Ну, а по вечерам у костра - это уж непременно - Веруня брала гитару и исполняла свой бардовский репертуар - она писала стихи и подбирала к ним мелодии. Но спев две-три вещи, переходила на известные наши песни (она помнила их сотни). Тут уж, понятно, и мы начинали ей подпевать и расходились все больше. И вот что я вам скажу, ребята: в те моменты мы как-то особенно чувствовали нашу спаянность, прочность нашей дружбы, несмотря на разницу в возрасте и жизненный опыт. Ну, то есть, я хочу сказать - ничто так не сближает людей, как хоровое пение. А все потому, что песни - это душа народа, и когда они поются одновременно несколькими людьми, их, по большому счету, сплачивает любовь к своей родине, а это немаловажная штука, поверьте мне, ребята. Не знаю, как вам, а мне, к примеру, в искусстве неинтересны работы человека, который не любит свою родину. А таких сейчас немало, сами знаете. И среди них есть талантливые люди, не спорю, но приглядитесь - в их работах всегда есть негатив, а то и гниль. Между тем, обратите внимание, работы мастеров патриотов излучают свет, доброту. Чувствуете разницу?
Ладно, пойдем дальше о нашей Веруне, нашей рыжей чародейке. Как вы догадываетесь, по утрам она вставала первой и бегала босиком по росе - закалялась. А когда мы вылезали из палаток, над костром уже дымились каша и чай. Обычно мы просыпались от ее голоса: она собирала цветы в лугах или плавала в реке и, как всегда, пела. Но, случалось, мы просыпались от тишины. "Уж не случилось ли что с нашей певуньей?" - думали. А она сидела у реки за мольбертом и писала этюд. Да-да, ребята, у нее было множество талантов. Вместе с моей дочерью она окончила прикладное художественное училище и работала гримером в театре, и, в отличие от моей дочери лентяйки, постоянно занималась живописью: в театре писала портреты актеров, а в наших походах не упускала случая запечатлеть живописное место, а на реке таких мест, сами понимаете, всегда полно. Что интересно - она своеобразно настраивала себя на работу:
- Чтобы что-то получилось, надо на себя разозлиться, - говорила.
Вот так, ребята. Такая требовательность к себе. Не то, что некоторые, вроде моей дочери, которые ждут хорошего настроения, им подавай благоприятные условия и прочее. Всегда можно оправдать свою лень. Успеха добиваются только те, кто работает через "не могу". Согласны?
Все дни напролет Веруня проводила сверхнасыщенно, но, странное дело, мы никогда не видели ее уставшей, она и спать ложилась позже нас всех. Ну, а как я уже сказал, вставала первой и всегда в отличном настроении. Не раз кто-нибудь из наших мужиков вылезал из палатки насупившись, жаловался на "кошмарные сны" - Веруня тут же откликалась:
- Скорее ныряй в воду, сразу будешь, как огурчик!
А когда страдалец выходил из воды, смеялась:
- Чтобы снились красивые сны, надо на ночь съесть что-нибудь сладкое или погулять вдоль реки с красивой девушкой. Только и всего.
Она находила простые решения в любой ситуации.
Самое время представить нашу разновозрастную компанию. Значит так. Это прежде всего неразлучные подруги, двадцатилетние Веруня и моя дочь. Затем три супружеские пары средних лет (из них две с детьми). И, наконец, трое сорокапяти-сорокасемилетних "стариканов" (я в их числе; кстати, я считался капитаном, поскольку раньше всех начал осваивать речные просторы и имел самую большую трехместную байдарку; собственно, я и сколотил нашу компанию). Всего у нас было пять лодок - такая внушительная флотилия "комариных" суденышек, как небрежно называют маломерные посудины. Между тем, в "комариных" каноэ - тех же байдарках - пересекали океан!
Но я отвлекся, ребята. Вернусь к Веруне. По возвращении в Москву никто иной, а именно она обзванивала всех нас, собирала на просмотр слайдов о походе, а в дальнейшем - на дни рождения каждого из нас и, разумеется, на все праздники. Иногда сообщала какой-нибудь "праздник середины осени" или "праздник первого снега", а когда мы собирались, объявляла, что придумала повод для встречи. Но чаще всего она просто с обезоруживающей искренностью кричала в трубку:
- Я соскучилась, давайте встретимся!
