Ибо леди была истинной лядью. Лядь была умна, Лядь обожала, шпионские романы и коллекционировала шпионов. Вероятно, ее возбуждал аромат тайны, связанный с этим видом деятельности. Лядь была не очень молода, чуть, чуть симпатичней, чем английский бульдог, но шпионские романы научили ее, что настоящий шпион ради Родины пойдет на любые жертвы. Лядь имела обширный круг знакомств, муж Ляди, занимал высокий пост в Министерстве иностранных дел, и шпионы охотно шли навстречу пожеланиям Ляди, надеясь взамен за предоставленные услуги, (а как они старались, все, ну буквально все, чем одарила их природа вкладывали в службу) получить толику так необходимой им информации. Напрасно жертвовали, самым дорогим, мужики - шпионы, верно служа своим шефам и Отчизне. Леди хоть и была лядью, но при этом оставалась английской аристократкой, верноподданной Ее Величества и, истинной британской патриоткой, такая особа не предаст Англию, даже ради всех шпионских членов, вместе взятых. Лядь совершенно бескорыстно из чистого патриотизма сотрудничала с британской разведкой, и гнала через своих жертв, нужную Службе Ее Величества дезинформацию, подло выдавая ее за любовный дар. Умница и страхолюдина, она имела наивных шпионов, как хотела и когда хотела, формировала коллекцию, получала удовольствие, и при этом, верно, служила своей стране. Жаль что в Англии, нет своего Некрасова, а то бы он посвятил Ляди восторженную оду. Вы не верите, что есть наивные шпионы? Сами рассудите. Шпионы не вылупляются из специальных шпионских яиц, они часть общества, а в обществе, слава богу, дураков всегда хватало, и иные из дураков попадают и в шпионы.
Резидент русской разведки в Англии, не был наивным, о деятельности Ляди, прекрасно знал, относился к ней с большим уважением, но входить экспонатом в ее коллекцию решительно не желал, да и всем своим подчиненным запретил.
А вот настоящего, самого подлинного русского шпиона в собрании Ляди как раз и не доставало. Глядя на дипломата, а о том, что он самый главный русский шпион, ей сообщили настоящие джентльмены из Службы Ее Величества, бедная Лядь испытывала истинно лядские муки коллекционера, но этот простолюдин, хам и большевик, категорически не желал пребывать в ее личном музее. Но леди была истинным англосаксом, а давно известно, что англосакс берет то, что считает нужным, не считаясь с мнением всяких там туземцев и, леди решила "убить, заспиртовать, и поместись в банку" этого красного, пригрозив ему разоблачением.
- Скажите сэр, - вцепилась Лядь бульдожьей хваткой в отставного боцмана и действующего разведчика, - правда, что вы русский шпион?
- Правда, - грустно признался красный хам, - только очень плохой.
- Плохой? - недоуменно переспросила Лядь.
- Да, - с прежней грустью подтвердил собеседник, - шпион о котором знает каждая леди, плохой шпион.
"Ну и русские, вот так порядки у них! - вспомнила, ставшее крылатым выражение Моэма, леди, мысль Ляди от Моэма полетела дальше, - спокойно признается, что агент КГБ, да еще меня "каждой" обозвал. Скот, ну просто скот".
Простим леди, что она не отличает советского агента, от штатного сотрудника КГБ, в Англии слово "агент" не несет нарицательного смысла, достаточно вспомнить пресловутого агента 007.
"Моэм, Моэм, почему он мне вспомнился, - мысль леди продолжала лететь в поисках достойного ответа на признание этого красного шпиона, - а вспомнила! Он же в разведке работал, а потом о своей службе рассказы написал. Вот только интересно, читал ли эти рассказы этот русский медведь?".
- Сэр, не будьте так строги себе, - начала утешать Лядь грустного русского шпиона, - в нашем мире даже очень достойные люди, - Лядь специально, в качестве мести за "каждую", выделила интонацией слово "даже", - занимаются этим делом, например Сомерсет Моэм. Вы читали его рассказы?
