Насладившись теплой водой, Джинни выбралась на берег и устремилась к валуну. Вскоре притащилась Кэрри и плюхнулась рядом.
– Я ощущаю такую гармонию, – сказала она.
– Что, если они проснутся? – спросила Джинни.
– Кто? Они? Они не спали двое суток и всю ночь пили пиво. Они будут дрыхнуть как убитые.
Больше они ничего не сказали друг другу. Им было хорошо, и они молчали, загорали и наслаждались тишиной. Скоро Джинни откроет последнее письмо.
На извилистой дороге она увидела туристов с рюкзаками. Они ехали на скутере. Кэрри подняла голову и проводила их взглядом.
– Мои друзья приезжали сюда в прошлом году и арендовали скутеры, – сказала она. – Это один из лучших способов посмотреть острова. Нам лучше сделать так же.
Джинни кивнула. Ей понравилась эта идея.
– Я проголодалась, – сказала Кэрри. – Пойду поищу какую-нибудь еду в рюкзаке. Скоро вернусь.
– Не хочешь одеться?
– Нет.
Несколько минут спустя Джинни услышала с другой стороны валуна голос Кэрри. Он звучал так, будто что-то произошло.
– Куда вы его положили? Это не смешно.
Джинни решила узнать, что случилось. Когда она вскарабкалась на валун, то увидела голую Кэрри (она прижимала к себе одно из полотенец), которая почему-то ходила кругами. И вид у нее был злой и расстроенный. Джинни сползла вниз и быстро оделась, а затем собрала одежду Кэрри.
Сначала ей показалось, что это какая-то шутка, но по выражениям лиц спутников поняла, что ошиблась. Кэрри плакала, а парни, хоть и были еще сонными, приняли серьезный вид.
Джинни заметила, что на земле лежали только три рюкзака – те на которых спали Эмметт, Беннетт и Найджел. Рюкзаков Джинни и Кэрри не было.
– О господи, – повторяла Кэрри, все еще пританцовывая в истерике. – Нет. Нет. Вы, должно быть, прикалываетесь надо мной.
– Мы их поищем, – заверил ее Беннетт.
Когда Джинни все осознала, ей захотелось рассмеяться.
Парни на скутере. Туристы с рюкзаками. Они были ворами. Возможно, они наблюдали за ними с дороги, а затем спустились и украли их вещи. А она и Кэрри просто смотрели, как они уезжают.
Все пропало. Вся грязная одежда. Все конверты. Включая последний, который она так и не открыла. Все объяснения только что укатили на красном скутере в сторону греческих холмов.
Джинни зарылась пальцами ног в песок:
– Я хочу еще поплавать.
Она полезла в карман, где лежало то, что у нее осталось, – паспорт и банковская карта. Она убрала их туда во время одной из поездок на поезде. Передав их Эмметту, Джинни пошла к воде.
В этот раз она не стала раздеваться, прежде чем погрузиться в теплые волны. Ее кофта и шорты надулись, как воздушные шары, а затем прилипли к телу.
Серые и лиловые оттенки раннего утра сменились ярко-голубыми, расцветающими в небе над ней. Оно идеально подходило по цвету к морю. На самом деле Джинни могла только предположить, где находится горизонт. Она лежала в воде, и вода разливалась по небу – казалось, будто это начало и конец всего.
Через несколько минут к ней подошел Найджел.
– Ты в порядке? – обеспокоенно спросил он.
И Джинни расхохоталась.
Единственный банкомат на Корфу
Понадобилось около часа, чтобы успокоить Кэрри – она что-то несвязно бормотала и нервно вышагивала по пляжу. Затем они забрались (без рюкзаков это сделать значительно легче) по ступенькам и вышли на дорогу. Они направились туда, где, по их мнению, располагался город. Ничто не указывало на то, что он там был, но в той стороне росло больше гибискусов, и Эмметту показалось, что вдалеке стоит телефонная будка. Подойдя поближе, они увидели, что это камень, но Джинни могла понять, почему Эмметт ошибся – камень был квадратным.
