- Я много лет контролировал абсолютно все стороны моей жизни. Но я не смог сдержаться и не влюбиться в тебя, и это единственное, что делает меня счастливым и заставляет волноваться. Ты должна попробовать потерять контроль над ситуацией.
- Кельвин, я не такая, как ты. У меня все наоборот. Тебе нужно ослабить контроль, а мне нет. Моей проблемой всегда было полное отсутствие контроля. Теперь мне нужно все контролировать.
- Но почему?
- Потому что, Кельвин, в тот день, когда ты уволил меня и пытался меня трахнуть…
- О, только не это.
- Да, это.
- Я же раскаялся.
- Я в этом не сомневаюсь, но в тот день ты показал мне свою сущность, и я не сомневаюсь, что, если бы я переспала с тобой тогда и ты взял бы меня обратно на работу, сейчас ты не был бы в меня влюблен. Тебя очень волнует то, что ты не можешь заполучить меня. Тебе нравятся трудные задачи, Кельвин. Ты не можешь от них отказаться.
- Ты когда-нибудь полюбишь меня?
- Когда смогу доверять тебе. Слушай, мне пора, я в "Сейнзбериз". Ты позвонишь мне попозже?
- Конечно.
- Пока.
Кельвин выключил телефон, разочарованный и взволнованный одновременно. Он знал, что Эмма права. Он очень любил трудные задачи. Он должен получить эту девушку.
Трой учится читать
Челси вернулась в холл, где ее ждал следующий сюжет. Сценарий к нему написал сам Кельвин, но лично присутствовать на съемках не хотел.
- Э-э-э, ваше королевское высочество? - сказала Челси.
Принц Уэльский оторвался от книги и посмотрел на нее.
- Э-э-э, что? О, привет. Как дела? Зубрю севооборот. Небольшие земельные участки - это просто кошмар для ферм, вы согласны? По крайней мере, я всегда так думал. Возможно, я с ума сошел, многие люди именно так и думают, но я постоянно талдычу одно и то же. Конечно, никто особенно не слушает, но я серьезно полагаю, что это важно, а вы?
- Это Трой.
Съемочная бригада, которую Челси привела с собой, нацелила камеры на шестнадцатилетнего молодого человека, который шагнул вперед, сжимая в руке комикс.
- Привет. Привет. Трой, да? - сказал принц, вскочив с места. - Как дела? Что это? Комикс, понятно. Молодец. Интересный? Я знаю, что некоторые из них ужасно забавные. Как дела?
- Я читаю только комиксы, потому что не очень хорошо читаю, - ответил Трой деревянным голосом, словно ему кто-то велел сказать именно эти слова.
- Боже мой! Правда? Знаешь, моя благотворительная организация ужасно много внимания уделяет проблемам грамотности. Я серьезно верю, очень верю, что мы не можем оставить молодежь позади. Мы должны найти способ увлечь ее. Конечно, я твержу об этом постоянно, но я не думаю, что кто-нибудь особенно слушает.
В кадре показалась стоящая неподалеку Кили, которая зашептала в камеру, словно присутствуя при самой настоящей случайной встрече.
- А тем временем в холле, - сказала она, - Трой разговорился с принцем Уэльским. Как и многие из присутствующих, Трой еще не понял, что говорит с наследником престола. Все остальные думают, что он двойник, но мне не кажется, что Трой догадался даже об этом. Королевская семья совершенно не входит в область его интересов.
Принц по-прежнему вежливо болтал с Троем, который присел рядом и показывал ему свой комикс.
- Боже мой, "Бэтмен", - говорил принц. - Интересно?
- Не знаю, - ответил Трой. - Я не умею читать.
- Понятно, - сказал принц. - Для тебя это словно греческие письмена, верно?
Принц рассмеялся, как будто сказал что-то смешное, но Трой, очевидно, не понял юмора.
- Очень жаль, - сказал Трой, протягивая принцу комикс.
Двое мужчин с суровыми лицами, стоявшие неподалеку, внезапно дернулись вперед.
- Ой, не надо так суетиться! - предостерег их принц, взяв комикс у Троя. - Боже мой! "Глубоко в пещере летучих мышей сидит в задумчивости Черный рыцарь", - волнующе!
