- Да немало всего, - проворчал Алиев. - В патроннике его "Макара" две пустые гильзы. А Элла, жена Цыбина признала в ней именно того человека, который ночью постучал в дверь трейлера и потребовал, чтобы она ее впустила. Ей показалось, что было около двух часов ночи или немногим больше. - И сухо добавил:
- А когда все началось, ей было уже не до того, чтобы смотреть на часы!
- Она точно ее опознала? Ошибки быть не может?
- Она сказала, что она сама направила луч фонарика себе на лицо.
Рохман щелкнул зажигалкой.
- Ты признаешь это, Нонна? Нонна кивнула:
- Я и не собиралась отрицать, что была там. Да, я постучала в дверь трейлера. А когда она подошла к окну, то посветила фонариком себе в лицо.
Полковник Назиев задумчиво пожевал сигару.
- Что касается того, что она стучала, тут все ясно. Когда Урфан привел девушку в чувство, она рассказала примерно то же самое: что она принялась колотить в дверь так, что разбудила Цыбина, который спал в соседней комнате. Цыбин прибежал на шум, и тут-то все и началось.
- Понятно, - кивнул адвокат.
Нонна искренне надеялась, что так оно и есть.
- Думаю, - продолжал шеф, - что у этих трейлеров вряд ли такие уж крепкие двери.
Рохман рассеянно застегнул верхнюю пуговицу рубашки и вытащил из кармана галстук.
- Понятия не имею - никогда, знаете ли, не имел удовольствия жить в трейлере! - И принялся завязывать галстук. - Лучше объясните-ка мне вот что: как случилось, что так быстро подняли тревогу?
- Был анонимный звонок, - проворчал Джейхун Налов.
- Кто звонил?
- Не знаю. Парень какой то. Сказал, что как раз проезжал мимо прогалины возле трейлера Цыбина, когда у него спустило колесо. Парень был явно перепуган до смерти - я вообще с трудом мог разобрать, что он там лопочет. Потом я все-таки вытянул из него, что он притормозил неподалеку от трейлера и как раз менял колесо, когда вдруг услышал выстрелы. Потом девушка принялась кричать, и уж тут он сообразил, что дело плохо. Поэтому быстренько завернул болты и рванул к ближайшему телефону.
- Он назвал свое имя?
- Нет. Я ведь уже сказал - парень перепугался до смерти. А потом, думаю, он вовсе не хотел оказаться замешанным в какую-нибудь грязную историю, да еще с женщиной.
- И что же вы сделали после этого?
- Позвонил сначала Акифу Алиеву, а потом начальнику Назиеву. Потом вызвал Офила Алоева, чтобы подежурил вместо меня, и мы втроем поехали на ферму Цыбина.
- Понятно, - протянул Рохман. - И где же вы обнаружили Нонну?
- Примерно в 50 метрах от трейлера - сидела, привалившаяся спиной к колесу своей машины, делая вид, что смертельно пьяна.
- Выглядит довольно глупо. По крайней мере, так мне кажется, - поморщился Рохман. - Однако, думаю, никто не станет спорить, что Нонна может быть кем угодно, но только не глупой курицей. И если она и впрямь совершила все, в чем ее обвиняют, уверяю вас, уж она бы позаботилась смыться оттуда как можно скорее.
- Она бы не смогла, - перебил его Акиф. - Должно быть, перетрусила и дала задний ход, да еще на полной скорости. Вот и въехала в болото, да и застряла! Машина, кстати, все еще там, засела в грязи накрепко. Поэтому она сделала то единственное, что было в ее силах: притворилась, что мертвецки пьяна. Дескать, и знать не знает о том, что произошло.
- Ясно, - кивнул Рохман. - Так, ну а теперь давайте выслушаем саму Нонну.
- Понятия не имею, о чем вы тут говорите. Я вообще не слышала никаких выстрелов. И уж конечно, сама ни в кого не стреляла. И не слышала, как кричала Элла! - Но тут же поправилась:
- Нет, не совсем так. Сейчас припоминаю, правда смутно, женский крик. Но я уже ничего не могла поделать.
- Это почему же?
