- Точно? - Сашенька остановилась в двух шагах позади. Надо бы зайти спереди, понимала она. Надо бы, но становилось страшно, удушающе страшно. - Может, позвать остальных?
- Тссс. Не кричи. Дай мне красиво умереть.
Лаванда не успела досмотреть, чем закончилось сражение: настойчивый трезвон разбил картинку, и зеркальная стена опять сдвинулась.
- Госпожа Мондалева, здесь некоторым образом чепэ, - затараторил в трубку назначенный Лавандой зам (как ответственный за поиски амулета он наделялся особым статусом и имел прямой выход на неё). - В "ящике" начались беспорядки, пресечь их оперативно не удалось… Глина с большой вероятностью утеряна, но поиск идёт на всех направлениях…
- Я знаю, - устало вздохнула Лаванда. - Продолжайте дальше как должно.
- Я извещу вас, как только… - она положила трубку.
И что тем людям в амулете. Будто они и вправду могут понимать, что это и для чего должно служить.
Да и клементиновские хороши. Ничего не умеют толком, а ещё назвались спецотрядом. Халтурщики на содержании.
- И всё из-за одной безумной фанатки, - проговорила она зеркалу. - Нет, это никуда не годится.
Зеркало молчало, лишь пыталось отразить ей что-то - будто чего-то она не видела раньше в своём лице.
- Да. Совершенно никуда не годится.
46
Небо начинало светлеть.
Сначала осторожно, по краешку, потом зеленоватый просвет въелся в темноту, а темнота посерела и сильно потеряла в глубине, как теряет истасканная идея. Следом же зеленца растворилась в восходных лучах и освободило место просторному жёлтому.
Рассвет теперь был поздний.
- Может, останемся до вечера? - Феликс оторвался от окна. - Днём ехать опасно.
- Деньги, - напомнила Китти. Она уже почти собралась и закалывала на ходу пучок.
Феликс, вспомнив, кивнул. На "ещё раз четыре комнаты" ушла бы почти половина всего, что у них есть сейчас, а впереди ещё ожидало неизвестное завтра…
Возможно даже, это комнатка потом вспомнится как последнее светлое пятно на пути… даже не хотелось догадываться, куда. Феликс проскользил взглядом по прикроватному столику, светлому дивану с шершавой, под плетёную, спинкой, высокой тумбочке у окна…
- А что это? - он моментально оказался у тумбы.
Китти обернулась. На мгновение растерянность, вина и ожидание непременных кар неведомо откуда мелькнули на её лице, но лишь на мгновение.
- А. Это передала мне девушка из "ящика". Забыла посмотреть.
Феликс настороженно глянул на неё, потом на этот предмет. Нечто маленькое, ближе к шару, однако не вполне ровное, завёрнутое в измятую розовую бумагу. С одного краю она топорщилась, и Феликс с опаской разворошил пальцами обёртку.
Сквозь розовый проглянула яркая зелень. В тот же миг по пальцам неприятно прошёл разряд, но Феликс даже почти не заметил и, на мгновенье отдёрнув руку, торопливо развернул бумагу.
Пробормотал:
- Дежа вю…
Второй раз он стоял вот так - на расстоянии касания, медленно укладывая в голове, что это оно, именно оно.
В первый раз ему показал Гречаев. Отгороженный закуток конспиративной квартиры, коробка из-под какой-то мелочи (дамочки в летних светлых платьях и с зонтиками гуляют по лугу)… "Это мел, Феликс - да, тот самый колдовской мел. Да, он настоящий. Думаю, если ты теперь с нами, тебе можно и даже, пожалуй, полезно его увидеть". "А подержать?" - тут же подхватил Феликс. Гречаев снисходительно улыбнулся: "Можно, но я бы не рекомендовал. А вот, если, не дай Бог, какой-то форс-мажор и надо будет организовать перевозку, передержку… да просто похранить у себя какое-то время - тут я на тебя рассчитываю".