Какое-то время принц и молодой человек сидели вместе и листали "Бэтмена".
Вдалеке незаметно работала камера.
Поздравляю, вы в следующем туре: Квазар и "Четверка-Х"
После обеденного перерыва, во время которого Кельвин и Берилл висели на телефоне, а Родни делал вид; что тоже кому-то звонит, началась монотонная работа по прослушиванию персонажей, которых было решено держать до части конкурса под названием "поп-школа", а в некоторых случаях до самого финала.
Квазар был первым и делал именно то, чего от него и ждали. Войдя в зал в обтягивающей сетчатой майке, он объявил, что уже и так является суперзвездой и что трем судьям просто нужно известить об этом мир.
Кельвин сделал вид, что Квазар ему жутко не понравился, как и планировалось.
Берилл спросила, настоящие ли у него мышцы, тоже как планировалось.
Квазар играл великолепно, в соответствии с ожиданиями команды по отбору. Они предполагали, что он предложит Берилл потискать его мускулы, чтобы она сама все поняла, и он так и сделал. Они не ожидали, что он также предложит ей потискать его любовную мышцу и посмотреть, настоящая ли она, но, к сожалению (поскольку это был редкий момент на шоу "Номер один", момент истинной комедии), ему не суждено было войти в итоговый монтаж.
Квазар прошел в следующий тур. Кельвин уже давно решил, что Квазар (хоть и не певец, но по-настоящему забавный и характерный "выскочка") дойдет до самого финала.
За ним пришла "Четверка-Х", и ребята в четыре голоса неплохо спели а капелла "Three Times A Lady", причем не меньше трех голосов почти постоянно попадали в тон. Их допустили до следующего тура единогласно и с таким воодушевлением, словно на прослушивание пришли сами участники "The Commodores".
- Знаете что? - сказал Кельвин, вдруг посерьезнев. - Редко встретишь врожденный музыкальный талант. Вы сделали эту песню. Ребята, вы настоящие звезды, и у вас впереди большая карьера.
- Знаете что? - сказала Берилл голосом матери и сексуальной кошечки одновременно. - Вы просто поразили меня. Я старая рокерша и знаю, что это трудная для исполнения песня, но вы, ребята, ее сделали.
- Знаете что? - сказал Родни. - Я серьезно думаю, что вы спели ее лучше, чем Лайонел Ричи, вы взяли эту песню, и вы ее сделали.
Парни вышли из комнаты, рыдая от счастья.
- Знаете что? - язвительно сказал Кельвин, когда они ушли. - Мы не можем все говорить "знаете что", поэтому будьте так любезны, заглядывайте в список фраз, который содержится в записях каждого дня.
Кельвин говорил о системе, разработанной целой чередой конкурсных шоу, появившихся со времен "Поп-идола" и "Х-фактора". Фразы, родившиеся в те ранние дни, - "знаете что?", "вы сделали эту песню", "вы продадите много записей", "вы просто класс", "мечте конец", "эта песня слишком сложная для вас", "вы мне очень понравились, но я говорю "нет"" - вскоре стали стандартным языком прослушиваний для всех судейских команд, и судьям оставалось просто чередовать их.
За дверями зала для прослушиваний "Четверке-Х" было наплевать, с помощью каких слов их пропустили, они были слишком заняты тем, что скакали вместе с Кили и все вместе благодарили Бога за то, что он позволил им сделать огромный скачок прочь от их адского существования.
Поздравляю, вы в следующем туре: Грэм и Миллисент
Следующими на прослушивание пришли Грэм и Миллисент.
- Привет, я Миллисент, - сказала Миллисент, проведя в комнату Грэма.
- А я Грэм, - сказал Грэм.
- А вместе мы Грэм и Миллисент.
Миллисент объявила, что они хотели бы спеть песню "Bright Eyes" (которую им посоветовала Челси, хотя идея исходила от Кельвина).
- Хорошая песня, - сказал Кельвин с серьезным видом. - Хороший выбор.
Берилл незаметно выдергивала из носа волоски и, когда они запели, заплакала настоящими слезами.
