В общем, милая история, правда? Джона здесь теперь окрестили Факером, что сокращенно означает "Фальшивый Такер", прошу прощения за неизящность выражения и за упоминание священной процедуры всуе. Этим вечером Факеру вздумалось спеть в баре с местными музыкантами, и какой-то из моих фанатов в переизбытке энтузиазма решил, что присутствует при моем воскресении. Если кто-нибудь оповестит вас о моем возвращении в мир, можете открыть им "страшную тайну": мою вакансию занял Фермер Джон (так его тоже зовут, и так называется песня, которую он исполнял). Знаете ее? "Фермер Джон, твою дочку я люблю, улю-лю…"
Нет, без фото здесь никак. Как еще докажешь свою непохожесть на Джона? Он, собственно, не хочет сказать, что Джон урод, а он, Такер, красавец. Просто они совершенно не похожи, только и всего. И весь этот интернетовский бред про одичавшего Такера из глубинки бредом и остается. Он снова прикрепил фотофайл к письму.
Это я с моим младшим сыном Джексоном возле бейсбольного стадиона. Уйдя со сцены, я сразу обрезал волосы, ношу короткую стрижку. Возможно, потому что не хочу, чтобы народ подумал, что я превратился в подобие моего соседа Джона. К тому же я ношу очки, чего раньше не делал. Кучу времени потратил на чтение мелкого шрифта толстых романов, а…
Толстых романов? С чего вдруг ему вздумалось информировать заокеанскую Энни об очках? Чего это он перед нею рассыпается? К черту очки! Такер стер про очки и стер свое "прошу прощения" из предыдущего абзаца. Тоже мне педант… а не нравится ей его язык, так пошла она в задницу! Кстати о задницах - как эта Энни вообще выглядит-то? Вдруг ее задница тянет на сотню-другую фунтов - стал бы он с такой переписываться? Можно попросить у нее ответное фото, но это уже похоже на сбор информации. И вообще, что ему делать с этой девицей - в гости приглашать? И он всерьез задумался об этом варианте развития событий.
Возможно, через несколько месяцев я навещу Англию, поглядеть на внука. Далеко ли ваш музей от Лондона (в Лондоне живет моя дочь)? Я бы с удовольствием полюбовался вашей дохлой акулой. Или, может, вы выберетесь на юг? В Англии я, собственно, ни с кем не знаком, так что…
Что "так что?" Он удалил эту незавершенную фразу, за ней предыдущую. Про дохлую акулу оставил. Или она тоже звучит насмешкой? Черт подери. До чего сложно разговаривать с незнакомыми людьми.
Глава 9
Фантастическая новость о странном явлении Такера народу дошла до Дункана не сразу. Слишком многое свалилось на его голову, сразу не разгрести, и он несколько дней не появлялся на сайте, лишь много позже осознав, что тем самым подтвердил одну из язвительных теорий Энни относительно кроуфанов и кроуведов.
- Конечно, "жизнь берет свое" - штамп, - говорила она. - Но если бы вам было чем заняться, то не лезла б в голову всякая блажь вроде перечитывания текстов задом наперед в поисках скрытых посланий.
Таким перечитыванием занимался лишь один из завсегдатаев такеровского сайта, и ему на самом деле было нечем заняться, так как выяснилось, что находится он в палате психиатрического стационара. И теперь Дункан на себе убедился, что как только ему пришлось "чем-то заняться", а именно - заняться собой, пытаясь вырвать штурвал своей жизни из лап маньяка, - Такер отошел за второй план. Однажды Джина заснула раньше обычного, Дункан подсел к ее компьютеру и вышел на родной сайт, в основном чтобы хоть на несколько минут снова почувствовать себя самим собой, оказаться в привычной обстановке. Однако вид Такера на сделанном недавно снимке, Такера на сцене с какими-то неизвестными музыкантами, не помог Дункану вернуться в норму.
Ощущая головокружение, он ошеломленно вглядывался в экран.