Феликс радостно кивал и втайне ждал форс-мажора. Знал бы он тогда, как это будет…
("Я запишу её сейчас, кто-то должен с этим покончить. В конце концов, писать буквы он должен. Серьёзно, едва ли это смертельно. А тебя, Феликс, - твёрдая ободряющая улыбка, - тебя я назначаю своим ассистентом. Если что… А впрочем, ты и так всё знаешь").
Он ещё раз навязчиво провёл пальцами по зелёной штуке.
- Знаешь, что это? - он оглянулся на Китти. - Колдовская глина. Колдовская уничтожающая глина.
- Думаешь?
- Я знаю. Только я не смогу ею ничего написать, - он тихо рассмеялся, несколько раз отрывисто тронул амулет. - Током бьётся, тварь.
(Да разве ж это "бьётся" - щёлкается немного, есть чуть-чуть. "Бьётся" - это как тогда с Улей, вот там ударило так ударило. Уля дурак… был).
Он отнял было руку, но притянуло опять, снова и снова коснуться этой зелени, несмотря на боль, а может, и ради неё, как будто он не мог прекратить это делать. Может, амулет рассердится и треснет по-настоящему. Счастливое число - три, в конце концов.
- Феликс, - Китти смотрела на него странно, будто он причинял какой-то дискомфорт лично ей.
Он удивлённо поднял взгляд.
- Прекрати. Они не приручаются к рукам.
- Да… я помню, - он отодвинулся от стола, мотнул головой, сгоняя остатки наваждения.
- Можешь положить к себе, если хочешь. Только заверни хорошо.
Феликс кивнул:
- Уже выдвигаемся?
- Да. Попробуем лесными дорогами, если там можно будет проехать. Параллельно трассе. Вряд ли кто-то будет искать нас по лесам.
- Если б мы кому-то настолько понадобились, думаю, нас накрыли бы здесь ночью, - Феликс мрачно усмехнулся. - А вообще, интересно, конечно, что это мы наблюдали. Тебе не показалось, что им было немного не до нас?
- Подожди… я всё правильно понял? - с тревогой уточнил Вислячик.
За окном стена дождя поливала Передвижный мост.
- Ну вот, я не знаю, что именно ты понял, - он прошёлся вдоль стола и полок, поправляя на местах расставленную мелочь, - но факты таковы: амулета в городе, судя по всему, нет. Наших путешественников там тоже больше нет.
- Если госпожа Мондалева распорядится теперь искать их…
- Госпожа Мондалева ничего не узнает, если, конечно, её не введёшь в курс дела ты… или, скажем, кто-то из наших друзей, - он кинул быстрый взгляд в угол, где Вайзонов делал вид, что не слышит разговора. - А при некоторых обстоятельствах можно даже легко поверить, что глина утеряна, как прежде грифель.
- А если она почувствует, у кого амулет? - Вислячик вновь уставился с тревогой. - Она же… Чувствует, что-то в этом роде.
Он снисходительно улыбнулся:
- Не думаю, что настолько тонко. Тем более, я планировал поведать ей и про другой амулет - и даже где он точно находится. Вполне возможно, ей это будет интереснее.
Вислячик несколько успокоился было, но размышления явно не давали ему покоя:
- А с ними как?
- С ними пока сложновато, связь утеряна… Если не получится в течение нескольких дней, думаю Шелетову и ко имеет смысл вернуться в Ринордийск и дальше уже отсюда, - он помолчал над своим, потом с досадой озвучил. - И ведь почти удалось, у них были на хвосте, но снова всё клементиновские идиоты. Надо же было - столкнуться на одной дороге…
- Я не знал, что она пошлёт его туда, - тут же сбивчиво затараторил Вислячик. - Ты сказал, он не нужен на той должности, поэтому я…
- Ну, я думаю, Шелетов как-нибудь с этим справится. Основная головная боль, конечно - понять, куда двинулись наши. Раз уж сходу этого никто не сделал.
Когда Вислячик, успокоенный в достаточной степени, их оставил, Вайзонов подал голос:
- Послушай, скажи честно. Куда они двинулись и всё прочее - дело решаемое. Что дальше?
- Как что? - он посмотрел удивлённо. - Искать консенсус… Мы потому и цивилизованные люди.
