Раздался крик Кона: "Дядя Мэтью! Аннабел!"
"Мы здесь! - ответил старик. Кобыла начала жевать мое платье и, отступая от нее, я так крепко прижалась спиной к воротам, что планки врезались в спину. Дедушка быстро шагнул. - Аннабел…"
"Так я и думал! - К счастью, появился Кон прямо за моей спиной. - Сразу догадался, что ты приведешь ее сюда".
Он, должно быть, с первого взгляда разобрался в ситуации. Внимание старика разрывалось между жеребенком и моим странным поведением, я в ужасе прижималась к воротам, безостановочно щебетала и неуверенными руками пыталась воспрепятствовать лошади изучать платье на моей груди. Кон наклонился над воротами, дал лошади тумака, сказал ей: "Эй, пропусти", - и она ускакала, задрав хвост. Красивый жеребенок мотнул головой и унесся ей вслед. Я расслабилась, Кон открыл ворота и вошел.
Дед, к счастью, наблюдал за жеребенком. "Хорошо двигается, да?" - спросил он с гордостью.
"Он маленький красавец", - согласился Кон.
"Маленький? - повторила я потрясенно. - Он совершенно огромный!"
Блеск в глазах Кона показал мне, как нелепо такое заявление звучит из уст человека с моей биографией. Он прикрыл мою ошибку умело, как профессиональный актер. "Да, он и правда замечательно подрос, учитывая, что ему всего год…" И он принялся обсуждать с мистером Винслоу технические подробности, несомненно давая мне время прийти в себя.
В конце концов дедушка сказал: "А я как раз говорил Аннабел, что ей придется увидеться с Форрестом, если хочет ездить верхом".
"С Форрестом? Он разве вернулся?"
"Нет еще. Где-то на этой неделе. Его ждали не раньше осени, но, очевидно, он продал виллу и возвращается в Западную Сторожку".
Кон прислонялся рядом со мной к воротам, коварно взглянул и сказал, улыбаясь: "Тебе повезло, Аннабел. Сможешь оседлать отпрыска Горного".
Я все еще не пришла в себя, но не собиралась позволять Кону развлекаться за мой счет. Я немедленно среагировала с бурным энтузиазмом: "Правда, думаешь, он разрешит? Это прекрасно!"
Кон вытаращил глаза, дедушка коротко ответил: "Конечно, разрешит, если только ты не разучилась полностью. Хочешь пойти на него посмотреть?"
"С удовольствием".
"Может, попозже? - сказал Кон. - Ты, похоже, устала".
Я посмотрела на него, изображая удивление. "Прекрасно себя чувствую".
Кон выпрямился с ленивой грацией, которая была естественна для него, как дыхание. Как только он шевельнулся, кобыла, которая рядом щипала траву, отошла подальше. "Не нравишься ты ей, - сказал Мэтью Винслоу. - Ну, пойдем, дорогая. Идешь, Кон?"
Кон отрицательно качнул головой. "Нет. Много дел. Пришел позвать тебя на семнадцатый акр посмотреть косилку. Плохо работает, а я не могу понять, в чем дело. Мог бы отвезти тебя на машине".
"Косилка? Господи, неужели не можешь с ней разобраться сам? - Старик вовсе не выглядел недовольным. - Ну тогда… - он оглянулся на меня. - Может, в другой раз? Или сама пойдешь? Он пасется на втором поле за мостом. Знаешь это место, рядом с лесом".
"Да. Знаю. Сейчас пойду". У меня было только одно желание - как можно скорее скрыться, быть одной, даже не идти до дома в их компании. Я говорила, уже полуобернувшись, чтобы уйти, но все равно заметила тень настоящего волнения на лице Кона. И неожиданно я поняла, что он очень кстати появился вовсе не случайно. Его не волновала починка косилки, и он не пытался дразниться - искренне стремился спасти. Угадал, что меня повели к лошадям, понял, что может произойти, и что слишком долгий разговор с дедушкой - сильное напряжение. Он пришел помочь мне выпутаться, увести мистера Винслоу. Скорее всего, с косилкой вообще все в порядке… Но как только он тут оказался, не смог себя сдержать и начал меня дразнить. Вполне естественно для таких обстоятельств. А теперь он стоял молча и выслушивал лекцию о некомпетентности молодых людей, которые неспособны за двадцать секунд обнаружить неисправность в любом механизме, действующем на территории поместья. Ну ладно, буду вести себя хорошо и перестану его волновать. "А вообще-то, не пойду. Вернусь в дом. Мне… на сегодня хватит".
