Я начал читать умные вещи о жизни и смерти, размышлял о бренности бытия и смысле жизни. Чего только не написано и не сказано об этом извечном, жгучем и убийственном вопросе! Человек приходит из небытия и уходит в небытие! Мир катится в пропасть независимо от человека! Наступит конец света, и все будет кончено! И многовековая история, громыхающая цивилизация превратится в прах и тлен! Так что в конечном счете нет никакого смысла в этом обманчивом процессе, под названием жизнь. Поэтому какая разница в том, как мы живем! Хоть в хижине, хоть в золотых дворцах, все равно неумолимо летящее время поглотит любую жизнь!
Эти мысли навевали такую страшную тоску, что иногда хотелось просто покончить собой. Но один нюанс меня бесил и останавливал. Ладно, оставим неподвластную нам вечность в покое. Давай подумаем по-народному, просто и мудро, размышлял я. Мы пришли в этот мир, и мы должны прожить достойно, по-человечески! Тот отрезок времени, отпущенный нам создателем, судьбой, космосом, природой, называйте как хотите, ибо никто точно не знает суть этого таинственного творца, миг по сравнению с вечностью. Но это наша жизнь, наш путь, и мы просто обязаны пройти его до конца, а там посмотрим! И вот тут-то возникает немало вопросов, которые доступны нам, и мы в силе повлиять на их решение по справедливости и по совести! Поэтому, есть, есть все-таки разница в том, как и где провести эту самую бренность! Если вы возражаете, то представьте себя на мгновение беспомощным инвалидом, сидящим в инвалидной коляске, в центре бурлящей вокруг жизни! Нет, генерал Янга Ли Мжанба, конечно, у вас нет ни малейшего желания поменять свой командный пост, комфортное кресло в высоком кабинете на мою коляску! А по справедливости надо бы! Надо бы, чтобы вы тоже сидели рядом со мной, со своим бывшим солдатом, товарищем по оружию, и испили горькую чашу судьбы до дна!
И так, я жил и думал. Думал о многом! Болезненно, непрестанно и навязчиво размышлял о справедливости и совести. Задавал себе жестокий вопрос – почему такие цивилизованные, высокообразованные политики творят невыносимую, вопиющую несправедливость без зазрения совести?
И я все больше и больше утверждался в мысли, что должен бороться против всей несправедливости и нечестных людей на земле!
Я не могу сказать точно, когда все это началось во мне. Наверное, я родился с этим, ибо, насколько помню себя, это было всегда со мной. Я и сейчас затрудняюсь назвать это каким-то одним словом, термином. Это – странное, смешанное чувство, какое-то неопределенное понятие, не вмещающееся ни в какие нормальные рамки человеческого поведения и психики. И вот, насколько себя помню, я болезненно реагировал на любое проявление несправедливости и нечестности, независимо от того, были ли эти действия направлены непосредственно против меня или на других. Меня бесило все, что связано с этими поступками. Так же легко выводила меня из себя словесная грязь, которой поливали люди друг друга. И мне мгновенно хотелось наказать таких, и наказание это в мыслях часто переходило в крайность. То есть, в порыве гнева, я мысленно сразу, безоговорочно уничтожал таких или страстно желал, чтобы их наказал бог, да так, чтобы они исчезли в небытие.
Но, во имя справедливости, я должен подчеркнуть, что, когда эти люди, допустившие несправедливость в отношении кого-то, затем искренне раскаивались и просили прощение, я опять же мгновенно растаивал и прощал их в душе.
