На пороге - начало 90-х. Тебе 20 лет. Ты полон сил и иллюзий. Воспитанием заложено понятие о добре и зле, чести и достоинстве и все те моральные ценности, что могут пригодится в дальнейшей жизни. Но страна изменилась навсегда. Смогут ли принять и понять это бывшие советские люди?
Содержание:
Глава 1 1
Глава 2 5
Глава 3 8
Глава 4 11
Глава 5 13
Глава 6 16
Глава 7 19
Глава 8 22
Глава 9 26
Глава 10 30
Эпилог 31
Николай Зайцев
ВЕРТИКАЛЬНАЯ РАДУГА
Вертикальная радуга - редкое метеорологическое явление. Она возникает, когда солнце стоит низко над горизонтом, влажность воздуха превышает 90 процентов и мельчайшие кристаллики льда выстроены в высоту. Солнечные лучи в этот момент отражаются от ледяных частичек, и на небе появляется большой радужный столб.
Глава 1
Что важно для тебя, когда тебе двадцать лет? Что имеет ценность и приоритет? К чему ты стремишься и есть ли у тебя цели?
Мы сидели в шикарной "восьмерке" Руслана, которая в простонародье называлась лихо и ясно - "лоховка" и смотрели на двери моего подъезда. Как назло никто из соседей не выходил и не видел меня. Я вздохнул и чуточку расслабился, спуская воздух и опуская плечи. Из автомагнитолы доносились унылые завывания Виктора Цоя о трагических отношениях с восьмиклассницей. Руслан барабанил пальцами по рулю, не стараясь попасть в такт.
Никто не выходил.
- И всё-таки, чего ты хочешь от жизни? - вновь спросил он меня.
- Сложно ответить. Будущее так не стабильно.
- Не умничай, Вася. Скажи, вот если мы откроем ларек, что бы ты хотел видеть в конечном результате?
- Это так важно? - Я знал ответ, но боялся, что он прозвучит нелепо и Руслан, посидев ещё со мной, пять минут, выпустит меня из своего мирка опять в этот серую повседневность.
- Важно. Важно иметь цель. Конечный результат. Вася, ты должен быть заинтересован. Ты должен напрячься!
- Это я могу!
- Вот! Ты пойми, если мы открываем своё дело, то у нас должна быть цель, к которой мы будем стремиться. Иначе - мы пролетим. Ты это понимаешь?
- Что значит "пролетим"?
- Не получим прибыли.
- А так ли она важна? Главное, что мы будем вместе. Давай ещё Симу возьмем в долю.
Руслан снова уставился в пылинки перед собой. О чем он думал? Зачем ему нужен такой тюфяк, как я? Он был моим лучшим другом, впрочем, как и Сима, и нас всегда видели втроем, до тех пор, пока дело не касалось интересной книги - сваливал я, или девчонок и дешевого портвейна - сваливали Руслан и Сима. Тогда мы не виделись пару дней, потом опять дружба продолжалась и так до тех пор, пока не пришла на порог дома армия и взрослая жизнь.
Я, кстати, из-за книжек в армию не пошел.
- Симу в долю брать нельзя, - наконец-то сказал Руслан.
- Почему? Ты же работал с ним вместе. У вас был ларек. У него опыта больше моего. Он нам пригодится.
- Да он был со мной в деле! - выпалил Руся, оживая, и целиком погружаясь в воспаленные для мозга воспоминания, - и что с того?! Мы заработали немного денег, и нет, чтобы раскрутиться дальше! Он купил себе кожаную куртку! На все деньги. - Слова жесткой обвинительной речи не произвели на меня должного впечатления, то, что хотел мне передать друг, повисло между нами в воздухе и билось зеркальной птицей. С каждым взмахом крыльев я чувствовал приступ неудержимой тоски. Потому что я тоже мечтал о длинной кожаной куртке. Парень, у которого не было длинной кожаной куртки, не мог называться парнем. У меня не было. А ещё я работал третий год на заводе, где вот уже полгода не платили зарплаты.
- Я тоже хочу куртку, - как можно тише сказал я.