Мэтью Винслоу глядел все так же озадаченно. "Что-то тебя огорчило, девочка. Что?"
Неожиданно и очень глупо мне захотелось плакать. "Честно, ничего. Кон прав. Я устала. Очень хорошо играть в возвращение блудного сына, и все такие добрые… слишком добрые. Но, знаешь, это просто истощает. Я чувствую себя так, будто вернулась год назад, так все быстро наваливается".
Кон закрыл за нами ворота и успокаивающе взял меня под руку. "Конечно, трудно. Все понимают. Отдохни до ужина".
Он говорил очень нежно. Дедушка быстро посмотрел на его лицо, потом на мое, и снова на его. Кто бы угодно понял, что сочувствие Кона искренне. Я-то знала, в чем причина, но не собиралась позволять Мэтью Винслоу делать неправильные выводы. Выдернула руку и быстро сказала: "Думаю, надо. - Повернулась к старику. - Не потерял доску для крибеджа? "Его лицо засияло улыбкой. "Конечно. Помнишь, как играть?"
"Как я могла забыть? - "Она часто с ним играла. Это старомодная игра, умеешь играть? Хорошо…" Я добавила: - Кроме того, помню, что ты задолжал мне крупную сумму денег, дед".
"Ерунда. Я всегда тебя обыгрывал".
(Крибедж - карточная игра для двух, трех или четырех игроков. - Прим. пер.)
"Ну и ладно, - сказала я жизнерадостно. - За восемь лет я повысила мастерство. Выиграю у тебя дом и всю землю, так что поосторожней со мной".
Дед засмеялся, а Кон напрягся и сказал резко: "Ну, сегодня вы, надеюсь, играть не будете".
"Нет, нет. Ребенок рано ляжет спать. Кроме того, побуду с тобой на семнадцатом акре. Как ты туда добираешься?"
Кон ответил, и они медленно пошли передо мной к машине. Кон очень мило обращался с двоюродным дедом - легко и без надрыва, но с оттенком уважения, который льстил старику. Ведь Кон был полон жизни и способностей, а дед, несмотря на внешние признаки власти, превратился в тень, шелуху, которую может сдуть первый порыв ветра.
Дед говорил: "Ерунда! Я могу тебе помочь, когда мы наладим косилку".
Кон улыбнулся. "Не сделаешь ничего подобного. Давай, терзай нас и воспитывай, как хочешь, но боюсь, это все, что тебе позволено".
"Нечего меня баловать. Я еще не впал в детство, и не обращайся со мной, как с девушкой".
Кон улыбнулся. "Ни капельки не похоже. В любом случае, девушка будет работать, раз уж опять появилась! Не разучилась водить трактор, Аннабел?"
"Думаю, справлюсь, хотя практически потеряла подход к лошадям".
Мы подошли к воротам хозяйственного двора. Дедушка немного скованно вскарабкался в большой "Форд", Кон закрыл за ним дверь. Вдалеке, в полях за Вышкой, ровно стрекотала косилка. Если только я что-то понимаю в косилках, с ней все было в порядке. Кон встретился со мной веселыми глазами. "А между прочим, ты умеешь водить трактор?"
"Было дело".
"А машину?"
Я смерила его глазами и улыбнулась. Заслужил. "У меня была машина в Канаде. Совсем недавно я сожгла водительское удостоверение, где права - не знаю, но это неважно. Думаю, легко получу Британские, если понадобится".
"А… А тебе не трудно закрыть за нами ворота?" - спросил Кон.
Глава шестая
"Tis down in yonder garden green,
Love, where we used to walk,
The finest flower that ore was seen
Is wither d to a stalk."
Ballad: The Unquiet Grave
Зря я боялась ужина с Лизой и дедушкой. Старик был в отличном настроении и, хотя он периодически пускался в разговоры типа "а ты помнишь…", а Лиза очень волновалась и напряженно на нас обоих смотрела, все прошло достаточно гладко. Вроде, я ни в одну ловушку не попала. Кона не было. Начинало смеркаться, он собирался допоздна работать в поле, пока хорошая погода.