- Потому что валялась на земле, уткнувшись носом в грязь, почти без сознания или что-то вроде этого.
- А что ты вообще там делала?
- Приехала убедиться, что с Эллой Цыбиной все в порядке... После того скандала, что учинил Рафа, ее муж, прямо посреди улицы, мне было тревожно за нее. Вот поэтому я и вернулась. К тому же мне хотелось поговорить с самим Рафой, если, конечно, он уже был в состоянии говорить.
- О чем ты хотела с ним говорить?
- Хотела спросить, не видел ли он, кто в меня стрелял.
- А он знал?
- Мне так и не удалось с ним поговорить. Я приехала, постучала в дверь трейлера и, когда Элла Цыбина подошла к окну, посветила фонариком себе в лицо, чтобы она меня узнала. Тут проснулся Рафа, спросил, что мне нужно. Но прежде чем я открыла рот, кто-то врезал мне дубинкой по голове, я потеряла сознание. А теперь моя очередь задавать вопросы. Скажет мне кто-нибудь, наконец, что стряслось?
- Так ты ничего не знаешь?
- Понятия не имею.
- Рафа Цыбин мертв. Убит двумя выстрелами. Пули попали в сердце. А молодая Элла изнасилована и зверски избита, по всей вероятности тем же человеком, который застрелил ее мужа.
- Кто? Кто это сделал?!
- Элла Цыбина утверждает, что ты, Нонна.
Глава 10
Нонна вдруг почувствовала, как к горлу подступает тошнота.
- Что, не по себе тебе, а, Нонна? - спросил Акиф.
- Да, - сглотнув, призналась Нонна, - это точно. Вдруг зазвонил телефон, стоявший на письменном столе шерифа. Он повернулся и взял трубку, проворчал:
- Понятно.., да, все ясно. - Бросив трубку, он рывком поднял Нонну на ноги. - Ну, пошли!
- Куда?
- В больницу. Это как раз звонил доктор Урфан. Сказал, что дал Элле успокоительное и она немного пришла в себя. Он надеется, что мы успеем провести опознание еще до того, как она уснет.
- Но я этого не делала. Поверьте мне, начальник, - запротестовала Нонна. - Я не убивала Рафу и, уж конечно, не насиловала его жену! Я же женщина! Вы что, идиоты что ли?!
- Она уверена в обратном, а именно, что ты - гермафродит.
Джейхун и Таир, подхватив Нонну под локти, поволокли ее к выходу.
Небольшая группа мужчин преградила им дорогу.
- Вот она! - крикнул один из них. Другой, бросившись вперед, попытался ударить Нонну, но Акиф сшиб его с ног.
- А ну, ребята, прочь! - заорал он. - Выбросьте это из головы, поняли? Пошли, пошли отсюда! Дайте пройти, кому говорят?!
Поколебавшись, толпа раздалась, уступая им дорогу. Джейхун и Таир поспешно потащили Нонну за собой и затолкали ее в машину шефа.
Назиев грузно уселся на переднее сиденье рядом с Акифом.
- Н - да, хорошеньких дел ты натворила! Может быть, я немного старомоден, но, признаюсь, никогда не считал, что лишняя десятка мне помешает! Я понимаю, муж тебе надоел, ты хотела нечто новое, поменять ориентацию, вкусить иное....Я это понимаю, девочка.....Понимаю.... Но изнасиловать женщину - нет, это не по мне!
- Но говорю же вам, я этого не делала! - крикнула Нонна. - Вы должны мне верить!
- С чего бы это?
Акиф, подождав, пока мимо проедет вереница автоцистерн, принадлежавших нефтяной компании, включил мигалку, на полной скорости помчался по улице Багирова под оглушительный вой полицейской сирены.
Нонна откинулась назад, время от времени украдкой поглядывая на слонявшихся по улице мужчин. Большинство из них, заслышав сирену, оглядывались, с интересом провожая взглядами полицейскую машину, но ни один не осмелился издать ни звука. Встречавшиеся в этой толпе женщины тоже молчали.