- И не надо стесняться уничтожения опасных элементов. Это ведь твои слова.
- Если другие способы с ними не работают, Герман. Если - так полностью звучала та фраза.
47
Китти тронула бороздчатый ствол, огляделась по сторонам. Вдалеке между деревьями клубилась лёгкая дымка, и могло показаться иногда, что там кто-то есть.
Но нет, только предзимний лес. Никто не ходит в нём.
(Призрак, стоявший между стволами, ухмыльнулся этой мысли, но его не было, когда Китти перевела туда взгляд).
Уже третий день, как они покинули Истрицк и до сих пор не приехали никуда. Она ориентировалась по трассе: та должна была идти справа, ближе или дальше, но всегда справа от их пути. Иногда оттуда доносился характерный шум большой дороги, и Китти знала, что они едут правильно. Впрочем, вспомнила она, последние несколько часов шума не было слышно.
Тут уже редко проезжают, места не заселены густо…
Но похоже, всё-таки заблудились.
Надеясь ещё, что не придётся говорить им об этом, она осмотрелась внимательней.
Этим деревьям так много лет, и время скрутило их, скрючило, хотя они всё равно нависают сверху, как горные кручи. Что это под ладонью, с такой старой морщинистой корой… Похоже на вяз.
Другие такие же вязы тенями вставали поодаль и тянули тёмные изломанные руки по небу. Его сплошной графит облачал их вместо листьев.
Если прислушаться… Нет, показалось.
Она прошла немного вперёд - проведя напоследок по глубокой борозде, взрезавшей ствол наискосок - остановилась. Нет, всё-таки не показалось.
Позади захрустело, затем стукнули по стволу.
- Из бутербродов осталось только два, - сказал из-за дерева Феликс. - Возвращаешься?
- Доедайте, я не буду.
Он помолчал.
- Ты почти не ешь, как мы уехали.
- Не могу. Организм не принимает.
- Ты не…
- Что? - она чуть обернулась, поняла, о чём он. - Нет. Точно нет.
- Ну ладно. Мы ждём тогда, - он снова стукнул по стволу и отошёл под грохот сучьев и палой листвы.
Совершенно не умеет ни таиться, ни подкрадываться, ни играть так, чтоб поверили. За столько лет в "подполье" можно было бы научиться немного.
Хотя, подумала Китти, наверно, таким людям, как он, это всё и не нужно. Они для другого.
Но нет, снова шум - отрывистый, глухой, как из-за препоны, кажется, окрик. Очередь в обоих ушах - и она провалилась куда-то вниз, в пустоту, наверно, головокружение, нельзя же столько не есть… хотя уже неважно, дальше - только ничто. Впрочем, нет, не так глубоко: под руками была всего лишь лесная подстилка. Китти перебрала несколько листочков и сухой обломок ветки, выпустила их обратно. Эти наплывы, выпадения из реальности - она думала, что распрощалась с ними на первых курсах. Но нет, всё снова.
Будто эти пять лет ничего не исправили - только ближе притянули к теням прошлых лет, к собственному мраку. И казалось теперь, она остановилась у самого края, у опасной необозначенной границы и терялась порой сама, куда ей ближе. Возможно, она уже за гранью, там, где не светят фонари.
Может быть, так и надо, может быть, это часть ритуала? Так убивали когда-то жертвенных животных после того, как те приняли всё зло на себя.
Так ли?
- Дай мне знак, - тихо сказала Китти. - Так или нет?
Никто не отозвался.
Она опустила руку в карман жакета, нащупала шпильку.
- Говори со мной. Говори, мне кажется, я схожу с ума.
Нет. Никого. Даже призрак, до того с ухмылкой стоявший между деревьев, и тот исчез.
Дыхание успокоилось вдруг, и пульс перестал так бешено стучать. Просто пустой предзимний лес, ничего особенного.
Китти поднялась, стряхнула сучья и листья. Бред, один только бред. Неужели, человек, ты настолько не можешь смириться с собственной жизнью, с тем, что всё так, как есть, и ничего уже не исправишь - что нужно обязательно придумать себе трагедию, подвиг и высшее предназначение? Тогда ведь не так страшно или, по крайней мере, не так бессмысленно?
