Давно подмечено, переезжать всегда интересно, а время от времени и просто необходимо. Во-первых, освобождаешься от многого привычного, но ненужного; во-вторых, волей-неволей начинаешь новую жизнь - появляются новые знакомые, новые заботы; в-третьих, и это самое важное, перемены, как правило, ведут к лучшему. Помнится, Ольга безудержно радовалась переезду.
Как только мы въехали на нашу улицу, из всех окон высунулись любопытные. Дядя Федя, а за ним отец и дядя помогли таскать вещи. Через час все было разгружено, перенесено в дом и на нашей улице появились новые жильцы.
Ольга оказалась "принцессой" добрейшей души: уже в день переезда разрешила нам с Вовкой покататься на "синей молнии", а вечером подарила по приключенческой книге. Стояло лето, и у нас в школе, и у Ольги в техникуме были каникулы; мы стали проводить вместе все дни напролет - ведь ничто так не объединяет людей, как безделье.
Все началось с рогаток. Как-то мы с Вовкой запустили змея, но, набрав высоту, он вдруг зацепился мочалом за провода и стал болтаться из стороны в сторону, точно заарканенный. В этот момент из дома вышла Ольга.
- Плакал ваш змей, - проронила. - Делайте новый.
- Дудки! - отчеканил я и достал рогатку, чтобы сбить мочало с проводов.
Только вложил голыш в кожу, как вдруг порыв ветра освободил пленника, и он, взвившись в высоту, застыл на одном месте. Но, так как рогатка все равно была у меня в руках, я выстрелил в неподвижный квадрат. Голыш пробил его насквозь.
- Здорово! - Ольга щелкнула языком. - Научите меня тоже стрелять.
- Мы сейчас едем на речку рыбачить, - важно провозгласил Вовка.
- Ой! И я с вами!
- А рыбу ты ловить умеешь?
- Вы меня научите. Я способная. Вот увидите!
На рыбалку отправились на велосипедах. Ольга на своем спортивном, а мы с Вовкой на моем, тяжелом, дорожном (Вовка пристроился на багажнике). До реки доехали без приключений, и расположились под деревьями у нашей с Вовкой излюбленной заводи.
Солнце стояло в зените, и было жарко; сквозь седую, запыленную листву просачивались горячие струйки. Мы с Вовкой пыжились изо всех сил, чтобы выглядеть перед Ольгой искусными рыболовами; отталкивая друг друга, учили ее ловить рыбу нахлестом: забрасывать леску с наживкой как можно выше по течению и ждать, когда она проплывет мимо и ее начнет прибивать к берегу - тогда леску перебрасывать. И так до тех пор, пока не клюнет. Показывая этот способ ловли, мы с Вовкой великодушно сносили Ольгины ошибки и не забывали вовремя поддержать ее за локоть, чтобы при взмахе удилища она не упала в воду. Мы относились к ней по-рыцарски, хотя она была уже девушкой, а мы еще мальчишками.
Что мне нравится в рыбаках, так это то, что среди них ценится умение, а не звания и возраст. Один раз Вовка удил рыбу рядом с врачом профессором и тихо ворчал:
- Вот дурак, как подсекает, лопнуть можно!
И профессор, ничего - только улыбался смущенно, воспринимал Вовкино хамство, как легкую бестактность.
Первую рыбу поймал Вовка. Он выудил плотву с ладонь. Вторую плотву неожиданно поймала Ольга, ее рыба была чуть меньше Вовкиной, но подсекла ее Ольга мастерски (вскоре она уже забрасывала удочку не хуже нас, а часто и лучше, поскольку была выше ростом и легко перекидывала наживку через прибрежные травы). Потом Вовка поймал еще одну плотвичку, и, наконец, повезло мне, причем так, как никогда за все то лето. Я вытащил голавля на килограмм; когда тянул его к берегу, удилище изогнулось, как обруч от бочки. Я даже думал - ореховый прут не выдержит и обломится, но удилище не подвело.
После такого улова наше настроение поднялось до небывалых высот. Особенно у меня. Чтобы подчеркнуть свою радость, я даже затянул марш.
