губернатора - и понесла всё это на холмы, по которым вверх и вниз тянулись улицы и проспекты высотных домов огромного американского города.
Раздался голос диктора. Это телевидение, способное мгновенно реагировать на события, начинало импровизированную прямую передачу с места катастрофы.
Наступила минута крайнего волнения и напряжения нервов. Никто не двигался с места, каждый смотрел в одну точку, и только диктор телевидения бесновался на экране компьютера. Он взмахивал руками, обращал взгляд то в одну сторону, то в другую. Спрашивал:
- Вы что-нибудь понимаете?.. Вы видели, что произошло? Мы ждали чего-нибудь такого? Ну, что-то могло взорваться! Что-то взлететь на воздух и потом упасть. Могла произойти и другая бяка, но чтобы из глубины океана поднялся такой кулак и так шарахнул!.. И что же вы теперь будете думать?.. Совсем недавно в небе было другое число, оно горело где-то там на западном побережье, и затем шарахнуло по небольшому городу, но теперь число было другое, и горело сильнее, - казалось, его зажег сам дьявол. Три дня оно пылало и грозило нам чем-то ужасным, и горело не где-нибудь, а здесь, над большим городом, и совсем недалеко от столицы нашего государства. От Вашингтона! - слышите, чёрт бы вас побрал? И поднялась волна! Миллионы тонн воды! И со скоростью экспресса кинулась на город. И всё полетело вверх тормашками! А?.. Вы это видели?.. Я видел. Всё полетело в тар-та-ра-ры!
В телестудию вошёл другой диктор. И с ним учёный комментатор. И все загалдели разом, - так у нас галдит на "Эхе Москвы" шайка Матвея Гонопольского. Понять было ничего нельзя. Фидель жестом руки попросил выключить компьютер. Наступила тишина. Все смотрели на Фиделя, а он поднялся из-за стола и стал ходить по комнате. Остановился возле Простакова. Положил ему руку на плечо, тихо проговорил:
- Царь Борис, ты ничего нам не скажешь?
Фидель хорошо знал драму Пушкина "Борис Годунов" и называл своего молодого друга Царь Борис. Но Царь Борис молчал. Фидель подошёл к Фёдору. И ему положил руку на плечо.
- Русские могли выкинуть такую штуку. Что вы думаете?
Фёдор тоже молчал. И тогда Фидель, подсаживаясь к столу, на котором супруга Рауля расставляла чайный сервис, проговорил:
- Так или иначе, но кто-то в очередной раз хорошенько надрал уши другу вашего президента Бушу, а заодно и всей Америке. А теперь давайте-ка попьём чаю.
За чаем Фидель продолжал разговор о нашем президенте. Обращаясь к Фёдору, спросил:
- Ваш президент по-прежнему называет Буша своим другом?
- Думаю, нет, теперь не называет. В русском народе зреет ненависть к Америке, а президента Буша у нас давно не любят, считают его злобным, агрессивным; он, не стыдясь всего мира, рвётся к нашим границам, подвигает НАТО в Грузию, Украину. Занёс железный кулак над Петербургом. Дружить с Бушем в этих условиях - значит идти против русских, а их, русских, в нашей стране более восьмидесяти процентов.
- А он, ваш президент, не русский, что ли?
Фёдор молчал. Стыдно и неловко было признаться, что президент наш вроде бы и русский, но всю политику ведёт против русского народа. И все министры у него Нургалиевы да Зурабовы, а премьер-министр и вовсе Фрадков.
Фидель в раздумье продолжал:
- Я историк и философ; глубоко уважаю русский народ, но знаю также вашу национальную губительную черту - доброту и доверчивость, граничащую с детской наивностью. Вы легко впускаете в свой дом чужака и признаёте его за хозяина. По всем законам биологии и социологии такая наивность ведёт к самоуничтожению. Недавно Хуан побывал в России и привез статью профессора-биолога Бориса Протасова "Клин клином вышибают". Если не возражаете, он прочтёт небольшой отрывок.
Хуан читал:
"Среди множества видов экспансии: военной, политической, экономической и даже идеологической, самой опасной и самой разрушительной является экспансия морали. Никакие военные силы, никакие богатства не могут так просто разрушить чужие общества, как экспансия враждебной морали, как развращение чужой нравственности, чужой религии и чужих моральных устоев. И особую опасность представляет экспансия самой омерзительной морали - морали сионизма, ибо она направлена не столько на разложение материальных основ цивилизованного мира, сколько на разложение его духовных и моральных ценностей. Мораль, не гнушающаяся лживостью и лицемерием, кровожадная в тех случаях, когда еврей достигает власти.
Еврейская оккупация оказалась настолько цепкой, настолько кровожадной, что по своим губительным для русского народа результатам неизмеримо превзошла последствия немецкой оккупации. О таком геноциде русских, когда теперь уже вымирает более двух миллионов в год, Гитлер и мечтать не мог. За последние пятнадцать лет прямо и косвенно уничтожено около 80 миллионов человек. 20 миллионов - прямые потери от сокращения населения, и 60 миллионов абортов за годы, вызванные невиданными моральными и материальными лишениями, ответственность за которые ложится исключительно на антинародное еврейское правительство. Терпеть и дальше эту шваль на своей шее не просто предосудительно, а преступно. Россию вполне вероятно, что в скором времени ожидают большие потрясения, и надо быть готовыми к ним. Бороться с сионистским засильем надо, используя и те приёмы, которые евреи успешно применяют уже не первое тысячелетие и которые не противоречат нашей русской нравственности. Клин, как известно, лучше всего и проще всего вышибается клином".