Миллисент пела хороша, а Грэм плохо. Однако только не для Кельвина, который, как обычно, не собирался позволить действительности встать на пути хорошей истории, особенно придуманной им истории.
- Знаете что? - сказал Кельвин, снова играя роль прямолинейного идеалиста. - Для дуэта это было отличное исполнение соло.
Молодая пара молча стояла в замешательстве, ожидая разъяснений.
- Миллисент? - спросил Кельвин. - В чем, по-твоему, заключается твой вклад в дуэт?
- Ну, я…
- Я тебе скажу, - сказал Кельвин. - Пока что ни в чем. У Грэма есть голос, а у тебя нет, вот и все. Он певец, а ты пассажир, Миллисент, и я думаю, что ты тоже это знаешь. Он ведет тебя за собой, Миллисент. Нет, он не ведет тебя, ты недостаточно хороша для этого. Он тебя тянет. Сейчас Грэм тянет тебя за собой. Что ты чувствуешь, Миллисент? Ты этого хочешь? Ты хочешь, чтобы тебя тянули? Ты не можешь не понимать, что тормозишь его.
Миллисент не ответила. У нее было такое лицо, что стало ясно: услышанное было хуже удара, и она просто не в состоянии ответить. Ее очевидно тошнило от ужаса.
- А что ты чувствуешь, Грэм? - спросил Кельвин. - Ты певец, и ты поешь с человеком, который не умеет петь. Это портит твое выступление. Что ты чувствуешь?
Грэм тоже не мог найти слов для ответа. Молодая пара, молодые любовники, застыли от ужаса, словно стали свидетелями трагедии. Хотя отчасти так оно и было.
- Хорошо! - крикнул Кельвин, снова приняв деловой вид. - Я проведу вас в следующий тур из-за Грэма, и только из-за Грэма, вот и все. Родни?
- Я согласен, - сказал Родни, знающий, что от него ожидается. - У Грэма есть голос. У него есть талант.
- Берилл? - снова поторопил Кельвин.
- Да, - прохрипела Берилл, отвечая на реплику Кельвина. - Я скажу "да", но только из-за Грэма и его прекрасного рок-н-рольного голоса. Ты такой сексуальный, Грэм, и у тебя такой голос!
- Хорошо, - все так же жестко сказал Кельвин. - Вы в следующем туре. У вас будет еще один шанс, и вот что я скажу тебе, Миллисент: начинай работать, девочка. Начинай работать так, как никогда в жизни. Начинай работать и учиться, расти, и еще раз расти, учись и работай, потому что все зависит от тебя. Только ты стоишь на пути Грэма, его карьера - в твоих руках, и, если ты не приведешь себя в порядок, ты утянешь его на дно.
После этих слов трясущихся Грэма и Миллисент выпроводили из комнаты.
- Боже, вот это да, - сказала Берилл после того, как они ушли. - Ты был великолепен.
- Проблема в том, - сказал Родни, - что на самом деле это она певица, а не он.
- Да, да, Родни, я знаю, что она поет лучше! Ради всего святого, это наш третий сезон вместе, ты что, еще ничего не понял? Эти люди - то, что мы им говорим, как мы их монтируем. Если мы смотрим на этого слепого бедолагу, слушаем его невыразительный, хриплый, хреновый голосок и говорим, что у него голос как у молодого Джеймса Брауна, значит, у него действительно голос молодого Джеймса Брауна. Видит бог, я потерял счет случаям, когда Берилл говорила какой-нибудь барменше с отвислыми грудями, что предпочитает ее исполнение "My Heart Will Go On" исполнению Селин. Иногда даже меня корежит. Сколько раз можно тебе повторять: пение не имеет значения! Пожалуйста, попытайся это запомнить.
За дверями зала для прослушиваний Кили встретила Грэма и Миллисент, задыхаясь от предвкушения.
- Получилось? Вы прошли? - спросила она.
- Да, мы прошли, - сказала Миллисент и расплакалась.
- Детка, детка, детка, - сказала Кили. - Детка!
Кили обняла Миллисент, и та рассказала ей, что произошло.