Солнце с пугающей скоростью взбиралось высоко в небо. Из-за жары, общей усталости и Кэрри, которая могла заплакать в любой момент, их путь казался долгим и мучительным.
Через какое-то время ребята увидели вдали огромные современные отели, белые церкви и дома на утесе, нависающем над морем. Примерно через пару километров они подошли к ним. Оказалось, что это небольшая деревенька с несколькими отелями и ресторанами.
Все было белым. Ослепляюще и обжигающе белым. Все здания. Все стены. Даже камни, которыми были вымощены улицы. Только дверные проемы и ставни на окнах выделялись внезапными вспышками красного, желтого или синего. Путники шли по узкой тенистой тропинке, вдоль которой росли невысокие деревья. Казалось, будто чья-то огромная рука схватила их за верхушки и скрутила, как штопор. Сверкали маленькие зеленые фрукты, они уже падали на землю и разбивались о камни. Найджел радостно отметил, что это оливковые деревья, а Кэрри – менее радостно – попросила его заткнуться.
Джинни подняла с земли оливку. Она никогда прежде не видела оливок, они напоминали маленькие лаймы с твердой кожурой.
Все выглядело так, как не должно было выглядеть.
Впереди была сонная таверна с несколькими столиками на улице. Ребята с удовольствием уселись, и вскоре перед ними появилась тарелка с пирогом из шпината, миски с йогуртом и медом, чашки с кофе и теплым свежевыжатым соком с мякотью. Джинни положила паспорт и карточку рядом с тарелкой. Странно. Они занимали так мало места, но с ними она могла путешествовать по всей Европе. Именно они ей нужны были больше всего.
Увидев документы Джинни, все вспомнили, чего лишились. Кэрри снова расплакалась. У нее совсем ничего не осталось. Без паспорта она никуда больше не сможет попасть. Ни на самолете. Ни на пароме. И вряд ли ей хватит сил, чтобы вплавь добраться до материковой части Греции, а потом и до Австралии.
Быстро спрятав свои вещи во влажный карман, Джинни положила мед в густой йогурт и начала размешивать. Ей было жаль Кэрри, но вся эта ситуация казалась ей какой-то странной. Она чувствовала себя так, будто ей сделали небольшую лоботомию (если можно сделать небольшую лоботомию). Но, так или иначе, ощущение было приятным.
Джинни слушала ребят, которые придумывали всевозможные способы, как бы вывезти Кэрри из Греции. Они сошлись во мнении, что им как-то нужно попасть в посольство Австралии, хотя они не знали, где оно находится. Но предположили, что оно, скорее всего, в Афинах.
Джинни изумленно смотрела вдаль на бельевую веревку, на которой сушился на солнце осьминог. Она вспомнила стиральную машинку Ричарда и странную буквенную шкалу. Интересно, какой режим подходит для стирки осьминога?
Можно только догадываться.
– Что насчет тебя, Джин? – спросил Беннетт, прерывая ее размышления. – Что ты планируешь делать дальше?
Джинни подняла голову:
– Не знаю. Думаю, для начала мне стоит снять деньги.
Потребовалось какое-то время, чтобы найти банкомат среди сувенирных лавок и церквей. Тот, что ей удалось обнаружить, находился в магазине размером с небольшую прихожую. Здесь можно было приобрести все: от консервированного нута до купальников, пахнущих резиной. Банкомат стоял в задней части магазина под грязной витриной с одноразовыми фотоаппаратами. Он выглядел подозрительно, но снять деньги было больше негде.
Джинни решила снять пятьсот евро. Сообщение на греческом языке, которое появилось на экране, ничего ей не объяснило, но сигнал дал понять, что такой суммы на счету нет. Тогда она указала сумму в четыреста евро. И снова прозвучал сигнал. Который повторился при суммах в триста и двести евро. Сто девяносто? Нет. На счету не было и ста восьмидесяти, ста семидесяти пяти, ста шестидесяти… семидесяти пяти, пятидесяти…
Наконец банкомат выдал ей сорок евро и с отвращением выплюнул карточку.
И Джинни на ум пришла только одна мысль о том, что же делать дальше.