Нонна вдруг почувствовала, что и сам ритм жизни на этой улице будто изменился, автомобильные гудки осипли. Неоновая реклама, казалось, полиняла и уже не так резко била в глаза. Все выглядело так, словно остров Артем испуганно притих в ожидании новостей.
- Как по-твоему, от этих ребят можно ждать неприятностей? - спросил Таир Урудов.
- Не знаю, - проворчал Назиев. - Еще слава Аллаху, что они не видели бедную малютку, когда она, голая и вся залитая кровью, валялась на полу трейлера!
- Как она там? - спросил Акиф.
- Надеюсь, ей удастся выкарабкаться. По крайней мере, доктор надеется на это. - И он скосил глаза в сторону Нонны. - Но как женщина может так обойтись с девушкой, уму непостижимо!
Нонна попыталась крикнуть, что она этого не делала, но во рту у нее так пересохло, что из груди лишь вырвался какой-то неясный, сиплый звук.
- Сколько у нас времени, чтобы расспросить ее? - спросил начальник у доктора.
Доктор Урфан задумчиво посмотрел на часы:
- Две-три минуты. Не больше. Она все еще очень слаба. Он приоткрыл дверь и пропустил их в палату. Ее рыжие волосы, аккуратно расчесанные и промытые, рассыпались по подушке. Молоденькая вдова убитого лежала на высокой больничной кровати и, казалось, не дышала. Простыня укрывала ее до самого подбородка.
Ее ослепительные волосы на фоне мертвенно-бледного лица были единственным ярким пятном в этой комнате. Алюминиевые скобки сжимали сломанный в нескольких местах нос. Глубоко запавшие глаза, под которыми темнели синяки, казались двумя чернильно-черными пятнами. Но только сестре и доктору было в точности известно, сколько еще повреждений, и внешних и внутренних, нанес этой хрупкой девочке надругавшаяся над ней негодяйка.
Шеф стащил с головы кепку.
- Я полковник Назиев, Элла, - представился он. - Мне известно, как нелегко вам пришлось, поэтому постараюсь быть как можно более краток. Доктор предупредил, что вам нужен покой. Но прежде я был бы очень вам признателен, если бы вы ответили на некоторые вопросы. Если, конечно, захотите.
- Я постараюсь.
Нонна даже испугалась, настолько безжизненным показался ей ее голос.
- Вы знакомы с сотрудницей нашего РОВД, некой Нонной Токаевой?
- Да, знакома. Прошлой ночью именно она привезла меня и моего мужа домой.
Шериф кивком указал в сторону Нонны:
- Это она? Вы ее узнаете?
- Да.
- Вы сказали, что прошлой ночью она привезла вас домой. А когда вы снова увидели ее?
- Утром. Вернее, той же ночью. Часа в два.
- И вы утверждаете, что она и есть тот самый человек, который застрелил вашего мужа и изнасиловал вас?
- Да.
Надо отдать ему должное, Назиев изо всех сил старался быть объективным.
- Еще минуту, Эллочка. Если в трейлере было так же темно, как в ту минуту, когда мы приехали на место происшествия, то как же вы можете быть уверены, что напала на вас именно Нонна?
Девушка на постели казалась просто сломанной механической куклой. Ничто не дрогнуло ни в ее лице, ни в голосе, когда она ответила:
- Просто как раз перед тем, как все это случилось, когда она только постучала в дверь трейлера, я спросила, кто это, и тогда она направила луч фонарика себе на лицо. И попросила ее впустить.
- Понятно. И вы открыли дверь?
- Нет.
- Что же случилось потом?
- Стук в дверь разбудил моего мужа. Рафа проснулся и вышел из спальни. - Видно было, что Элла изо всех сил старается держать себя в руках. - И тут она вдруг как будто обезумела. Я хочу сказать, Нонна. Выбила дверь трейлера и выстрелила в Рафу. Потом обернулась, схватила меня, сорвала с меня одежду, швырнула на пол, и.., и сделала, ну, вы сами понимаете что. А мертвый Рафа лежал совсем рядом, в двух шагах! Каждый раз, когда я пыталась вырваться, она била меня кулаками, била и била, а потом у меня уже не осталось сил, она сделал свое черное дело! Она - чудовище!