- Я немедленно ухожу! - говорила она. - Я ни за что не встану на пути Грэма. Кельвин с таким же успехом мог бы сказать, что я не хочу, чтобы Грэм прославился без меня.
Глядя из-за камеры, которая застыла в нескольких дюймах от смущенного лица Миллисент, Челси отметила временной код. Последнее предложение, вырванное из контекста, было бомбой. "Я не хочу, чтобы Грэм прославился без меня". Если девушку когда-то и подводили собственные слова… Это предложение, проигранное до, после и, если получится, во время рекламных пауз, уничтожит маленькую хористку и мисс "прилежание".
Поздравляю, вы в следующем туре: группа "Парень"
Дальше была группа "Парень", рок-н-рольный ансамбль, выступающий на свадьбах и вечеринках. Четверо симпатичных парней лет тридцати скромно объяснили судьям, что они отработали положенное в рок-н-ролле во всех барах на магистралях M1 и М6 (вместе со своими старыми, видавшими виды гитарами) и полагали, что это их последний шанс сыграть по-крупному.
- Это наш последний залп, Кельвин, - объяснил один парень.
- Мы пришли сюда, чтобы сбацать, - добавил другой. - И именно это мы и собираемся сделать.
- Эй, хватит уже болтать, - сказал первый парень, - и давайте споем!
Берилл восторженно вскрикнула, Кельвин улыбнулся, и группа "Парень" исполнила "Stand By Me" душераздирающе слезливо, в четыре голоса, причем к концу песни их лица до такой степени исказились от боли и нахлынувших чувств, что создалось впечатление, будто они не поют, а мучаются от тяжелой болезни.
Когда все закончилось, Берилл заговорила первая.
- Ребята, - сказала она, - это было потрясающе. Вы знаете меня, я старая рокерша, и единственное, что я могу сказать, - вы просто класс! Вы просто класс, РЕБЯТА! Вы сделали эту песню. Это было потрясающе.
- Это трудная песня, - добавил Родни, пытаясь выглядеть умным человеком, которому трудно угодить. - "Stand By Me" - очень трудная для исполнения песня. Это совсем не простая песня. Это трудная песня, но вы ее сделали.
Родни занимал центральное кресло, на время приняв на себя роль лидера команды. Изредка его и Берилл пересаживали на это место, ибо Кельвин таким образом пытался создать иллюзию равенства между судьями.
- Я пропускаю вас в следующий тур, - сказал Родни. - Берилл?
- Да! - согласилась Берилл. - Да, да, да, ребята, вы - класс.
- Кельвин? - спросил Родни, наслаждаясь своим центральным положением.
- Это было ужасно, - сказал Кельвин.
Берилл и Родни протестующе заголосили, после чего судьи начали вымучивать принятие итогового решения.
- Ты с ума сошел, Кельвин! - деревянным голосом протестовала Берилл. - Опомнись! Да ты что? Я поверить не могу! Опомнись!
- Это была очень трудная песня, - добавил Родни, и если игра Берилл была деревянной, то игра Родни была сделана просто из цельного куска дерева. - Я считаю, ты должен извиниться перед парнями.
- Если тебе не под силу спеть эту песню, Родни, это не значит, что песня трудная, - усмехнулся Кельвин. - Мне показалось, что они скучные.
На самом деле Кельвин никак не мог судить о том, было ли выступление группы "Парень" скучным, потому что он на протяжении всей песни разговаривал по телефону с Америкой, стоя в углу комнаты.
- Извините, ребята, - сказал Кельвин, - но я видел сотни таких групп, как ваша, которые отработали положенное в паршивых рок-пабах по всей стране.
На самом деле группа "Парень" играла преимущественно в гостиницах и на концертных площадках, а Кельвин не вошел бы в паршивый рок-паб, даже если бы на его сцене Бритни Спирс сношалась с Мадонной, но прозвучало это сильно. Круто и профессионально.
- Да, Кельвин, - ответил один парень. - Может быть, ты и прав, может быть, есть полно парней вроде нас, которые отработали положенное в рок-н-ролле. И может быть, мы играем сейчас за них всех.
- Да! - взвизгнула Берилл. - ДА! Отличный ответ! Вперед, парни.
