Девушки засмеялись, отдавая должное древней объединяющей женщин традиции. Когда жизнь катится под откос, поскольку твой друг внезапно появился на сайте брачных объявлений, нет лучшего утешения, чем смешать с грязью его новую пассию. Именно так они и подружились. Эмми и Ли познакомились на курсе астрономии, который посещали, отдавая дань научной деятельности. Слишком поздно они сообразили, что на самом деле астрономия - это гремучая смесь из химии, математики и физики - ни единого шанса выучить созвездия и любоваться красивыми звездами, как они надеялись. В их лабораторной группе они были наименее компетентными и имели меньше всех баллов, и курировавший их ассистент преподавателя наскреб достаточно английских слов, чтобы убедить их исправиться, пока они не завалили курс. Это и побудило Ли и Эмми три раза в неделю встречаться в комнате для занятий - застекленном, с люминесцентным освещением закутке, втиснутом между кухней и ванной комнатой Аля девушек. В тот раз они только начинали разбираться с записями к предстоящим промежуточным экзаменам, когда услышали грохот, за которым последовали явно женские вопли. Эмми и Ли переглянулись и улыбнулись, слушая яростную перебранку в коридоре, уверенные, что это очередная ссора между несчастной девчонкой и пьяным парнем, не позвонившим на следующий день после свидания. Однако крики приняли иной характер, и уже через несколько секунд Эмми и Ли наблюдали, как непосредственно под дверью комнаты для занятий роскошная блондинка с волосами цвета меда и сексуальным акцентом отбивает вербальную атаку истеричной раскрасневшейся, значительно менее красивой блондинки.
- Поверить не могу, что я за тебя голосовала! - кричала покрасневшая от злости девица. - Я встала перед всем землячеством и поддержала тебя, и вот как ты это ценишь? Спишь с моим парнем?
Потрясающая красавица вздохнула. Когда она заговорила с явным акцентом, в ее голосе зазвучало тихое возмущение:
- Энни, я же извинилась. Я никогда бы этого не сделала, если бы знала, что он твой друг.
Крикунью это не успокоило.
- Как ты могла не знать? Мы вместе уже несколько месяцев!
- Я не знала, потому что вчера вечером он заговорил со мной, заигрывал со мной, купил мне выпить и официально пригласил в свое землячество. Прости, но мне не пришло в голову, что у него есть девушка. Если бы я об этом знала, уверяю, он меня не заинтересовал бы. - Примирительно-извиняющимся жестом девушка протянула руку. - Пожалуйста. Мужчины не так уж важны. Давай об этом забудем, ладно?
Забыть об этом? - прошипела, нет, почти прорычала девица. - Ты всего лишь ничтожная шлюха-первокурсница, которая спит со старшекурсниками, потому что всерьез думает, будто им правится. Держись подальше от меня и от него и не вмешивайся в мою жизнь со своим дурацким распутством. Поняла?
Девушка все повышала голос, вопрошая, поняла ли Адриана.
Эмми и Ли наблюдали, как та долгим взглядом посмотрела на крикунью, видимо, взвесила мысленно ответ, затем отклонила его и просто сказала:
- Прекрасно поняла.
Сердитая блондинка в кроссовках немедленно развернулась и ретировалась. Адриана позволила себе улыбнуться и тут заметила Эмми и Ли в комнате для занятий.
- Вы видели? - спросила она, направляясь к двери.
Эмми кашлянула, а Ли покраснела и кивнула.
- Она очень разозлилась.
Адриана рассмеялась:
- Как она любезно заметила, я всего лишь дура-первокурсница. Откуда мне знать, кто здесь с кем встречается? Особенно если парень полночи говорит, как здорово снова быть свободным после неволи последних четырех месяцев. На полиграфе его нужно было проверить, что ли?
Откинувшись на стуле, Ли глотнула диетической колы.
- Может, тебе стоит завести список старших девушек кампуса с указанием телефонных номеров. Тогда, знакомясь с парнем, ты сможешь позвонить и убедиться, что он свободен.