- Вы готовы подтвердить это на суде?
- Да.
Полковник Назиев надел кепку.
- Еще один, последний вопрос, Элла. Нонна клянется, что вскоре после того, как она постучала в дверь, назвалась и посветила фонариком себе в лицо, кто-то неизвестный ударил ее по голове и она якобы потеряла сознание. Вы не слышали за дверью трейлера какого-нибудь шума?
- Ничего не слышала.
- Тогда у меня все. Спасибо, девочка.
Джейхун и Таир, подталкивая, вывели Нонну из палаты. Семен Рохман ждал в коридоре.
Нонне трудно было говорить. Все услышанное только что казалось каким-то безумным кошмаром.
- Я не делал этого, Семен, - прохрипела она. - Ты должен мне поверить! Она думает, что это была я, но это не так! Ей-богу, я валялась без сознания, когда этот подонок напал на нее! А потом, в трейлере было слишком темно, чтобы она могла разглядеть как следует лицо того человека, который над ней надругался. Что она могла видеть, в конце концов, - может быть, только рост, да и то примерно!
- Угу, - сухо процедил Акиф, - а еще то, что этот гад оказался женщиной!
Доктор Урфан молча закрыл за ними дверь.
- Так вы утверждаете, что вообще не были в трейлере, Нонна? Я вас правильно понял?
- Так оно и было!
Из кармана белого халата доктор извлек служебное удостоверение и поднес его к самым глазам Нонны.
- Тогда откуда это у нее? Эта самая штука была зажата у нее в левой руке! Причем так крепко, что сестре с трудом удалось разжать ей пальцы!
Нонна машинально опустила глаза вниз, и.., где же книжка, где она? В нагрудном кармане рубашки, там, где она привыкла ее видеть, осталась лишь рваная прореха.
Прежде чем Нонна успела сообразить, что ответить, вмешался Рохман:
- Не отвечайте на этот вопрос, Нонна. Ваш ответ может быть использован против вас. И вообще, с этой минуты я запрещаю вам отвечать на какие-либо вопросы. Говорить буду я.
Глава 11
Сидя на голых пружинах матраса, прислонившись спиной к каменной стене камеры, в которую ее сунули, Нонна докуривала последнюю сигарету из оставленной Семеном пачки.
Она вспомнила свое детство, своего деда. Он был химиком по образованию, работал на военно - промышленный комплекс молодой страны Советов.
Она деда помнила очень хорошо.
Ее дед, как - то рассказывал: шел 1921 год, холод, голод. Он служил во время Первой мировой войны в воинской частив Баку, недалеко от Баилово.
Воинская часть была элитная - артиллерийская рота.
Проще говоря, он был профессионалом военным ученым, каждый день пешком ходил с части домой.
И вот однажды возвращаясь вечером с работы где - то в районе приморского бульвара он неожиданно встретил бывшего сослуживца. Радости и разговоров было много. Воспоминаний тоже.
Выяснилось, что дед о своих однополчанах почти ничего не знает, никого не встречает. Зато его сослуживец более общительный, друзей не растерял и вдруг воскликнул:
- Да что это ты, майор, нас из жизни вычеркнул! Вот приходи завтра вечером ко мне, придут друзья. Я здесь недалеко живу, - он назвал адрес.
Отец обрадовался, дал слово, что непременно будет.
На следующий день после работы, приобретя приличия ради бутылку водки, пошел искать дом на Телефонной улице.
Идти на встречу ему уже расхотелось, но ведь слово дал. А тогда слово офицера много значило.
Была дождливая, ветреная весенняя погода. Дошел он до нужной улицы, стал заворачивать за угол и вдруг чувствует, как будто плотная воздушная стена встала на пути. Пытается шагнуть вперед - и не может.
Ноги скользят, ветер усилился, с ног сбивает, полы плаща распахнуло, стало на месте крутить. Не может дальше идти!
Повернул назад, вроде дышать легче стало.
Остановился и опять двинулся по адресу. Подумал: ждать будут, слово дал...
И опять - как повернул за угол, так дальше идти не может, мешает невидимая воздушная преграда. За что - то запнулся, бутылку уронил, разбилась...