- Хорошо сказано! - добавил Родни.
Кельвин, изобразив добродушную ухмылку, сделал вид, что заколебался.
- Да, Берилл права, это отличный ответ, - согласился он. - Мне нравится ваш подход. Может быть, вы на самом деле так хороши, как думаете о себе. Черт возьми, возможно, стоит рискнуть…
Кельвин снова замолчал, словно напряженно прислушиваясь к своему внутреннему голосу.
- Ребята, для вас это переломный момент в жизни, - сказал он, чтобы еще потянуть время. - Если я ошибусь и у вас ничего не получится, я буду выглядеть дураком.
- Эй, Кельвин, мы не подведем тебя, - сказал один из парней.
- Надеюсь. Ладно. Вы в следующем туре.
Поздравляю, вы в следующем туре: Иона
Ионе было очень неуютно в холле. В отличие от принца Уэльского ее узнали все остальные конкурсанты, которые были свидетелями унижения, выпавшего на ее долю и на долю ее друзей по группе в прошлом году. К тому же они все видели, как Родни Рут принародно объявил о своей привязанности к Ионе и предсказал, что "Шетландский туман" станет звездой огромной величины. Они также знали, что за этим предсказанием последовало полное отсутствие звездности, огромной или не огромной.
- Поверить не могу, что ты вернулась и решила попытаться еще раз, - сказала одна из сидящих неподалеку девушек.
- Значит, ты бросила свою группу? - заметила другая. - А мне кажется, зря.
Иона не могла сказать им, что ее пригласили поучаствовать снова. Это было одним из правил шоу "Номер один", которым она была обязана подчиняться и которые, о чем напомнила ей Челси во время телефонного звонка, могли измениться в любой момент.
Наконец к ней подошел отборщик с Кили и съемочной бригадой.
- Только посмотрите, кого я нашла в уголке холла! - крикнула Кили в камеру, изобразив удивление. - Эй, это же Иона из "Шетландского тумана"!!! Это просто отпад! Подойди сюда и поздоровайся, милая.
Иона вышла вперед.
- Привет! - сказала Кили. - Классно видеть тебя, подруга. Значит, вторая попытка, да?
- Да, Кили, все правильно. Я снова начинаю с нуля, - объяснила Иона.
- Но уже без группы?
- Конечно, я ужасно скучаю по ним, но мы с ребятами все обсудили и решили, что не имеет смысла повторять то, что было в прошлый раз, поэтому… ну, я здесь.
- Детка, это супер! Вперед, детка! Просто отпад! - ахнула Кили. - Итак, ни для кого не секрет, что ты и наш поп-Свенгали, Родни Рут, в прошлом году были парочкой. Он был твоим ярым фанатом, насколько я помню.
- Да, Кили, ты права, он был моим фанатом.
- Значит, тебе не терпится снова увидеть его?
- О да, - сказала Иона, и ее светлые глаза сузились. - Мне просто не терпится снова увидеть Родни Рута.
- Лови момент, милая! Вперед на встречу!
Кили и Иона, в сопровождении съемочной бригады, направились к залу для прослушиваний.
Какое-то время Родни наслаждался собой. Он всегда любил моменты, когда ему выпадало счастье сидеть в центре, и почти забыл о том, что запланировал для него Кельвин. Поэтому выражение ужаса на его лице при виде вошедшей в зал Ионы было совершенно неподдельным.
- Привет, Иона! - взвизгнула Берилл, изобразив удивление. - Ты вернулась! Это же здорово, что у тебя хватило наглости вернуться на ринг и снова встретиться с нами. Мужественный поступок. Мне это нравится. Вперед, девочка!
- Привет, Иона, - сказал Кельвин с улыбкой. После чего, повернувшись к Родни, добавил: - Только взгляните, кто пришел снова попытать счастья, мистер Рут.
Всегда нелегко наталкиваться на бывших подружек, особенно бывших подружек, которых ты унизил перед всем народом и с тех самых пор избегал. Еще сложнее делать это перед телевизионными камерами. Родни не удалось оказаться на высоте положения.
- Э-э… хм… да. Да, - сказал он.