Домой мы не спешили - возвращались пешком, выруливая велосипеды по дороге; шлепали босиком по горячей, пышной, словно пудра, пыли. Перед нами шмели рисовали в воздухе узоры, мелькали разноцветные бабочки, и повсюду на тонких стеблях стояли ромашки, пахучие, словно флаконы с духами. Денек был потрясающий - из тех, которые запоминаются на всю жизнь.
На окраине города мы сели на велосипеды и через луг покатили к дамбе. Мы с Вовкой неслись напрямик, сбивая головки цветов; Ольга ехала медленно, объезжая чуть ли не каждый цветок - и в этом просматривалась разница между нашим бездумным варварством и ее бережным отношением ко всему живому.
С того дня мы регулярно (два-три раза в неделю) ездили на рыбалку и каждая вылазка на природу была праздником - за лето набралась целая охапка праздников. Мы так привыкли удить рыбу с Ольгой, что, когда однажды она не смогла с нами поехать, вся рыбалка пошла насмарку - уже через полчаса нам надоела и заводь, и удочки, и не радовала пойманная плотва…
Иногда мы втроем ходили на стадион "Компрессор", в кино на любимых актеров Алейникова и Жарова, в читальню в парке имени Горького, в кафе-мороженое и просто погулять. Мы бродили в незнакомых районах города, рассматривали дома, заглядывали в окна и угадывали, кто за ними живет. По улицам прогуливались определенным образом: Ольга, словно королева, вышагивала в середине, а мы с Вовкой, как верные стражники, - по краям. Кстати, узнав Ольгу поближе, я из "принцесс" произвел ее в "королевы". Повторюсь - в то время я не очень-то стеснялся в раздаче чинов и званий, но из всех, кому пожаловал высокий титул, одна только Ольга носила его с достоинством.
Когда мы шли по улицам, все прохожие оборачивались, и, ясное дело, - не на нас с Вовкой. Нас не замечали - так красива была Ольга. Каждый раз, когда на нее засматривались прохожие, меня так и распирало от гордости. В такие минуты я казался выше и сильнее, и уж, конечно, всерьез был уверен, что на земле только две королевы: в Англии - Елизавета да Ольга - на нашей улице. Несмотря на свой титул, Ольга была еще и преданным другом: кто бы ни позвал ее в кино или на танцы, она вежливо, но твердо отказывалась. Много раз мы с Вовкой замечали восхищенные взгляды парней, слышали возгласы:
- Вот красавица, я понимаю! А с ней-то кто это? Что за голодранцы?
Или:
- Ну и фея! И с такими шалопаями!
Услышав эти оскорбления, мы с Вовкой стискивали зубы, сжимали кулаки, и уже готовы были броситься на обидчиков, но Ольга обнимала нас за плечи и, улыбаясь, спокойно говорила:
- Не обращайте внимания. Они просто завидуют нашей дружбе.
Однажды на рыбалке Ольга сказала:
- Скоро приедет мой друг. Я вас познакомлю, он вам понравится, и мы будем рыбачить вчетвером - он тоже заядлый рыболов.
- А где он сейчас? - поинтересовался Вовка.
- Служит в армии.
Ольга отложила удочку, присела на корточки и задумчиво уставилась на воду. Потом вскочила.
- Знаете что?! Давайте приготовим ему удочку. Вот он обрадуется!
- А когда он приедет? - спросил я.
- Что-нибудь через неделю. А может, и раньше.
Вначале меня не очень обрадовал предстоящий приезд Ольгиного друга, но потом я подумал, что вчетвером рыбачить интереснее, чем втроем. "К тому же, - решил я, - Ольгин друг будет ходить с нами только на рыбалку, а в остальные места мы еще подумаем, брать его или нет. И вообще, - тут я сделал сомнительное заключение, - Ольга все равно не будет ему близким другом, ведь они дружили когда-то, а мы с ней дружим сейчас".