И всё это до тошноты мерзко. Китти хмуро окинула взглядом вязовую чащу, собираясь уже вернуться к машине, и неожиданно заметила другое дерево, намного тоньше и моложе остальных. Странно, что она раньше его не увидела.
Китти подошла. Это была вишня - стройная, очень крепкая, с гладкой корой, не как у других деревьев. Совсем такая вишня была на картинке в её детской книжке - кажется, какая-то сказка… Китти подняла голову, заметила среди ветвей одинокую красную ягоду.
Та потемнела и уже несколько сморщилась, тронутая первыми холодами. Но что она делает здесь? Давно минуло время плодов, да и листья уже облетели.
С минуту Китти просто смотрела заворожённо, затем шагнула ближе и потянулась рукой. Нет - чуть-чуть не достать. Не слишком высоко, хватило бы просто росту побольше - как у Феликса, например…
(Мелькнула мысль позвать его, но нет, не из-за такой же мелочи).
Если встать на цыпочки и тянуться сильно-сильно…
Пальцы коснулись ягоды, в следующий миг Китти схватила её, и тут же земля притянула обратно. Рука невольно сжалась. Китти тут же разжала её снова, взглянула. Вся ладонь была в красном, и оно уже медленно стекало на запястье.
(На миг подступил спазм, прошёл. В желудке давно пусто).
- Откуда столько? - проговорила она шёпотом. Обернувшись, увидела Сибиллу.
Та кивнула на её руку, постаралась улыбнуться:
- Это вишня. Они иногда держатся до самой зимы. И в таких бывает очень много сока.
- Никогда не слышала… - пробормотала Китти.
Сибилла только неловко улыбалась, как бы призывая поверить ей на слово: будто когда всё просто и понятно, не так важно, правда ли это.
Китти повела вокруг взглядом - он вновь вернулся к тому вязу с глубокой бороздой по диагонали.
- Что это за место, Сибилла? Ты можешь увидеть, что здесь было?
- Что-то плохое… - та покачала головой. - Не знаю, я ведь не вижу прошлого, только будущее. Но это плохое место.
Она тревожно и неуверенно огляделась по сторонам.
- Пойдём?
- Да, - кивнула Китти. - Пошли.
- Так значит, дебаты, - Софи из-под прикрытых век деловито обозревала стол, служивший для пинг-понга. - На что он рассчитывает, интересно?
Сильным прицельным ударом она послала мяч на другой край стола. Китти его отбила.
- Любые дебаты - всего лишь попытка привлечь внимание публики, Ваше Величество, работающая в обе стороны и иногда приносящая свою пользу. Пожалуй, других причин для их проведения нет.
- Иным словом, ты склоняешь меня согласиться, - хмыкнула Софи.
- Ни в коем случае, Ваше Величество, но если предположить, что вы бы согласились, уверена, это ни на чём не сказалось бы в худшую сторону. Вопрос только в том, хотите ли вы тратить время и прочие ресурсы на данное мероприятие - народ поддерживает вас и так.
- Куда они денутся, - довольно проворчала Софи, отбив аккуратный удар. - Они сами избрали меня дважды, кому ещё нужны доказательства… Кстати, а почему ты не говорила мне, что вы знакомы?
- Извините, Ваше Величество, - Китти приняла вид самого невинного недоумения. - Я, кажется, не уловила, о ком вы.
- Я о Шержведичеве, - чуть улыбнулась Софи.
- Но мы не знакомы…
- Ну как же, - Софи послала закрученный мяч. - Вы же учились вместе.
Китти точно отразила удар.
- Да, мы учились на одном курсе, но никогда не общались близко. Что касается самого факта - надо сказать, я всегда полагала, что вам известно это обстоятельство. Мне, кажется, рассказывали, что в большей степени рассматривались кандидаты из нашего выпуска, а если так, то наличие у каждого из них в числе однокурсников Феликса Шержведичева, должно быть, вас устраивало.
- Логика, конечно, в этом есть, - согласилась Софи и вслед запустила мяч. - Но неужели вообще нигде и никак? За пять-то лет?
