В 2003 г. по книге был снят одноименный фильм, получивший несколько международных наград. Сам автор не раз заявлял, что теле- и киносценарии являются полноценными литературными произведениями, наравне с театральными пьесами. Как нам кажется, данное произведение красноречиво демонстрирует творческое кредо писателя - нарочитое размывание границ между высокой и массовой литературой
Мой гранпа . Повесть-сценарий (журнальный вариант)
Тамако, ученица первого класса средней школы, никогда не видела своего дедушку. И хотя случайно ей стало известно, что дед находится в тюрьме, она ни с кем из родных это не обсуждает, тем более что у нее много других проблем. Во-первых, в школе есть группа девчонок, которые постоянно издеваются над теми, кто не может постоять за себя, в том числе и над Тамако. Заводилой у них Томоми Кидзаки, которая училась вместе с Тамако еще в начальной школе, а теперь непонятно почему то и дело цепляется к ней. Во-вторых, девочку тяготят постоянные ссоры между отцом и матерью, обострившиеся в последнее время из-за дополнительного нервного напряжения - поскольку на семью оказывают давление полукриминальные скупщики земельных участков.
Тамако вернулась из школы после занятий в кружке рисования. Около входной двери громоздились не до конца упакованные вещи: буфет, маленький телевизор, стол и тому подобное. Все из бабушкиной комнаты.
- Что происходит?
- Бабушка переезжает к дяде Масудзи, - небрежно сказала мать, вынося из бабушкиной комнаты книги и укладывая их в коробку.
- Бабушка переезжает? Почему?
- Завтра возвращается домой дедушка. Сегодня нам сообщили об этом.
- Гранма сбегает от дедушки в Нагою? Почему?
Бабушка не любила, когда ее называли "бабушкой", и Тамако всегда называла ее "гранма" - сокращенно от "грандмаза" .
- Потому что она его не любит.
- Что, настолько?!
На кухне бабушка, бормоча себе что-то под нос, собирала свою посуду.
- Гранма, ты уезжаешь?
- A-а, Тама-тян . Уж как тяжело с тобой расставаться, но раз он возвращается… Я не собиралась уезжать, но теперь, когда он того и гляди заявится сюда, я никак не могу здесь оставаться.
- Но почему? Почему ты так не любишь дедушку? Вы же муж и жена. Неужели вы не можете жить вместе?
- Не могу я быть вместе с ним. Когда-нибудь ты меня поймешь, Тама-тян.
- Очень странно. А почему же вы тогда не развелись?
- Ну хватит, Тамако, - сказала мать, которая в этот момент вошла на кухню, - что ты понимаешь в супружестве? Бабушка уже решила, что едет в Нагою.
- Если гранма уедет, я буду скучать.
Бабушка посмотрела на Тамако, и у нее на глаза навернулись слезы.
- Тама-тян, всего тебе хорошего, - она принялась поспешно заворачивать посуду в газетную бумагу. - Если вам будет непонятно, как себя с ним вести, да мало ли там что, - звоните мне в любое время. Я-то его как облупленного знаю.
Тамако никак не могла взять в толк, почему бабушка называет своего мужа не иначе, как "он".
Но вот приехал грузовик из фирмы перевозок и увез бабушкины вещи. Во время последнего совместного ужина отец, вернувшийся по случаю отъезда бабушки домой пораньше, спросил:
- Что же это получается? Ты даже увидеться с ним не хочешь?
- Этот человек обладает странным обаянием. Мне встречаться с ним опасно.
- Да-да, понимаю, чары зла. Ты об этом?
- Не говори глупостей…
Тут Тамако не выдержала и спросила:
- Что же такого плохого сделал дедушка, что его посадили в тюрьму?
- Ты, выходит, знала, - взрослые переглянулись.
- Предупреждаю тебя, когда дедушка вернется, ни в коем случае его об этом не спрашивай.
- Не буду.
- Дело в том, что дедушка… - начал было отец, но запнулся и беспомощно посмотрел на жену и мать.
- Он сидел целых пятнадцать лет, так что Тама-тян, наверное, и сама уже догадалась, что его осудили за убийство.