Островитяне прожили в гостеприимном доме Рауля три дня и, убедившись, что Фиделю становилось всё лучше и лучше, улетели домой.
Глава пятая
Фёдор Светов - человек решительный, теперь же, соединив достижения своих корабельных лабораторий с результатами островных учёных и получив в руки оружие, о создании которого не смеют помышлять самые смелые мужи науки, он всё чаще задавался мыслью: не выйти ли ему на связь с Белым Домом и не поговорить ли с самим президентом Америки? Сегодня за обедом у Драганы он поделился этим замыслом с друзьями. Борис и Павел, как и следовало ожидать, задумались, совета давать не торопились. Оба они опасались, как бы службы электронного слежения ЦРУ и Пентагона не обнаружили местонахождения отважного корреспондента. Их тревогу угадала Драгана:
- А служба электронного слежения Белого Дома не засечёт место вашего расположения? Там у них в подвалах, как я слышала, размещена новейшая аппаратура. Да если подключат ещё и ЦРУ, и Пентагон?
- Наша система запутает любого, кто попытается нас выследить. Теперь же, когда я взял на вооружение технологию Павла…
Он посмотрел на Неустроева:
- …я могу доставать любого противника на многие тысячи километров. А на днях нащупал способ, позволяющий мне не только обнаруживать врага, но и тут же его наказывать.
- Как наказывать? - спросила Драгана. - Научить его вашу песенку петь?
- Это один вид наказания, и не самый главный. Чаще применяю другую процедуру: прикрою один глаз и сильно раскрою другой. Тогда мой пациент встречает каждого хитреньким прищуром одного глаза, а в то же время другой его глаз пугает своим страшным выражением.
- Ой, как здорово! Но я бы не смогла так наказывать. Жалко.
- Но тогда наказание полегче: электронным пучком ударяю по ногам. Одна нога остаётся здоровой, а другая волочится или как-нибудь приплясывает. Получается забавно и не так жестоко. Но в любом случае из боевого строя человека вышибает. Таких наказаний я придумал двенадцать.
И повернулся к Драгане:
- Это вы меня научили: бью по тому разделу мозга, который у вас там в биологии гипоталамусом называется.
Драгана не унималась:
- Ну, а ещё, ещё как можете наказать?
- Ещё?.. К примеру, рот приоткрою. И тогда каждому чудится, что мой пациент намеревается укусить его.
- Ой! Не надо! - взмахнула руками Драгана. - Я боюсь вас. Вы как-нибудь нечаянно и любого из нас можете задеть.
- И задену, если в чёрный список попадёте.
- Чёрный? Почему чёрный? И кто его составляет?
- У нас два чёрных списка: в первый мы заносим тех, кто нагадил, и во второй - кто украл. Мы начали их составлять с того страшного момента, когда узнали, что генералы и адмиралы-лампасники продали наш корабль китайцам. Внесли туда сорок мерзавцев во главе с ельцинским министром обороны ублюдком Грачёвым. Ну уж, а потом… Создали судейскую бригаду, и она вот уже пятнадцать лет день и ночь смотрит телепередачи многих стран, слушает радио и "скачивает" физиономии, записывает голоса негодяев, совершивших преступление против России. Потом мы создали чёрную бухгалтерию - в ней трудится сто человек - чёрная сотня! и она выслеживает в иностранных банках счета воров, крадущих у России деньги, золото, драгоценные металлы, создаёт реестр недвижимости, приобретенной на русские деньги. Для будущих следователей у нас готова вся база данных, ждём только смены режима в России. Мы дадим и аппаратуру; она по тембру голоса, по его модуляции, волновым характеристикам найдёт каждого и высветлит его имя и фотографию на экране. В Америке в такой список занесены три тысячи мерзавцев, а в России суду нашему подлежат пятьдесят тысяч. Я надеюсь, в этом списке вас нет, а значит, и беспокоиться вам не о чем.
Островитяне облегчённо вздохнули и засмеялись. Им куда уютнее было ощущать себя среди друзей России, а не среди тех, которых привёл в своей книге генерал Макашов и которых занесли в чёрные списки судьи с "Евпатия".
- Фёдор Владимирович! - воскликнула Драгана. - Обучите меня скорее! Дайте мне ваш всевидящий и всеслышащий компьютер! Я накажу папашу Буша за бомбардировку Белграда. Я тоже буду составлять списки наших воров и негодяев! Ну, дайте мне всю вашу технику, научите! А я отдам вам все свои гостиницы, и пусть экипаж "Евпатия" не знает ни в чём нужды. Дайте нам ваших детей, ваших жён, и я отдам им первый и второй этажи своего дворца…
Хотела сказать: а вы заведёте себе других жён и других детей…
Но, слава Богу, от такого совета вовремя удержалась.