Книга представляет собой сборник рассказов победителей конкурса сетевой литературы "ЖЖОuT", проводимый ИГ АСТ совместно с интернет-магазином Ozon и журналом "Yes!" летом 2007 года.
В течение двух месяцев любой блоггер мог прислать свои тексты и в перспективе стать автором крупнейшего издательства России. Редактор-составитель сборника - легенда русского интернета Марта Кетро, победитель культовой сетевой премии Паркера (Лучший журнал 2006 года в категории "Литература") и первый сетевой автор, которого приняли в Союз писателей. 31 счастливчик стал победителями конкурса "ЖЖОuT". Их работы вошли в книгу с одноименным названием.
Некоторые тексты этой книги - не просто рассказы, а человеческие документы, повествующие о судьбах живых НЕПРИДУМАННЫХ людей. Впрочем, есть и сказки, в которых сквозь волшебство просвечивает реальность. Перед вами истории о любви и смерти, о жизни в самых разных ее проявлениях.
Содержание:
От составителя 1
Юлия Рублева (ulitza) - Французская история 2
Владимир Березин (berezin) - Америка Латина не пенис канина 4
Тинатин Мжаванадзе (merienn) - Лелка и Кето 5
Мария Троицкая (rnorecheeba) - Офисные наблюдения 6
Александр Николаенко (alex27j) - Ванька 6
Елена Смирягина (alena-smiryagin) - Три новеллы про Таньку 8
Соня Кочетова (malka-lorenz) - Double Penetration 9
Юка Лещенко (yuckkon) - Волшебство 10
Нина Хеймец (benadamina) - Бабушка и дед (попытка семейного портрета) 11
Тимофей Шевяков (tarlith) - Августовский лес 12
Ирина Ющенко (autumn-flavour) - Запоздалый дар 13
Елена Ежова (pinrat) - И мчится бабочка 14
Наталья Иванова (red-cat) 15
Ирина Маруценко (marutsya) - Крылья 16
Ольга Румянцева (geisha-sha) - Ля-ля 18
Слава Швец (santagloria) - Четыре короткие встречи 19
Алиса-Василиса Баргман (Tushka) - Ведьмы под дождем 20
Вероника Титова (v-aluker) - Некоторые мысли о раке 21
Сергей Тихонов (submissa) - От Выхина до Грибанала 22
Татьяна Замировская (vinah) - Балкон 24
Янина Вишневская (yanah) - Ангел вещей 25
Марианна Гейде (mariannah) 27
Татьяна Глущенко (antrum) - Колечко 28
Полина Гавердовская (bilet-v-zirk) - Сменить имя 29
Таня Говнючко (tanya-govnuchko) - Вдохнуть. И! не! ды! шать! 31
Александр Снегирев (snegirev) - Смертельный укол 31
Сергей Узун (frumich) - Тихое место 32
Юлия Лопатина-Паль (mrs-rnajorsha) - Кубики Зайцева 34
Катя Прокофьева (mymra) - Американская мама 36
Светлана Малышева (pheonita) - Расскажи мне все 37
Евгения Доброва (dobrova-zharska) - Мраморное мясо 39
Николь Ли (niko_Ii) - Не много ли солнца в холодной воде? 40
Оксана Санжарова (ksa) - Собака, которая вам нужна 42
Об авторах 42
Примечания 43
Марта Кетро
От составителя
О сетевой литературе говорят разное. Кто-то считает Интернет прибежищем графоманов, на которых деревья жалко переводить, кто-то, напротив, уверен, что только там и осталось свободное некоммерческое творчество, и "напечатался" означает "подался". По мне, так сетевая литература - это одно из порождений современной городской мифологии: все о ней знают, но никто толком не видел. Все время оказывается, что самое интересное постепенно выбирается из сети, а то, что выбираться не желает, вроде бы и не совсем литература… Интернет может стать отличной стартовой площадкой в начале большого пути, комфортным пространством для создания портфолио и обкатки текстов, но никак не единственным и самоценным полем писательской деятельности. Блог, безусловно, отличный инструмент, он позволяет освоить главный навык литератора - писать регулярно (а лучше - ежедневно). Ведение дневника будит творческий потенциал, но мне кажется, довольно странным весь этот потенциал снова в дневник и вкладывать. Дело в том, что в блоге