- Но, мама, - Тиэко слегка занервничала от прямоты свекрови.
Бабушка спокойно сказала:
- Пора уже Тама-тян узнать правду.
- Вы правы, но…
- Я так и думала, - сказала Тамако, хотя на самом деле мысль об убийстве не приходила ей в голову, так что ей пришлось постараться, чтобы скрыть потрясение.
- Человек, которого дедушка убил, отчасти был сам виноват. Поэтому дедушку посадили на пятнадцать лет, - сказал отец. - На суде спорили, являлось ли это необходимой самообороной. Но у отца уже была судимость.
- Как, еще одна?! - громко воскликнула Тамако.
- Ну вот, постепенно тайное становится явным, - горько усмехнулся отец. - До этого была просто драка - нанесение телесных повреждений. Тиэко, я выпью виски, принеси мне льда. В первый раз ему дали условный срок. Ты же знаешь, что это значит?
- Знаю.
- Он человек неспокойный, много чем занимался, - вздохнув, сказала бабушка, немного нараспев. - У него даже с якудза бывали конфликты.
- Ну а всех подробностей мы тоже не знаем, - сказала мать, давая всем понять, что Тамако и так уже узнала достаточно, - так ведь?
- Ну да, не знаем, - на лице отца явно читалось облегчение. - Эй, а виски, что, больше нет?
- Больше нет. Может, пива?
- Давай пива. А завтра прикупи саке, вечером отец наверняка захочет выпить.
- Если бы еще и я осталась в этом доме, вам пришлось бы тяжело. Нужно было бы заботиться о нас двоих, - сказала бабушка будто оправдываясь, - на одного Кэйити - четверо иждивенцев. Кэйити бы совсем замучился.
- Мама, ну что вы говорите, - поспешно сказала Тиэко, как раз вернувшаяся с пивом.
- Нет-нет, все-таки вам бы тяжело пришлось, - продолжала говорить бабушка, не обращая внимания на слова невестки, - к тому же этот дом не рассчитан на два хозяйства. Поселились бы две семьи, и только бы и делали, что ссорились.
"Как все сложно", - подумала Тамако.
Комната, в которой они сейчас ужинали, была гостиной и одновременно служила верандой, откуда вечером, когда зажигались садовые фонари, открывался вид на садик величиной примерно в десять цубо . Комната бабушки в шесть татами с буддийским алтарем отделялась от гостиной только лишь перегородкой сёдзи . Тамако подумала, что, наверно, теперь это будет дедушкина комната. В этой комнате, даже когда спишь, хорошо слышны и разговоры в гостиной, и передвижения членов семьи по дому.
* * *
На следующее утро бабушка встала пораньше и, приговаривая, что это в последний раз, приготовила для Тамако школьный обед. Однако когда во время обеденного перерыва девочка открыла коробку с едой, поверх риса был рассыпан заячий помет. Должно быть, его взяли из заячьей клетки в школьном живом уголке. Можно не сомневаться, это было дело рук Томоми и ее подруг. И когда только они успели? Получается, если бы они подсыпали ей туда яду, то она бы съела и не заметила. Тамако посмотрела в сторону, где сидели ее обидчицы. Они сгрудились вчетвером вокруг парты Томоми, глядели на Тамако и нагло смеялись.
- Что смотришь? Есть претензии? - перехватив взгляд Тамако, усмехнулась Томоми.
Издевательства над Тамако начались после того, как она стала провожать домой Матико Синохара, которая была самым первым объектом травли.
Матико обзывали "вонючкой", "микробом" и другими обидными словами. И помет в коробку с обедом ей тоже однажды подложили, только не заячий, а собачий. Матико тогда разрыдалась, а Тамако, заглянув в ее коробку, вскрикнула от отвращения и гневно посмотрела на Томоми и ее друзей. Должно быть, в отместку за это они теперь испортили и ее обед.
Расстроившись, Тамако не пошла на занятия по рисованию, а отправилась вместе с Матико домой. По дороге нужно было проходить через торговый квартал рядом со станцией. Перед комбини на стоянке, выложенной разноцветной плиткой, как всегда тусовалась компания Томоми. У стены на корточках сидели несколько мальчишек. Все они синхронно повернули головы в сторону приближавшихся девочек.