Вскоре после ужина дедушка отправился в офис писать письма, а мы с Лизой мыли посуду. Миссис Бэйтс удалилась в пять, а девушка, которая помогала на кухне и в молочной, - сразу после дойки. Мы с Лизой работали в тишине. Я устала и переполнилась впечатлениями, а она, должно быть, понимала, что я не хочу говорить. Больше не пыталась навязываться с советами и вопросами и не стала задерживать, когда вскоре после девяти я пошла в комнату.
Я сидела у открытого окна в запахе роз. В голове прокручивались события дня, будто какое-то маленькое существо кругами бегало по клетке. Быстро темнело, солнце садилось в облака, становилось прохладно. Над облаками чистое спокойное небо на секунду стало бледно-зеленым, туманным, как запотевшее стекло. Скоро выйдет луна.
Очень тихо. По крыше ходят голуби, слышен шорох их ног. Скоро они заснули. Из сада прилетел запах сирени. Бабочка пролетела у щеки, летучая мышь разрезала чистое небо, как нож. В заброшенном саду прыгнул черно-белый кот, кто-то запищал в траве… Я решила закурить и потянулась за сигаретой. За домом раздался звук открываемой двери, мужские шаги прошумели по двору и затихли где-то на траве. Кон закончил позднюю трапезу и уходил снова. Я встала, набросила легкое пальто, засунула в карман пачку сигарет и отправилась вниз. Лиза убиралась на кухне. Я быстро сказала: "Пойду погуляю. Я… хочу осмотреться". Она нелюбопытно кивнула, я вышла в сгущающиеся сумерки.
Я догнала его на дороге к заливному лугу. Он нес моток проволоки, молоток и клещи, услышав шаги, обернулся и остановился. Улыбка сошла с его лица, когда он увидел в каком я настроении. Я сказала, тяжело дыша: "Кон. Я должна была увидеть тебя".
"Да. Что случилось? Неприятности?"
"Нет… По крайней мере, не то, что ты думаешь. Но я должна сказать… Прямо сегодня".
Я уже близко подошла к нему. Еле различимое в сумерках лицо насторожилось, приняло почти враждебное выражение, он приготовился защищаться. Вот так, его сотрудничество продолжалось до тех пор, пока я вела себя согласованно с ним, но как только он заподозрил, что я что-то меняю… "Ну?" - спросил он.
Я собиралась говорить рассудительно и тихо, излагать подготовленные аргументы, но угрожающее звучание его вопроса разбило мою рассудительность вдребезги. Очень по-женски я забыла о логике и начала с конца: "Это не может продолжаться. Ты же видишь! Это невозможно!"
Он стоял очень тихо. "Что ты имеешь в виду?"
"То, что говорю. Пора остановиться. Мы сошли с ума, когда решили это сделать! - Стоило начать, как отказали тормоза. - Мы… Нужно придумать какой-то способ… Что-то сказать старику… Уверена, мы сможем что-нибудь придумать! Ты должен понять, что нет смысла в моем присутствии, ну ведь увидел уже… Даже если бы никто меня не разоблачил…"
"Если бы? Ты имеешь в виду, что он это сделал?"
"Нет, нет, нет! - Я заметила, что мой голос приближается к визгу и, почти захлебнувшись, заставила себя говорить тише. Мы стояли у ворот, там же, где днем. Я схватилась за них, чтобы успокоиться. - Кон… Послушай, извини…"
Он холодно заявил: "У тебя истерика. - Поскольку это была чистая правда, я ничего не ответила. Он опустил инструменты и проволоку на землю у забора, подошел ко мне и заговорил так неприятно, как я думала он не умеет: - Угрызения совести замучили, дорогуша? Не поздновато ли?"
Его тон, даже больше чем слова, привел в порядок мои нервы. Я вскинула голову. "Я так не считаю".
"Нет? Подумай еще, красотка!"
Я уставилась на него: "Ты что ли угрожаешь мне, Коннор Винслоу? А если так, то чем?"