Казалось, все честь по чести. Вне всякого сомнения, на новом снимке тот же человек, которого снимал Нил Ричи. Те же длинные седые космы, те же кривоватые зубы, хотя на этот раз оскаленные в ухмылке, а не в злобной гримасе.
Вероятность того, что в этом захудалом баре найдется хоть один поклонник прежнего Такера Кроу, практически равнялась нулю. Группа, судя по снимку, - обычные говнорокеры, которые играют по клубам всей Пенсильвании, но не дальше. Так что, похоже, молодой человек, сделавший снимок, просто совершал паломничество вроде того, что Дункан и Энни предприняли летом. Однако он поставил себе цель найти Такера, и ему явно повезло. Но с чего вдруг "Фермер Джон"? С этим следует разобраться. Дункан призадумался. Такер Кроу не глупый юнец; песней, исполненной после двадцатилетнего перерыва, он наверняка хотел что-то сказать, но что? Конечно, у Дункана была версия "Фермера Джона" Нила Янга, и он решил ее разыскать. Весомее, однако, оказалось то, что охотник за Такером Кроу, подписавшийся инициалами ЕТ, умудрился с ним поговорить по окончании номера.
…и я решил во что бы то ни стало попытаться и подошел к нему и сказал Такер я давний твой поклонник и счастлив видеть тебя на сцене снова. Глупо но ничего лучше в голову не пришло. И я спросил будешь петь снова свои собственные песни и он сказал ДА и что у него новый альбом выходит. И я сказал да знаю Голая а он сказал нет, не это дерьмо.
Дункан мысленно улыбнулся. Это уничижение собственного детища в еще большей степени, чем снимок, доказывало, что Такер и вправду подлинный. Старая песенка, которая встречалась во всех интервью прежних дней. Такер прекрасно знает, что "Голая" вовсе не дерьмо, но вполне в его манере охладить пыл зарвавшегося фаната-энтузиаста. Дункан, однако, решил эту часть интервью Энни не демонстрировать. Она не поймет, воспримет как подтверждение Такером ее мнения об альбоме, тогда как на деле все обстоит ровно наоборот.
…у меня созрел новый альбом каверы Дина Мартина но в духе традиций классического рока и я только ахнул а он улыбнулся и вернулся к другу за столик и я подумал, хватит его донимать. Конечно идея с Дином Мартином звучит странновато но так он сказал. Меня до сих пор трясет не могу поверить.
Дункана так и подмывало поделиться впечатлениями с Энни. Джина, конечно, восторженно отреагирует, когда он расскажет ей все это утром. Но Джина вообще всем восторгается, иногда ему даже кажется, что не вполне искренне. Вообще в ее поведении Дункан часто подмечал театральность. Хотя именно этим словом он определял ее поведение, скорее всего, под влиянием ее артистического прошлого. Что ж, она актриса и лицедействует в своем амплуа, даже если в этом не наблюдается потребности. Она не в состоянии понять значение "воскресения" Такера, ибо не учитывает фактор времени, но всплеснуть руками и воскликнуть "Боже мой, неужели!" - ей ничего не стоит. Может, ей вообще лучше о Такере не напоминать, чтобы не любоваться ее лицемерными восторгами. Энни же пережила весь "подпольный" период жизни Такера, она сразу оценит значение новости. И вряд ли его отношения с Джиной исключают возможность общения с Энни на этом уровне. Конечно же, нет. Он глянул на часы. Пожалуй, она еще не легла, если ее привычки не изменились с его уходом.
- Энни?
- Дункан? В чем дело? Я уже в постели.
- О, извини.
Он надеялся, что легла она так рано не из-за него, но все же опасался, что столь ранний отход ко сну вызван депрессией.
- Слушай, Энни, случилось нечто поразительное.
- Ох, Дункан… Надеюсь, твое поразительное поражает не только тебя. Надеюсь, нормальный человек в состоянии разделить твои эмоции.
- Нормальный человек разделил бы мои эмоции, если бы понимал, что означает это событие.
- Событие, конечно же, связано с Такером, так?
- Да.
Энни тяжко вздохнула, и Дункан истолковал этот вздох как предложение продолжать.