Адриана широко улыбнулась, и околдованная Ли мгновенно поняла, почему вчерашний парень напрочь забыл о своей девушке.
- Я Адриана, - представилась та, помахав рукой сначала Ли, а затем Эмми. - Также известная, по-видимому, как Королева Проституток.
Ли назвала свое имя и сказала:
- Я думала вступить в это землячество в следующем семестре, пока не познакомилась с твоей "сестрой". Так что спасибо за информативный урок.
Эмми, теребившая тетрадку, улыбнулась:
- Меня зовут Эмми. Также известна как Последняя Девственница, если ты не слышала. Приятно с тобой познакомиться.
В тот вечер девушки проговорили три часа и разработали стратегический план действий на следующие несколько недель: Адриана выходит из землячества, в которое вступила под давлением; Ли забирает заявление о поступлении, а Эмми расстается с девственностью, как только встретит подходящего кандидата.
За двенадцать лет, прошедших с того вечера, девушки практически не расставались.
- Еще я прочитала на ее страничке во "Френдстере" - воспользовавшись паролем Дункана, конечно, - что она мечтает о двух сыновьях и дочери и хочет быть молодой мамой. Ну разве это не восхитительно? Дункана эта часть, похоже, не волнует.
Ли и Адриана переглянулись и посмотрели на Эмми, которая самозабвенно обгрызала кутикулу, с трудом сдерживая слезы.
Вот, значит, в чем дело. Возраст новой девушки, ее участие в команде поддержки, даже очаровательное имя бесили, но это можно было вынести; последней каплей явилась ее жажда стать матерью, как только это будет возможно. Потому что Эмми всегда говорила о своем желании иметь детей. Была одержима этой идеей. Она сообщила всем желающим ее выслушать, что хочет огромную семью и как можно скорее. Четыре, пять шесть детей - мальчиков, девочек, всех и помногу; для Эмми это не имело значения, лишь бы случилось… как можно скорее. И хотя Дункан явно лучше всех прочих знал, как страстно Эмми хотела стать матерью, ему удавалось избежать серьезного обсуждения данной темы. Первые два года их отношений Эмми держала свое желание при себе. В конце концов им было лишь по двадцать пять, и она понимала, что времени у них полно. Но по мере того как уходили годы их совместной жизни, а Эмми проявляла все больше настойчивости, Дункан делался только осмотрительнее. Он заявлял:
- Согласно статистике, однажды у меня появятся дети.
И Эмми не обращала внимания на недостаток энтузиазма и красноречивый выбор местоимения, слыша только четыре волшебных слова, произнесенных Дунканом: "У меня будут дети". Из-за этих волшебных слов она и мирилась с отсутствием Дункана по ночам "из-за работы", а однажды - совершенно непонятно почему - и с необъяснимым появлением хламидиоза. Ведь он же собирался стать отцом ее будущих детей.
Адриана нарушила молчание, сделав то, что делала всегда, почувствовав себя неуютно: кардинально сменила тему.
- Ли, querida, на улице семьдесят пять градусов. Почему ты оделась как в середине зимы?
Ли посмотрела на свои брюки из толстого флиса и такую же куртку и пожала плечами.
- Тебе нездоровится? Простудилась?
- Надела, что лежало под рукой. А какое это имеет значение?
- Никакого, просто странно, что человек, настолько, я бы сказала, чувствительный к температуре, до сих пор не растаял.