мы создаем имидж, вступаем в личные отношения с читателем и оценка текста во многом зависит от того, насколько автор харизматичен. Можно так смешно и мило рассказывать о том, как воспитываешь своего кота, что тебе потом простят неловко слепленную повесть - "зато человек хороший". Мило говорить о житейском - это тоже редкий дар, но при наличии маломальских литературных амбиций, обычно хочется большего, некой трансформации реальности посредством текста. Раньше или позже каждый пишущий человек временно теряет легкость бытия и начинает на полном серьезе заниматься творчеством. И как получить объективную оценку результата, если в сети тебя читают, в сущности, "родственники" - те, кому ты изначально нравишься? Выход на бумагу - это огромный риск, проверка на прочность: что останется, если убрать обаяние и "самопиар"? Книга, которую вы держите в руках, - это тот самый "сухой остаток". Позвольте рассказать о том, как она создавалась.
Миллионы людей ведут сетевые дневники, день за днем описывая свою жизнь или изощряясь в литературных экспериментах. Интернет несет читателю тонны мусора и крупинки золотого песка, и умение выбирать самое интересное становится весьма востребованным талантом. "В Интернете есть все", это аксиома, но ты попробуй найди то, что нужно…
Идея собрать "лучшее из ЖЖ" носилась в воздухе давным-давно. К сожалению, издатели обычно не рискуют печатать сборники рассказов, если автор, или авторы, не раскручены до небес. И то, что ACT взялся за этот проект, большая удача.
На ум приходит несколько вариантов организации сборника. Например, можно было пройтись по "тысячникам", попросить у них лучшие рассказы и обеспечить, таким образом, отличные продажи - у каждого из них найдется сколько-то сот верных читателей, которые с радостью купят сборник из-за любимого имени. Или более человеческий вариант: предложить составителю (мне то есть) набрать тексты от знакомых писателей и сделать книжку крепких профессиональных рассказов.
Но легких путей мы не ищем, поэтому был выбран самый скользкий и трудный путь - конкурс. Два месяца я только и делала, что читала. 556 заявок, около тысячи рассказов самого разного качества. Я сознательно не смотрела в анкетные данные конкурсантов, оценивая только качество текста, а потом, если оно меня устраивало, интересовалась "кто это сделал". Примерно в половине случаев чуда не происходило - хорошие истории приходили от литераторов, популярных не только в сети, но и за ее пределами. Но были и совершеннейшие открытия: новые имена, неожиданная стилистика, иноязычие на грани шока. Начинаешь читать с ощущением "так не пишут", а заканчиваешь с мыслью "иначе не написать".
И я особенно рада за этих "новеньких" авторов. Станут ли они писать дальше или публикация в нашем сборнике будет для них единственным печатным опытом - не важно. Главное, они нашли огромное мужество показать свои тексты, пожертвовали самолюбием, участвуя в конкурсе среди сотен других "начинающих и продолжающих". Впрочем, нет, смелость понадобилась им гораздо раньше, на стадии написания рассказов. Чтобы говорить о любви и смерти, о жизни в самых разных ее проявлениях, прикасаясь к больным и нежным темам бытия, нужно очень много душевных сил. В этом сборнике есть не просто рассказы, но человеческие документы, повествующие о судьбах живых непридуманных людей.
Впрочем, есть и сказки, в которых сквозь волшебство просвечивает реальность. Выверенные профессиональные тексты перемежаются с непричесанной прозой дебютантов. Объединяет их талант, личностная сила авторов и, пожалуй, любовь к жизни - всякой-разной: горькой, счастливой, страшной, прекрасной, короткой, долгой. Бесценной.