Руслан перестал барабанить по рулю и строго посмотрел на меня. В этом красивом лице не было холодной надменности. Немного тоски и обреченности, но только не флегматичной унылости. В его голове роились какие-то планы и непонятные авантюры. Ларек. Подумать только! Это же катастрофа! Бандиты - постоянные наезды и, алкоголики - постоянные лица.
- Это не цель. Зачем тебе куртка?
- Все ходят!
- Я не хожу!
Я не удержался и хмыкнул. О том, какой Руся был скряга ходили легенды и анекдоты. Причем не только в нашей компании. Сейчас, например, он сидел в своей шикарной восьмерке в резиновых сапогах, хотя дождя не было, и парился от жадности купить себе новые полуботинки на лето.
Лично меня это не тревожило. Руся считался моим лучшим другом и, тем более, у меня самого не было длинной кожаной куртки.
Молчание затянулось.
- Цель - это, когда хочешь квартиру, а не куртку. Понял? Или машину, как у меня.
- Зачем мне квартира?! Я живу один в трехкомнатной квартире! Зачем мне машина? Я такой слепой, что в детстве не умел даже на велосипеде ездить.
- Машина - это круто.
- Куртка - круто. Машина - нет. Я ездил с папой в отпуск. Лучше на поезде!
- Симу брать в дело не будем.
- Зря. Он нам пригодился бы - таскал ящики…
Посмеялись. Разредили обстановку.
- Ладно. Будет у тебя куртка. А что ты ещё хочешь?
- Ещё? - Я ужаснулся, потому что не смог представить себе такой кучи денег. - Да мне бы есть нормально пару раз в день.
- И ты готов рискнуть?
- А что я теряю?
- Ты можешь потерять деньги, которые тебе должны на работе. Ты потеряешь и саму работу.
- Работу, на которой не платят, - продолжил я. - Нет. Я всё равно хотел уйти, а тут ты со своим предложением. Меня смущает только одно - мне не сразу выплатят расчетные деньги. Другой "капусты" у меня нет, чтобы вступить в долю.
- Ерунда. Если ты согласен работать в паре, сейчас плачу я две доли, потом ты мне отдаешь долг. - Руся чуть помедлил. - И никаких процентов. Мы же друзья?
А я думал, он забудет. Было время в детстве, когда я его просто ненавидел - там, где Руся, там и проблемы после него. Обычно разбираться с ними приходилось мне или Семену.
- Зайдешь в гости? Попьём чаю.
- Спасибо. Некогда, Вася. Беременная жена ждет дома.
- Жаль. Дома уютнее. Поговорили бы по душам.
- Да уже поговорили. Всё решено. Рассчитывайся. Дело за тобой. Захочешь: останешься на заводе, а надумаешь, так открою тебе тропинку в мир бизнеса.
- Очень куртку хочется.
- Будет тебе куртка. Как у тебя, кстати, с девушкой?
- Она уезжает в отпуск.
- Жди Симу в гости.
Я внимательно посмотрел на подъезд - надежда ещё теплилась, и перевел свой взгляд на Русю.
- Сегодня обещал зайти.
- Это очевидно, - Руся усмехнулся. - Зайдет - ему о нашем разговоре ничего не говори. Понял?
Иногда он меня удивлял. Мы же считались очень хорошими друзьями, которых время раскидало по своим тупикам. Ларек - это прекрасная возможность снова сойтись вместе, вынырнуть из этого лабиринта, под названием действительность, и окунуться в забытые чувства детства.
- Почему?
- Боюсь сглаза.
Мы замолчали. Стал, слышан ветер. Он и раньше был, только теперь усилился и от его диких порывов, машина мягко покачивалась. Как Сима мог сглазить то, что находилось в проекте? Не знаю. Наверное, мысль я сказал в слух - Руся на меня покосился.
- И ещё Вася. Есть одна сложность для тебя. Если будем работать вместе, тебе надо научиться сдерживать эмоции и не нарываться на неприятности.
- Я никогда не нарываюсь на неприятности.