В тот же день мы приготовили снасть для Ольгиного друга. А на следующее утро меня разбудил свист Вовки. Выглянув в окно, я увидел рядом с ним Ольгу и высокого парня в солдатской форме; все трое были с удочками.
- Познакомьтесь! - сказала Ольга, когда я выскочил на улицу.
- Валерий! - назвался парень и пожал мне руку.
У него был глуховатый голос и серьезное выражение лица.
- Ну, а теперь мы покажем вам, Валера, нашу чудесную заводь. Хорошо, мальчики? - Ольга взяла парня за локоть.
"Мальчики!" - это меня сразу насторожило; она всегда называла нас "друзья". А тут вдруг - мальчики! Я почувствовал, что она умышленно подчеркивает дистанцию между нашим возрастом. И потом, она называла своего друга на "вы". "Значит, он никакой не друг", - рассудил я. По моим понятиям настоящая дружба исключала условности.
На рыбалку мы поехали на велосипедах: мы с Вовкой на моем, а Ольга с Валерием - на Ольгином. Валерий вез Ольгу на раме и что-то рассказывал ей в самое ухо, и она все время смеялась. Иногда вспоминала про нас с Вовкой. "Догоняйте!" - кричала и махала рукой, но тут же отворачивалась, слушала Валерия и смеялась, почти хохотала.
Мы с Вовкой ехали молча. Настроение у меня было неважное, и причиной тому послужил Ольгин друг. Он мне не понравился. Я представлял его веселым и компанейским, но компанейским он был только с Ольгой, а нас как бы и не замечал. Догоняя их, я обратил внимание, что у него слишком оттопыренные уши. Потом обнаружил, что он узкоплечий и кривоногий. Чем больше к нему приглядывался, тем больше находил у него недостатков.
В тот день погода соответствовала моему настроению - была пасмурная, ветреная. Не успели мы подъехать к нашей заводи, как речка покрылась кружками от дождя.
- Ничего, дождь - это к удаче, - с показной бодростью заявил Валерий и стал разматывать леску.
Мы тоже взяли удочки, только лучше б их не брали. В тот день ни у Ольги, ни у меня, ни у Вовки не клевало. Только Валерию везло. Вначале он поймал двух окуней, потом небольшую плотву, а затем вытащил красноперку. Это было какое-то колдовство. Мы ловили в трех шагах от него, и у нас совершенно не клевало, а он вытягивал рыбин одну за другой. И тут я узрел, что он ловит почти с поверхности. Передвинув свой поплавок, я сразу тоже поймал красноперку. Но даже эта пойманная рыба не подняла моего настроения. Наоборот, убедившись, что Валерий скрыл от нас свой способ ловли (наверняка, чтобы стать в глазах Ольги героем), я окончательно его невзлюбил. В то время я был убежден, что каждый хороший рыбак всегда и хороший товарищ.
Через некоторое время дождь усилился, и мы решили вернуться домой. Уже на нашей улице, обращаясь к Ольге, Валерий спросил:
- Вечером сходим в кино?
- Обязательно! Жаль только, мальчики не смогут пойти.
- Да, жаль, - согласился Валерий, и они с Ольгой обменялись многозначительными взглядами.
Это уже было не похоже на Ольгу. Это не делало чести "королеве". Зная, что на вечерние сеансы нас не пустят, она могла бы тоже не пойти. В последний момент она это поняла и спросила извиняющимся голосом:
- Вы не будете сердиться, если мы сходим вдвоем? Говорят, такой фильм интересный.
- Иди, - разрешил Вовка. - Мы не сердимся.
Я промолчал.
Следующее утро было солнечным. Часов в десять за мной зашла Ольга и поздоровалась приветливей обычного.
- Привет! - сказала. - Сегодня замечательная погода. Куда мы пойдем?
- Как фильм? - буркнул я и отвернулся.
- Фильм так себе, - Ольга изобразила кислую гримасу. - Я даже жалела, что пошла.
- Ты нам не друг, - проговорил я. - Ты пошла без нас.
- Нет, я друг, - защищалась Ольга. - Я вовсе не хотела идти на этот глупый фильм. Просто все говорили, что хороший, ну я и пошла. Я просто очень доверчива.