Юлия Рублева (ulitza)
Французская история
В этой истории тогда принимали участие все, кому не лень. Подруга проездом из Германии научила меня грассировать. Старый приятель, от которого год не было ни слуху, ни духу, написал мне в аську, не поздоровавшись: "Все французы - лягушатники". Короче, я собралась замуж за француза.
А началось все в Испании. У меня была неделя отпуска, я бродила по вечерам по бульварчику маленького городка Санта-Сусанны, привыкала к своему одиночеству и смотрела, как в кафе вальсируют пожилые немецкие пары. И однажды я купила билет на пароход, который возил туристов на "дальний пляж". На верхней палубе ветер бил в лицо, а впереди сидела супружеская пара. Он время от времени наклонялся и целовал жену в открытую шею. От них веяло счастьем, и здоровьем, и любовью.
И тут я взвыла. Меня так давно никто не целовал, не признавался в любви, вообще - не любил! Я одна-одинешенька уже третий год, в самом расцвете, почему? Наверное, мне всю жизнь предстоит быть одной, вдруг, в конце концов, с моей шеей что-то не так?! И, чуть не плача, я трогала свою шею сзади и смотрела в морскую даль мокрым взглядом. Ветер вышибал слезы. Я видела, что кругом все парами, а я одна. Это отчаянно, остро чувствуется, когда вокруг море и солнце, и невозможно с головой уйти в работу, и всей кожей ощущаешь, что тебе только тридцать три, и ты еще легко можешь ходить без лифчика, потому что грудь молода и упруга.
В общем, я провалялась на этом дальнем пляже часа четыре, загорела и поплавала, людей было как сельди, и я старалась ни о чем не думать. Но когда вернулась в Санта-Сусанну, и стемнело от нахлынувшего дождя, и я осталась в своем номере, вот тогда я сдалась и поревела. И, поревев, сказала себе: ты сейчас нарядишься в свое новое белое платье, накрасишься и пойдешь и выпьешь маленькую бутылочку красного вина за ужином. Нечего здесь валяться в темноте и одиночестве. А потом уже будешь реветь.
Я накрасилась и пошла.
Справа от меня за столиком сидел дядька с неопрятным рыжим хвостом, собранным в резинку. Напротив него - очкарик с треснутым мутным стеклом. Дальше - какой-то амбал с красными щеками. Вот, снова сказала я себе. Поглядеть даже не на кого. И уткнулась в арбуз.
Через минуту я подняла голову и увидела, что вместо рыжего сидит мужчина моей мечты. Лет сорока на вид, внешности, знаете, моей любимой, типа Шона Коннори. Брюнет. С карими глазами и живым умным лицом. Он о чем-то разговаривал с очкариком, у него был приятный голос. Я уныло подумала: блин, он наверняка женат. И опять уткнулась в тарелку.
Когда я вновь подняла глаза, Шон Коннори сидел напротив меня, улыбался и явно собирался меня клеить. Как он оказался за моим столиком, я не поняла.
- Жиль, паризьен, - сказал он.
- Джулия, Москоу, - сказала я.
- Жюли? - переспросил Жиль. - Рюс? - И закричал на весь ресторан: - Есть тут кто-нибудь, кто может переводить на русский?! - Кричал он по-французски, но я поняла.
До моего отъезда оставалось три дня.
…Наверное, в этот вечер нам ворожили черти, потому что на его крик что-то ответили по-французски слева от меня, вызвав у француза бурную радость. Тут же ко мне обратились по-русски:
- Мадам, вы из Москвы?
Я обернулась - за соседний столик присаживалась молодая пара.
- Меня зовут Марин, я молдаванин, живу в Париже, - на чистом русском языке представился молодой человек. - Могу вам переводить.
С помощью Марина быстро выяснилось следующее: что меня приглашают погулять и на дискотеку, что я шарман и прочее, что большое горе этот мой отъезд через три дня и нам нельзя терять времени. Это был такой напор и кавалерийский наскок, что я только кивала.