Ли не собиралась признаваться, что вообще-то ей тепло - даже жарко, - но есть смягчающие обстоятельства. Зачем Адриане знать, что Ли кутается, поскольку ненавидит, когда голые руки и ноги прилипают к кожаному дивану. Разумеется, она предпочла бы сидеть в шортах и безрукавке, но липнущая к коже обивка - не говоря уже о раздражающих звуках при каждой смене позы - делала это невозможным. Ли знала, что подруги сочтут ее ненормальной, узнав, что всю легкую одежду, длинные пижамные брюки (и даже легинсы для йоги) она надевает только один раз и, поскольку носит их на голое тело, очень быстро отправляет в стирку. Так что этот костюм из флиса она натянула только потому, что в гардеробе не осталось другой чистой одежды, способной защитить ее от жуткого кожаного дивана, на покупке коего настояли ее мать и Эмми, хотя Ли хотела современный, с обивкой из ткани, сидя на котором не чувствовала бы себя увязшей в корыте с резиновым цементом. Не говоря уже о том, что через несколько коротких месяцев (шесть) наступит зима и ей все равно придется одеваться как эскимоске, поскольку, как бы жарко ни топила она свою квартиру, диван при соприкосновении с кожей окажется ледяным, а не уютным и мягким, как тканевый, против которого проголосовали все остальные. Нет, лучше уйти от ответа.
Ли что-то пробормотала, надеясь закончить диалог, ничего не объяснив, и предложила:
- По-моему, мы готовы для второго круга.
Вторая порция коктейля пошла настолько лучше первой, что непрекращающийся топот наверху больше не нервировал. Настало время побороться за подругу:
- Итак, назови нам три главных недостатка Дункана, узнав о которых эта участница группы поддержки не пришла бы в восторг. - Ли сложила ступни вместе, разводя колени в стороны и чувствуя натяжение мышц внутренней поверхности бедра.
- Да-да, хорошая мысль, - кивнула Адриана.
Прядь натуральных каштановых волос Эмми - она, единственная среди них и, возможно, на всем Манхэттене, никогда не красила, не завивала, не осветляла, не выпрямляла и даже не брызгала лимонным соком свою доходящую до плеч гриву - выбилась из хвоста, скрыв под собой половину челки и левый глаз. Ли очень хотелось заправить прядь за ухо Эмми, но она сдержалась, вместо этого положив в рот очередную конфетку.
Эмми подняла глаза.
- Что ты имеешь в виду?
- Ну, какие у него отвратительные привычки? Препятствия, мешающие совместному проживанию?
Адриана в нетерпении воздела руки:
- Давай, Эмми. Все, что угодно! Причуды, "пунктики", одержимость, пристрастия, тайны… Ты почувствуешь себя лучше. Расскажи нам о его недостатках.
Эмми шмыгнула носом.
- У него нет недо…
- Не смей так говорить! - перебила Ли. - Итак, условимся, что Дункан очень… - Тут она замолчала, поскольку хотела сказать "ловкий манипулятор", "неискренний" или "лживый", но вовремя остановилась - … милый, но должно же у него быть что-то, о чем ты никогда нам не говорила. Какая-нибудь секретная информация, которая заставит самоуверенную маленькую Брианну исчезнуть.
- Склонность к нарциссизму? - предложила Адриана.
Ли немедленно включилась в игру:
- Проблемы с эрекцией?
- Казино?
- Слезливость?
- Пьянство?
- Любовь к мамочке?
- Копни поглубже, Эмми, - подбодрила Ли.
- Ну, было кое-что, всегда казавшееся мне немного странным… - нерешительно проговорила Эмми.
Девушки с жадностью устремили на нее взоры.
- Ничего особенного. Он делал это не во время секса, ничего такого, - быстро добавила она.
- Так-так, еще интереснее! - воскликнула Адриана.
- Выкладывай, Эмми! - приказала Ли.
- Он… ну… - Эмми кашлянула, прочищая горло. - Вообще-то мы об этом никогда не говорили, но он… ну… иногда надевал на работу мои трусики.
Подобное откровение заставило умолкнут, обеих женщин, считавших себя профессиональными говоруньями.
Они совершенно заболтали своих психоаналитиков, легко отговаривались от билетных контролеров и пробивались в рестораны, где не было свободных столиков, но прошла почти минута, пока одна из них смогла отреагировать на эту информацию.
- Трусики - мерзкое слово. - Первой пришла в себя Адриана, нахмурилась и вылила в стакан остатки кампари из чаши блендера.
Ли уставилась на нее.
- Не могу поверить, что в такой момент ты так педантична. Одна из твоих лучших подруг сообщила, что ее парню, с которым она прожила почти пять лет, нравится носить ее трусы, а тебя больше всего волнует само слово?