Руся расхохотался. Вытер слезы, растер их по лобовому стеклу. Его потертый рукав кожаной куртки мелькнул у меня перед глазами, и я увидел волокна грубой ткани.
- В нашей работе нельзя вспылить. Всегда надо быть сдержанным и вежливым.
- Ты думаешь, покупатели заслуживают, чтобы с ними так обращались? Они же хамы.
- Я имею в виду не покупателей. Эти что? В худшем случае убегут с бутылкой водки или кинут её в витрину - ерунда, вставишь стекло, и будешь вставлять до тех пор, пока не научишься быть вежливым. Я говорю о том круге лиц, где мы будем вращаться. Некоторые из них ведут себя, мягко сказано, вызывающе. Так вот, их не надо бить и даже не надо им грубить, когда тебя унижают. Надо терпеть. Это второе правило, с которым ты должен смериться.
- Почему я должен терпеть, если меня унижают? - Желваки уже заходили на моём лице, и сейчас я мог сделать глупость - завтра проснуться и снова пойти на смену на любимый завод.
- Потому что я сирота. И у меня беременная жена. И у меня нет родителей, которые работают в администрации города. А про тебя я вообще молчу: ты живешь один и работаешь работягой на заводе-банкроте.
- Завод хотят норги выкупить. И тогда у него есть шанс. Но это произойдет не скоро. Ладно. Я тебя понял. А что за первый урок?
- Первый? Ах, да. - Руся вздохнул. - Никому никогда не говори, сколько ты получаешь. Иногда людей просто убивают, и никто не может понять почему.
- Не думаю, что я буду получать с тобой столько денег.
Руся хитро улыбнулся мне и подмигнул. На сердце у меня потеплело - стать богатым в наше время - это даже не волшебная мечта - нечто большее, на грани фантастики.
- Партнеры?
- Партнеры. - Я пожал протянутую руку. - Меня рассчитают через две недели.
- Договорились. Я за это время подыщу ларек и сниму его в аренду.
Из подъезда наконец-то вышли какие-то люди.
- Всё. Я пошел. - Сразу заторопился я, но двери с первого раза открыть не смог. Соседи уже скрылись из виду, когда я оказался на улице. Яростный ветер сразу ударил в лицо.
- Будет дождь, - сказал я, придерживая дверь. Руся кивнул.
- Закрывай. Холодно. Позвони мне денька через три.
- Жене привет. - Я захлопнул дверь машины. Отошел на тротуар. Руся лихо развернулся, сдавая назад. Посигналил мне на прощанья и был таков.
Я долго смотрел ему в след. Машина уже скрылась из виду, и я перевел свой взгляд на сгибающуюся от порывов ветра облезлую рябину и продолжал думать ни о чем. Перед глазами роились какие-то смутные образы, шепчущие мне слова любви и лести. Ветер стал морским. И я даже почувствовал вкус соли на губах. Ещё не много и ветер погонит шлейф пляжного песка.
- Ромаха! Дай десятку!!
Смутный образ неожиданно прорисовался и перед глазами возник сосед снизу. Я его иногда заливал.
Он так считал.
- Я не "Ромаха". - Наверное, в эту секунду мои очки запотели от гнева - сосед никогда не помнил, как меня зовут. Представляться в очередной раз не хотелось.
Спитый мужичок громко сморкнулся на тротуар и сказал:
- Да какая разница?! Ты дашь мне десять рублей или нет?
Сосед жил прошлым - уже давно ходили тысячи. Мы смотрели друг на друга в молчаливой паузе, и я увидел, как он оживился, ожидая чуда.
- Дашь? - неуверенно спросил он и вдруг хитро прищурился, нагловато улыбаясь.
Я не дал. Я пошел в подъезд глупо теша себя, что сейчас меня он остановит, рванет за плечо, развернет к себе, и тогда я ему сломаю челюсть. На заводе я не официально работал за двоих грузчиков, хотя по табелю числился учеником кулинара. Не удивительно, что иногда я ложился спать в восемь вечера и уж со всем не удивительно, что в перерывах между устал и очень устал, я чувствовал в себе гигантскую силу.
Сейчас эта сила бурлила и просилась на волю. Подышать.