- Он снова запел. Живьем, в баре. С, прямо скажем, весьма посредственным ансамблем, вышедшим на бис. Спел "Фермера Джона". Ты эту песенку знаешь: "Фермер Джон, твою дочку я люблю", ну и вот, а после исполнения он сказал, что готовит альбом каверов Дина Мартина.
- Я в восторге. Честно. В безумном. Могу я теперь наконец лечь спать?
- Энни, ты притворяешься равнодушной, и очень неискусно.
- Да неужели.
- Я знаю, что ты в состоянии оценить важность этого события. Ты притворяешься равнодушной, чтобы меня позлить. Тебе следовало бы быть выше мелочных эмоций, Энни.
- Я вне себя от восторга, Дункан, честное слово. Если бы мы болтали по скайпу, ты бы увидел, что я прыгаю до потолка. Только, знаешь, поздновато уже, я устала и спать хочу. Пока.
- Ну, если ты собираешься быть такой…
- Очень даже собираюсь. Такой. Спящей.
- Значит, ты не хочешь поддерживать со мной нормальных дружеских отношений?
- Высплюсь - обязательно поддержу любые отношения.
- Знаешь, мне кажется… Прерви меня, если ты посчитаешь, что я неправ или… или что аналогия неуместна. Но мне кажется, что Такер что-то вроде нашего ребенка. Может, конечно, это в большей степени мой ребенок, чем твой. Может, скажем, он был моим, когда мы с тобой встретились, и ты его усыновила. И если мой сын, а твой пасынок совершил что-то замечательное, то мне хочется поделиться с тобой, даже если…
Энни бросила трубку. В конце концов Дункан излил избыток эмоций, накатав послание Эду Уэсту, своему другу с сайта, но это было совсем не то.
В течение нескольких дней завсегдатаи сайта мусолили "Фермера Джона", препарируя текст в надежде расшифровать благую весть Кроу, обращенную к бренному миру.
Может, "шампанские глаза" дочери фермера означают признание Такером роли алкоголя в его прежней, а то и в теперешней жизни? Все ухищрения, однако, оказывались бесполезными перед лицом махровой примитивности текста, сводившегося к восхвалению изящества походки, звучания голоса и в особенности манеры героини вилять бедрами. Может, чего доброго, он просто хотел сообщить, что влюбился в какую-то реальную дочку фермера? Кроу как раз проживал в ареале обитания этих созданий, почему бы ему не снизойти до одной из них? А поскольку невозможно представить себе дочь фермера без пунцовых щечек-яблочек и подобающего набора выпуклостей, то напрашивается сравнение со всякими бледными плоскими Джули Битти прежних лет и весьма значимый в творческом отношении вывод, что старые добрые - однако не для здоровья - дни Западного побережья невозвратно канули в прошлое.
Конечно, много было разговоров о роли Нила Янга. Кроу им всегда восхищался, к тому же Янг умудрился прожить долгую плодотворную жизнь. Раскаяние? Стало мучительно больно за бесцельно прожитые годы? Или Такер хочет сказать, что Янг указал ему путь? Породило рой толков, замечаний и комментариев также включение "Фермера" в известную компиляцию Ленни Кея "Наггетс" 1972 года, наряду с "Стэнделлз" и "Стробери алармклок". С выводами и прогнозами, однако, никто высунуться не поспешил. Ясно было лишь, что за последние несколько дней гром грянул уже второй раз. Сначала "Голая", потом вдруг это… Неужто пришел конец затянувшейся спячке Такера Кроу?