- Я лишь указала на его пошлость. Все женщины ненавидят это слово. Трусики. Ты только произнеси его - трусики. У меня мурашки бегут по коже.
- Адриана! Он носил ее белье.
- Поверь мне, я слышала. Комментирую - на полях, заметь, - что предлагаю в будущем не употреблять этого слова. Трусики. Бр-р. Ты не находишь его отвратительным?
Ли мгновение молчала.
- Да, пожалуй, нахожу. Но разговор сейчас не об этом.
Адриана сделала глоток и многозначительно посмотрела на Ли.
- Ну и о чем же?
- Дело в том, что ее бойфренд, - округлив глаза, Ли указала на Эмми, которая озадаченно наблюдала за разговором, - каждый день надевает костюм и идет на работу. А под означенным костюмом - милые маленькие кружевные бикини. Это не вызывает у тебя больше мурашек, чем слово "трусики"?
Эмми ахнула, и Ли осознала, что зашла слишком далеко.
- Боже, прости, дорогая. Я не хотела, чтобы это прозвучало так ужасно…
Эмми отчаянно махнула рукой:
- Пожалуйста, не надо. С моей стороны это было так бестактно. Клянусь, я даже … Просто вы все не так поняли. Дункан никогда не проявлял интереса к моим кружевным бикини или к тортикам, коли на то пошло. - Эмми озорно улыбнулась. - Но ему очень нравились мои танга…
- Эй, шлюха, я готов тебя снять. - Проходя мимо, Джайлз похлопал Адриану по плечу, от чего та едва не выронила мобильник. - И пошевеливайся. Мне есть чем заняться, а не слушать целый день твой секс по телефону.
Несколько дам постарше подняли глаза от своих "Вог" и "Таун энд кантриз", не одобряя такое нарушение приличий и полное неуважение к правилам этикета, и увидели, как Адриана поставила фарфоровую чашечку на блюдечко и, освободив таким образом правую руку, выставила средний палец. Проделала она это, не поднимая головы, полностью поглощенная разговором.
- Да, querido, да, да, да. Это будет идеально. Идеально! Пока, до встречи. - Она понизила голос, но лишь самую малость. - Не могу дождаться. Звучит восхитительно.
М-м-м. Целую, целую.
Адриана постучала ногтем, покрытым красным лаком, по сенсорному экрану айфона и бросила его в сумку от "Боттега Венета".
- Кто попался на этой неделе? - поинтересовался Джайлз, когда Адриана подошла.
Он развернул вращающееся кресло, и Адриана, сознавая, что к ней приковано внимание всего салона, чуть-чуть наклонилась вперед, отчего шелковая блузка на несколько дюймов опустилась на груди и на столько же поднялась на спине, обнажая зад, не слишком большой, но округлый и упругий, какой и нравится мужчинам, прежде чем опустить его на кожаное сиденье.
- Да ладно, можно подумать, тебе интересно. С ним спать-то скучно, не то что о нем говорить.
- У кого-то сегодня хорошее настроение. - Джайлз стоял за спиной Адрианы, расчесывая ее волнистые волосы и обращаясь к ее отражению в зеркале. - Как обычно полагаю?
- Может, спереди сделать более светлые пряди? - Она допила кофе, откинула голову мастеру на грудь и вздохнула. - Меня заела рутина, Джайлз. Я устала от всех этих мужчин, имен и лиц, которые приходится помнить. Не говоря уж о продукции! Моя ванная похожа на магазин косметики. Там столько разного крема для бритья и мыла, что я могу открыть свое дело.
- Ади, дорогая, - он знал, что она ненавидит это сокращение, поэтому с наслаждением его использовал при всяком удобном случае, - ты неблагодарна. Ты хоть сознаешь, сколько девушек поменялись бы с тобой местами? Провести всего одну ночь в твоем теле? Черт, только сегодня утром я слышал, как две начинающие тусовщицы обсуждали, какая у тебя классная жизнь.
- Правда?