- Выпендривается - микроба защищает, - засмеялась Кацуми Ханадзоно.
- Ну-ка, кто-нибудь, задерите Тамако юбку, или боитесь? - стала подначивать мальчишек Томоми.
- О-о, Томоми дает добро, - Бундзи Сакасита, который учился в их же классе, вскочил и приблизился к Тамако.
- Не надо! - Тамако крепко схватила его за руку. - Не смей!
Взрослые прохожие делали вид, что не замечают ссорящихся школьников, были и такие, кто с интересом наблюдал за подростками издалека.
- Тамако? - сказал, подойдя к ним, старик в кимоно, видимо, вышедший из здания почты напротив комбини. Волосы с проседью коротко стрижены, руки спрятаны в рукавах кимоно. Глаза смотрели по-доброму, и Тамако сразу поняла, что это дедушка.
- Дедушка, - Тамако почему-то замерла на месте, глядя на него.
- Ой, дедушка, дедушка, - передразнил ее Сакасита и вернулся к своей компании, подпиравшей спинами стену комбини.
Тамако, опасаясь ссоры между дедушкой и одноклассниками, устремилась прочь, увлекая за собой Матико. Дедушка Кэндзо догнал их.
- Ха! И вправду Тамако. Такая же, как на фотографии.
Недалеко от дома, у перекрестка, где их с Матико пути расходились, Тамако подумала, что, пожалуй, нужно что-нибудь сказать дедушке, и обернулась.
- Дедушка, ты был на почте?
Кэндзо заморгал.
- Нет. Я увидел, как идут домой школьники и подумал, что, наверное, это из твоей школы и что, может быть, если подождать, то я встречу тебя, вот и ждал у почтового ящика.
"Значит, дедушка все видел", - расстроилась Тамако. Ничего хорошего в этом не было. А что, если он захочет вмешаться?
Как она и подозревала, дедушка спросил:
- Тебя что, обижают?
Ответ Тамако прозвучал неожиданно резко даже для нее самой:
- А вот это тебя не касается! Какое может быть дело бывшему зэку до школьных разборок? Так что не вздумай вмешиваться!
Кэндзо, похоже, на мгновение удивился, но тут же, радостно улыбнувшись, наклонился к Тамако и сказал:
- Ха, девчонка, когда ты злишься, лицо у тебя становится просто ужасным. Думаю, что с таким лицом никакие издевательства тебе не страшны.
Продолжая весело смеяться, Кэндзо свернул за угол, к дому.
Матико несмело спросила:
- Твой дедушка был в тюрьме?
"Вот черт", - подумала Тамако и строго посмотрела на Матико.
- Никому не говори!
Матико робко кивнула и опустила глаза.
- Не скажу.
"Неужели у меня и вправду страшное лицо, когда я сержусь?", - вернувшись в свою комнату, Тамако попыталась перед зеркалом придать лицу недавнее выражение. В какой-то момент ей это удалось. "Ого!" - подумала она. И действительно, лицо получилось "стра-ашно, аж жуть".
Однако когда к ней приставала Томоми со своей свитой, Тамако не могла сердиться, а только изнывала от страха, пытаясь угадать, какое издевательство они задумали на этот раз.
Отец вернулся с работы раньше обычного, чтобы отпраздновать возвращение дедушки Кэндзо из тюрьмы. Ужинали, как было заведено, в гостиной. Как и накануне, за столом сидели вчетвером, но, вероятно, оттого, что все так или иначе ощущали отсутствие бабушки, разговор не клеился. Отец, как всегда, пил разбавленное виски, поэтому дедушке пришлось пить саке в одиночку.
- Ах да, - дедушка достал из-за пазухи тяжелый на вид, туго набитый конверт, - это я получил за работу в тюрьме. Раз мне теперь предстоит жить вместе с вами, пусть Тиэко-сан распоряжается этими деньгами на свое усмотрение.