Тогда дед решительно повернул назад и пошел домой.
А через несколько дней он узнал, что его однополчан, пришедших к другу в гости, арестовали, объявили в терроре и измене государству, без суда расстреляли. Мистика, но это было именно так.
Все это пронеслось в памяти у Нонны как короткометражный фильм.
Вся жизнь теперь перед глазами.
Вспомнила маму, свое детство.
Очень четко вспомнила, как в 4 классе у их соседей пропала кошка, ее безуспешно искали две недели. И вот однажды она нашла эту кошку, случайно, в соседней подворотне, кошка сильно исхудала.
Она быстро отнесла ее соседям, сдала хозяевам, прибежала домой радостная:
- Я нашла кошку!!! Соседи мне за это обещали шоколадку!
- А ты на шоколадку слишком не надейся, Нонна. За доброе дело природа тебя сама отблагодарит, - спокойно ответила мама.
Тогда Нонна не поняла, что это были за слова.
Дней через десять Нонна купалась в море и вдруг почувствовала, что за палец на ноге что - то зацепилось.
Думала, что это водоросли, или леска от чьей - то удочки, она пыталась стряхнуть ее, но безуспешно.
Тогда она вышла на берег и увидела, что вокруг пальца обвилась золотая цепочка. Она тогда посчитала, что это сбылись мамины слова за доброе дело.
Она эту цепочку носила вплоть до войны в Карабахе, а там на фронте потеряла ее.
Зачем она это сейчас вспомнила? К чему все это?
Вдруг она подумала об Альберте, тут же об этом пожалела. Теперь-то муж наверняка знает, почему она не вернулась домой. Нет никакого сомнения, что кто-нибудь из так называемых доброжелателей успел ему позвонить и соболезнующим тоном сообщил новости: "Я подумал, может быть, вам будет интересно узнать, что вашу жену недавно арестовали. За изнасилование и убийство..."
Она чертыхнулась про себя. Как раз то, что любой муж мечтает услышать перед завтраком!
Нонна сползла с кровати и принялась разглядывать пол в поисках окурка, достаточно длинного, чтобы хоть разок можно было затянуться. Но так и не нашла. Усевшись на матрас, Нонна прислонилась спиной к стене и обхватила себя руками под коленями.
Теперь уже Альберт, должно быть, не сомневается, что, покинув его, она сразу отправилась к Элле. Боже, какой ужас!!!!
Можно только догадываться, что успел наговорить ей милейший Тарик.
Вдруг в коридоре послышался звук шагов, Амир Самиров, волоком протащив по коридору растрепанную брюнетку и пинком втолкнув ее в соседнюю с Нонной камеру, с лязганьем запер дверь.
Девица была настолько пьяна, что едва ворочала языком.
- Будь ты проклят, ублюдок! - завизжала она. - Только потому, что я оступилась и расколотила это проклятое зеркало, ты притащил меня сюда и сунул в этот вонючий клоповник!?
Нонна встала, подошла к решетке, прижавшись лицом к холодным прутьям.
- Что она натворила, Амир?
Самиров неторопливо прикурил сигарету.
- Швырнула бутылку виски и вдребезги разнесла всю зеркальную стенку за баром в "Баку клубе"! Попытался было отвести ее в гостиницу, где она живет, так нет же, уперлась, и ни в какую! Поэтому я и притащил ее сюда. Пусть немного проспится!
- Пятьдесят долларов и судебные издержки. А суд через неделю. - Похоже, что так.
Воцарившееся между ними молчание стало неловким. Наконец Нонна не выдержала:
- А что на улице?
- Да ничего особенного, - пожал плечами Амир. - Как тебе сказать... Даже слишком тихо, и вот это мне не нравится. Так, собираются маленькими группами, о чем-то переговариваются.
Нонна понимала, что имеет в виду Амир. В городке, где постоянно нарушался закон, всякое может случиться. Она тихо прошептала:
- Амир, я не виновата, ей-богу! Ты же меня знаешь, Амир! Знаешь, что я не могла.., не могла этого сделать!
Амир помолчал, прежде чем ответить.