Адриана недовольно уставилась на себя в зеркало, но Джайлз уловил в ее голосе нотку удовольствия.
Ее имя действительно регулярно появлялось в колонках сплетен - что она может поделать, если папарацци ее преследуют? - и, разумеется, она числилась в списках гостей практически всех значимых вечеринок, презентаций новой продукции, открытий магазинов и благотворительных вечеров. И - да, если быть абсолютно честной, ей приходится встречаться с впечатляюще богатыми, красивыми, знаменитыми мужчинами, но ее бесит мнение, будто этого достаточно для счастья. Конечно, все это здорово, и она не собирается отказываться ни от одной секунды своей жизни, но в своем немолодом уже возрасте (на подходе к тридцати) Адриана начинала подозревать, что существует что-то еще.
- Правда. Поэтому встряхнись, девочка. Ты можешь, как ангел, порхать на благотворительном вечере фонда "Загадай желание", но в душе ты грязная шлюха, и за это я тебя люблю. Кроме того, весь прошлый сеанс мы уделили тебе. Теперь моя очередь.
Выставив бедро, он нетерпеливо протянул руку, в которую его помощница, долговязая брюнетка с глазами олененка Бэмби и испуганным лицом, поспешно положила листочек фольги.
Адриана со вздохом попросила у помощницы еще капучино.
- Хорошо. И как ты поживаешь?
- Как мило, что ты поинтересовалась! - Джайлз поцеловал ее в щеку. - Сейчас расскажу. Я решил поискать мужа среди мужчин, уже связанных обязательствами. Согласен, об успехе говорить еще рано, но я ужо добился некоторых положительных результатов.
Адриана вздохнула.
- Неужели тебе недостаточно одиноких мужчин? Зачем разрушать семейный очаг?
- Знаешь, дорогая, как говорят, если не можешь создать счастливую семью, разрушь ее.
- Кто это говорит?
- Я, конечно. Ты не увидишь мужчину, наслаждающегося минетом, пока не посмотришь на парня, не имевшего его десять лет.
Адриана засмеялась и тут же опустила глаза. Она всегда изображала безразличие и якобы равнодушно-спокойно воспринимала манеру Джайлза подробно описывать секс геев, но все же ей становилось немного не по себе, и это раздражало. Она ставила эти издержки старомодности в вину своим родителям, которые щедро тратили деньги, но были первопроходцами в светской жизни. Сама Адриана и близко не была консерватором, когда дело касалось интимных отношений, - она потеряла девственность в тринадцать лет и с тех пор переспала с десятками мужчин.
- Думаю, я нашел, что искал, серьезно, - сказал Джайлз, искусно сооружая вокруг лица Адрианы ореол из фольги - голова чуть наклонена набок, лоб сосредоточенно наморщен.
Адриана привыкла к его постоянно меняющимся "вариантам стиля жизни" и любила пересказывать их подругам. Предыдущие посещения, например, подарили ей такие перлы: "Если сомневаешься, примени воск", "Настоящие мужчины пользуются услугами дизайнеров" и "Не накачаешься, не повстречаешься" - правила, которых он придерживался с удивительным упорством. Только раз Джайлз нарушил данное себе обещание - в день своего четырнадцатилетия он поклялся никогда больше не иметь дела с проститутками и не работать в службе сопровождения ("Шалости - это для детей, отныне все как у взрослых"), но, завязав с Вегасом, вернулся в прежнее русло.
У Адрианы зазвонил телефон. Взглянув через плечо, Джайлз первым увидел, что это Ли.
- Скажи, что если она не сможет убедить этого своего Адониса надеть ей на палец кольцо, я похищу его и познакомлю с красотами гомосексуальной жизни.
- Уверена, она в ужасе. - И ответила по телефону: - Ты слышала, Ли? Тебе придется немедленно выйти за Рассела, иначе Джайлз его соблазнит.
Одним изящным движением кисточки Джайлз нанес состав на прядь. Затем закрутил и с хрустом запечатал фольгой пропитанные вязкой жидкостью волосы.
- Что она сказала?