Китти отбила несколько ожесточённых ударов, пытаясь не думать, что будет, если с такой силой, например, залепить пощёчину (Софи может).
- Не могу припомнить ни одного случая, Ваше Величество. Откровенно говоря, я вращалась в несколько других кругах.
- Что ж… похвально, - Софи улыбнулась и прищурилась. - Но скажи… как человек, всё-таки его видавший: какое впечатление он на тебя произвёл? Что можно сказать о нём как об индивиде?
Китти осторожно послала ей мяч, столь же осторожно поискала слова.
- Как вы понимаете, моё впечатление будет неточно, потому что я довольно плохо его знала… Но если говорить именно о личных впечатлениях, то он всегда казался мне… человеком шумным и громким, однако не способным ни на какие серьёзные действия. Не помню, чтоб хоть одна из его словесных инициатив во что-то обратилась.
- Ага, - кивнула Софи. - То есть нам можно не опасаться, что это его дурацкое предложение, часть какого-то менее дурацкого замысла.
- Абсолютно исключено, Ваше Величество. Думаю, это направлено исключительно на то, чтоб немного повысить рейтинг среди своей аудитории.
- Ясно, - Софи умиротворённо приопустила веки. Затем фыркнула. - Какая там аудитория. Все эти демократы и прочая оппозиция совершенно не понимают одной простой вещи, - она, почти не глядя, отбила удар. - Не понимают, что доверие народа завоёвывается совсем другими способами. Ну… мы все знаем, какими.
Она вскинула взгляд на Китти:
- Так? Или я ошибаюсь?
- Я, к сожалению, недостаточно компетентна в данной области, Ваше Величество, но думаю, что настоящий выбор народа может показать лучше, чем что бы то ни было другое.
- Да уж определённо получше дебатов, - хохотнула Софи, затем точным движением поймала мячик в ладонь. - Будем считать, я выиграла.
- Как скажете, Ваше Величество.
"Она поняла или она не поняла? - Нонине скрылась у неё за спиной и хлопнула дверью. - Или знала с самого начала?"
"Будем считать, что не знала и не поняла. Иначе можно вообще больше ничего не делать".
Последнее время она переставала улавливать Софи: что та подразумевает, чего хочет в данную минуту и что собирается сделать в следующую.
Когда-нибудь это плохо кончится.
"Феликс, ты кретин, - подумала она ещё. - Я тебе скажу об этом, когда мы увидимся".
48
Они ехали уже по Камфской области и вечером должны были прибыть в Каталёв. Последняя, видимо, краткая стоянка - у автозаправки и маленького магазинчика - а казалось, что просто ещё одна из многих. Так непривычно было думать, что к вечеру - уже город. Другой город…
В магазинчик за едой вызвалась сходить Булова ("Вы не знаете, что брать", - с улыбкой сказала она Феликсу), Китти же, заправив автомобиль, уже успела куда-то удалиться. Она всегда исчезала совершенно незаметно и так же появлялась, ровно к тому моменту, как им следовало двигаться дальше.
Сибилла вышла из машины, но теперь просто стояла рядом, с интересом и толикой опаски поглядывая на огромные большегрузы, стоявшие в очереди у заправки. На табло помигивали угловатые оранжевые цифры (местами некоторые чёрточки не горели).
- На таком неплохо было бы путешествовать, - заметил Феликс, подойдя к Сибилле и прислонившись к машине рядом с ней. - Как думаешь, наша мисс безупречность бы потянула?
Сибилла вскинула взгляд с удивлением, но тут же застенчиво улыбнулась.
- Она ваша девушка, да? - спросила она негромко, глядя в землю. Феликс не нашёлся, что ответить: он никогда не относил это слово к Китти, и такая прямолинейность его сбила. - Я видела вас, когда ей предсказывала. Но тогда было нельзя ей говорить.
- Давай на ты, - Феликс придвинулся ближе и сложил руки на груди. - Всё-таки не первый день знакомы.
Сибилла вновь застенчиво улыбнулась, проговорила:
- Давай.
- Так ты говоришь - видела?
Она кивнула: