"Он не хочет справедливости, он хочет твоего страха. Никто не живет из милости. Ты можешь двигать руками и ногами?"
"Да" – мысленно ответила Сэиланн.
"Ты можешь видеть глазами? Ты видишь то, что есть? Это не зависит от него?"
"Да…" – сказала она, хотя глазами уже ничего не видела.
"Ты Сэиланн?"
"Да…" Сэиланн пошевельнулась, сбрасывая невидимые оковы. – "Я – Сэиланн".
"Тогда действуй!" – заорал кто-то громко, как тысяча голосов.
Старейшина поводил диском туда-сюда перед грудью Сэиланн.
– Ты – это непорядок – сказал он уже обычным голосом. – Ишь ты, какая выискалась в глухом углу! Все вы очень плохо знаете законы. Еще не запомнили, куда попадают оскорбители власти! И никаких глупостей! Хоп!
Диск засветился.
– Вот такой вот фокус, – спокойно сказал старейшина, обращаясь к толпе – на площади все прибывало народу, притекало из переулков. В воздухе пахло грозой. Побратимы стояли, как вкопанные, и даже птицы не двигались. Оцепеневший Кейма тянулся, тянулся к копью и никак не мог дотянуться.
Старейшина сунул руку в карман, где лежал маленький, очень острый нож, достал его и примерился.
– Видите? Все как всегда – бормотал он, отгибая жесткий воротник рваной синей формы, чтобы открыть Сэиланн шею. Воротник не поддавался. – Чем эти гадюки отличаются от прочих? Развели тут панику – маги, маги! От магов тоже можно защититься. Император, да правит он как можно дольше, дарит нам средство… – воротник отогнулся, открывая горло. – А это паскудное… небрежение законом… Так… И ничего они нам не…
И тут Сэиланн обрела дар речи.
– Ах ты тварь! – закричала она и изо всей силы пнула человека-игрушку ногой.
Он упал.
Дальше все было очень неожиданно, по крайней мере, для нее. Только что вокруг них было пустое место – и вот на этом самом месте образовалась небольшая драка.
Она с удивлением посмотрела на человека-игрушку, оседающего на землю, и солдат, оглушенных ударами местных жителей.
Солдат-то за что?..
– Мы же грабить вас пришли – сказала она неуверенно.
– За мою невестку, за мою дочь! – кричал кто-то. – Жена! Жена! – вторил голос из той части толпы, которая смыкалась над солдатами. Дальше было не разобрать. Люди выкликали женские имена, толпились, пытались ударить еще раз.
Вот сволочь, подумала она. Сольи… Оно сплетается теперь, как сольи…
Холодный сгусток ужаса, лежавший под крышкой черепа, постепенно рассеивался, и к ней, как птицы, слетались вести о прошлом. Так уже было, и она не мешала им появляться. Здешнее прошлое было так тоскливо, что хотелось отряхнуться. Два года подряд, вернувшись облеченным властью… проверять всех соседей, и жен их, и детей… Прибрать за ослушание то жену одного, то старшую дочь другого… А наказание в законе – одно… И солдаты поддержат, и ходит весь городок в страхе – хотели ученого человека, а получили паука…
Хвааатит!
От облегчения очень хотелось закричать, что Сэиланн и сделала.
– Айя! – заорала она без слов. – Аааааааааааааааа!.. Кай ме!
Ничего другого в голову не приходило. Но кулаки сжимались сами. В конце концов, когда птица нападает, она очень кричит. А чем богиня хуже какой-нибудь птицы? Что ей, нельзя, что ли? Какое еще "нельзя"?
Вопль только подстегнул любителей подраться, и куча мала увеличилась. Сэиланн крикнула несколько слов, значения которых она не понимала, и полюбовалась на летящие в сторону клочья одежды. Нууу, кажется, местные жители и солдаты дрались друг с другом всерьез. Им-то лучше знать.
– Ничего я никому не сделаю, как же! – продолжала разоряться богиня. – Есть вещи получше магии! Вас надо бить по глазам, раз вы глядите на это! Вас нужно убивать, вас надо топтать, как мокриц! Забыли, а? Не ожидали? Мертвые люди! Вы мертвые люди, мертвые!
Вокруг нее зияло пустое пространство. Побратимы, которые уже избавились от оцепенения, спешивались и занимали места за ее спиной, готовясь прикрывать сэи на случай драки. Но драка шла без их участия.
Она и не заметила, как сила начала возвращаться. Теперь чувствовалось слабое покалывание в руках и ногах, такое же, как после долгого сна в неудобной позе. А что? Наверное, колдовство течет по венам, как кровь…
Интересно, а почему никто не напал на нескольких побратимов, вставших вокруг нее? Неужели все только и ждали, чтобы наброситься на этого истукана? И зачем люди дальше бьют друг друга? Может быть, мы встряли в какое-то интересное дело?
Да, наверное, так.
Старейшина пытался дотянуться до диска, но десяток рук и ног доброжелателей ему очень мешали. Очень, очень мешали.
Ага, значит, диск тоже просто так ничего не значит… Нужен человек.
Сэиланн подняла диск, отпихнув бессильную руку – в конце концов, такие штуки у нее уже лежали в сумке, перекинутой через плечо – отошла и рассмотрела.
Он уже не светился, и на нем были выбиты… или вырезаны… какие-то слова. Вроде бы такой же, как все прочие. Жалко, что читать ее никто не учил.
Она пожала плечами и сунула его в сумку. Ух он и ценный, наверное. Все ценное надо хранить при себе.
Теперь ясно, зачем стражникам такие… Но неужели таких, как я – много, и искать их просто?
Обернулась на нечеловеческий вопль. Это был еще узнаваемый голос старейшины. Кровь была тоже его. Заканчивать это никто не собирался.
Сэиланн схватилась за голову.
– Стойте! Стойте! Что вы делаете! Что…
– Он посмел обидеть нашу Дочь! – раздался вопль побратима, который перекрыл ее стенания. Ее прикрывали собой и оттеснили к другому краю площади.
– Наша Дочь!
– Наши дочери! – вторил крестьянин, размахнувшийся камнем. Солдат было безнадежно мало.
От главной улицы к воинскому дому бежал еще десяток опоздавших, вооружившихся мотыгами и чем ни попадя, и судьба враго уже не вызывала никаких сомнений.
Сэиланн глубоко вздохнула и потеряла сознание, недосмотрев, чем дело кончится.
Ой… Темно…
Вокруг было темно.
Темнота была прозрачной, и в ней шевелилось что-то огромное, извивающееся. Если приглядеться, то можно было рассмотреть здоровенную змею толщиной с десять Сэиланн, свивающую кольца на песке.
Или все-таки не змею?
– Ой!. – она протерла глаза и встала. – Ты кто!
– Я – И-ти…
– Куда мне тут идти?
Существо хихикнуло. Большая змея, а может хихикать, как человек! Ууу, ничего себе… И ведь какая огромная змея!
Сэиланн медленно обошла ее со всех сторон, рассматривая драгоценную чешую, прекрасные, огромные, рубиновые глаза. Бесконечно можно было смотреть в эти глаза, и бесконечными казались кольца. Казалось, кончик хвоста теряется в дальней дали – или нет? Вот он, близко? Голова была какой-то совсем не змеиной формы, но длинный язык, похожий на змеиный, то и дело касался песка.
– Ну, что ты любуешься? – спросило существо, не открывая рта. – Иди. Все спрашивают. Иди сама.
– А как мне выйти?
Драгоценные кольца блеснули.
– Иди, и придешь туда, где светло… Ты маленькая и движешься быстро.
– А почему мы тут?
– Нас отразило небо и направило наши сны туда, где они смешались. Я говорю оттуда, где тебя уже нет. Во сне ты можешь двигаться по времени, и тебе светло.
– Тут везде светло – огрызнулась сэи. – А ты тоже бог?
– Нет. Ну что вы все – "бог, бог"… Я даже не богиня. Я вообще не человек, из меня не может выйти ничто божественное. А так хотелось бы иногда побыть тобой… Иногда очень хочется что-нибудь разрушить.
Сэиланн хотела сказать, что вовсе она и не собирается ничего разрушать, но потом плюнула и пошла куда-то по песку. Интересно, что может мешать такому огромному, величественному существу? Может быть, эта тень, из которой оно выбирается?
Тень казалась какой-то плотной, осязаемой, а существо, лежащее посредине ее – прекрасным. Противная тень. Ну-ка, попробуем…
Сэи уперлась руками в край посветлее – самый темный край был с другой стороны – и попробовала.
Сначала тень не поддавалась, но казалась упругой. Сэиланн разозлилась и выдохнула. Изо рта вылетел сполох пламени.
– Ай! Осторожнее… – сказало существо.
– Ага, осторожнее! – подтвердила Сэиланн и налегла на тень изо всех сил. – Осторожнее ему! Ты бы лучше сам помог!
– Я не могу – ответил печальный голос. – Я в середине. Я заблудился.
– Тогда приподнимись! Эй!
– Как ты это себе представляешь? – голова, хвост и средняя часть поочередно пошевелились. – Ну, ладно…
Существо не приподнялось, а съежилось, и толкать стало легче. Но все равно было очень тяжело. Все равно как из грязи что-нибудь вытаскивать, когда ты уже без сил, а тянуть все равно надо…
Сэиланн припомнила, как однажды тащила ребенка из болота рядом с селением, и из ее груди вырвалось такое же отчаянное "нннууууууу!"
Тень поддалась. Она сдвинулась еще на немножко, потом еще на чуть чуть, а потом…
– !.. – раздался громкий вопль, состоящий из одного долгого звука, который не смог бы издать ни один человек. Существо И-ти извивалось, как личинка, лежа на чистом песке.
– Ай! Наверное, больно! – предположила Сэиланн. – Ух ты-ы-ы-ы…
Далеко по направлению к горизонту что-то темное улепетывало во все лопатки. Вдаль тянулась пустыня, из которой торчали ржавые железные остовы.
– Спассссссссссссибо… – прошипело существо, к которому вернулся дар речи. – Спассииибо… Уххх… Ох.
Оно свернулось в привычную позу и опять посмотрело на Сэиланн сверху вниз. На этот раз в его взгляде читалось уважение.
– Это был очень плохой сон! Очень… Очень плохой. Спасссибо тебе, Сссссэи Ланнннн.
– Ну так куда мне идти??! – спросила рассерженная сэи, уперев руки в бока. Мало того, что попадаешь, куда попало… тьфу… так еще и это дурацкое черное покрывало и дурацкое существо со своими загадками!
– Тебя и так заберут… – существо растянулось на песке, и хвост его дрогнул. – Во-о-он там уже забирают… Видишь? А я пока отдохну… Охххх.
Хвост шевельнулся.
Она пригляделась и увидела неподалеку, возле кончика хвоста, очень-очень маленькую площадь с очень-очень маленькими людьми и очень-очень маленькой фигуркой, которую несли на руках воины.
Ой… Мне пора… Мне пора-пора-пора!
Сэиланн сделала шаг вперед и проснулась второй раз.
Она сидела в тени, прислонившись к стене, а вокруг выстроился полукруг верных. На противоположной стороне площади были следы побоища, темная лужа с разбросанными вокруг тряпками и красный след, как будто тащили тяжелую ношу. У одного из побратимов руки были в крови.
Ой, какая ерунда, ерунда, ерунда какая-то…
У нее очень кружилась голова.
– Выпейте, сэи…
Кто-то дал ей воды. От воды стало только хуже, потому что тошнило.
С той стороны площади к ним направлялись трое с Килимом во главе. Они подошли и встали там, где Сэиланн были видны их колени и колени ее стражей. Радостно говорить со змеей, страшно – с убийцей, но очень смешно после этого говорить с коленями незнакомых людей.
Побратимы скрестили копья и ножи, окружая ее плотной стеной.
– Ты потратила много сил, чтобы убить его, богиня – уважительно кивнул Килим.
Она кивнула.
– Скажи нам, сэи, кто теперь будет управлять нами? Мы не хотели бы беспокоить господ высокородных, до них далеко, а до императора еще дальше… Если старейшина умирает, а наследников не осталось – какое им дело до его преемника? Лишь бы платил, что положено!
– Не ты… – выплюнула слова Сэиланн. – Не ты будешь платить.
– Почему?
– У тебя… колени дрожат.
На лице Килима отразился ужас.
Это ты, подумала она. Возможно, не совсем ты… Но мне так кажется, что именно ты это все и придумал.
Да. Смелый человек. Кто бы отважился выйти наперерез шайке разбойников и попробовал заманить в плен колдунью? Награда была бы велика, вы поделили бы ее с этим деревянным истуканом, а там, может быть, и к господам…
Она представила себя сидящей в клетке, которую везут в столицу, и нахмурилась.
– Он.
Ее палец указал на Кейму, который как раз подходил к площади.
По крайней мере, у него ноги не дрожали. Он, по правде говоря, просто взял и упал на колени, оттолкнув своих людей, чтобы проверить, все ли с ней в порядке.
– Кейма!
– Да, сэи!
– Ты когда-нибудь навещал этих людей, как всех прочих? Или ты сюда не наведывался?
– Нет, сэи…
– Здесь живут такие… хм… не в меру… смелые люди. Особенно этот. Ты понимаешь, чего он от нас хотел?
Кейма медленно обернулся и достал нож.
– Нет, не совсем этого – улыбнулась Сэиланн. – Ему было все равно, кто из нас двоих умрет. А все деньги за поимку бедной меня, вся слава – все было бы его. Может быть, и назначили бы его господа главным, собирал бы налоги, ему бы кланялись в землю… А вот стоят два его друга… Ты понял?
Друзья попятились.
Кейма вытер нож о штаны:
– Ишь ты… Какую здоровую пакость – и все из-за такой мелочи! Даже и не город ему понадобился… Что будем делать, сэи?
– Я придумала ему достойное наказание. Пусть этот дурак выполняет твои приказы. Останься здесь. Управляй этими людьми. Помогай им, соблюдай… подходящий закон.
– Нет! – Кейма в ужасе помотал головой. – Сэи, мое место рядом с тобой! Я и так буду хранить твой закон!
Ага, подумала Сэиланн. Это называется закон?
– Справедливость есть закон… – шепотом сказала она. Слова были вкусные.
– Да, сэи! – рявкнул ближний побратим. – Покажи ему, что такое справедливость!
Килим, кажется, готов был валяться в пыли, чтобы его не отдавали этому паучьему отродью и грабителю. Еще бы, Кейма и не скрывал, кто он такой. Хотя, если его помыть, он сошел бы за высокородного. Рост подходящий, ходит прямо, выражается изысканно… Разница иногда невелика.
– Если сэи позволит, я предложу эту честь другому человеку… – сказал Кейма. Он и на самом деле был бледен – не хуже Килима.
– И кому же?
– У меня есть человек, родившийся в этих краях… Это Сейрел, ты же его знаешь, сэи! Он был изгнан из соседнего городка, правда?
Парень закивал.
Она так и не разобралась, кто из побратимов – его слуга, а кто – доверенное лицо. Кейма был для своих вояк маленьким императором. Но если Килиму достанется такое юное начальство, это будет неплохим наказанием. Что бы ему такое поручить? Мести улицы? Чистить отхожие места?
– Хорошо – медленно сказала сэи. – На эту кучу дров хватит и Сейрела. Или, может быть, мне все-таки сжечь их дома?
Лоб Килима покрылся испариной.
– Некоторые очень легко встают на сторону сильного – заметила Сэйланн, поднимаясь на ноги. – Я не оставлю тебя. А вот этого – я оставлю. Вон какой хитрый! Следите за ним получше… И за его друзьями, а? Пусть научатся мести полы в доме Сейрела и ловить ящериц. Меньше будет времени на хитрости. А чтобы не болтал языком…
Килим попытался что-то сказать, но у него не вышло.
