"Нет, все-таки эти воробьи не были одинаковыми, – уже после работы, глядя телевизор, на экране которого происходила уже борьба не воробьев, а людей, думал про себя человек. – Может, у одного из них было на несколько перьев больше, а может, он умел их так ощетинить, чтобы продемонстрировать свою смелость и решимость, может, у него клюв был длиннее на целый миллиметр, а может, у него от рождения был какой-то невидимый человеку, но решающий для воробья особый знак.
Вполне возможно, что у победителя был властный или даже королевский голос и его чириканье настолько же заставляло подчиняться, замолкать, как и приказ бригадира подчиненной ему бригаде, как идущей по подиуму красавицы – только еще поднимающейся на него, или истина правящего справедливостью – ищущему справедливости".
Человек смотрел на экран величиной с плитку мостовой и следил за ареной людских сражений. Борьба была яростной и прекрасной, тайной и открытой, по-воробьиному агрессивной и по-шамански коварной.
Разум боролся с коварством. Красота со временем. Сосед с соседом. И победители получали не крошки, а должности, титулы, замки, виллы. Те, что поменьше, – хотя бы дорожку от своих владений к озеру, мосток через ручей или право первому садиться за стол.
Баллы. Рейтинги. Медали. Пожатие руки большего или меньшего веса могло предопределить исход борьбы, принести победу или позорный проигрыш.
Борьба шла на всех телеканалах. И не только. Она несмолкаемым эхом повторялась и по эту сторону экрана. Он и сам не раз участвовал в этих гладиаторских сражениях. И в тот памятный день он готовился к схватке. Нужно было всего лишь самую малость его усилий, и он бы победил. Ведь тогда его конкурент не имел никаких преимуществ.
Однако он впервые отступил с поля боя. По собственному желанию. И виноваты в этом не воробьи и не ворона, утащившая всю воробьиную добычу. Его решение предопределил ломоть хлеба.
Тот заплесневелый ломоть хлеба, видимо, вывалившийся из мусорного ящика, он увидел, едва выйдя на улицу. Ни оба воробья, ни ворона – вся эта троица – не заметили этого большого куска хлеба, потому что яростно сражались меж собой.
В тот день он ушел с поля боя. И выиграл. Выиграл желание добиваться не какой-то крошки, а целого ржаного поля.
Золотоискатели
Ох, как нелегка доля золотоискателей! Они от зари до зари копают в ручьях прибрежный песок, кладут его в сита, которые потом промывают в быстром течении, и глядят: не мелькнет ли среди водяных брызг и песчаной россыпи крошечный желтый кусочек – золотая песчинка.
Доля золотоискателя тяжела, но и заманчива, полна азартного ожидания, что в этот или следующий миг, день, на следующее лето быстрое течение отмоет, выкинет, над безмолвным песком неслышимый, но ощущаемый всем сердцем золотой звон будущей самой дорогой монеты, а глаза поймают и в один миг безошибочно определят диаметр, вес этой вновь открытой желтой планеты, а также орбиту кружения головы золотоискателя.
Голова и кружится от мысли, на какие высоты взлетит жизнь, с какой скоростью могут эти маленькие кусочки золота, эти крошечные планеты заполнить всю глыбу золотой галактики. А тогда…
Золотые соблазны берут верх над мучениями искателей желтых сокровищ, и редкий из них закидывает в реку сито и бросает свой берег. А если кто и бросает, то только уставший от бесконечного ожидания, только потопивший в ручье вместе с песком и все силы, и надежду.
А он, едва начав разгребать песок и тотчас увидев первую крупинку золота, сразу открыл в ней цену золотой весточки. Прочитав ее, он понял, что этот сыпучий песок – это фон бесконечного пространства. Пристально приглядевшись, в нем можно увидеть маленькие кристаллы сокровищ другой пробы, которые, отмыв в ручье текучего времени, можно найти не только крупицу мыслей, но и самый редкий самородок мудрости.
Он враз разгадал загадку, на протяжении столетий мучавшую головы алхимиков. Ответ был прост, но зато он был более ценным, чем все золото мира: надо искать способы не как превратить медь в золото, а как энергию поиска золота превратить в азарт поиска мыслей!
Ключ к открытию этого закона фортуны был спрятан в вопросе: сколько надо иметь золота, чтобы можно было купить свое счастье? И ответ всех мудрецов, всех компьютеров был один: счастье не купишь ни за какие сокровища мира.
А мысль? Одна-единственная мысль, пришедшая в голову, дошедшая до души, может изменить, озарить весь жизненный путь, может, но нет, не из ничего, а только с течением времени тебе одному предназначенной жизни, сделать тебя счастливым, самым счастливым.
Откуда, с какой стороны ждать прихода этой мысли?