Получив наличными несколько сотен тысяч, а то и больше миллиона иен, мать, естественно, очень обрадовалась. Конечно, она сразу все потратит. Тиэко всегда страдала от нехватки денег. "Лучше бы ты оставил их себе", - мысленно обратилась Тамако к дедушке. Но дальше мысленного общения дело не шло. Тамако не знала, на какие темы следует говорить в таких случаях, да и все остальные, должно быть, тоже.
- Отец, кем же ты работал в тюрьме?
На лице Кэндзо отразилось недовольство.
- Лучше не спрашивай. Если я скажу, вы тут все на смех меня поднимете.
- Не поднимем, - напустив на себя серьезный вид, сказала мать.
- Ну хорошо. Я… вышивал.
Тамако рассмеялась, и дедушка строго на нее посмотрел.
- Ей смешно, видите ли. А у меня, между прочим, талант. Поэтому я столько и заработал.
- У тебя всегда были умелые руки.
Потом дедушка начал расспрашивать отца обо всех соседях: Кэндзо с детства жил в этом доме, построенном еще его прадедом, и знакомых в округе у него было хоть отбавляй. Впрочем, отец, работавший в центре города, плохо знал, что происходит в их микрорайоне, и о последних новостях квартала деду рассказала мать. Тамако ушла в свою комнату раньше всех, а взрослые, похоже, разговаривали допоздна.
* * *
На следующий день в школе Тамако ожидал сюрприз: почти все одноклассники знали о дедушке, вернувшемся из тюрьмы. Томоми и другие ученики на переменах переговаривались нарочито громкими голосами:
- Ее дедушка только вчера вернулся из тюрьмы! Она внучка бывшего заключенного, поосторожней с ней! У нее дедушка-убийца, с ней шутки плохи!
На перемене Тамако с пристрастием допросила Матико, но та, чуть не плача, лишь повторяла, что никому ничего не говорила.
- Я даже дома никому не сказала. А о том, что твой дедушка убил человека, я вообще не знала. Так что ты не думай, это не я растрезвонила!
Возразить тут было нечего. Наверняка кто-то из одноклассников, толпившихся у комбини, узнал об этом от взрослых, скорее всего, от родителей. Весь день одноклассники издевались над Тамако, а самые отпетые школьные хулиганы специально подходили к ней за подробностями - убийство, совершенное ее дедушкой, буквально не давало им покоя.
Дедушка уходил из дома каждый день. Мать говорила, что он наведывается в лавки к старым знакомым, ведет с ними разговоры о прошлом, расспрашивает о знакомых, с которыми еще не успел встретиться, и о тех, кто переехал в другой город; обсуждает дела, слушает сплетни, собирает информацию, словно пытаясь вернуть потерянное время. Сама Тамако тоже как-то раз по дороге из школы приметила дедушку, который, присев у входа в обувную лавку, увлеченно беседовал с ее хозяином, своим ровесником.
- Когда я иду за покупками, мне все говорят: "Ваш свекр вернулся, верно?", - сказала мать Тамако, - и никого нет, кто бы к нему плохо относился. Все твердят "Годакэн-сан , Годакэн-сан", похоже, его тут даже любят, - в голосе матери, не знавшей дедушку до ареста, слышалось легкое удивление.
В воскресный день, во второй половине дня Тамако впервые по-настоящему поговорила с дедушкой. Дедушка в своем обычном кимоно сидел на веранде, задумчиво курил и грелся на солнышке, а Тамако пила кофе за столом позади него и вдруг решилась с ним заговорить:
- Тебе, наверно, скучно?
- Да нет, нескучно. С чего мне скучать?
- Извини, я не очень-то вежливо с тобой тогда разговаривала…
- А это ты насчет "бывшего зэка"? Твоя подруга, наверно, сразу обо всем догадалась.
- Ага.
Похоже, дедушку волновало, что из-за него у внучки могут быть неприятности.
- А с бабушкой своей ты ладила?
- Ой, не называй ее бабушкой. Она еще красивая, выглядит молодо, и те, кто ее не знают, думают, что ей даже шестидесяти нет.
- Но она тем не менее твоя бабушка.
- Я называла ее "гранма".
- Это потому что она не пьет ни грамма?
- Да не "грамма", а "гранма". То есть "грандмаза".
- Тогда я гранфа ?