Общительная, дружелюбная, Веруня участвовала в жизни каждого из нас, подогревала в работе и во всех начинаниях - как бы вдохновляла на подвиги. Можно сказать, несмотря на молодость, наша рыжая Ведьма одновременно была нашим вождем. И длилось это на протяжении трех-четырех лет. Но однажды…
Да, ребята, однажды наша золотоволосая красавица влюбилась. Об этом она сообщила каждому из нас по телефону звонким от счастья голосом. И пропала на несколько месяцев. Без нее мы пару раз собирались, но, сами понимаете, все уже было не то - другими словами, наша компания попросту потускнела. Как стало известно позднее, Веруня влюбилась в мужчину моего возраста, женатого, отца двоих детей. Так бывает, ребята, так бывает.
Она появилась со своим возлюбленным на мой день рождения, когда вся наша компания была в сборе и мы застольничали - не бурно, не вяло - средне. И вдруг является эта парочка: Веруня, как всегда, в отличной форме, да еще освещенная счастьем, и он - мрачноватый верзила, который сразу всех стал называть на "ты", кое-кого похлопал по плечу. Естественно, это его панибратство - проще говоря, развязность - нам не понравилась; особенно женской половине нашей компании. А сияющая Веруня торопливо говорила:
- … Он охотник… Мы уже были в тайге… Ходили на медведя… Скоро поедем охотиться на лося…
- Да, завалили косолапого… Да, будем брать сохатого… - подтверждал верзила, одновременно выпивая и закусывая.
Он быстро набрался и стал хвастаться, каких животных, когда и где "завалил". Если бы не Веруня - как бы это сказать помягче - ну, я выгнал бы его - ненавижу тех, кто убивает животных ради развлечения. Тоже мне героизм! Но и Веруня нас удивила - она всегда любила животных и вдруг - охота! И всегда она была душой компании, а теперь сидела тихо, с немым восхищением смотрела на верзилу (так мы все, не сговариваясь, его прозвали), слушала его хвастовство, ловила каждое его слово, раскрыв рот. Стало ясно, она совсем потеряла голову. И это неглупая, уже двадцатипятилетняя женщина! Мы представляли рядом с Веруней мужчину немного старше ее, неженатого, порядочного, компанейского, который станет членом нашей байдарочной эскадры, и вдруг этот дубоватый амбал! В общем, от прежней Веруни осталась только улыбка. Вот так, ребята, неожиданно от искрометной Ведьмы осталась только ее тень.
После того, как они уехали, моя дочь сообщила, что верзила, ради Веруни, ушел из своей семьи, что живут они у Веруни (у нее с матерью, интеллигентной женщиной, была трехкомнатная квартира), но мать Веруни не одобряет их отношений.
Больше Веруня не появлялась и, само собой, ей стало не до байдарочных походов - перед ее безумной любовью все отошло на второй план. Она изредка звонила только моей дочери. И вот, спустя год, дочь сообщает мне:
- Представляешь, у Рыжей (так она звала Веруню, а та, в свою очередь, ее - Лохматая - дочь не делала никаких причесок) все стало плохо. Верзила и не собирается разводиться с женой. Хорошо устроился. И с матерью у Рыжей начались трения.
Позднее мне позвонила мать Веруни. Жутко расстроенная, она жаловалась на "сожителей", просила "как капитана" повлиять на ее "взбалмошную" дочь. Будучи добропорядочной женщиной и любящей матерью, она хотела, чтобы у дочери все сложилось по-человечески, а тут такое! Известное дело, влиять на влюбленного человека - дохлое дело, но я все же решил поговорить с Веруней, только когда позвонил, ее уже не застал. Оказалось, мать потребовала от "сожителей" или вступать в брак или уходить и снимать комнату.
- Я больше не потерплю ваших любовных отношений, - заявила. - Был бы жив отец, он давно прогнал бы вас, а я полтора года терплю. Семья должна быть семьей, а у вас не поймешь что.
Веруня сняла комнату, но верзила пробыл там недолго и вернулся в свою семью. Этого следовало ожидать - всем нам такой поворот был ясен с самого начала их отношений, только Веруня, по словам моей дочери, "надеялась, что они распишутся". Такая неоригинальная история - сами знаете, подобное происходит сплошь и рядом. Короче, Веруня оказалась покинутой, униженной. К матери она не вернулась - посчитала ее виновницей "разбитой любви".
И вот в этот самый момент, когда Веруне казалось, что ее жизнь потеряла всякий смысл, она вдруг встречает пожилую пару, глубоко верующих людей - на вид вполне добропорядочных. Вроде, они сами к ней подошли, заметив ее потерянную, не от мира сего. Неторопливо, доверительно эти "благодетели" посоветовали Веруне поехать в Коломенский женский монастырь. И что вы думаете, ребята? Веруня поехала и осталась в монастыре. (Позднее она призналась, что пожилые верующие люди ее загипнотизировали. Все может быть, ведь Веруня в те дни была в полной растерянности. Как говорила моя дочь, "у нее взгляд стал какой-то потусторонний, она как-то смотрит мимо меня").
А теперь, ребята, представьте, чем для всех нас стало это событие. Наша заземленная неутомимая Веруня отрешается от любимой работы, друзей, бардовских песен, занятий спортом, не говоря уж о наших походах, и замыкается в стенах монастыря! Для нас это стало потрясением.
Через год моя дочь навестила Веруню. Потом рассказала:
- Представляешь, настоятельница монастыря очень ценит Рыжую. Быстро сделала ее послушницей, а сейчас она уже монахиня.
- Ведьма стала монахиней, - с грустью усмехнулся я.
- Она изменилась, - продолжала дочь. - Руки у нее стали грубые, лицо усталое…
- Естественно, они там не только читают молитвы перед иконами, но и вкалывают. Монастыри сами себя всем обеспечивают.
Да, ребята, вот так все повернулось. А время межу тем летело с бешеной скоростью, год проносился за годом - я еле успевал их считать. И как-то незаметно пролетели шестнадцать лет! Для таких, как я - уже стариканов без кавычек - незаметно. Вам, молодым, этого не понять. Для вас-то ясно - заметно, и еще как! Но именно столько прошло до того дня, когда моя дочь позвонила и чуть ли не крикнула в трубку:
- Рыжая приехала! Она на машине, сама водит! Сейчас прикатим к тебе!
Я вышел их встречать. И представил Веруню пополневшей, увядшей раньше времени от тяжелой работы и однообразной жизни в монастыре, представил ее с тусклым взглядом, мозолистыми руками… А из "иномарки" вышла прежняя Веруня - понятно, повзрослевшая, но такая же стремительная, жизнерадостная, какой была когда-то. В современном костюме она выглядела как нельзя лучше - как деловая женщина средних лет.
- Здравствуй, дорогая Ведьма! - сказал я.
- Здравствуй, дорогой капитан! - сказала Веруня.
Мы обнялись, расцеловались… За столом Веруня рассказала все: и как попала в монастырь, и как, несмотря на строгие устои и чопорность в обители, развила там кипучую деятельность, ввела много новшеств - в подворье разбила цветники, создала конеферму, разводила служебных собак…
- …Было тяжело, но и интересно, - восторженно говорила Веруня. - Но больше уставала от ежедневного штудирования библии… Да еще разочаровалась в некоторых священнослужителях… Среди них есть плохие люди… Я поняла, что можно почитать Бога, но жить, как живет большинство людей… Долго колебалась, стояла перед выбором - оставаться в монастыре или вернуться в мирскую жизнь. Уже привязалась к лошадям и собакам, жалко их было оставлять. Правда, там есть несколько человек, которые их любят… Потому и решилась… Я уже скоро месяц, как живу с матерью…
Я сказал, что очень рад, что в конце концов ее природное жизнелюбие взяло верх. А Веруня вдруг открыла тайну:
- …Скоро приглашу всю нашу байдарочную компанию на свадьбу! Выхожу замуж. Он актер в театре, где я работала гримером. Он на десять лет старше меня, был женат, развелся… Мы и раньше симпатизировали друг другу, и вот встретились… И любовь… - Веруня засмеялась. - Скоро вернусь в театр, а пока устроилась в одно бюро, регистрирую породистых собак… Вот взяла в кредит "иномарку"…
Мы проговорили часа три, не меньше. Когда прощались, Веруня сказала:
- Я так соскучилась по нашей байдарочной компании!
Я изобразил серьезный "капитанский" вид:
- Если отдам команду: "Всем по лодкам!", присоединишься?
- Непременно! Об этом не может быть и речи. Наши походы - лучшее в моей жизни!
Говорят…
Говорят, наши дома стоят на болоте, и воздух у нас пузырчатый, и лягушки прыгают перед дверями, и комары летают по комнатам. Лягушки - это уж слишком, но в пасмурные дни туман на самом деле скрывает первые этажи и, когда идешь с автобусной остановки, издали дома как бы парят в воздухе.
Говорят, дома стоят на месте бывшего имения Головина - кое-где действительно сохранились постройки из тесаного кирпича: часть ограды, ворота в парк и купальня на озере. Ограды обрамляют небольшой парк, пруды и озера с протоками и деревянными мостами, речушку Лихоборку и два ступенчатых водопада - и все это в черте города!
Наши дома находятся в низине; от большого, главного озера их отделяет плотина - живем, как в Голландии: прорви плотину - и между домами можно кататься на лодках. Плотину все время укрепляют бетонными сваями и поговаривают о строительстве набережной; по вечерам на месте будущей набережной сидят удильщики и прогуливаются парочки.
На большом озере имеется лодочная станция, и летом акваторию заполняют десятки лодок, и, конечно, на озере полно пловцов и загорающих. Однажды я поднялся на плотину и не поверил своим глазам - по воде скользил парусник - двое парней выделывали галсы на сборной яхте… А зимой по замерзшим озерам катаются лыжники.
Как-то я тоже надел лыжи, подошел к главному озеру, а там толпа зевак глазеет на лыжника, который носится взад-вперед… с пропеллером за спиной. Я подошел ближе - лыжником оказался старик в старомодном костюме; за его спиной на ремнях виднелся мотоциклетный моторчик с бензобаком и плоский обруч вокруг лопастей. Моторчик отчаянно тарахтел и дымил, но тянул лыжника на довольно приличной скорости. Отъехав по прямой метров триста, старик гасил обороты двигателя, разворачивался, снова включал газ и катил назад.
- Это кто, Карлсон? - спросил я у крайнего зрителя.
- Карлсон, Карлсон, - серьезно подтвердил он, как само собой разумеющееся. Видимо, старик не первый раз демонстрировал свое изобретение.
- На его лыжню не вставайте, - предупредил меня другой зритель. - Не разрешает.
Говорят, в доме у озера живет генерал. Я и правда не раз видел его "Чайку" с черными занавесками. Летом около того дома солдаты мотыжат и поливают деревья, подрезают кусты, разбивают клумбы, а зимой от автобуса к генеральскому подъезду расчищают снег и посыпают песком тротуар. После метели от автобусной остановки все идут к этому дому, а дальше по сугробам недалеко и до своих. Говорят, и плотину укрепляют благодаря генералу, и на месте свалки разбивают парк, и даже обновили асфальт на всем бульваре. Жаль, не построили кафе для молодежи, хотя оно вроде генералу ни к чему.
В наших домах любят животных - чуть ли не в каждой семье держат собаку или кошку, и это свидетельствует о гуманизме наших жителей. Пожалуй, по количеству животных в доме можно точно определить процент интеллигентных людей, ведь интеллигентность не что иное, как состояние духа, в основе которого лежит гуманизм. И это состояние не дается образованием - можно закончить два университета и быть неинтеллигентным человеком. Именно поэтому некоторых необразованных старушек в наших домах я считаю вполне интеллигентными.