Энни распечатала снимок Такера с сыном на музейном принтере и прилепила его к домашнему холодильнику с помощью декоративного магнита "Сан стьюдиоз", который Дункан непременно затребует в свое полное владение, если когда-нибудь опять будет в состоянии думать о подобных бытовых мелочах. Неплохое фото. Джексон очень фотогеничный малыш, Такер не скрывает гордости, любуется ладно скроенным сыном. Трогательная сценка. Но Такер с Джексоном появились на холодильнике вовсе не благодаря своим симпатичным мордочкам, и Энни это знала. Каждый раз, когда картинка попадала в поле зрение Энни, в голове роились мысли, возникали сомнения: надо ли? Зачем? Что проку? Конечно, болезненное воображение получило оперативный простор, поскольку Такер упомянул, что он снова одинок, так что… дальше тему лучше не развивать. Она не хотела хитрить сама с собой, но и честность не означает обязанности завершать каждую начатую фразу, особенно если отсутствующая придаточная конструкция зияет такой пустотой.
Что спорить, самым простым объяснением бодрящего эффекта снимка являлись установившиеся между нею и Такером отношения - пусть и в нынешнем зачаточном варианте. Даже если отбросить подростковые мечтания о прибытии сказочного принца Такера в Лондон, а то и в Гулнесс, в ее дом, на ее ложе, - она остается владелицей некоего уникального сокровища, которым, по ее сведениям, не обладает никто другой: она состоит в переписке с Такером Кроу, загадочным, отрекшимся от мира мудрецом. Этим можно гордиться.
Своего рода иезуитское язвительное удовлетворение она предвкушала со стороны Дункана. Она без посторонней помощи и довольно быстро сообразила, что Дункан, даже если глянет на холодильник, ни в коем случае не поймет, кто перед ним на фото. Иронию ситуации Энни уже смаковала по всем правилам застольных манер высшего общества, пользуясь ножичками, вилочками и салфеточками. Она может все ему объяснить. И Дункан ей поверит, потому что он уверен на сто процентов, что Такер выглядел теперь как Распутин или Мерлин. После сообщения Такера о выступлении Факера в баре Энни зашла на дункановский сайт и убедилась в наличии фото, как и предрекал Такер. Конечно же, не пропустила она и факеровской характеристики "Голой". Ха, как это Дункану понравилось? Ему столько не переварить. Чтобы вызвать его дикую ревность, хватило бы и ее отношений с Такером. Кого бы он больше ревновал, интересно? Хотя, пожалуй, и неизвестного очкарика на холодильнике хватит, чтобы Дункан ощутил неприятный зуд под ложечкой.
Для всего этого необходимо, однако, заманить Дункана в гости и заставить его заметить то, на что он обычно обращал весьма мало внимания: на небольшое изменение обстановки в доме. Может, если увеличить фото на всю кухонную стену, он и заметил бы какие-то новшества, даже спросил бы, не переставила ли она что-то на кухне. Но печатать такеровские фотообои у нее не было ни денег, ни технических возможностей, так что придется помочь Дункану заметить фотографию. Уж она постарается.
Она послала ему эсэмэску во время занятий. Его расписание она помнила.
"Привет, это я. Слушай, извини за вчерашнее. Понимаю, ты по-хорошему, тебе хотелось с кем-то поделиться. В общем, в следующий раз я проявлю больше понимания".
Во время большого перерыва он ей позвонил:
- Спасибо, ты очень внимательна.
- Да ладно, ничего-ничего.
- Но ведь правда - здорово?
- Да, конечно, спору нет, здорово.
- На сайте есть снимок.
- Обязательно гляну.
Помолчали. Перед открытостью и полной прозрачностью Дункана Энни даже ощутила к нему что-то вроде нежности. Он хотел поддержать беседу и раздуть крохотную искорку интереса во что-то более ощутимое. Нет, он не стремился вернуть ее, это Энни все же понимала, но ее пренебрежение его уязвило, не вызвав ожесточения. И ему не хватало дома. Его всегда раздражало отсутствие рядом знакомых мелочей, привычной обстановки.
- Может, я загляну как-нибудь на чашку чаю?
Он обошелся без экивоков, надеясь на ее понимание, на ее чуткость.
- Ну…
- Конечно, в удобное для тебя время.
Можно подумать, все упирается в причиняемое его визитом неудобство, а не в его подлую измену и вызванные этой изменой хлопоты.
- Как-нибудь на недельке… Пусть пыль осядет.
- А. Вот как. Она по-прежнему есть, эта… пыль?
