Теперь, когда Розмари стала их близкой соседкой, Дэнни и Рия видели ее гораздо чаще, чем прежде. Обычно она приходила в семь вечера и проводила у них около часа. За это время они успевали выпить в гостиной по бокалу вина, смешанного с содовой. Рия приносила горячий сыр с пряностями или кусочки ветчины с завернутыми в них миндалем и черносливом. То, что Розмари их отвергала, значения не имело; немного съедал Дэнни, а остальное доставалось ей и детям. Кроме того, она получала возможность продемонстрировать приобретенный на аукционах фарфор эпохи королевы Виктории.
Дети оставались на кухне со строгим наказом не драться и ничего не трогать на плите. Рия взяла себе за правило регулярно делать прическу и слегка краситься. Постоянное общение с элегантной Розмари не прошло бесследно.
- Наряжаешься для леди Райан! - фыркала ее мать.
- Зато ты, мама, наряжаешься всегда. Думаешь, я ничего не замечаю? - отвечала ей Рия.
Нора стала носить маленькие плоские шляпки без полей в стиле Одри Хепберн, купленные в комиссионных магазинах. Эти шляпки вызывали у Дэнни бурное восхищение.
- Ну, Холли, теперь только попробуйте сказать, что вы не похожи на Одри. Вы могли бы быть ее младшей сестрой.
Герти тоже не одобряла визитов Розмари.
- Рия, ты ждешь ее так, словно ты ее горничная.
- Ничего подобного. Просто они работают, а я нет, вот и всё. Кроме того, мне приятно иметь комнату, которой можно гордиться.
- Конечно. - Герти была обижена на Розмари. Та пользовалась услугами профессиональных уборщиков, а Герти хотелось посмотреть изнутри на квартиру, фотографии которой публиковали газеты. - В тридцать втором действительно так красиво? - спрашивала она Рию. Было бы приятно рассказать об этом клиентам прачечной. Даже если информация получена из вторых рук.
Рия редко водила Брайана в апартаменты Розмари. Мальчику было уже три года, и он мог нарушить тишину и спокойствие этого места. Она то и дело извинялась за производимый им шум, беготню, цепкие объятия и требование внимания. Энни же вообще не хотела ходить к Розмари; там для нее не было ничего интересного. Зато было слишком много ничем не заполненного пространства.
- Ты обязана приводить с собой детей, - настаивала Розмари. Но Рии было проще не делать этого. Она любила своих детей и не хотела извиняться за их поведение, казавшееся ей совершенно естественным. По субботам Дэнни часто работал; пользуясь этим, она оставляла детей на попечение бабушки и шла к Розмари одна. В пентхаусе было так тихо и элегантно, словно здесь с самого новоселья никто не разбирал постель, не готовил еду и не стирал белье. Даже сад выглядел так, словно каждый цветок в нем был не настоящим, а нарисованным.
Несмотря на новую обстановку, Розмари во многом осталась такой же, какой была в ту пору, когда подруги вместе работали в агентстве недвижимости. Она так же заразительно смеялась над тем, что смешило их много лет назад: над одержимостью Хилари деньгами, над страхом миссис Райан перед выскочками, над киноманией Норы Джонсон…
Розмари рассказывала Рии о своих делах. О девушке, которая отлично справлялась с работой и могла бы стать идеальным личным секретарем, но ее кожа имела такой неприятный запах, что Розмари этого не вынесла. О мужчине, который в последний момент передумал и отменил большой заказ - Розмари пришлось подать на него в суд. О листовках, приглашавших на благотворительную акцию, которые Розмари издала практически бесплатно. Но мероприятие превратилось в настоящую оргию, потому что все наглотались "экстази"; в результате пришлось вызывать полицию.
Женщины сидели на террасе, подняв ноги вверх, и их окутывал густой аромат цветов.
- Что это за зеленый цветок с таким замечательным запахом? - спросила Рия.
- Табак, - ответила Розмари.
- А вон тот - большой, пурпурный, похожий на сирень?