Был у нас командир, невыносимо придирчивый. Мы, солдаты, недолюбливали его, втайне даже ненавидели. Он все время старался подчеркнуть свое превосходство, поблескивая капитанскими звездочками. Строевик до мозга костей, он гонял солдат в жару до седьмого пота. Кто пытался возразить, аргументируя тем, что мы на войне, а не на учебном полигоне, он поливал отборной матерщиной, и заставлял еще больше бегать и ползать. Меня всегда возмущала любое проявление неравенства людей и все, кто смотрел на остальных свысока, старался подчинять себе, подавляя эго других. Таких я мысленно уничтожал, убивал, стирал в порошок и развеивал по ветру. А этот капитан был как раз из таких монстров. И я долго вынашивал мысль, как его пристрелить при первом же удобном случае во время боя из трофейного вражеского автомата. Конечно, это был бешеный порыв моей жаждущей справедливости души, и, естественно, я бы этого не сделал. Однажды его смертельно ранило в скоротечной, но кровопролитной внезапной схватке. Он лежал на спине, истекая кровью, и долго, долго смотрел на безоблачное синее небо. В его глазах была такая тоска, что меня всего передернуло. Я вперился в него, сочувствуя от души. Он это заметил и тихо подозвал к себе. Когда я подошел, он крепко сжал мою руку и дружелюбно улыбнулся. Это была его первая улыбка. Я ответил тем же.
– Ну, я отвоевал свое! Скоро буду там! – Капитан обратил взор к небесам. – Передай ребятам, пусть простят меня за жесткую требовательность! Без этого нельзя в нашем деле! Поймите и простите! Не поминайте лихом! Живите, ребята!
Я помню только, что горячо кивал ему в ответ. Сердце мое растаяло, от былой неприязни и обид не осталось и следа! Теперь я его искренне жалел и желал, чтобы он остался жив! Да ведь он оказывается тоже человек, наш боевой, отважный товарищ! Он еще раз улыбнулся, превозмогая боль, и тихо умер.
Мы долго поминали его добрым словом. И нам было даже немного стыдно за те чувства неприязни! Вот такая она штука жизнь, неоднозначная, нелогичная, порой не вмещающаяся ни в какие рамки!
И мне всегда хотелось взобраться на самую высокую точку в мире, на Джомолунгму, в космос, и оттуда донести свой крик души всему человечеству! Именно человечеству, а не отдельному государству и народу!
Люди мира! Зачем вы делаете плохое другим, зачем ежесекундно расстреливаете друг друга пулей – словами, нанося душевные раны, причиняя боль и страдания, зачем убиваете друг друга на бессмысленных войнах? Почему один народ хочет поработить другой народ, вторгается в чужие земли, наводит свои порядки насильно, угнетает и эксплуатирует? Остановитесь, люди, живите сами и дайте жить другим! Ведь судьбы всех людей взаимосвязаны, у нас у всех один, единственный ковчег-приют – планета Земля в безграничном океане космоса. А она, добрая матушка земля, может и не вынести всю тяжесть энергетического и физического негатива, который исходит от человечества. И тогда наступит конец всему! Настоящая дружба бывает только между равными, а настоящая свобода начинается с уважения свободы других! А по-настоящему счастливыми люди будут только тогда, когда счастливы все!
Но я прекрасно понимал, что это только благородный порыв моей доброй души. А жизнь, история показывают обратное. И я недоумевал – неужели это есть неизменный, трагический путь человечества, как Сизифов труд, и альтернативы этому нет?! Может, мы прилагаем недостаточно усилий для того, чтобы жизнь стала лучше, чище?!
И после долгих мучительных раздумий, душевного смятения и борьбы я принял твердое и окончательное решение – очистить мир от всякой мрази и беспощадно бороться за справедливость!
Но как!?
Уничтожать мерзавцев?! Убивать убийц и отморозков?!
И, признаюсь, мне хотелось так и сделать! В своей необузданной фантазии я придумывал разные новые оружия и методы расправы с негодяями всех мастей!
Но какой смысл в такой борьбе, в такой справедливости? Ведь тогда ты сам становишься монстром, врагом человечества?!
Но что я могу сделать с моей раненой душой, которая так жаждет возмездия и желает всем злодеям такого же несчастья?
Мучился я над этим вопросом долго.
Ненависть и совесть
И вот однажды я переходил дорогу на своей коляске и чуть-чуть не успел: светофор замигал и загорелся красный свет. Машина, с нетерпением ожидавщая свой зеленый, рванулась было с места. Чуть не сбив мою коляску резко затормозила.
– Ты че, обрубок несчастный, калека проклятый! – донесся до меня грубый окрик. Обернувшись, я увидел искаженное от злости лицо тучного водителя. Он продолжал хамить: – Не валяйся тут под ногами и не мешай жить нормальным людям! Твое место на мусорной свалке!
Я уже переехал на другую сторону. Такое оскорбление вывело меня из себя, и я, выматерив этого мерзавца как следует, плюнул в его сторону. Отвел душу и покатился дальше. И вдруг кто-то остановил меня сзади, схватил за глотку, да так сжал, что я начал задыхаться. Все в глазах поплыло, я начал терять сознание. Но тут он отпустил меня и начал опрокидывать коляску. Я облегченно вздохнул и крепко схватился за поручни. Прохожих было много, но никто не стал вмешиваться, все обходили нас и поспешно удалялись, как будто ничего не видели. Вдруг всю эту немую сцену прорезал звонкий голос женщины:
– Да как вы смеете! А ну прочь!
Я почувствовал сильный рывок, и через мгновение – облегчение. Повернувшись, увидел, как огромный монстр пошел с матом и поднятыми кулачищами на мою спасительницу – стройную, немолодую женщину. Я кипел от ярости и беспомощности, а женщина спокойно отступила на несколько шагов, вытащила из сумочки баллончик и ударила струей газа прямо по жирному лицу толстяка. Тот ничего толком не понял, наглотался газа и медленно, как обмякший мешок, начал оседать на тротуар и остался лежать там. Женщина подтолкнула мою коляску и быстро, нервно проговорила:
– Скорее уходим отсюда! Полежит и очухается сволочь! Ну, озверели люди… совсем совесть потеряли! Стыдились бы себя самих! Что поделаешь, люди без совести – это нелюди! Вот вернуть бы совесть многим, кому следует, то и мир стал бы намного справедливее!
– Дайте ему пинка по голове, пожалуйста! За меня! – попросил я ее.
Она посмотрела на острые носки своих туфлей и решительно покачала головой.
– Нет! Тогда мы сами станем подонками! Месть и ненависть к добру не приведут! Помните это и берегите себя!
Я поблагодарил смелую, добрую женщину, и она, помахав мне маленькими ручонками, ушла своей дорогой. Но ее слова, сказанные в порыве чувств, с огромной энергетической силой, глубоко запали в мою душу.
Долго думал я над этим эпизодом, особенно над ее словами о людской совести.
А ведь общеизвестно, что самое страшное наказание – это угрызения совести! Совесть – штука хитрая, она живет где-то в глубине души, ее нельзя увидеть глазами, нельзя схватить руками и выбросить вон. От нее не убежишь, не спрячешься нигде. Ее невозможно вытравить химией, вылечить облучением: антибиотики на нее не действуют. И вот она пробуждается и начинает неустанно мучить человека за совершенные им злодеяния. Единственный способ победить ее – не переступать ее, не допускать низменных поступков. Правда, можно ее заглушать на время выпивкой и наркотой. Но все это обман, временные меры, и в конце концов она берет свое с удвоенной силой. Никто не может помочь человеку победить ее, человек остается один на один со своей совестью, и она медленно, но уверенно загрызет всю его душу, если человек не раскаивается искренне и не попросит прощения у тех, против кого было направлено его зло, и у создателя, и не начинает творить добрые дела!
Анализируя всесторонне, я пришел к выводу, что это произошло не случайно. Судьба преподала мне наглядный урок и указывала путь!
И еще она показала мою полную беспомощность и незащищенность!
Я начал думать обо всем подробно, детально и задал себя сакраментальный вопрос: что делать?
Надо определиться и действовать!
Но с чего начать?
И я начал с самого себя!
Я начал убивать убийцу в себе, в своей душе!
И после долгой, упорной душевной и умственной борьбы вместо яда выбрал лекарство!
Это была моя великая победа!
А кто побеждает себя, тот побеждает во всем!
И наконец, после долгих и мучительных раздумий, духовных и интеллектуальных исканий нашел! Нашел идеальный метод борьбы со всем злом на свете!
Надо пробуждать совесть в людях! И чувство справедливости!
Но как? Как быть, если у человека эти чувства загнаны так глубоко и подавлены абсолютно? Еще хуже, если их нет вовсе?
Да надо просто воздействовать на них очень сильно и заставить стыдиться и думать о справедливости!
Я с особым рвением начал изучать химию, кибернетику, электронику, нанотехнологию. Так же налегал на биологию, где почерпнул много полезных знаний и идей по вопросам бактериологического и генного оружия.
Ни в какие организации не вступал, ни с кем не делился мыслями, никого не посвящал в свои дела. Стал эдаким волком-одиночкой, строгим, справедливым, свободным и абсолютно секретным.
И придумал уникальный аппарат, который воздействуя специфически, насильно пробуждает совесть у человека! И ему становится стыдно за свои злодеяния! Такой неприметный маленький компьютер направляет Н. частицы. Они всесильны в союзе с веществом Х. которое я открыл в результате долгих исканий и держу в строжайшей тайне. Х. надо предварительно ввести в кровь человека в мизерной, пусть даже микро-доле, и направить на него Н. частицы от компьютерчика, которые с любого расстояния, не взирая ни на какие препятствия, воздействуют почти мгновенно. В мозг, на центральную нервную систему, во внутренний мир, на душу, на биополе, ауру, энергетическую структуру, чакры, жизненный центр, называйте как хотите, вместе с Н-частицами идет мощная команда-сигнал: "Как тебе не стыдно! Что ты натворил!? Остановись! Это несправедливо! Подумай, прежде чем совершить! Крепко подумай о последствиях! Не будь таким бессовестным!"
И человек меняется на глазах. Ему становится стыдно за свои несправедливые поступки и злодеяния. Он раскаивается, испытывает ужасные муки совести, отказывается от всяких злых намерений и начинает призывать всех к добру.
Недостаток и опасность этого аппарата в том, что человек, подвергшийся этой атаке, потом будет всю жизнь испытывать угрызения совести за все содеянные им преступления и в дальнейшем будет стыдиться даже за самые маленькие прегрешения. Ну что же… лучше угрызения совести, чем всемирная грызня! Пущай себе стыдиться, лишь бы не уничтожал и не унижал других!
Я поставил себе цель, и методично, точечно атаковал самых опасных для человечества персон, пробуждая в них совесть и переделывая их.
Но, разве небезнравственно – мучить человека всю жизнь угрызениями совести!?
Да, может быть! Но пусть лучше люди испытывают муки совести, чем бессовестно будут уничтожать себе подобных!
Я еще крепко подумал о том, что моя инвалидная коляска оказалась совсем беспомощной, беззащитной от любого посягательства хамов и извергов.