Бывший боцман, был призван на флот в июне сорок первого года, до призыва он был студентом филологического отделения университета. На флоте в годы войны сделал блестящую карьеру поднявшись от салаги - матроса, до глав старшины-боцмана, после демобилизации, продолжил обучение, специализировался на западноевропейской литературе. Дипломную работу защитил как раз по английскому писателю Сомерсету Моэму. Работу оценили не только члены государственной экзаменационной комиссии, но и компетентные органы. Первые дали диплом с отличием, вторые пригласили на работу. Вот так он негаданно и угодил в разведку. Надо добавить, что в душе, у него мирно уживались боцман, филолог, разведчик и дипломат. Он даже докторскую диссертацию писал по английской литературе начала двадцатого века. Забавно, но именно эта диссертация, начатая еще в СССР, послужила одной из причин его назначения.
- Да читал, - признался дипломат, - мне как русскому, особенно понравилось, то, что Моэм, провалил свою разведывательную миссию в Петрограде в 1917 г., о чем он добросовестно поведал в своих рассказах.
Британская патриотка хотела обидеться, сразу, за английского шпиона Моэма провалившегося в России, и за английскую литературу, но передумала, и решила взять русского быка за рога, хотя и предполагала, что рогов, в похабном смысле этого слова, у этого красного нет, "или пока нет" - как с истинно британским оптимизмом, уточнила она.
- Оу, - забросила удочку Лядь, решив выдать полувековой давности тайну британской разведки, о которой уже давно было написано в изданной литературе, - тогда Вам интересно будет узнать, что полковник М, завербовавший Моэма, мой дед, у меня даже есть карточка Моэма, на которой они сняты вдвоем. Хотите взглянуть?
"Сейчас она пригласит меня наверх в кабинет, а там изнасилует, - запаниковал дипломат, - это же скандал! Не дрейфь, морских мин не боялся, а тут всего лишь баба! - воззвал к мужеству дипломата боцман, а филолог мечтательно добавил, - а как эта карточка заиграет в твоей диссертации в качестве наглядного материала", - разведчик он же внутренний голос, в его душе молчал.
- С большим удовольствием, - расцвел придорожной лебедой дипломат, - принимаю ваше приглашение.
Они поднялись в кабинет Ляди провожаемые взглядами, собравшихся гостей. Лядь вызывающее покачивая бедрами, вела русского шпиона по руку. Амплитуда движений по залу ускорилась, гости спешили обсудить эксцентричный поступок леди и вызывающее поведение русского дипломата. Раут получил свою изюминку. Все были довольны.
Кабинет как кабинет, генерал за свою службу в Англии, таких, полно насмотрелся, хотя для англичанина допустить постороннего, тем более иностранца, в свой кабинет, это все равно, что исполнить стриптиз.
Русский высказал мимикой лица, сдержанной, но очень выразительной, свое восхищение будуаром Ляди. Лядь была довольна и восхищением и тем, что заполучила русского "медведя" в свой кабинет, французское слово "будуар", истинная британская патриотка не употребляла.
Леди достала роскошный альбом, села на кожаный диван, гостеприимно предложила "медведю" присесть рядом, открыла альбом и начала исполнять прекрасную очень патриотичную балладу о величии Британской империи, о роли ее предков в создании этого величия, иллюстрируя повествование наглядным материалом. Суровые джентльмены в форме и без оной, чопорные леди, с истинно британским высокомерие смотрели с карточек на сидевшего в аристократическом кабинете советского выскочку и красного шпиона.
Лядь на манер Шехерезады, продолжала сказку, бедром прижимаясь к "медведю". Лядское бедро было костлявым, и генералу было неудобно.
- Вот это мой дедушка, а это Моэм, - сообщила леди, показав на фотографию. Двое мужчин сидели за столиком в саду, держали в руках сигары, и казалось, что-то растолковывают молодому человеку, который стоя, их уважительно слушал. Снимок был сделан явно не в студии, и не профессиональным фотографом, часть деталей была смазана, но лица присутствующих были видны отчетливо.