- Паслен.
- О господи, как ты умудряешься это помнить? У тебя что, других дел нет?
- Рия, все это есть в книгах. Нет смысла покупать вещи, если ты не знаешь, как они называются, - с некоторым раздражением ответила Розмари.
Но Рия знала, как с этим бороться.
- Ты совершенно права. У меня куча книг. Я их прочитаю и, когда приду в следующий раз, буду разбираться в цветах не хуже твоего.
- Умница девочка, - одобрительно сказала Розмари. От ее раздражения не осталось и следа.
Если бы их собственный сад не был таким запущенным, они с Дэнни могли бы сидеть в нем по субботам, следить за тем, как играют дети, разговаривать или вместе читать газеты. Когда они делали это в последний раз?
- Наверное, для поддержания такого порядка нужна куча времени.
- Вовсе нет. Садовник приходит сюда раз в неделю на четыре часа.
- А откуда ты знаешь, что ему нужно поручить?
- Я ничего не знаю. Я наняла этого человека в Центре садоводства. Он все знает сам. Видишь ли, фокус заключается в экономии труда. Все сделали профессионалы. Не следует выращивать травянистые культуры, иначе у тебя заболит спина от прополки. Только декоративный кустарник, который почти не требует ухода. - Когда Розмари что-то описывала, это всегда казалось легко и просто.
По дороге домой Рия думала о том, что Брайан уже достаточно большой. Она могла бы пойти работать, но Дэнни не захочет этого.
"Радость моя, я очень доволен тем, что ты всегда дома и можешь обо всем позаботиться, - скажет муж, если она затронет эту тему. Или нахмурится и спросит: - Любимая, ты чем-то недовольна? Это ужасно. Наверное, я большой эгоист, но мне казалось, что у тебя такая насыщенная жизнь, много друзей… Конечно, мы еще поговорим об этом".
К чему ей такие разговоры?
Сейчас, в начале лета, улица была особенно хороша. Всюду цвела вишня, лепестки которой начинали сплетаться в розовый ковер. Раньше Рия не замечала разнообразия жизни на Тара-роуд. Здесь были дома с маленькими квартирами, битком набитыми студентами. У оград стояли велосипеды; так было и у них вплоть до нынешнего года, пока Дэнни и Рия не получили возможность отказаться от сдачи комнат и стать в доме полноправными хозяевами. За домом, где когда-то была мастерская, улица менялась опять. Тут располагались большие дома, стоявшие на отдельных участках. Этот квартал тянулся вплоть до пересечения с оживленной улицей. На перекрестке жила и работала Герти; жильцы охотно стирали в ее прачечной свое белье. Именно здесь проходила таинственная жизнь подруги Рии, не любившей лишних вопросов.
Если идти от дома Розмари направо, то можно увидеть ту же картину: такие же большие дома, как у Рии и Дэнни; дома поменьше, наполовину скрытые деревьями, затем квартал из шести домов, в котором жили Салливаны и находился зубоврачебный кабинет Джимми. А на углу стоял ресторан Колма.
Рия думала только о садах. Почти все здешние сады были ухожены лучше, чем их собственный. Но с чего начать? Некоторые деревья так разрослись, что привести их в порядок можно было бы только с помощью пилы, но что дальше? Она не относилась к тем женщинам, которые сразу после посещения дома подруги начинают менять занавески или покупать новые кухонные столы, однако теперь Рии казалось невероятным, что они с Дэнни так долго закрывали глаза на дело, требовавшее их совместных усилий.
Рия не хотела признаваться в этом даже самой себе, но она понимала, что утратила инициативу. В первые годы брака она шла в магазин, покупала два флакона полироли, и к возвращению Дэнни с работы в доме все блестело. Однако теперь у него могли появиться более высокие требования. Он покупал и продавал недвижимость, часто бывал в домах богачей и людей со вкусом. Рия никогда не рискнула бы взяться за работу без предварительно составленного плана. Но Дэнни, похоже, не замечал постыдного состояния их сада. Если так, то ей придется что-то предпринять самой.