Она улыбнулась и положила руку мне на плечо.
- Я все время думала о вас. Вы даже мне во сне снились.
Я представил, как Ольга с Валерием гуляли после кино, и отдернул плечо:
- Не подлизывайся!
Она растерянно заморгала, потом тихо сказала:
- Наверное, я правда гадкая. Но я больше не буду. Вот увидишь.
Эти слова не взбодрили меня. Если бы Ольга защищалась до конца, я подумал бы, что она и правда не так уж виновата, но признав свою вину, она сразу подтвердила, что моя обида не безосновательна. И все-таки я не мог долго злиться на нее. Как только она замолчала, заговорил я - поведал, как мы с Вовкой бездарно провели вечер (слонялись по улице). А потом Ольга рассказала о какой-то смешной книге, и от моей обиды не осталось и следа. Мы зашли за Вовкой и втроем побежали запускать змея.
В полдень появился Валерий и пригласил всех в парк покататься на каруселях. Ольга с Вовкой тут же согласились. Находиться в обществе Валерия мне совершенно не хотелось, но, чтобы не противопоставлять себя большинству, я пошел.
День был жаркий, и, когда мы подходили к парку, всем ужасно захотелось пить.
- В парке отличные фонтанчики, - возвестил Вовка, хотя все и так об этом знали.
- Зачем в парке? Попьем сейчас, - Валерий направился к киоску с газировкой, а подойдя, небрежно бросил:
- Четыре стакана с сиропом.
Меня мучила жажда, но не было денег, а пить воду, купленную Валерием, я счел унизительным. Но продавщица уже налила четыре стакана прохладительного напитка с красным сиропом.
- Я не хочу газированной, - сказал я как можно равнодушнее. - В парке вода лучше.
- Попей хотя бы немного, - Ольга протянула мне стакан.
Шипящий напиток приятно защекотал ноздри, но я пересилил себя и отвернулся.
- Хорошая водичка, - пропыхтел Вовка, смакуя сладкое питье.
Я грозно посмотрел на него, и, видимо, у меня было достаточно устрашающее выражение лица, потому что Вовка поперхнулся, отставил недопитый стакан и пробормотал:
- Плохая вода. Вот я пиво настоящее пил…
Он сказал это с таким дурацким видом, что Ольга рассмеялась, а Валерий чуть не захлебнулся. И даже я, как ни крепился, прыснул.
Угостив всех водой, Валерий, как мне показалось, решил еще больше удивить Ольгу своей щедростью.
- Пойдемте в тир, потом в комнату смеха? - предложил он.
- Нет, пойдемте, как решили, на карусели, - сказала Ольга.
Я посмотрел на нее с благодарностью и помчался к площадке с маленькими бесплатными каруселями.
Накатавшись на каруселях, мы двинули в зону отдыха играть в прятки. Первому водить выпало мне, но когда я досчитал до десяти, ко мне подошел Вовка и сказал:
- Не считай! Они все равно убежали.
- Как убежали? - не понял я.
- А так. Убежали от нас, и все.
Я не поверил и стал носиться от куста к кусту, но Ольги с Валерием и в самом деле нигде не было. Сели мы с Вовкой на скамейку, стали их ждать. Прошло с полчаса, пока они появились. Ольга подбежала первая.
- Ты где была? - грозно выдали мы с Вовкой одновременно.
- В беседке.
- Ты была с ним в беседке? - ужаснулся я.
- Да. Ну и что? - удивилась Ольга. - Мы там спрятались, а ты не идешь и не идешь.
В этот момент подошел Валерий.
- Здорово мы спрятались от тебя?
Не дожидаясь моего ответа, он посмотрел на заходящее солнце.
- Может, пора по домам?
Всю дорогу я кусал губы от злости.
Проводив Ольгу до дома, Валерий наклонился к ней и что-то шепнул.
- Договариваются идти в кино, - тихо подал голос Вовка.
- Ну уж дудки! - процедил я.