- Сплошь и рядом. Уж не знаю, как там у тебя на новом месте.
- Если я скажу, что там не пыльно, ты решишь, что я просто не в курсе. Но по мне, так все нормально.
- Да ты ведь не замечаешь пыли, Дункан. И здесь никогда не замечал. Внимания не обращал.
- Гм… Я вообще-то думал, что мы про пыль… метафорическую. В переносном смысле.
- И в переносном тоже. И в прямом. И в шутливом.
- Да, шутка делу не помеха, ха-ха… Я понимаю, что заслужил иронию.
Ее вдруг поразила глубина безнадежности их отношений. Не безнадежность ситуации нынешней, а осознание всегдашней. Связь с этим человеком всегда оставалась обреченной. Ошибочный интернет-контакт с серым, неинтересным человеком, затянувшийся на долгие годы… И все же что-то заставляло ее с ним заигрывать. Правда, флирт этот отдавал горечью, полностью исключал радость, заинтересованность, обещание физического наслаждения. Этот флирт обречен на провал, подумала Энни. А провал в Гулнессе - штука особая.
- Как насчет четверга?
Сказать по правде, ждать так долго ей не хотелось, она бы ему это фото с удовольствием по телефону под нос сунула, немедленно. Но в то же время Энни не могла не сознавать, что желание продемонстрировать кому-то фото, которое тот не опознает, возможно, свидетельствует о ее духовном кризисе.
Член городского совета Терри Джексон, ее "заказчик", удрученный отсутствием прогресса в подготовке выставки по знаменательному 1964 году, навестил Энни в музее, чтобы высказать ей свою обеспокоенность.
- Итак, на данный момент гвоздем всей выставки мыслится маринованный акулий глаз? Трудно вообразить, однако, что этот экспонат надолго прикует к себе внимание нормального человека.
- Наша концепция не предусматривает "гвоздя" выставки, центрального экспоната.
- Гм?
- Да-да. Мы…
- Позвольте тогда мне сформулировать вопрос иначе. Этот акулий глаз - лучшее из того, что у нас есть?
- По нашему замыслу, надо набрать множество разнородных экспонатов, так что вопрос о лучшем не возникнет.
Каждый раз, встречаясь с Терри Джексоном, Энни не могла отвлечься от созерцания его пышного кока, седого, но ухоженного и заботливо набриолиненного. Сколько этому старому хрену было в 1964 году? Двадцать? Двадцать один? Когда он открыл Энни идею выставки своей мечты, в которую Энни по наивности своей поверила и по неоправданной наглости вознамерилась воплотить в жизнь, ей показалось, что Терри Джексон что-то обронил, потерял, забыл в этом году и что она поможет ему вернуть утраченное. Вряд ли акулий глаз возместит утрату Терри Джексона.
- Что-то я не вижу у вас множества разнородных экспонатов.
- Пока что их недостаточно, вы правы.
- Не могу сказать, что я не разочарован, Энни. Потому что я разочарован.
- Мне очень жаль, Терри, но дело мы затеяли непростое. Похоже, даже если мы расширим тему и посвятим выставку шестидесятым годам в целом, то и в этом случае встретимся с трудностями.
- Не могу с вами согласиться, - строптиво возразил Терри Джексон. - В шестидесятые жизнь здесь била ключом. Столько событий…
- Охотно верю.
- Ни во что вы не верите. - В голосе Терри Джексона проявилась недовольная скрипучесть. - И притворяетесь очень неискусно. Вы считаете, что наш город - жалкая дыра, и всегда так считали. Вы бы выставили этот глаз в центре зала и воображали, что он олицетворяет весь Гулнесс. И считали бы себя очень остроумной. Эх, лучше б музеем заправляла какая-нибудь местная девушка, у которой Гулнесс в крови…
- Я не забыла, что я приезжая, Терри. Но мне казалось, что я срослась, породнилась с вашим городком.
- Ой, перестаньте. Вы спите и видите, как бы отсюда удрать. А теперь, когда ваш парень слинял, вас ничто больше не держит.