У телефонной карточки в пять евро был небольшой лимит времени, а операторы в "Харродсе", казалось, не понимали, почему она торопится. Музыку, звучащую в трубке, постоянно прерывал электронный голос, который на греческом языке напоминал ей (хотя она и так это понимала), что ее время ограничено.
– Джинни? Ты где?
– На Корфу. В Греции.
– В Греции?
– Верно. Дело в том, что у меня нет денег, и я тут застряла, – сказала она. – А время на телефонной карточке скоро закончится. Я не могу вернуться.
– Подожди минутку.
Заиграла классическая музыка. Раздался голос, что-то сообщивший на греческом. И снова ей пришлось догадываться о смысле. Она была более чем уверена, что это было не сообщение: "Добро пожаловать в Грецию. Надеемся, что вы хорошо проведете время". Серия коротких сигналов подтвердила это. Она почувствовала облегчение, когда Ричард снова появился на линии:
– Ты можешь добраться до аэропорта Корфу?
– Думаю, да, – ответила она.
И поняла, что у нее нет других вариантов. Она либо доберется до аэропорта, либо остается здесь навсегда.
– Отлично. Я позвоню в туристическое агентство и закажу тебе билет до Лондона. Все будет хорошо, поняла? Я позабочусь об этом.
– Я верну деньги, или мои родители…
– Просто поезжай в аэропорт. Позже все решим. Давай доставим тебя домой.
Джинни повесила трубку и увидела Кэрри и ребят, сидящих на скамейке на другой стороне улицы. Кэрри уже немного успокоилась. Джинни подошла к ним и устроилась рядом.
– Мне нужно добраться до аэропорта, – сказала она. – Ричард – друг моей тети – купит мне билет.
– Ты уезжаешь, Кренделек? – спросила Кэрри. – Возвращаешься в Лондон?
Они несколько раз обнялись и обменялись адресами электронной почты. Затем Эмметт остановил небольшой побитый "фиат", который, как он и предполагал, оказался такси. Когда Джинни уже села в машину, к окошку подошла Кэрри. Она снова плакала.
– Эй, Кренделек! – Она наклонилась к Джинни. – Не беспокойся. Ты выяснишь, что это было.
Джинни улыбнулась:
– Ты же будешь в порядке?
– Да, – кивнула Кэрри. – Кто знает. Возможно, мы задержимся здесь на некоторое время. Да я сейчас и не могу куда-то поехать. Мы могли бы застрять и в худшем месте.
Джинни на прощание сжала руки Кэрри, и такси отъехало, увозя ее в сторону аэропорта.
Вежливая стюардесса "Британских авиалиний" с безразличным лицом приветствовала Джинни, когда та зашла в самолет. Видимо, дурно пахнущие беспризорники часто путешествуют на их самолетах. Джинни соглашалась на все, что ей предлагали. Да, она будет воду. И возьмет лимонад, сэндвич и чашку чая. Печенье, салфетки, щипцы для орехов, баскетбольные мячи… Джинни брала все, что можно было найти в маленькой серебристой тележке. И если была такая возможность, то в двойном размере.
Самолет приземлился в Хитроу. Лондон был окутан туманом. В этот раз ее встречали. Джинни увидела Ричарда сразу, как только преодолела коридоры общей длиной в несколько километров.
Ричард совсем не возражал против объятий, несмотря на то что Джинни была грязной.
– Господи, – произнес он, отстраняясь и хорошенько ее осматривая. – Что с тобой случилось? Где твои вещи?
– Их украли.
– Все?
Джинни засунула руку в карман и достала паспорт и бесполезную банковскую карту.
– Ну, не беспокойся. Главное, что ты в порядке. Мы можем купить тебе одежду. А что насчет писем?
– Их тоже украли.
– Ох… понятно. Жаль это слышать. – Он засунул руки в карманы и кивнул. – Ну, поехали домой.
Метро было переполнено, несмотря на поздний час. Ричард и Джинни стояли вплотную друг к другу. Она рассказала, где побывала после Рима. Сейчас, делясь своими воспоминаниями, она осознала, сколько всего интересного с ней произошло за недолгое время. Прошло всего чуть меньше месяца. Встреча с Китом в Париже. Жизнь с семьей Кнапп в Амстердаме. Поездка в доме-лодке Кнуда на север Дании.