Никто меня не остановил.
Никого не было и в подъезде.
Я специально пробежался до пятого этажа, сурово всматриваясь в каждый темный уголок так, что глаза не много болели, когда я открывал дверной замок. И сердце бешено колотилось. Но вот дверь закрылась, и я подпер её спиной, вдыхая домашние запахи.
Наверное, я трус, умру молодым, а до этого успею посидеть в тюряге, где познакомлюсь с парашей и местным правилами.
Я вздохнул.
- Бред. - Я снова вздохнул, теперь уже глубоко, успокаиваясь, и весело прокричал. - Дорогая, я дома!
Старые ботинки изящно были положены в любимый угол, и я услышал осторожное царапание за дверью туалетной комнаты.
Нет. У меня не было домового.
Просто в туалете жил кот. Иногда мы с ним дружили. Но в данный период времени он был абсолютно невменяемым и полностью меня игнорировал - делал в моей квартире всё, что хотел.
Поэтому он временно жил в туалете. Ссылка продолжалась вторую неделю.
Кухня. Я стоял на пороге, не решаясь войти в святыню. Когда я жил с родителями, мне нравилось, вот так замирать каждое утро у порога в кухню, вдыхать в себя запахи, и гадать, что мама приготовила на завтрак. Блины, пироги, торт? Запахи детства. Друзья их тоже любили. И кухня всегда была полна ими. И тогда, под дружественное чаепитие, душевную теплоту и добрый юмор, мне казалось, что, вряд ли что-то может изменить мой мир, полный романтики и звездных мечтаний.
Сейчас здесь пахло котом, рыбой и нежилым помещением.
Первый страх прошел, я нервно передернул плечами от набежавшего холода и уверенно прошел к чайнику. Через секунду аппарат зашумел, согревая душу и успокаивая. Старый холодильник задрожал, зачихал мотором - вот уж кто домовой - и неожиданно заработал ровно и звучно - назло врагам. Я сразу вспомнил про рыбу, про кота и совместил две реальности в одной плоскости между полом и потолком - кот поймал рыбу на лету и, злобно урча, побежал куда-то в одну из комнат.
Надо что-то делать со зверем. Отдать в добрые руки или кастрировать? Кастрировать карликовую пантеру, которая, когда была вменяема, радовала меня и родителей? А где сейчас найти добрые руки?
Кощунственные мысли.
Чайник, вскипев, отключился. Я опять проворонил момент закипания.
Только достал припрятанную буханку черного и вкуснейшее масло "Атланта", как в дверь требовательно позвонили.
Я никогда не спрашивал: "Кто там?" Нечего у меня воровать. На пороге стоял Сима. Грустные глаза, мягкая улыбка. Он ещё не знал всех новостей.
Мы обнялись, больно хлопая друг друга по спине - со стороны смешной ритуал. Что-то нечленораздельно проревели друг другу, пугая соседей. И, наконец, поздоровались по - приличному варианту - восемь раз пожали руки - пальцы исполнили настоящий танец.
- Привет, брат.
- Привет. Чай?
- С травой?
- Просто травяной.
- Давай.
Сима снял боты, справившись со сложной шнуровкой, и прошел за мной на кухню. Прежде чем сесть, внимательно осмотрел поверхность табуретки - опять боялся за свои фирменные джинсы. Молодец! Быстро научился. Другие так долго не верили, что мой кот может быть вредным и иметь странные привычки. А уж, если кто-нибудь не понравится животному с первого взгляда - сочувствую и за ранее извиняюсь.
- Один? - спросил он осторожно.
- Как видишь. - Я налил вторую кружку и поставил перед ним. Сима покосился на травяную заварку. Шумно отхлебнул, поморщился и сказал:
- Мята убивает потенцию.
- В двадцать лет? - Я искренне удивился, но это был всего лишь ловко брошенный пробный камень.
- У меня есть предложение! - Сима хитро вскинул правую бровь на высокий лоб. Поиграл ей.
- Я пас.
- А чего так? - удивленно протянул друг и я поспешил добавить:
- Хата твоя.
- Мы подметем, когда будем уходить.