Мы с Вовкой решили их выследить: попрощались, для видимости разбежались по домам, но через несколько минут встретились снова, прокрались в сад за Ольгиным домом и притаились в кустах. Было тихо, и в саду стояла вечерняя стеклянная прозрачность.
Прошло полчаса, потом час, но Валерий все не приходил. У нас стали затекать ноги, как вдруг на крыльце появилась Ольга. Она накинула темный платок и направилась в нашу сторону. Мы с Вовкой прижались друг к другу и замерли, но, не доходя до нас нескольких шагов, Ольга свернула в сторону и подошла к скамейке. На скамейке сидел… Валерий. Каким образом он бесшумно пробрался в сад, осталось для нас загадкой. Она села рядом с ним, и они зашептались. Темнело, их силуэты терялись на фоне листвы, но все же я отчетливо видел, как он пододвинулся к ней и стал гладить ее шею. А потом вдруг она поцеловала его.
Они сидели до тех пор, пока откуда-то не донеслись позывные радио и диктор объявил время: "Десять часов пятнадцать минут", - тогда она встала со скамейки и исчезла в доме.
На другой день мы с Вовкой сидели на углу нашей улицы и молча смотрели на работу сапожника дяди Коли. Вдруг подошла Ольга и, совсем как обычно, без тени смущения, сказала:
- Здравствуйте!
- Мы все о тебе знаем! - сразу ошарашил ее Вовка.
- Что? - с наигранной невинностью она вскинула глаза, но тут же покраснела. - Я ничего такого не сделала.
- Не ври! - почти крикнул я.
- Ты с ним целовалась! - бухнул Вовка и усмехнулся.
Ольга покраснела еще больше, и от волнения у нее задрожал подбородок.
- Не ругайте меня! - взмолилась она. - Я уже в десять была дома.
- В начале одиннадцатого! - внес я существенную поправку и посмотрел на нее с яростью; я был взвинчен до предела.
- Ну может, в начале одиннадцатого, - Ольга пожала плечами. - Не придирайтесь!
- Ты предательница! - сказал Вовка и, поднявшись, пошел по улице.
- Никакая я не предательница… - растерянно проговорила Ольга. - Не предательница я…
- Предательница! - твердо повторил я и пошел за Вовкой.
Я шел медленно и ни разу не обернулся до самого конца улицы, хотя все время чувствовал на спине ее взгляд.
Брось горевать, мальчуган!
Вовка Вермишелев был черноволосый, с круглыми, как пуговицы, глазами и такой низкорослый, что на одноклассников смотрел снизу вверх. Маленький рост не отразился на Вовкином характере: он был приветливым и дружелюбным, в отличие от большинства ущербных людей. Кстати, мы с Вовкой оба страдали из-за роста: я рос так, точно меня тянули за уши, и при этом был страшно худым, а Вовку и в десять, и в двенадцать лет принимали за первоклассника.
Мы с Вовкой подружились после знаменательного футбольного матча, но прежде чем о нем рассказывать, необходимо сделать пояснение. Футбол для нас был великой игрой, почти божеством - таким, как Джульетта для Ромео или как Маркс для глубокопартийных людей; мы шли на стадион, как на праздник и прекрасно разбирались в тонкостях игры. И сами играли довольно прилично, причем вдвоем-втроем могли играть с восьми утра до восьми вечера, а позднее, с приходом новых игроков, делились на две команды (одна - в рубашках и трусах, другая - только в трусах), обозначали на улице ворота (камнями) и гоняли мяч до темноты, пока счет не доходил до астрономических цифр (45:50 или 60:72).
В каждой из наших команд были разновозрастные игроки (в том числе и "женатики"), в воротах стояли девчонки (моя младшая сестра считалась одним из самых надежных вратарей), а судил матчи - самый беспристрастный и невозмутимый судья на свете - дядя Федя. Разумеется, мы сполна были обеспечены зрителями - они стояли вдоль улицы, выглядывали из окон и "болели культурно", не то, что на стадионе "Компрессор", где болельщики бесновались и выкрикивали всякую ерунду. Но вернусь к знаменательному матчу.