- А кто третий, - спросил генерал.
- Не знаю, - недоуменно заметила леди, - по виду не слуга, вероятно мелкий клерк.
Генерал попросил дать ему фотографию, "я пишу диссертацию по английской литературе, изображению вашего достойного предка вместе с английским гением, будет посвящена целая глава" - говорил чистую правду начальник русских шпионов в Великобритании, и клятвенно, словом коммуниста поручился, что сразу переснимет, и незамедлительно вернет фотографию леди. Леди, польщенная интересом русского "медведя" к английской литературе, и в чаянии ответной услуги, передала фото.
- У вашего деда энергичное лицо, - начал льстить и готовить путь для отступления генерал, - сразу видно, что вы его внучка.
- О да! Вы абсолютно правы, - Лядь пресекла попытку противника к отступлению, взяв генерала за рукав фрака, - мой дед, учил человека, который стал прообразом для агента 007, - пыталась она задержать и заинтересовать русского, не только бульдожьей хваткой, но и перспективой получения интересной информации, - Я с ним встречалась и, он дал очень высокую оценку, профессиональным качествам моего деда, его поистине бесценному опыту, который он передал своим ученикам - разведчикам.
"Это даже не дезинформация, а чистое вранье, - подумал генерал, с улыбкой кивая Ляди и, выражая самую искреннюю заинтересованность, полученными данными, - пресловутый агент, не разведчик, а оперативный работник, к тому же довольно бездарный, если бы он так работал на деле, как в книжках, его бы давно прихлопнул даже самый заурядный контрразведчик, а наши волкодавы сожрали бы его в пять секунд, и даже благодарности за взятие такого "аса" не получили бы. Недаром его создателя в свое время англичане выпихнули из Службы, именно за попытку использовать на деле, такие методы. Нет, те, кто там работает далеко не дураки, они даже этого литературного суперагента используют, дескать, смотрите какие мы простые ребята, совсем, совсем дурачки"
Генерал, как бы собираясь сделать решительный шаг в нужном Ляди направлении, попросил у нее выпить. Лядь была вынуждена отпустить "медведя" встать с дивана, и пойти к бару. От всей британской души леди набулькала в фужер французского конька, жидкость заняла ровно одну треть от стограммовой емкости. С любезной улыбкой она протянула сосуд генералу, тот встал, принял емкость, разом сглотнул коньяк, по плебейски, крякнул, и как говорят боксеры, разорвал дистанцию. Лядь не могла вставшему человеку, навязывать свою близость, это неприлично, это комично, а Лядь была настоящей леди, она умела проигрывать и держать удар.
Вернувшись с раута в свой кабинет в посольстве, генерал выслушал доклад своего заместителя, с тоской оглядел собранные его сотрудниками архивные материалы, приказал снять копии с полученной от Ляди фотографии, вложить одну из них в собранные материалы и отправить их дипломатической почтой в Москву.
Шифрограмма
Начальнику ПГУ генерал - лейтенанту ***
От резидента первого главного управления КГБ СССР
Посольство СССР в Великобритании
Ваш приказ №*** от *** 1972 г. силами вверенной мне резидентуры, исполнен. Все имеющиеся архивные документы и фотографии собранные оперативным путем, будут направлены в Ваше распоряжение дипломатической почтой. Дополнительно сообщаю Вам, что в составе документов имеется фотография, вероятно любительский снимок, на котором изображен один из руководителей британской разведки, период 1914–1924 гг., полковник ***, и сотрудничавший с указанной службой писатель С. Моэм, третье лицо изображенное на снимке не идентифицировано. Дата снимка точно не установлена. Имеется вероятность того, что не установленное лицо, является сотрудником британской разведки.
Генерал - майор ***
Закончив диктовать шифрограмму, разведчик, вспомнил о Ляди, и в качестве маленькой мести, за пользованных ею шпионов, достал снимок В.И. Ленина сделанный на втором съезде РСДРП, который проходил в Лондоне в 1903 г., написал к нему сопроводительную записку и приказал своему заместителю: "Отправьте с утренней почтой эту фотографию Ленина, леди *** вместе с полученной от нее карточкой".
Выйдя из кабинета начальника, его заместитель прочитал записку, в ней генерал с безупречной вежливостью дипломата благодарил леди за снимок, в качестве ответной любезности, посылал свою "святыню" и между делом выдавал "государственную тайну", сообщая, что РСДРП - КПСС признавая право каждой нации на выбор способа управления, больше свои съезды в Лондоне проводить не будет.
* * *
- Они сняли маску с Рикки, - пожилой клерк с унылым невыразительным лицом, сидевший за приставным столиком, уставился блеклыми невыразительными глазками на своего собеседника.
- О! - кратко отреагировал сидевший за большим столом джентльмен и движением руки предложил клерку продолжать.
- Наш сотрудник в Москве сообщил, Рикки подал сигнал тревоги, он под наблюдением. Наш агент в Дели сообщает, что русские подняли архивы в колледжах Индии, как раз за тот период, когда Рикки там проживал. Контрразведка, осуществляющая контроль, за русским посольством, сообщает, что они роются в архивах начала века. Они ищут доказательства происхождения Рикки в Индии и Англии, и ведут наблюдение за ним в России.
- Интересно! - джентльмен за столом чуть оживился, - Надеюсь, сотрудники русского посольства в Лондоне, роющиеся в наших архивах установлены?
- Да, - коротко ответил клерк.
- Еще одна победа Рикки, - джентльмен с довольным видом, откинулся на спинку стула, - вот теперь мы точно знаем, кто из русских в нашей стране "чистый" дипломат, а кто шпион.
- Не стоит недооценивать русских, - клерк опустил глаза, после короткой паузы протитуловал собеседника, - сэр, - и продолжил, - Все кто проводил работу, отозваны в Россию, в порядке плановой замены сотрудников посольства.
- Хотите чаю Френк? - равнодушно поинтересовался джентльмен.
- Я хочу получить Ваше распоряжение на эвакуацию Рикки, - клерк снова поднял глаза на джентльмена, - после того, что он сделал, мы обязаны вытащить его.
- Конечно, - быстро согласился джентльмен, - готовьте план и представьте его мне на утверждение. Вот только вы зря отказывается от чая, мой секретарь отлично готовит этот напиток.
- Я предпочитаю виски, индийской траве, - улыбнулся краешком губ клерк, и спросил, - так я пойду?
- Идите Френк, - разрешил руководитель Службы Ее Величества и джентльмен, и после того как клерк вышел, энергично выразился, - старый осел!
Джентльмен, по телефону отдал секретарю распоряжение, вызвать начальника русского отдела.
- Гарри! - обратился он к вошедшему, плотному средних лет мужчине, когда тот уселся на стул, - русские взяли Рикки за задницу. Френк предлагает его эвакуировать. Вот осел!
Мужчина не реагировал, он ждал, что конкретно ему скажет этот…, мужчина замялся подбирая сравнение, но не нашел ничего лучшего кроме привычного заурядного выражения: "сукин сын".
- Можно подумать это так просто, - "сукин сын", сдержанно по джентельменски негодовал, - Рикки под круглосуточным наблюдением КГБ.
Мужчина продолжал молчать, он вообще не любил много говорить, памятуя русскую поговорку: "молчание - золото".
- Я вот что подумал, - продолжал "сукин сын", - зачем нам отработанный материал? Информации он больше не даст, так пусть русские его возьмут, и тешатся тем, что поймали очередного английского шпиона.
Мужчина чуть приподнял брови.
- Рикки выполнит последнее задание, а мы обессмертим его имя, - "сукин сын" довольно улыбнулся, - сделаем его жертвой провокации КГБ. Через "свободную" прессу наденем на него терновый венок великомученика. Русский писатель - английский шпион! Да кто в России и в Свободном мире, в это поверит? Советская творческая интеллигенция не раз и не два вспомнит тридцать седьмой год. Левые у нас заткнутся, а наши люди вдоволь покричат о нарушении прав человека и ужасах КГБ. Ну, как?
