– Я всю жизнь искал ту женщину, которая стала бы моей половинкой, которая разделила бы со мной не только быт и постель, но и творчество, бизнес.
– Так чтобы и умна и красива, и это через чур много для нашей современной жизни.
– Исключения бывают. Именно такой предстала Ольга ему по переписке в Интернете.
– Вы с ней стали чатиться?
– Ты не умеешь слушать, – произнес Павел.
– Отчего умею слышать, просто хочу поддержать разговор, но могу и молчать без обратной связи. Говори, говори, я послушаю. Ты же в конце-концов не перед экраном компьютера сидишь, а перед живым человеком. Говори! Я внимательно слушаю.
– До встречи с ней я считал, что мне нужна женщина, или муза, которую я истинно полюблю, и я её встретил на сайте знакомств.
– Так это свершилось, – тихо заметил Андрей.
– Короче, она наполнила мою жизнь новыми красками, потому что прежняя семейная жизнь была выжжена бывшей женой стервой, которая кинула меня и уехала за границу с другим.
– И чудное мгновение! – опять Андрей влез в монолог Павла.
– Да передо мной явилась она, милая светловолосая девушка с огромными голубыми глазами, нежная и утонченная, небольшого роста, улыбающейся мне доброй светлой улыбкой, – Павел на планшете пролистал слайд-шоу её фотогалерии, где она позирует около памятника, в офисе, с друзьями, с кошкой, на природе, на море под пальмой.
Итак, Павел нашел её в глобальной сети на сайте знакомств, среди сотен анкет других девушек. Они ему все казались только прекрасными Дамами, но он не мог быть их рыцарем или поэтом. Свой шанс он подарил Ольге. Их знакомство началось с сайта "Ты и я". Он не замечал тогда, некоторых её странностей, так например, что называла она себя "Ангелиной", что работала в рекламном бизнесе, хотя по образованию она филолог, и любит путешествовать по миру одна, и ничего не боится.
– Так я понимаю, что началась ежедневная переписка по Интернету или охота друг за другом. Рискованное знакомство.
– Кто не рискует, тот не пьёт лимонада, – подытожил Павел. – Она посылала мне короткие рассказы, и порой было непонятно, то ли это сюжеты из её жизни или все – таки плоды её литературного воображения. Рассудок мой требовал повременить с проявлением чувств, и быть поосторожнее с ней в откровениях. Я готов был согласиться с доводами разума, но желание сердца оказалось сильнее. Я написал о себе, она – о себе. Что-то было у нас схожее.
– Одиночество? – тут Андрей пристально посмотрел на Павла.
– Она другая. У ней есть такое качество современной жизни брать от жизни "здесь и сейчас", и никогда не оставлять на потом, или про черный день. Она мне поведала, что когда случился развод у её родителей, то после беззаботной жизни наступили у ней такие серые дни, что по сей день, наступают приступы депрессии, и теперь при случае она никогда не упускает своего шанса, укусить свое счастье, как кусочек сахара.
– Наверно мы все так поступаем, по принципу бери все от жизни, а завтра и вчера ничего не значат в земном календаре. Живи сегодня!
– Омар Хайям! Мудрец востока и через тысячу лет прав. А про одиночество ты прав, она пошла к психологу, и на одном из сеансов расплакалась, объясняя причину своих слёз, что она одинокая мама без ребенка. Ее ребенок по суду остался у бывшего супруга. И ради самоутверждения она взяла на воспитание детей из детдома.
– Интересный факт из её жизни, – изумился Андрей повествованию Павла. – И когда ты об этом узнал, об этой самоотверженности девушки, то был не только расстроен, но и растерян. Это для меня мазохизм.
– Так и я решил больше с ней не переписываться, чтобы не брать её проблемы на себя. Быть в её команде четырех приемных детдомовских отказных детей пионервожатым!
– И что она ответила? – спросил Андрей.