Отовсюду: из тишины, из взглядов встреченных людей, из прочитанных книг, из своих собственных чувств, из мира души. Какой ответ на вопрос, почему я всю жизнь вынужден таскать на спине людей через реку, герой сказки услышал от последнего перенесенного через реку человека?
– Да брось ты посреди реки, – говорит он, – этого забравшегося тебе на шею, и пусть сам он выбирается. А ты будь свободным. Иди, куда вздумается.
Ну и что, что эта подарившая свободу мысль – из сказки. Но эти севшие на нашу шею мучители – это созданные нами самими гнетущие стереотипы: коль ты незнатен – не возгордись, коль не богатый – ходи со скромно опущенной головой. Если ты маленький – избегай говорить словами, достойными только элиты, говори как простолюдин, если тебе трижды сказали, показали, что стоящее перед тобой человеческое существо – "звезда", – пади перед ним на колени.
Пади на колени… или не зная, кто были твои предки, думай, что ты из великого рода, из самого королевского. Выбирай самое прочное генеалогическое дерево! Будь свободным!.
Однажды моряк, сошедший с корабля на берег Миссисипи, громко крикнул всем:
– Отныне я буду Марком Твеном! Эй, Том Сойер, готовься к кругосветному путешествию!
Скромная гувернантка Мария, уложив спать чужих детей, взяла в руки учебник физики, и релятивное время тоже унесло ее по бурной реке славы. И время по сей день славит имя Марии Склодовской-Кюри.
Благодаря счастливому ветру фортуны – он не только сметает песок будней в горы бед, но и сдувает их, открывая для самых счастливых небо, – поющая на пыльных парижских улицах девчонка Джованна Гассион превращается в любимицу неба и людей Эдит Пиаф.
Сотни похожих на нее певиц так и остались на пыльных улицах, постепенно опускаясь на дно, а она, узревшая во взгляде судьбы золотой луч славы, поднялась на сверкающие до сих пор вершины.
Дно – это смирение с тем уровнем альтитуды судьбы, на который ты выброшен. Дно для одних – это довольствоваться тем, что плаваешь в каком-то корыте, для других – что имеешь временный угол при чужих детях, что за песенку, за целый рабочий день тебе бросают в банку монету, на которую ты можешь купить сладкую булочку или тонизирующий желудок (но не душу) напиток. Для третьих же достаточно, что живешь, что можешь сытно есть, как и все окружающие. Что еще больше надо?
Надо. Тебе. Надо для твоего счастья.
Надо почувствовать, понять, когда, откуда блеснет этот золотой луч судьбы, способный сиюминутной силой одной мысли вознести тебя из серых будней до самых небес, предназначенных судьбой.
Кому ловить мышей
В тот раз писатель собравшихся его послушать выпускников попросил сесть на два ряда скамеек. По его просьбе в первый ряд сели те, которые больше ценили свои физические достижения и в будущем намеревались выбрать спортивную карьеру.
Во втором ряду остались те, кто больше старался развивать свои умственные способности и собирался в будущем продолжить учебу в гуманитарных или технических вузах.
Так как в этом городе спорт был, как говорится, второй религией, то и многочисленные поклонники всячески превозносили спортсменов, воздавая им похвалу наряду с шоуменами, певцами и другими сотворенными ими самими звездами. Поэтому и тот первый ряд выпускников был гораздо больше, чем "ученых".
– А сейчас, – к распределившимся таким образом выпускникам обратился с улыбкой писатель, – прошу поднять руки тех, кто без мышеловки, без всяких других ловушек, сам, только собственными руками поймал мышь.
Слушатели многозначительно переглянулись, повертев при этом пальцем у виска, и молча ждали пояснения.
– Так вот, – не увидев ни одной поднятой руки и не утратив хорошего настроения, продолжал писатель, – теперь представьте себе, что в этом зале сидите не вы, а только коты. И что я обращаюсь к ним с тем же вопросом: кому из вам довелось поймать мышь?
В зале раздался дружный смех.
– Еще больше смеялись бы коты от такого моего наивного и оскорбляющего их достоинство вопроса. Какой же это может быть уважающий себя кот, не способный поймать мышь? На это способен даже котенок, избалованный городской жизнью.
Несколько абитуриентов из ряда "спортсменов", сразу раскусив суть колкой метафоры писателя, не ожидая дальнейшего пояснения, тихонько поднялись и пересели на скамью "ученых". "Ученые" встретили их бурными воскликами и означающим признание свистом.