– Бедняга – фыркнула она. – Крал чужие слова… Пока своих не найдешь, говорить не будешь. Нечего тебе говорить.
– Да, богиня! – воскликнул Кейма, помогая ей подняться. – Да!
Ему ничего и никогда не нужно было объяснять два раза.
Окруженная кольцом побратимов Сэиланн побрела в сторону лучшего в городе большого дома, из которого поспешили убраться жители, не дожидаясь, когда придет ужасная юная богиня и сведет их с ума.
Если бы кто-нибудь усомнился в том, приходилось ли сэи спать в настоящей кровати до этого дня, его бы закололи не четырнадцатью, а тридцатью копьями.
Новые верные торопились, приносили клятвы, спешно разбирали оружие в воинском доме. Если ты молод и можно уйти из мест, где тебе на роду написано провести всю жизнь, выращивая коробочник – почему бы не уйти?
11
Почему-то все документы, которые читал Таскат, содержали невероятное количество информации о полезных ископаемых, сколько-то сведений о животном мире, техническом развитии общества, устройстве армии и некоторых смешных правилах, которые нужно было обязательно соблюсти – к примеру, здесь здоровались за руку и ели все вместе за одним столом. Психологи тоже оставили свой след, отметив бросающиеся в глаза большие отличия. А если речь идет о выгоде, два умных человека всегда поймут друг друга – конечно, если говорить только о делах.
Но обычная жизнь в мелочах!.. На какую сторону надевать накидку – ладно, обычную, но что он сначала сотворил с парадным костюмом!.. Ну, хотя бы – как собирать за собой посуду, не рискуя обидеть хозяев… Почему нельзя пытаться войти в дом к низкорожденному… Как отказаться курить жженку или есть ненужное… Хотя, с другой стороны, ему совсем не нужно собирать посуду, на то есть слуги… Ох уж эта обычная жизнь.
Это было странно. Неужели никто до сих пор не изучал, как живут эти люди на самом деле? Я, конечно, не специалист, чтобы влиять на жизнь общества так, как это ему необходимо, а далеко меня эти каменные морды не отпустят, но…
Он уже посылал запрос непосредственному начальству, но получил какие-то обрывки информации. Это было ужасно. Нет, понятно, что ни один хэлианец никогда не попадал сюда, не жил в этих городах, не танцевал на праздниках, не работал в мастерских и не заводил друзей… Но хотя бы земляне, тонкие психологи и любители путешествовать под чужой личиной, устраивая между делом перевороты! Но хотя бы арданцы, любопытные шовинисты, ищущие все новые способы доказать свое превосходство! Но хотя бы – умелые наемники-скаральды!..
Горя желанием составить хоть какое-нибудь описание не без пользы, хоть и сокращенное, и передать его другим, он поспешил связаться через Ро-мени с небольшим, но уважаемым издательством, обещая ему книгу о впечатлениях первопроходца при аар-дехском дворе. Предложение было принято. С тех пор дневник Таската пополнялся наблюдениями, и приводить их в порядок, добавляя новые и новые детали, было истинным удовольствием. Конечно же, он понимал, что его взгляд несколько однобок. Или – одноног.
Нет, ну как же так можно? Кто же так страшно изменил всю фауну этого бедного мира? Те самые сказочные маги?
Сидя на краешке мягкого пуфа в тени декоративной решетки и стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, он развернул экран на одну треть, чтобы перечитать сегодняшние заметки.
Сегодня действительно было о чем подумать, потому что жрецы устроили настоящее представление, на котором обязали быть всех, кто собирался по-прежнему оставаться в тени, не зарабатывая хозяйской ласки. О да, этих различиях он разбирался, не то что в обыденной жизни большого незнакомого государства… "Тень" была разнообразна и разноцветна, но в основном это было отсутствие немилости. Не "милость", а "отсутствие немилости". По крайней мере, это ему хорошо знакомо. Надо идти.