Барни Маккарти пытался припарковаться на битком забитой подъездной аллее дома шестнадцать. Это было нелегко. Сначала он должен был объехать машину хозяев, потом двухколесный велосипед Энни, трехколесный велосипед Брайана, тачку, стоявшую там неделями, и несколько ящиков, которые давно следовало отправить в мусорный бак.
- Хорошо выглядишь, Рия, - сказал Барни, выйдя из машины. Этот человек любил женщин, но не опускался до пустых комплиментов. Если он говорил, что кто-то хорошо выглядит, то не кривил душой.
Польщенная Рия пригладила волосы.
- Спасибо, Барни. Но если говорить честно, то я собой недовольна. Я становлюсь неряхой.
- Кто, ты? - поразился он.
- Подумать только, мы живем в этом месте уже почти девять лет, а оно все еще напоминает стройплощадку.
- Ничего подобного, - пробормотал Барни, пытаясь разуверить хозяйку.
- Нет, Барни, это так А ведь я все это время провела здесь и мирилась с этим. Нет, теперь все решено. Бедный Дэнни не должен терпеть подобное, но он работает с утра до ночи. - Рии показалось, что Барни посмотрел на нее с сочувствием.
- Рия, не говори так. Этот сад запустил его прежний владелец.
- Как будто я не знаю! Лучше скажите, сколько будет стоить, если ваши люди расчистят сад. Потом мы решим, что в нем посадить. Только ничего не говорите Дэнни, ладно? Я сэкономлю на чем-нибудь другом. Это самое меньшее, что я могу сделать.
- Думаю, без Дэнни тут не обойдется. Нужно спросить, чего он хочет.
- Он скажет "потом, потом", и мы никогда ничего не сделаем. Барни, давайте сначала расчистим пространство, а потом решим вопрос с растениями и оформлением.
Барни поглаживал подбородок.
- Не знаю, Рия. Тут нужно как следует подумать, прежде чем присылать землекопов. А вдруг вы захотите здесь что-то построить? Тогда разбивать цветочные клумбы не имеет смысла. Потом их все равно придется уничтожить.
- Построить? - поразилась Рия. - Что мы можем захотеть построить? У нас и так дом в три с половиной этажа! В комнатах, которые мы сдавали жильцам, еще мебели нет. Мы хотели сделать там кабинет для Дэнни и детскую, но места у нас хватает.
- Планы людей со временем меняются, - ответил Барни.
У Рии мурашки побежали по спине. Она не хотела никаких изменений. Разве что эти изменения будут к лучшему. Внезапно она поняла, что говорить с этим человеком не имеет смысла. Барни хорошо к ней относится, но считает всего лишь бесплатным приложением к Дэнни. Симпатичной, хорошей матерью и хозяйкой, тактичной, знающей, чем накормить гостей, и ладящей как с его женой, так и с любовницей. Но не человеком, способным принимать решения, касающиеся дома, в котором он живет.
- Барни, вы совершенно правы. Сама не знаю, что на меня нашло, - сказала она. - Приготовить вам с Дэнни что-нибудь? Холодный чай и сандвичи с помидорами?
- Ты гений, - ответил он.
Мать Рии сидела с детьми на кухне.
- А вот и ты. Наконец-то вернулась из дворца леди Райан.
Рия уже забыла, за что мать невзлюбила Розмари и когда это началось. Она давно отказалась от мысли переубедить Нору.
- Да. Кстати, она передавала тебе привет.
- Угу, - буркнула Нора. - Это ты с Барни разговаривала?
Рия нагнулась, чтобы рассмотреть картинку, которую рисовала Энни. Вся кухня была залита водой.
- Я нарисовала тебя, мама, - гордо сказала девочка. На листке было изображено чучело, окруженное кастрюлями и сковородками.
- Красиво, - сказала Рия. - Очень красиво. Умница девочка.
- А я умница мальчик! - заявил Брайан.
- Нет, ты очень глупый мальчик, - сказала Энни.