Писатель поднял руку, словно желая угомонить аудиторию, словно стирая с лица маску юмориста:
– Спорт, физическое воспитание каждому человеку необходимы, обязательны, как пища, как вода. Это одна из радостей жизни, одна из чаш полноты жизни. Повторяю – это только одна из многих укрепляющих тело и душу чаш, выстроенных в ряд на праздничном столе жизни. Хотя эта чаша наполнена напитком, дающим энергию и бодрость, – подбирая метафоричные слова, делился своими мыслями писатель, – но было бы жаль, если мы не видели бы стоящих рядом чаш науки, знаний, творчества. В них, и только в них, – истинный эликсир полноты жизни. Только познав радость творчества, человек, в полном смысле, покидает мир фауны и поднимается на предназначенный Творцом Небесный трон, который, к сожалению, многие, видя только ту первую чашу, даже не ищут и даже не видят необходимости его искать. Им достаточно ценностей мира фауны, и всем другим людям они дают оценку в баллах и рейтингах этого мира.
Так как писателям суждено бывать и в мире фантазии, то я, воспользовавшись этим правом, объявляю всемирную олимпиаду зверей и людей.
Торжественное открытие!
На старт!
Весь стадион падает со смеху, когда гепард уже пересек финишную линию, а представитель наших – двуногих – только трусит рысцой недалеко от линии старта.
Даже трусливый зайчишка удостоен бронзовой олимпийской медали среди бегунов. А нашего двуногого тяжело– атлета под улюлюканье и топот слонов со всей его тяжеленной штангой легонько забросил себе на спину двухлетний слоненок.
Дельфины, горделиво выпрыгивая из воды, переворачиваясь в воздухе, с легкостью побеждают чемпионов мира в плавании (в категории людей) на всех дистанциях.
Боксеры без боя сдаются грозно настроенной команде горилл, борцы прячутся под ковер, когда на арене появляются африканские силачи – львы.
Оркестр исполняет гимны только лесных и морских обитателей. Поднимают только флаги слонов, львов, орлов…
Такой же печально-смешной была бы, только уже для другой стороны игроков, и всемирная олимпиада творчества зверей и людей, в которой соперники состязались бы, кто создаст лучший проект моста, небоскреба, подводного корабля, самолета, кто лучше всех исполнит Оду радости…
Так как это была частная встреча писателя, мы не имеет права оглашать, сколько к концу встречи осталось "спортсменов", насколько пополнились ряды "ученых". Решение оставляем за вами…
На следующий день писатель шел по центральной аллее города вместе с известным композитором и знаменитым поэтом. Проходя мимо компании юношей, которые, к сожалению, видимо, не были участниками вчерашнего разговора, он услышал полные удивления и восхищения восклики:
– Видал?! Видал?! Гляди, гляди, по той стороне идут две звезды! Он – центральный нападающий, она вместе с ним была на обложке журнала. Аж три раза!!!
"Наверно, они все-таки будут ловить мышей", – сами собой прошептали губы писателя. Однако ни поэт, ни композитор этого не услышали. Один повторял слова созданного им "Гимна творчеству", второй слушал звучащую в его душе торжественную мелодию.
Разведка докладывает
Вряд ли найдется такой полководец, который решился бы повести своих солдат в бой без разведданных обо всем том, что ждет его армию в бою, какие препятствия ей предстоит преодолеть, с каким противником придется столкнуться.
Для полководца ценно каждое донесение разведчика. Даже самая незначительная мелочь может предопределить исход битвы, помочь избежать промахов, подарить победу.
Потому и посылает полководец бойцов в разведку, чтобы потом, когда они вернутся, разработать точный план сражения, чтобы победить и радоваться успеху победы, пожинать плоды этой победы. Победы, одержать которую ему помогла, прежде всего, разведка.
Хотя ты и не полководец, но, как и он, каждое утро собираешься в атаку. Ты вскакиваешь с постели и стремглав бросаешься в бой. Как и наш полководец, ты рассчитываешь на успех, который может принести этот день.
Нет ничего хуже, чем вечером чувствовать, что день прожит бессмысленно, как будто вычеркнут из жизни. День прошел впустую, без единственной победы, потому что утром в спешке не обдумал, какими путями лучше идти, не рассчитал свои силы, не предвидел, с какими преградами столкнешься.
Не обдумал. Не предвидел. Не рассчитал. Кто виноват?
Полководец ответил бы сразу – подвела разведка, виноваты разведчики.
Те разведчики, посланные, чтобы разведать дорогу начинающегося дня, года или всей жизни, – это наши мысли. Они могут в одно мгновение перескочить из утра в вечер и, также мгновенно вернувшись, сообщить тебе о предстоящих встречах, о том, что эти встречи тебе сулят. Они могут посоветовать, какими путями ты быстрее достигнешь своих целей, с какими преградами придется столкнуться, как лучше подготовиться их преодолеть.
Не требуя награды за одержанную победу, мысли-разведчики устремляются дальше, выполнять следующее твое задание. Посланные тобой, они могут промчаться по всей жизни, остановиться на пороге тридцатилетия или пятидесятилетия, они могут войти в дом, который еще не построен, навести мосты, по которым ты достигнешь желанных берегов. Идя по пути, исследованному мыслями-разведчиками, ты уже не споткнешься, не наскочишь на мины мести, обмана, не попадешься в сети иллюзий. Ты как победитель пройдешь по дороге сегодняшнего, завтрашнего дня. Всех будущих дней.