Было почти темно, и он стоял спиной к свету. Прислонился плечом к воротам, судя по всему, полностью расслабленный. Я скорее чувствовала, чем видела, что он продолжает внимательно и враждебно меня разглядывать. Но заговорил он легким тоном: "Угрожать? Да ни в коем случае, любовь моя! Но мы в этом деле союзники, соратники и работаем вместе. Не могу тебе позволить забыть наш… договор. Слишком быстро. Пока все отлично, даже лучше, чем я надеялся… И так все и пойдет, дорогая, пока я, и ты, конечно, не получим того, чего хотим. Достаточно честно?"
"Да". Луна поднималась из-за темных деревьев. Слабо блестела река. Небо цвета полированной стали. Кобыла в тридцати ярдах от нас перестала есть траву и подняла голову, смотрела, прижав уши. На фоне теней от живой изгороди и деревьев она слабо, ровно и прохладно светилась, будто сделана из драгоценного металла. Я смотрела на Кона. "А интересно…"
"Что?"
"Просто интересно, насколько далеко ты можешь зайти, чтобы получить то, чего тебе хочется".
"Мне это иногда самому интересно. Ты бы и сама удивилась, маленькая кузина, что может человек заставить себя сотворить, если ничего не достается ему без усилий. И почему ты думаешь, что это неправильно? Человек, знающий, что он способен… - Он замолчал и улыбнулся. - Ну вот что, дорогая девушка, не собираюсь начинать все сначала… Буду честным, пока можно, но, клянусь Богом, найду и нечестные способы, если буду вынужден!"
"Понимаю. Выяснили отношения, значит. - Я вытащила пачку сигарет из кармана. - Закуришь?"
"Спасибо. Ты куришь слишком много, не кажется?"
"Очень может быть".
"Я был уверен, что у тебя достаточно здравого смысла и ты не запаникуешь, как только столкнешься с чем-то неприятным. А в чем дело, кстати? Иди, прикури". При свете спички я ясно разглядела его лицо. Несмотря на легкомысленный тон, оно не выражало ни малейшей симпатии. В нем вообще не было нормальных человеческих чувств. Очень деловое выражение, будто человек решает опасную проблему, требующую полной сосредоточенности. Эта проблема - я. Меня надо опять ввести в разум. Спичка погасла. Я подумала, что мне все померещилось, потому что заговорил он почти нежно. "Может, расскажешь, что тебя так огорчило? Ведь было что-то, да? Что? Лошади днем? Когда я пришел, ты выглядела, как семь смертных грехов". "Правда?"
"Знаешь, ты ведь можешь не приближаться к коню Форреста, если не хочешь".
"Я знаю, что… Между прочим, спасибо, ты меня спас. - Я прислонилась к воротам и глубоко затянулась. - Извини, начала говорить не с того конца и все запутала. Не нужно, думаю, сообщать, что я не собираюсь тебя подводить. Я… У меня был жуткий день, и я вышла из себя. Попробую объяснить, как положено разумному человеку, то есть не по-женски".
"Ты сама сказала, солнышко, мне не пришлось. Начинай, слушаю".
"Впрочем, я действительно собиралась говорить о перемене планов. Нет, подожди, Кон, дело в том, что кое-что изменилось".
"Изменилось? Что? Когда?" "Когда я поговорила с дедом вечером, здесь". "Я… так и думал, что здесь что-то было. Говорю, ты выглядела жутко. Но подумал, что из-за этой дурацкой кобылы".
"Дело в том, Кон, что, возможно, мы зря все это затеяли. Это меня прямо-таки потрясло. Я… Думаю, он все равно собирается оставить Вайтскар тебе".
"Что?"
"Он так сказал".
"Он так сказал?"
"Почти. Готова поклясться, что он имел в виду именно это. Знаешь, что его юрист, кажется Исаакс, приедет в пятницу?"
"Нет. Не знал". Голос звучал, будто Кона одурманили.
"Но приедет. Юлия будет здесь в среду, а Исаакс в пятницу. Дедушка не сказал ничего определенного, но намекал. У меня возникло ощущение, что он хочет устроить что-то вроде семейного собрания в пятницу и заранее пригласил юриста. Поэтому очень даже разумно предположить, что речь пойдет о завещании. Он сказал, что хочет решить все вопросы".
Кон так резко шевельнулся, что ворота заскрипели. "Да, но это только догадка! А про Вайтскар? Что он точно сказал?"