– Могу я у тебя кое-что спросить? – вклинился Ричард, как только она закончила рассказ.
– Конечно.
– Ты не должна говорить мне ничего, ну ты знаешь, личного, но тетя Пег тебе что-нибудь рассказывала?
Джинни молчала.
– Нам так и не удалось нормально пообщаться, когда ты приезжала несколько недель назад, – продолжил он. – Но ты должна кое-что знать.
– Что именно?
– Кажется, ты ничего не знаешь. Я пытался выбрать подходящее время, чтобы рассказать тебе об этом, но не вышло. Не возражаешь, если я сделаю это сейчас?
– Нет, – солгала она.
– Полагаю, Пег написала об этом в последнем письме, которое тебе не удалось прочитать. Мы с твоей тетей были женаты. Ей была нужна медицинская страховка. Но это, конечно, не было единственной причиной. Просто все произошло быстрее, чем планировалось. Она попросила ничего тебе не рассказывать, пока ты не прочитаешь все письма.
– Женаты? – переспросила Джинни. – Значит, вы мой дядя.
– Да. Именно так.
Ричард явно был обеспокоен. Джинни же сосредоточенно смотрела перед собой.
В тот момент она возненавидела тетю Пег. Окончательно и бесповоротно. Конечно, не ее вина, что конверт украли, но она виновата в том, что Джинни приехала сюда и Ричарду пришлось спасать ее и заводить этот неловкий разговор. Было лучше, когда все это оставалось тайной: и то, где жила тетя, и то, что она вышла замуж, и то, что у нее была опухоль…
Когда поезд подъехал к станции "Энжел", Джинни вдруг осознала, что тетя Пег умерла. Действительно умерла.
– Мне надо идти, – сказала она и рванулась к дверям. – Спасибо за все.
Сбежавшая племянница
Джинни стало легче путешествовать, и это единственный плюс того, что у нее украли вещи.
Она шла по Эссекс-Роуд, придерживаясь автобусного маршрута. Люди, встречавшиеся ей по пути, были одеты просто: для прогулки или работы. В обоих случаях они выглядели, как сказал бы Ричард, "опрятными". Или как сказала бы она – "чистыми". Скорее всего, от них не пахнет дурацким поездом и старой влажной тканью, и они, вероятно, принимали душ в течение последних сорока восьми часов.
Но Джинни было плевать. Она просто продолжала идти, лицо ее застыло. И только через полчаса поняла, что удалилась от делового района с ярко освещенными магазинами, пабами и ресторанами и оказалась на узких улочках с лавками и тотализаторами.
Джинни помнила эту дорогу. Поэтому свернула на улицу, где все дома были похожими – с ровным фасадом из унылого серого кирпича и с окнами, обрамленными белой рамой. Пройдя полквартала, она увидела ее – красную дверь с желтым окном ромбовидной формы. В верхних окнах за черными жалюзи, криво собранными наполовину, горел свет. Подойдя ближе, она услышала музыку.
Кто-то точно был дома. Но не Кит. Он должен был быть в Шотландии. Она пришла сюда только потому, что это единственное место в Лондоне, до которого она могла добраться пешком. Не считая "Харродса", куда она, естественно, не могла податься.
Может быть, Дэвид впустит ее.
Джинни постучалась. Кто-то спустился по лестнице и протопал по коридору.
Дверь открыла Фиона. Она как будто стала еще меньше, а волосы – светлее, чем в прошлый раз.
– Кит здесь? – спросила Джинни, ожидая услышать в ответ "нет".
– Кит! – крикнула Фиона, затем слегка толкнула дверь, чтобы она закрылась, и начала подниматься по лестнице, цокая каблуками.
Кит вышел к двери с пеной на губах, из уголка его рта торчала зубная щетка. Он достал ее, тяжело сглотнул и вытер тыльной стороной руки мятную свежесть. Всего секунду он улыбался, но затем нахмурился, увидев Джинни – помятую, грязную и без рюкзака.
– Ты не в Шотландии, – сказала она.