Под нами живет семья, у которой есть и собака, и кошка. Вначале они держали одну кошку, потом хозяйка взяла из своего НИИ худого замызганного пса, которого привезли для опытов - ей стало жаль бедолагу, она забрала его домой, отмыла, откормила, и пес превратился в красавца, а своей преданностью хозяйке удивлял весь дом. Кстати, этот пес, видимо, был домашним - два дня его не выводили из вивария, и он все терпел, не мочился, а когда, наконец, его вывели во двор - стоял под деревом чуть ли не полчаса.
С кошкой пес подружился - теперь едят из одной миски, вылизывают друг друга и спят в обнимку, а на улице носятся наперегонки меж кустов. Бывает, на кошку бросится какой-нибудь пес чужестранец, но она не лезет на дерево, не выгибает спину, не шипит, а подбегает к своему другу и трется о его лапы. Незнакомый пес только захочет ее цапнуть, а телохранитель вздыбит шерсть на загривке, оскалится, рыкнет - пес сразу стушуется и долго стоит ошарашенный, не в силах понять, почему его собрат защищает заклятых врагов.
Дома собака с кошкой играют в прятки: кошка спрячет голову под занавеску и замрет; пес видит ее, но заглядывает под стулья, нарочито глубоко вздыхает, потом все же подходит и носом толкает кошку в спину; она оборачивается, игриво бьет его лапой по носу и потягивается, выпуская когти из мягких лап, довольная, что перехитрила друга. Каждое утро они встречаются так, словно не виделись несколько недель - целуются и, в знак особой радости, слегка валтузят друг друга.
Над нами - другая семья, он работает на заводе, она - в поликлинике; у них двое детей подростков - вся семья тихая, вежливая, кроме собаки - черного пуделя Чарли. Чарли целыми днями сидит на подоконнике у раскрытого окна и облаивает улицу; иногда разойдется - вот-вот выпрыгнет с третьего этажа и всех перегрызет. Я долго думал: чего старается?! Может, бриллианты в сундуке охраняет. Потом понял - пес страдает от одиночества.
Когда подростки приходят из школы, Чарли, точно ошпаренный, летит на улицу, торопливо освобождается у каждого угла, потом усаживается у парадной двери и высматривает "подозрительных"; если кто идет с мешком или с палкой - заливается. Я заметил: Чарли особенно не любит людей в форме - наверно, помятуя о строгом домашнем режиме, является противником всякого порядка.
В соседнем доме живет собачник: у него старый беспородный кобель и молодая сучка, симпатяга эрдельтерьер. Веселая и ласковая эрдель то и дело убегает играть с бездомными собаками, и кобель ревниво оберегает ее от этого общения: забегает вперед, предупредительно ворчит, разгоняет ухажеров, а неразумную подругу сердито покусывает за лапу.
- Толковый пес, - говорит о нем владелец. - Любого впустит в квартиру, но сразу ляжет у двери на коврик и без моей команды не выпустит. А эрдель я купил у одних по дешевке. Она уже себя оправдала: жена связала себе шапку, мне шарф и варежки. Очень выгодная собака, четыреста граммов шерсти в год дает. И шерсть хорошая, от радикулита помогает.
Этот практичный человек держит дома кошек, скворца, ворону с перебитым крылом - его балкон являет собой вольер с певчими птицами, которых он приобретает неизвестно где и перепродает на Птичьем рынке.
Он называет себя художником и оформляет наш агитпункт: по клеткам рисует портреты известных людей, которые так далеки от оригиналов, что я удивляюсь, как не боятся их выставлять. Пишет он и натюрморты - не наивные примитивы, а зализанные рыночные поделки - "произведения" тоже носит на рынок и предлагает жильцам из ближайших домов. Трудно сказать, любит ли этот человек животных, или они для него только средство наживы. Скорее всего, и то, и другое: ну какая ему выгода от вороны с перебитым крылом?! Вряд ли он может ее кому-нибудь всучить даже в придачу.