- Перестань, Энни. Брайан действительно очень умный.
- У него в голове мозгов нет, - серьезно сказала Энни. - Когда ему не дают краски, он плачет, а когда дают - только сажает кляксы.
- Глупости, Энни. Просто он еще не такой большой, как ты, вот и все. Когда он дорастет до твоего возраста, то сможет делать то же самое, что и ты.
- Значит, когда ты сама подрастешь, то будешь такой же умной, как бабушка? - спросила Энни.
- Надеюсь, - улыбнулась Рия.
- Никогда этого не случится, - высказалась Нора. - Догадываюсь, что сейчас ты начнешь готовить угощение для Этого Прелюбодея и Дэнни и понесешь его наверх.
- Я такими словами не пользуюсь, - сказала Рия, бросив на мать красноречивый взгляд.
Но было уже поздно.
- Что такое прелюбодей? - спросила Энни.
- Это водопроводчик. Точнее, сантехник, - быстро сказала Рия.
Объяснение Энни удовлетворило, и она снова занялась рисованием.
- Извини, - чуть позже вполголоса сказала мать.
Рия похлопала ее по руке.
- Пустяки. В принципе я с тобой согласна. Что поделаешь? Такова участь жен. Мама, будь добра, передай мне стаканы для чая со льдом.
- Дурацкая мысль. Нужно принести им либо по стаканчику холодного джина с тоником, либо по чашке горячего чая. А чай со льдом - это извращение.
В тот же вечер Рия сказала Дэнни, что им необходимо заняться запущенным садом.
- Не сейчас, радость моя, - как она и ожидала, ответил муж.
- Я не стану тебя беспокоить. Позволь мне сделать это самой. Я спрошу у Барни, сколько это будет стоить.
- Ты уже спросила.
- Просто я хотела снять это бремя с твоих плеч.
- Радость моя, пожалуйста, не надо. Он сделает все за чисто символическую плату, а в этом нет необходимости.
- Дэнни, ты же сам говорил, что нужно поддерживать высокую стоимость своего владения.
- Рия, мы понятия не имеем, как освоить то, что у нас уже есть.
- Как освоить? К нам приезжают гости, а парковать машины им негде. Чтобы припарковаться нам самим, нужно объехать множество препятствий… Дом должен выглядеть как место, где живут солидные люди, а не как пересыльный лагерь.
- Но мы еще не знаем, что сулит нам будущее…
- Только не говори, как Барни, что здесь будут что-то строить! - вспылила Рия.
- Барни так сказал?
- Да. Что он имел в виду, черт побери?
Дэнни заметил ее покрасневшее от гнева лицо и попытался успокоить:
- Послушай, если здесь и начнется какое-то строительство, то это будет в другом конце улицы. Но ты права. Кое-что придется сделать… слегка подштопать.
- Что нам строить?
- Пока нечего. Ты опять права.
- Только пока? У нас и так огромный дом.
- Кто знает, как повернется жизнь?
- Дэнни, это нечестно. Я должна знать, что ты думаешь о будущем.
- Ладно, скажу. Предположим - только предположим, - что настанут тяжелые времена. Если мы не захотим потерять этот дом, то нам придется построить в саду маленький домик на две отдельные квартиры. Так называемый городской коттедж. Там будет место для…
- Двухквартирный дом? В саду? Рядом с нашей дверью? - Рия смотрела на мужа как на сумасшедшего.
- Считай это страховкой от несчастного случая.
- Но это ужасно!
- А потерять дом лучше? Конечно, этого не случится, но вдруг?
- Зачем предполагать такое? Ты всегда был оптимистом. С какой стати рассчитывать на худшее и строить у себя в саду двухквартирный коттедж на случай, если мы разоримся? Если ты от меня что-то скрываешь, то лучше скажи сразу. Нечестно оставлять меня в неведении.
Дэнни обнял ее.
- Клянусь, я ничего от тебя не скрываю. Просто слишком многие люди верят в светлое будущее. Считают, что жизнь постоянно меняется к лучшему. А потом что-то происходит… какие-то изменения на бирже… и они теряют все.