…За первую ночь я выучила по-французски названия частей тела и счет до десяти. Наутро, еле шевеля языком, я позвонила гиду и отменила экскурсию, потому что сил не было никуда ехать. Мне хотелось только спать, но Жиль заходил ко мне в номер под дурацким предлогом помыть руки и снова оставался. Мы гуляли по бульварчику Санта-Сусанны, и он, как заведенный, целовал меня в шею и в полоску живота над джинсами. Мы говорили о наших котах и детях, и в какой-то момент я спросила, женат ли он, - и он сказал: нет проблем, я разведен. Мне даже было лень думать, врет ли он. Он знакомил меня со всеми своими знакомцами, и было видно, что его распирает от удовольствия.
Под утро я проснулась оттого, что он на меня смотрит и гладит по голове, по лицу… "Анжелик…", - шептал он. Я спросонок удивилась, что курортный роман может быть таким бурным и правильным, по всем законам жанра. В этот день мне предстояло ехать на гору Монтсеррат, в святой монастырь, и я не стала отменять экскурсию, потому что мне просто дико хотелось побыть отдельно от него хотя бы несколько часов.
Я поехала. На горе, в монастыре, я поняла, что ни слова не понимаю из рассказа гида, что мне хочется добрести до скамейки и подремать, и, подойдя к какой-то одинокой девушке, попросила: "Простите. Можно я с вами похожу, я боюсь заблудиться и отстать от группы, и ничего не могу запомнить".
Девушку звали Таня. И она работала переводчиком во французском культурном центре в Москве. Черти продолжали ворожить. Я вцепилась в нее изо всех сил, объяснила, что ко мне пристал сумасшедший француз, и за целый день прогулок с ней научилась говорить маленькие фразы: "пойдем на завтрак", "я хочу спать", "я ничего не хочу" и "мне приятно".
На следующий день я уезжала.
И в последнее утро он сделал мне предложение. Часов в пять утра. Он говорил: пойдем на море, смотреть, как встает солнце. Я отбрыкивалась изо всех сил. Он вытащил меня из кровати, поставил перед балконом, обнял и что-то сказал со смешным словом "пюз". Я ничего не поняла. Тогда он сделал жест, будто надевает мне на палец кольцо. Я напугалась. Это выходило за рамки жанра. А он взял с тумбочки московский журнал про кино, с Чулпан Хаматовой в свадебном наряде на обложке, и ткнул пальцем. Я не знала, куда деваться. Я сказала по-английски, что это все серьезно и что я буду думать.
В Москве все продолжалось. Смешное слово "пюзи" значило "супруга". Он звонил ежедневно, иногда по восемь раз. Французский я постигала нечеловеческими темпами. Он каждый раз умудрялся сообщать мне какие-то новости. От того, что рассказал про меня своей кошке и бывшей жене, до того, что ходил в мэрию и сделал мне приглашение приехать. В один прекрасный день позвонила его бывшая жена Мартина и по-английски предупредила, что приглашение готово на такие-то даты. А однажды на работе мне некогда было выйти за дверь и пришлось, мешая французские, английские и русские фразы, что-то ему объяснять. Закончила я разговор в полной тишине: коллеги как-то странно на меня смотрели, а потом хором заорали: "Колись, ты едешь в Париж?! А ты сказала, что нас десять человек и мы тоже хотим??"
К концу сентября виза была готова. Жиль заказал мне билеты, и я забрала их в офисе "Эйр Франс". Приехал бывший муж в командировку и заодно проводить меня, как он выразился, в последний путь. Он называл его "Жюль" и, похоже, слегка ненавидел. А я была в смятении. Я не была в него влюблена ни на секунду. Он мне просто нравился. Очень нравился, не более того. Но черт меня побери, мне надо было что-то решить и надо было увидеть Париж. Он называл меня "фам фаталь", женщина судьбы. Но я никакой своей судьбы в нем не чувствовала. Тем не менее у меня не было ни одного предлога отказываться.
В аэропорту Шарля де Голля он встречал меня с розами.