- А что вас много прейдет? - насторожился я.
- Только я, Брагин и несколько женщин.
- Опять всю квартиру прокурите! - Я был в глубоком трансе, и выходить мне из него не хотелось. Исчезнуть бы. Почему я не человек-невидимка?
- Мы подметем! И потом - от запаха сигаретного дыма лучше растут цветы.
- И по утрам у некурящего хозяина кружится голова.
- У тебя кружится голова?! Ты - болен?! Ай-яй-яй! Лучшее лекарство от всех болезней - женщина. Поверь мне! И лучше что б всегда они менялись, как в калейдоскопе. Смотрел в детстве в волшебную трубу? Помнишь ощущения? Вечное волшебство.
- Давай без Брагина и только с одной женщиной, - вяло предложил я, отвечая на его гипнотическую речь.
- Что же это за праздник будет?
- Нет никакого праздника!! - Я занервничал и вспылил. Сима погрустнел. Отхлебнул. Посмотрел куда-то в сторону. Поёрзал на табуретке. Вздохнул. Ещё раз. И ещё.
- Нет никакого праздника, - отрешенно сказал он, делая для себя какой-то вывод. И жалобно, жалобно посмотрел на меня, - совсем никакого? А как же день любви?
- Не надо меня парить. День святого Валентина в феврале.
- Согласен, но - это день черной любви!
- Будут черные женщины? - насторожился я. В мозгу запульсировала красная надпись: "СПИД - не спит!" Коварные черные женщины. Ох, до чего хитры бестии в своих поступках, но как соблазнительны в мечтаниях скромных белых парней.
- Откуда?! - Сима округлил глаза. - Мы же не в Голландии живем.
- Значит, черной любви не будет, - сделал я окончательный вывод.
- Не будет?
- Не надейся. - Я сурово покачал головой. Сима опечалился. Засопел. Глаза заблестели от слёз обиды.
- Брагин расстроится. - А вот и козырь - знал же, что я не люблю, когда кто-нибудь расстраивается из-за меня.
- Парни! Не наглейте! Мне завтра на работу.
- Всем завтра на работу! А сегодня ночью - день черной любви!
- Нет!
- Ладно. - Сима как-то быстро сдался и я насторожился. Ведь опять меня обманет и приведет с собой табун. И они будут топтаться по всей квартире, смеяться всю ночь и, в конце концов, скинут меня с кровати, не найдя лучше места. Ничего нового. Конец душевному спокойствию. В последнее время я даже не смотрел девушкам в лица. Зачем? Всё равно никого потом вспомнить не мог. Их приводили, и они уходили, часто не прощаясь.
Но иногда со мной здоровались на улице незнакомки. Красивые и не очень, печальные и радостные, юные и со всем, как пионерки - все они при этом принимали весьма таинственный вид и ставили меня в полный тупик.
- Кот не сдох? - спросил друг, плавно меняя тему разговора.
- Нет. Где-то бегает. Я дал ему рыбу.
- Понимаю.
Я сделал бутерброд и предложил Семену. Парень покосился на угощение и вдруг сказал:
- А мы могли бы купить, тебе поесть - Брагин получил зарплату. С очень большой премией. Гигантских размеров. - Друг сделал многозначительную паузу и выжидающе посмотрел на меня. Явно этот момент и являлся кульминацией в игре - был последним козырем.
Предложение меня заинтересовало, но я вспомнил совки с песком и хмуро покачал отрицательно головой.
- Ладно. Ты мне испортил праздник. Ладно. Добивай. Какие ещё новости?
- Руся берет меня в долю.
Сима подавился чаем. Прослезился.
- Серьёзно?
Я кивнул.
- Я же еду на море. - Сима принялся что-то считать в уме. - Я же не смогу сразу к вам присоединиться. Но зато потом… Когда я отдохну… Через два месяца…
- Русе это не понравится. Ты будешь отдыхать на море, греться на песке, а мы греться в ларьке. Не увязка. Не находишь?
- Какое его дело?! Отдохну и вольюсь в бизнес. Без меня вы не почувствуете праздника.