– Она считает, что дети, это не крест её судьбы, а новая мотивация жизни. И искала во мне не отца её детям, а именно знакомилась для себя, потому что вечерами ей совсем тоскливо под одеялом.
– Так как она ещё и женщина, которая проповедует принципы этической справедливости? – спросил Андрей.
– У нее все по ранжиру, во-первых, любить себя, во-вторых, правильно любить своего партнера, в третьих– детей, в – четвертых – свою работу. Вложить деньги в строительство таунхауза, увеличить капитал, и снова строить. Таковы её приоритеты.
– Хорошо с ней поработали современные психологи, по варианту "игры, в которые играют люди".
Они допивали принесенный барменшей кофе. На несколько минут они приумолкли. Молчание прервал Павел, спеша выговориться.
– Ольга написала мне откровенное письмо, что очень меня любит. Что ей хорошо, когда она чувствует, что я рядом. Что хочет стать моей женой, и что для неё так волнительно, и так неожиданны эти ощущения молодости любви. Она первая объяснилась мне в любви, и она меня ни к чему не принуждает, даже согласна жить со мной в гражданском браке и быть только от этого просто счастливой. – Павел на пять минут замолчал, потом продолжил говорить шёпотом. – Она своей непосредственностью пробила меня, как копьём панцирь рыцаря. Да у меня тяжело проходили предыдущие расставания с женщинами, а у неё наоборот выходило всё в жизни легко и ненавязчиво. И она пообещала, что совместная жизнь будет без обязательств.
– Этот посыл со стороны женщины всегда подкупает мужчину.
– Я ей послал письмо с принятым решением, где написал, что я принимаю такой, какая она есть, и меня не интересуют детали её прошлого общения, её стыдные поступки. Если она будет достойной меня, то я, как истинный рыцарь, буду считать ее Дамой Сердца как Дон Кихот. В быту, это для меня немаловажно. Я считаю, что она вполне справляется с обязанностями хозяйки, мамы и жены, так что нашу совместимость остается проверить практикой.
Разговор в кафе Павла с Андреем о любви прошел с прологом, но без эпилога. Только сейчас Андрей заметил, что движения Павла были несколько замедлены, речь немного монотонна, сказывался неправильный прием транквилизаторов, которые сделали свое пагубное дело, и он почти себя не контролировал. Расставание между Андреем и Павлом закончилось рукопожатием.
У Андрея было смутное настроение после случайной встречи с Павлом. У него поступил звонок на сотовой телефон с мелодией Шопена. Он услышал знакомый голос давней подруги.
– Я так тебя люблю! – она сделала паузу, игриво ожидая ответа.
– Что за Новый год? Я ещё никому не подписал ни страховки, ни завещания.
– Не поэтично. Ты меня разочаровал. Ой, такси! Стоп такси! – послышались короткие гудки, и связь прервалась.
Андрей усмехнулся, произнеся вслух, эхом повторяя: "Такси! Такси!".
Он в полвосьмого вечера шел по центру города. На пешеходной улице тихо и светло от вечерних желтых фонарей.
В кафе за большими стеклами сидят парами девушка с девушкой, а юноша с юношей, и одна немолодая супружеская чета. На столиках вечернее однообразие – чашки кофе, сигареты, ноутбуки, планшеты.
Накрапывал дождь. Андрей зашел в Гостиный двор, и в зале косметики его обоняние погрузилось в смесь духов до ощущения обморока, потом в зале спортивных принадлежностей обнаружился запах кожаных изделий и человеческого пота. И он вышел из галереи магазинов и пошел мимо витрин других бутиков, где под ногами лежали окурки, а в воздухе витал запах плесени, смешанный с запахом бензина. Перед ним шли пара девушек, и люди-одиночки под зонтами.
Дальше в глубине Апраксина двора стояли торговые палатки с мелкорозничным товаром. Тут же пахло пережаренными чебуреками.
Пивбары шумно наполняются толпами футбольных фанатов, болеющих за местную команду. Ночь зажигает огни подвальных ресторанчиков. Город не спит.
Андрей перед входом в дом нащупал в кармане ключ, достал и открыл дверь в подъезд, и стал подниматься по лестнице на третий этаж квартиры.
На четвертом этаже шёпот перерастает в мольбы юношеской любви. Ему открывается скрипящая дверь и молодой человек проникает в квартиру юной девушки. За дверью слышан смех, плач, стоны. Через несколько минут шум стихает. На лестничной площадке первого этажа перегорает лампочка, и исчезают даже тени.
Глава 4
От перрона московского вокзала отходил поезд на Санкт-Петербург. Это был бывший фирменный поезд "Красная стрела", который не утопал в облаке сиреневого паровозного тумана, а тихо постукивал колесами под набирающую скорость тепловоза, догоняя укативший скоростной "Сапсан" с утомленными деловой суетой пассажирами. Инна сидела в двухместном купе и допивала несладкий теплый чай, принесенный проводником вагона. Лиза партнерша по бизнесу и подруга по жизни лежала, скрючившись под одеялом, и тихо постанывала от усталости командировки. Инна вышла в тамбур выкурила сигарету и снова вернулась в купе, но сон под монотонный стук колес не наступал. Мимо проплывали поселки, и на небольших станциях поезд притормаживал и изредка останавливался на короткие остановки. По громкой связи она успевала услышать, что скорый поезд отправляется в любимый город подальше от столичной суеты, изматывающей гонки встреч, конференций, коротких перерывов на кофе-брейк до изжоги и дрожи пальцев рук, вечных спутников болезни менеджеров.
Инна в отражении оконного стекла увидела себя и улыбку, и тотчас решила набрать смс-сообщение.
"Я вернусь завтра на рассвете, тогда, когда ты еще будешь видеть сны. Я не стану нарушать их. А когда ты откроешь глаза, знай, я уже буду с тобой рядом, ожидать твоего пробуждения".
Рано утром поезд прибыл на конечную станцию. Кто-то спросоня и нехотя выходил из купе. Увеличение скоростного режима поездов не доставляло пассажирам комфорта.
Подруги расстались на остановке такси.
Лиза поехала в съемную квартиру, где её никто не ждал. Отношения с Сергеем, с "маменьким сыночком" и успешным бизнесменом, затянулись на полтора года. Встречи и разлуки потеряли прелесть новизны, а другого продолжения не было, ей хотелось, как и ему, семьи, детей. Но родительский наказ заключался в его кредо, взять ипотеку, построить жилье, обзавестись детьми, потом взять детский, материнский и отцовский капитал всё это умело сложить, и красиво улучшить свой быт. Он думал также как мечтали тысячи устремленных молодых людей из десяти других тысяч простых человек.
Инну встретила мама. После распаковки подарков, она погрузилась в горячую ванну на час, где отмокала от пыли и пота ночной поездки. Под струями душа она разглядывала свое утонченное тело в отражении запотевшего ванного зеркала. Она завернулась в халат, прошла на кухню, и принялась за чай по японскому церемониалу.
Мама, не потерявшая прелести своего пятидесятилетнего возраста поддерживала ненавязчивый отчет о ее поездке, который на этот раз был без ярких приключений. Как всегда после выставки для узкого круга был банкет, на котором она была в красном платье. Затем прогулки по вечернему городу, и потом ночной поезд.
Отношения между мамой и дочерью иногда портились из-за неудачных вопросов о личной жизни, потому что все – таки они жили под одной крышей.
– Мама, как хорошо и уютно у нас дома, – тут зуммер телефона прервал их разговор, Инна бегло взглянула на дисплей телефона.
– Номер абонента не высветился, – заметила Инна, отложив телефон в сторону стола около чашки.
– Ты поставила на этом абоненте жирную точку. Но тогда для кого твои знания трех языков, игры на рояле и твоя поэзия.
– Не будем говорить на эту тему в ближайшие три года.
Первый неудачный брак дочери не досаждал её, как и отсутствие ближайших перспектив на повторный брак, она, Татьяна Петровна, не хотела повторения своей житейской судьбы. Инна почувствовала, что разговор может начаться и по – другому варианту и, когда она услышала покашливание матери, которая, вот что-то, хочет спросить её, а она не собирается на это отвечать, поэтому, поблагодарив за завтрак, быстро удалилась в свою комнату.
Инна завалилась в халате на тахту и решила разослать сообщения: партнеру, двум подругам и психологу.
Психолог ей заметил, если человек собирается в дорогу, то он берет все что может взять с собой, даже лишнее. Но ты его не отговаривай, это его выбор. Психологи всегда умно говорят о ненужных вещах.
Чего стоят его реплики, что каждая женщина немного беременна – раз в две недели, или о бесчувственности всех женщин на свете, и вследствие этой психологии у женщин портится настроение, и что из-за этого не всегда хочется им танцевать, петь и счастливо жить.
Для Инны смена настроения, как смена состояния полнолуния на новолуние, состояние кратковременное и быстропроходящее. У ней была своя программа материнского счастья. Если она не станет мамой, то возьмет на воспитание приемного ребенка, а потом приемного отца.
Она набрала сообщение другу и отправила по Интернету.
"Я отрываюсь от земли, я взмываю, я лечу… лишь только оттого, что ты рядом! Это счастье – быть рядом".
Друг непоправимо долго молчал и ничего не ответил на ее послание. Она послала вдогонку следующее письмо.
"От тебя исходит столько тепла и нежности, а твой звонок вознес бы меня к небесам, как в чудесном сне. До сих пор не могу проснуться… да и не хочу этого".
Друг продолжал молчать. Наконец пришел ответ.
"Если однажды на остановке нашего поезда я случайно останусь на перроне, покупая яблоки для тебя, а поезд поедет без меня. Твои действия: ты доедешь до конечной станции и там будешь ждать меня, выйдешь на следующей станции.."
Она ответила ему.
"Я приму третье решение – сорву стоп-кран и остановлю поезд, и сойду, и пойду, и побегу к тебе навстречу!"
Инна перечла послание и тихо произнесла: "И так моя жизнь сплошное шоу, которое никогда не заканчивается. Мыслями я опять уже бегу по переходу, тороплюсь, чтобы встретить его глазами, а он вновь будет смотреть на меня молчаливым улыбающимся взглядом".
Инна посмотрела в окно. Был солнечный день.
Опять вспомнила почему– то о психологе, который, допытываясь, спрашивал чего она боится. Он искал ключ к разгадке её слова боюсь. Для нее "боюсь" было чувство ожидания неконтролируемой страсти, раскрывающее откровенный развращенный вкус любви, который приобретается не от рождения, а опытом. Это была скорее боязнь раскрытия её сущности натурщицы глянцевого журнала, а также потери трепета обояния над любимым человеком. Она не хотела перед ним торговать своими чувствами как своей раскрепощенностью. И его ласковые слова: "Ты самая лучшая…". Ей дорого стоили. Теперь она вымаливала у него каждое слово любви, и пила, как бабочка, сок из цветка. Она снова и снова могла в этот миг повторять: "Все во мне без остатка для тебя, с тобой и благодаря тебе… Тебе, правда, понравился цвет того, что скрыто от других глаз, но открыто для тебя".
Он выразил манерно свое впечатление.
– O yes, ja, ja
– Its looks like an emotion, not a filling… Give me the feels".
Дальше последовала переписка английских чувственных слов.
Она припомнила, как однажды подсмотрела за счастливой парой немых в метро, которые изъяснялись в любви пальцами рук. Они говорили между собой жестами, понятными только им. Ему было пятьдесят лет, ей тридцать, хотя при чем тут возраст. Неожиданно этот немой ухватил ее за руку и затащил на эскалатор. Лента лестницы понесла их вверх к выходу из метро. Она жестикулируя протестовала. Он снисходительно и трогательно успокаивал ее. Так продолжался весь подъем. Инна дорисовала сценку своим воображением, наверно он ее уговаривает пойти к нему, бессловесному чудовищу, хотя она тоже страдала немотой. Это был поздний час, кругом огни реклам, и их любовь без слов. Ни он, ни она, ни другие ничего не слышали кроме звуков "ю-ю", это были его и ее слова любви. Именно "Ю– ю".
Инна так захотела именно такой немой любви. Этих ласковых бессловесных жестов. В них было столько страсти, как в испанском танце фламенко. Наверху она уже не протестовала. Ее взгляд и ее жест выразили волну сексуального влечения. Они зашли в продуктовый магазин взяли закуски и вино, сделав покупки, она взяла его под руку и они, ускоряя шаг, ушли в темноту двора дома.
Инна почувствовала к этой немой ревность. О, как бы она сказала ему – немому, но чувственному мужчине: "Я хочу". Но это игра была бы не по правилам, тут нужно быть самой немой и говорить только жестами и нежным звуком "Ю– ю". А этого Инна не умела говорить бессловесно.
Странно, но теперь кругом все по – другому, ни как десять лет назад. В татарском словаре женщина и мужчина означается словом– ул, то есть он. Теперь в современном обществе произносится Он с оттенком Она, а Она с наполнением смысла Он, что Она и есть немножко Он. И еще есть странность, привнесенное западной культурой, появилось новое понятие личности Оно в сочетании с гранями Он и Она, и будто такое понимание расширяет человеческое сознание, которое находится где – то между нейронами мозга. И плюс новейшее изобретение психологов двадцать первого века представленного в виде такого понимания человеческого уникума, как унисекс – Он Она Оно. Вообще по аббревиатуре слов получается вроде компании "ООО", то есть Общества Ограниченной Ответственности. И это "оффшорная компания" поселяется в цельной личности со всеми его оттенками и пороками, разрушая истинные отношения, наполняя физическое тело дженериками удовольствия.
Глава 5
На сайте "Одноклассники" Андрей получил приглашение на вечер встречи выпускников – двадцать лет спустя. Через месяц вечер состоялся в ресторане над притоком Невы. Начало торжества было открыто экранными фотографиями студенческих лет. Андрей при встрече с трудом припоминал того или другого бывшего однокурсника. Рукопожатия, объятия, опять фотографии на память, обмен номерами телефонов, по которым никто так и не позвонит, если только по случаю очередного юбилея. После двадцати лет выпускники пришли солиднее своих лет, в торжественных классических костюмах, напоминающий прискорбный чинный ритуал по ушедшей молодости. Хотя некоторые нисколько не поменяли свой характер, оставаясь в свои сорок пять лет как в двадцать пять, небрежно одеты и с трехдневной небритостью на щеках. Дамы нервно переминались с ноги на ногу по танц – полу ресторана, показывая свои украшения, и подчеркивая достаток в своей жизни.
Дальше они показали танцы, тех лет которыми зажигали в студенческие вечера, кто-то напевал шлягеры охрипшими голосами. Каждый демонстрировал, что он успешно сделал свою карьеру, хотя половина выпускников, не сожалея, ушла из своей профессии. При очередном провозглашении тоста бывшие однокурсники похлопывали друг друга по спине и восклицали: "Это креативно! Это позитивно! Это просто здорово, что мы тут сегодня собрались!"
За эти прошедшие годы многое подзабылось и горячность чувств, и холодная мелочность безденежного студенчества. Многие женщины переменили фамилии и даже приобрели новые привычки, но что-то еще напоминало в их облике об их бурной юности. Единственное преимущество старшего поколения в том, что она если не умнее, то мудрее будущего. В тоже время к этим годам старшее поколение утрачивает пыл любви и превращается в археологическую ценность, теряя с этим ощущение свободы и проявление безудержного влечения молодости.