- Дэнни, но ведь мы не играем на бирже.
- Да, радость моя. Мы - нет.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Что Барни играет и будет играть. А наше благосостояние тесно связано с его собственным.
- Но ты же говорил, что кризис кончится, как только Барни получит деньги за дом тридцать два.
- Так и есть, - успокоил ее Дэнни. - Теперь он стал более осторожным.
- Барни никогда не станет осторожным. У него был сердечный приступ, а он продолжает курить и пить бренди. Но это его дело. Почему мы должны быть осторожными и на все глядеть с опаской?
- Я уже сказал. Потому что наше состояние тесно связано с его собственным. Барни знает это и желает нам добра. Вот почему он говорит о возможности строительства. Если его дела пойдут плохо, то единственной возможностью продержаться на плаву будут кирпич и раствор. Понятно?
- Честно говоря, не совсем, - ответила Рия. - Если бизнес Барни рухнет, разве ты не сможешь найти работу в любом городском агентстве недвижимости?
- Думаю, мог бы. - На лице Дэнни сверкнула улыбка, которой Рия боялась как огня. Именно так он улыбался, когда предлагал клиенту нечто сомнительное. Когда хотел что-то скрыть. Когда знал срок окончания действия договора, но не срок уплаты. Когда боялся, что составленная им цепочка оборвется: кто-нибудь где-нибудь не получит ссуду, и все рухнет как карточный домик.
Но больше обсуждать было нечего. Латание дыр и неуверенность в будущем. Ничего другого из их разговора не следовало.
Шейла Мэйн прислала Рии письмо из Америки. По ее словам, все тамошние газеты писали об огромных возможностях, открывающихся в Ирландии, и количестве возвращающихся туда эмигрантов. Она хотела получить совет от своих дублинских знакомых. Встреча с ними доставила ей огромное удовольствие. Одна поездка в табор чего стоила. Миссис Коннор сказала Шейле, что ее будущее находится в ее собственных руках, и была совершенно права. Теперь все говорят и пишут то же самое. Где они были раньше, когда все думали одинаково и делали то же, что остальные?
Шейла писала, что ее сын Шон, которому исполнилось восемь лет, учится ирландским танцам в соседней студии, а трехлетняя Келли в следующем году пойдет в подготовительный класс. Она решила, что дети обязаны знать свои ирландские корни. Такое же письмо она отправила своей сестре Герти, Розмари и Хилари. Хилари чем-то приглянулась Шейле, и она приглашала ее к себе в гости на время школьных каникул.
Хилари всполошилась.
- Я не могу себе этого позволить. Она что, с ума сошла? Они понятия не имеют, сколько это стоит.
- Не знаю, Хилари. - Иногда Рии казалось, будто она всю жизнь убеждала сестру, что кое-что той все же по карману. - Ты можешь купить билет за три месяца с большой скидкой, а все остальные расходы Шейла берет на себя.
- А как быть с Мартином? - Хилари принимала в штыки любое предложение.
- Ну, если он захочет, то проведет с тобой две недели в Новой Англии; такое вполне возможно. Или поедет к родителям в деревню. Он говорил, что сделал бы это с удовольствием, но ты против.
Хилари надулась. Такое могут позволить себе только богатые люди вроде Рии с Дэнни, не имеющие материальных проблем. Жизнь устроена несправедливо. "Кому-то всё, а кому-то ничего", - снова сказала она.
Терпение Рии в тот день было на пределе. Мона Маккарти попросила Рию помочь ей устроить утренний кофе. Все бы хорошо, но это означало, что придется кого-то просить посидеть с Брайаном. На мать рассчитывать не приходилось. У Норы Джонсон было столько профессиональных и общественных обязанностей, что хоть расписание составляй. Сегодня ей предстояло гладить, разносить извещения о благотворительной ярмарке в пользу приюта для бездомных животных и посетить стариков из "Святой Риты". Разорваться она не могла.