- Неплохо, - разжал губы мужчина, ему хотелось заехать "сукину сыну" прямо в прямой аристократический профиль, но он помнил о том, что ему надо достойной содержать престарелую мать, жену и двух детей, - Что делать в Френком? Он может поднять шум.
- Возраст у него подходящий, отправим на пенсию, его группу расформируем, проведение операции по эвакуации Рикки, поручим Вам, Френк вас знает, и возражать не будет. Ну а то, что эвакуация сорвалась, так это в разведке бывает, у Френка не будет оснований поднимать шум. Хорошо бы подкинуть русским материалы, якобы полностью изобличающие Рикки, но на деле фальшивые. Что скажите на эту идею?
- Опасно, русские не дураки, они могут разоблачить фальшивку.
- Вам виднее Френк, вы русских знаете лучше, идите и подготовьте операцию, назовем ее "Тикки".
- Почему "Тикки"? - сдержанно удивился мужчина.
- Когда я стал руководить этой службой, Френк мне рассказал, что псевдоним "Рикки" наш агент выбрал сам, по аналогии с мангустом Рикки - Тики - Тави. Помните Киплинга? - джентльмен "сукин сын" ухмыльнулся, - Право слово он большой романтик наш Рикки, вот пусть и соответствует романтическому идеалу, - и жестко закончил разговор, - до самого конца соответствует. Это все, идите Гарри.
"Дерьмо, дерьмо вся эта работа просто дерьмо, - мужчина вышел из кабинета, кивнул секретарю и пошел к себе, - нет хуже дерьма, от того можно отмыться, а от этого никогда".
После работы мужчина зашел выпить стаканчик в свой клуб, на работе он как белый человек не пил до заката солнца, и делал из этого принцип. Единственный принцип, который у него остался, и который не мешал его работе.
В клубе он уселся за свой столик, официант, не спрашивая, принес ему шотландское виски в высоком бокале. Мужчина выпил.
- Вам подали уксус Гарри? Вы так поморщились, - за его столик присел элегантный господин.
- Нет, просто смываю аромат от нашей работы, - ответил мужчина.
- Боюсь Гарри, для этого мало одной порции, - серьезно заметил элегантный господин.
- Не бойтесь за меня Гарольд, я выпью две, - также серьезно ответил мужчина.
- Две порции, Гарри? - переспросил господин, - значит у вас серьезные неприятности. Русские готовят вторжение в Британию, а мы об этом мало знаем?
Мужчина посмотрел на элегантного господина, этот парень занимал в Службе высокий пост, он был заместителем руководителя ближневосточного отдела Службы. Мужчина симпатизировал Гарольду, в чем-то их судьбы были похожи, оба пришли в Службу в начале войны, из одного университета, оба боролись с нацистами, выиграли эту войну и, остались работать дальше. У обоих от романтических идеалов, остались одни привычки, за которые они упорно держались, чтобы сохранить остатки самоуважения.
- Русские не готовят вторжение, им не до этого. Они опять ведут героическую битву за урожай. Пока они решают, кто победит, последние решения партии или здравый смысл, наша старушка Англия, может спать спокойно, - невозмутимо сказал мужчина, допил виски и, знаком показал официанту, чтобы он принес еще.
- Гарри у вас опять неприятности с сыном? - сочувственно спросил Гарольд, совершив вопиющую бестактность, показав, что знает его семейные обстоятельства.
- Нет, Гарольд, я полагаю, что у моего сына неприятности со мной, - с горечью ответил мужчина, - иногда я думаю, что эти "цветы любви" правы, а мы с нашей ложью нет, только боюсь, что их путь, это дорога в никуда, они отвергают нас, но ничего не предлагают взамен.
- Гарри выпейте еще и не думайте о мировых проблемах, - посоветовал элегантный господин, - все вернется на круги своя, и вы еще увидите, как ваш сын берет кредит в банке, для строительства своего дома.