Ощутив дружескую помощь мыслей-разведчиков, ты можешь послать их в самую глубокую разведку – в тайники своей души. Это не только самая трудная, но и самая ценная разведка. Вернувшись оттуда, они могут раскрыть тебе такие тайны, не зная которых ты бы мог проплутать всю жизнь по кривым дорожкам, считая врагов друзьями, а друзей – врагами, ты мог бы даже сам себе стать врагом.
Твои напористость, энтузиазм, направленные по ложному пути, могут увести тебя совсем не туда, куда следует, и словно прорванная плотина в один момент, может разрушить здание жизни, которое ты так долго возводил, затопить все дороги будущего.
Ошибочно приняв хобби, любительство за талант, ты можешь навсегда остаться третьесортным ремесленником, героем застолий, дворовым анекдотом. Мысли тебе подскажут, что хобби пусть остается, как ему и положено, досугом, субботним отдыхом.
А твой талант, запертый где-то в закоулках за семью замками незнания или пассивности, до сих пор ничем не мог тебе помочь, не радовал тебя успехами.
Дай волю своему таланту, опекай его, раскрывай. Будь с ним каждую минуту. Береги его, как самого милого друга. Только он может вознаградить тебя не иллюзорным, однодневным, а истинным счастьем, самой большой победой всей жизни.
Счастье подобно борьбе – оно всегда со знаком победы.
Счастье рождается с первой мыслью о нем.
Закон СТОП
Судьба иногда преподносит подарки на жизненном пути самыми необыкновенными способами. Иногда разгадки этих даров можно найти, только приостановив бесконечный бег по кругу. Тогда каждый следующий шаг может стать началом нового…
На той же скорости, в том же ритме, что и другие едущие по дороге автомобили, ты едешь вместе с ними, лениво крутя баранку. За окном мелькают деревья, хутора. Впереди крутой поворот, и ты замедляешь ход, а потом и вовсе останавливаешься: перед тобой знак СТОП.
Первые несколько мгновений ты оглядываешься по сторонам, пропускаешь несущийся по главной дороге огромный грузовик, успев бросить взгляд во время этой короткой паузы на цветущий у дороги куст сирени, привычным движением включаешь передачу и, повернув руль, ощущаешь щекочущее чувство ускорения.
И вот ты уже на главной дороге. Здесь и полоса асфальта гораздо шире, и летящие встречные машины не мешают тебе, не отвлекают внимание, а слева тебя отделяет от них зеленая полоса газона.
И скорость здесь куда больше, чем на той дороге, до знака СТОП, и воздух, кажется, теперь стал свежее, и солнце уже не палит в лицо, а летящие тебе вслед лучи будто оберегают, подталкивают, облегчают поездку. Неожиданно замечаешь, что и настроение, и мысли словно переменились.
Перемены разительные. Они начались с того знака СТОП, который свел скорость на нет, свел для того, чтобы дать тебе новое начало, новую возможность с другой скоростью, с другими мыслями двигаться дальше, оставив позади ту узкую разбитую дорогу, сонливые мысли. Все переменилось как раз тем знаком СТОП, чтобы ты мог всем своим существом ощутить начало нового этапа пути.
Ты включаешь радио и погружаешься в дивный рассказ великого волшебника Вивальди о временах года. Ты наслаждаешься мажорной стремительностью вешних вод, ожиданием большого весеннего взрыва, за которым последует еще более неожиданное превращение пышного цветения в обильное плодоношение.
СТОП. Пауза. Как и природа за окном, так и Вивальди начинает новый пир летней страсти.
Внезапно тебе открывается наполняющий все вокруг смысл слова СТОП.
СТОП! Короткая пауза – и ты уже на другом пути, на другой орбите чувств, воспоминаний, мыслей, открытий.
СТОП – не слово, не знак. Это закон. Это новость: новый импульс для нового начала.
СТОП дню – ночь. Пауза – и снова рождается новый день. Новый путь. Но он только для тех, кто это зафиксирует, кто придаст смысл этим новым возможностям.
СТОП морю – берег. Опять сотни дорог на твой выбор.
СТОП грусти! И тебя заливает волна радости. А вместе с ней светлые воспоминания о прошлом. А озарившие тебя нынче лучи света – это неожиданные мысли, дарующие тебе ответы на давно затаившиеся в душе вопросы.
СТОП злобе – и старый, тобой обиженный, забытый друг вновь становится долгожданным и милым, как и ты для него.
Ты все еще на скоростной трассе. Вивальди завершает свой рассказ о волшебстве ожидания перемен, а ты ощущаешь бурную весеннюю радость.