"Не очень много, но… Кон, все в порядке. Я бы не говорила, если бы не была уверена. Клянусь, он имел в виду именно это. Нет, он, конечно, не принял на себя никаких обязательств, не произносил речей, даже передо мной. Но он явно принял решение".
"Какое?"
"Сначала он мне напомнил, что Вайтскар всегда был обещан Аннабел. "Должен был перейти к твоему отцу, а теперь, соответственно, к тебе"".
"Должен был?"
"Вот именно. Потом начал тебя хвалить. Ты был ему сыном, он бы без тебя не обошелся… Ну, всякие такие слова. Он правда признает, что твое место здесь, Кон. Потом он спросил, правильно ли будет, если дать мне сюда войти и отобрать у тебя Вайтскар. "Выдернуть все из-под его носа", - так он это назвал. А потом сказал, что это нечестно. Прямо так".
"Господи, если ты права! А Юлия? Он говорил о ней что-нибудь?"
"Ничего не понятно. Он даже не сказал точно, что все нам расскажет двадцать второго, а когда я попробовала загнать его в угол - прямо спросила, собирается ли он оставить все тебе - он просто не ответил. Я не могла нажимать, ты же его знаешь. Похоже, ему нравится загадывать загадки".
"Это точно, черт его побери!" Он произнес это с такой неожиданной злобой, что у меня сигарета застыла во рту. Резко, до шока, я вспомнила, как мило он беседовал со стариком днем. Как ни странно, я решила, что он был искренен и тогда, и сейчас.
Я сказала как можно мягче: "Кон, но ведь дело в том, что он просто очень переживает, что не может делать все, как раньше. Он всегда был… То есть, он любит главенствовать, а собственность и деньги - единственный оставшийся ему атрибут власти. Поэтому он ничего не обещает. Не думаю, что он понимает, как это несправедливо по отношению к молодым… к тебе, во всяком случае. Просто думает, и совершенно правильно, что это его собственность, и он сделает с ней все, что захочет. Но теперь он решил. Это точно, раз он даже послал за Исааксом".
Потухла сигарета в пальцах Коннора, он забыл о ней. У меня создалось впечатление, что до него доходит только общий смысл произнесенных слов. Он сказал с трудом, будто изменение мыслей требовало тяжелых физических усилий: "Если он принял решение, это случилось после твоего приезда… Или в тот момент, когда он узнал о твоем возвращении. Он отправился звонить по телефону вскоре после того, как Лиза сообщила ему новость. Помню, она рассказала. Должно быть, связывался с Исааксом. - Он поднял голову. - Господи, а ты ведь могла и все перепутать. Зачем бы ему за ним посылать, как не для того, чтобы вычеркнуть меня из наследства, а на это место вставить тебя?"
"Не собирается он этого делать! Будь уверен. Он все время спрашивал, справедливо ли, если после моего восьмилетнего отсутствия все останется, как было. Прямо спросил, можно ли позволить мне ворваться в Вайтскар и выдернуть все из-под твоего носа после всего труда, который ты вложил".
"Неужели, правда? - Он вздохнул, потом засмеялся. - Ну и что ты сказала?"
"Я подумала, что лучше согласиться, что это нечестно. Могу сказать, что он выглядел удивленным".
"Имел все основания! Аннабел никогда бы не рассталась ни с чем, дороже пенни, чтобы отдать это мне, более того, она бы проследила, чтобы и он этого не сделал".
"Ну… Может, она поумнела за восемь лет, не могла разве? Разобралась в том, что важно, а что нет".
"Считаешь, это называется "поумнела"? Плюнуть на свои права и потерять желание бороться…"
"Права? У Аннабел? А как насчет мистера Винслоу? Разве он не имеет права оставить свою собственность, кому хочет?"
"Нет".
"Ну… Не собираюсь идти на тебя в атаку за права Аннабел. Ты получишь свой приз, а я не буду возражать. В любом случае, очень похоже, что ты получишь желаемое".
"Знаешь одну вещь? - вдруг заявил Коннор. - Ты намного более симпатичная личность, чем была Аннабел".
"Бог мой, да почему же? Потому что вдохновляла старика отдать тебе собственность бедной девушки?"