И я создал свою чудо-коляску, мою обитель-крепость! Мне ее любезно изготовили на военном заводе мастера своего дела как спецзаказ, по моему проекту за сносную цену. Четырехколесная, около полутораметров в длину и около метра в ширину, с изящным рулевым управлением, ручными и ножными педалями движения и тормозами, со стеклянными окнами и передвижным тонким, но прочным тентом – защитой от жгучих солнечных лучей и дождей – наверху. Спинка кресла была высокая, она полностью закрывала и защищала спину, плечи и голову. Колеса были широкие, с жесткими каучуковыми протекторами, цельные. То есть, не было необходимости надувать шины воздухом и бояться проколов. Мягкое, легкое, комфортное кресло при желании откидывалось до горизонтального положения, и коляска превращалась в спальню! В металлический корпус были приделаны множество тайников разного размера, предназначения которых были известны только мне. Она имела еще три батареи-аккумулятора на сорок восемь часов работы. То есть, в случае усталости или трудностей, да просто при желании, я мог включить аккумуляторы, и моя коляска катилась со скоростью до сорока километров в час под воздействием электричества. А по ходу движения они накапливали выработанную электроэнергию, и коляска не боялась непроглядной ночной темноты – две маленькие, но мощные фары освещали ее путь. К тому же она была двухместной, ну не могу же я оставить на дороге желающую ехать ко мне в гости милую подружку! Не коляска, а прямо маленькая БМП! Это еще не все – она была непотопляемой! То есть, при необходимости, могла поплыть как лодка, катер! И назвал я свою чудо-коляску Янгалибус! Во-первых, подражая легендарному Наутилусу, во-вторых, чтобы всегда помнить того, кто усадил меня в эту коляску. То есть, Янгалибус означает, что настоящим автором этого средства передвижения является генерал, политик Янга Ли Мжанба! Изготовители прикрепили металлическую табличку с выгравированной надписью на латыни прямо на двери.
Хитроумные специальные устройства были надежно припрятаны везде, особенно в трубчатых, сетчатых ручках коляски.
Оригинальность Янгалибуса была в том, что она ни на кого не нападала. Она защищалась! Защищалась хитроумно, изящно! Если кто-нибудь нападал на нее, она мгновенно реагировала, ее защита срабатывала автоматически и давала отпор! То есть, атака агрессора оборачивалась против него самого же, и он получал по заслугам!
В самом начале пути Янгалибуса была очень серьезная преграда в лице дорожных полицейских. Два сержанта и капитан придрались к этому странноватому средству передвижения. Они остановили меня в оживленном центре города и отвели в сторону. Долго разбирались со мной, пытаясь понять, что это такое и к какому виду транспорта отнести?
– Чудесно! Минимашина, коляска, квадроцикл или тарантас?! Куда прикажете пристроить, к какому виду приписать? – таращил глаза бравый капитан. – Он не вмещается ни в какие рамки правил дорожного движения и технического арсенала. Такого нету нигде!
– Так не было, теперь есть! – возразил я сдержанно. – Надо вам расширить эти самые рамки и границы понятия!
– Расширить-то можно! – нашелся капитан. – Но вот только надо определиться, где и в каком статусе ездить вам? По тротуару, как инвалидная коляска или по дороге, как транспортное средство!?
Вопрос был резонный и можно было его решить разумно и справедливо. Но парни перегнули и начали создавать волокиту с определением статуса Янгалибуса и законным оформлением этого еще неопределенного определения. Мне все это надоело и пришлось пробудить у них совесть, после чего они много раз извинились и сами начали хлопотать о законном оформлении документов. В результате их стараний мой Янгалибус получил исключительные права на беспрепятственное передвижение по дорогам, тротуарам и рекам страны в любое время. Ставшие вдруг сердобольными блюстители порядка хотели даже выхлопотать для моей коляски-крепости право свободного полета, но не получилось, да и не нужно было.
Таким образом, мой Янгалибус стал законным уникальным средством передвижения и проживания. И словно капитан Немо, бороздивший мировой океан на своем Наутилусе, я бродил среди людей на своем Янгалибусе. И никому в голову не приходило, что молодой инвалид замышляет такие дела. Наоборот, люди жалели меня, некоторые даже чувствовали себя в чем-то виноватыми передо мной, и всячески старались помочь мне передвигаться, охотно брались за ручку и подталкивали до нужного места. И все генералы мира не догадались бы, что таким образом я преобразил сто тридцать семь фигур! Дело в том, когда нужный мне объект касался ручки моего Янгалибуса, я всегда использовал прием "Кольцо Борджиа", и таким образом вводил в него микрочастицу Х. А затем дело техники – направлял на него частицу Н, и все! Этот злодей сгорал от стыда, корил себя за все свои злодеяния и мучился, мучился страшно до тех пор, пока не покаялся и не стал на путь праведный. И начал бывший преступник творить добрые дела, смывать свои грехи.