– Сотрудник университета, подававший заявку, ошибся. Когда мы приехали туда, узнали, что нам негде поселиться, а половину наших выступлений отменили. Мне кажется, тебе нужно присесть.
Он отступил, пропуская Джинни внутрь.
Комната Кита выглядела так, будто по ней пронеслось торнадо. Вместо ящиков и досок тут были коробки с бумагами, сценариями и стопками книг с такими названиями, как "Театр страданий". Кит заткнул щетку за ухо и начал собирать с дивана какие-то листы, освобождая для нее место.
– Ты только что вернулась из Амстердама? Или была где-то еще?
– Я была в Дании, – ответила Джинни. Ей вдруг казалось, что это случилось много лет назад, хотя прошло всего два дня.
– Ну и как там? – спросил он. – Плохо? И как ты смогла там так загореть?
– О… – Она посмотрела на свои руки. Они и правда были темными. – После Дании я поехала в Грецию.
– Ну, почему бы и нет? Они же находятся по соседству, да?
Джинни присела на освободившееся место. Диван был набит дешевым поролоном и оказался таким ветхим, что она провалилась почти до пола.
– Что с тобой случилось? – продолжал допрос Кит, отодвигая книги в сторону, чтобы усесться на полу. – Ты выглядишь так, будто тебя только что доставили на самолете из эпицентра землетрясения.
– Кто-то украл на пляже мой рюкзак. И это все, что у меня осталось.
Все силы были потрачены впустую. И теперь Джинни чувствовала себя опустошенной, уставшей и брошенной. Больше у нее не было инструкций, которые подсказали бы, что делать дальше. Ничто не удерживало ее на месте.
– Я могу остаться здесь ненадолго? – спросила она. – Могу здесь переночевать?
– Да, – сказал он, его лицо омрачилось. – Конечно. Ты в порядке?
– Я просто посплю на полу или где-нибудь еще.
– Нет. Ложись здесь.
Джинни легла и натянула на себя одеяло со "Звездными войнами", которое лежало на спинке дивана. Она закрыла глаза и слушала, как Кит перекладывает бумаги. Она чувствовала, что он за ней наблюдает.
– Письма пропали, – сказала она.
– Пропали?
– Они были в рюкзаке. Я не прочитала последнее.
Кит понимающе нахмурился. Джинни натянула одеяло на нос. Удивительно, но оно пахло свежестью и чистотой. Возможно, по сравнению с ней все так пахло.
– Когда ты вернулась? – спросил он. – И как?
– Несколько часов назад. Ричард купил мне билет на самолет.
– Ричард? Это друг твоей тети, у которого ты жила?
– Типа того.
– Что ты имеешь в виду?
Она устроилась поудобнее:
– Он мой дядя.
– Ты такого не говорила.
– Я не знала.
Кит сел на пол возле дивана и посмотрел на нее:
– Ты не знала?
– Я узнала об этом только сейчас. Они поженились, чтобы она могла получить медицинскую страховку или потому, что она болела. Но они нравились друг другу. Это сложно…
– И ты только что об этом узнала? Сейчас?
– Да, мне об этом рассказал Ричард. А потом я сбежала.
Джинни попыталась приглушить слова тканью, но Кит все услышал.
– Да что с тобой происходит? – спросил он.
Хороший вопрос.
– Вставай, – сказал он, стаскивая с нее одеяло. – Ты должна вернуться туда.
– Зачем?
– Послушай, этот парень, Ричард, беспокоился о тебе настолько, что купил обратный билет, – объяснил Кит. – Он женился на твоей сумасшедшей тете, потому что она болела. И он не притворялся. Может, это немного запутанно, но, по крайней мере, он был с тобой честен.
– Ты не понимаешь. – Джинни села. – Прежде она не была мертва. Она просто уехала. Да, я знала, что она умерла. Потому что мне так сказали. Но я не видела, что она болеет. Не видела, как она умирает. А теперь она мертва.
Ну вот. Она рассказала обо всем. Ее голос сорвался. Джинни вцепилась в одеяло. Кит вздохнул и сел рядом с ней.
Джинни сжала в руке "Звезду смерти".