Можно предположить, что в западных столицах заволновались не на шутку. Возможно, что это волнение породило мысль о мире. Судя по скоропалительности вояжа сначала в Киев, а потом и в Москву руководителей Германии и Франции, можно строить различные версии и пока ни на одну не найдем ответа. Когда война идет, лучшим аргументом для заключения мира является победа над сильным противником.
Почему же так настойчиво отвергал Дебальцевский котел президент Украины Вальцманенко? Да потому, что он простая, ничего не значащая игрушка в руках американского президента Бардака, который эту игрушку иногда перекидывает из правой руки в левую, а иногда просто топчет ногой. И шарик крутится. У шарика нет гордости, нет чести, он не может дать твердого слова, потому что у него нет твердости, он пустой, как скорлупа от выпитого яйца. Теперь, когда хрупкий мир заключен, Вальцманенко готовится к войне: закупает оружие, проводит мобилизацию – выполняет приказ из Вашингтона. А какие будут последствия, похоже, его не интересует.
80
Весь день и всю ночь Вальцманенко названивал в Вашингтон, чтобы связаться с духовным отцом Бардаком, кому он обязан не только своим рождением, как президента, но и человеком – глыбой, за кого он надеялся спрятаться в трудную минуту. Но там отвечали всякий раз по-разному. Наконец, на рассвете один из его братьев по крови сказал правду: у президента Бардака понос, и он из туалета не выходит.
Вальцманенко чертовски расстроился и стал массировать лоб, думая, кому бы позвонить. А позвонить было кому: его все любили на Западе. Все гавкали в сторону России, обвиняя ее во всех смертных грехах, и добились выдающихся результатов: всякий хохол на двух ногах, а то и на одной, перепутав отверстие в горле с отверстием в заднем проходе, выпускал дурно пахнущий пар в сторону России. Он обвинял Россию во всем, даже тогда, когда не мог облегчиться. Это не могло не нравиться западным политикам, нагнетавшим у себя в странах истерию вражды к великому народу на востоке.
– Лучше позвонить в Лондон Тони Блэру, ведь после Бардака Тони… он его преемник.
Он позвонил, но оттуда почему-то получил шокирующий ответ – иди в жопу. "Гм, – подумал Вальцманенко, – Тони попутал меня с президентом России. Позвоню-ка я бабушке Муркель. Муркель хорошая баба, к тому же я ей нравлюсь. Она так и смотрит, застегнута ли у меня ширинка на брюках или нет".
Он тут же стал названивать, но в то же самое время у него зазвенело в голове. А потом забренчало, а потом стукнуло маятником. От этого он подскочил и стал пританцовывать, а потом запустил пальцы в шевелюру и начал рвать волосы. Вначале боли не было, а когда появилась боль, он понял, что оживает. Тут он схватил полотенце и стал вытирать губы. Изо рта шла пена. В это время он лежал на полу, а над ним его секретарша Ганна Росчепирко лила слезы, не зная, что делать, кого звать и только произносила: не оставляй меня, Петя. Она совала ему флакончик к ноздре сначала к одной, а потом к другой. Он вдохнул, и его глаза стали принимать нормальный вид.
– Ты врачей не вызывала?
– Слава Украине! – воскликнула Росчепирко, а сие означало, что она ничего такого не делала.
– Молодец, – сказал президент, – оживу совсем, помассирую твою подружку. После приступа у меня всегда торчком.
– Хи – хи! Я тоже подсоблю. Расстегните молнию на бруках, а то у меня, что-то не выходит, уже пробовала не один раз. Результат тот же: молния цепляет за трусы.
– Теперь уходи, у меня есть более важные дела.
– Какие дела, великий Петя? Какие могут быть дела, когда ты оживаешь и то, что у тебя там, тоже может ожить.
– Слава Украине! – произнес Вальманенко, а это означало, что Петя занят судьбами нации и клубничка его не интересует.
– Прощай Петя! – выдавила Расчепирко, наматывая сопли на кулак.
Вальцманенко полностью пришел в себя и вспомнил, что он хотел соединиться с канцлером Германии. Дрожащими руками он нажал на кнопку соединения и услышал знакомый голос помощника канцлера.
– С вами будет говорить канцлер Германии Ангелина Муркель.
– Слушаюсь, – подпрыгнул от радости Вальцманенко и стал напевать "ще не вмерла Украина".
– Послушай, как ты допустил, что остатки твоей армии очутились в котле в Дебальцево? Ну и вояки же у тебя!
– Госпожа Муркель! Оружие мне пришли. Бардак тоже пришлет, но Бардак далеко, а ты рядом, пришли а? Пришлешь – отблагодарю, сама понимаешь.
– Мы к тебе с Олландом приедем вдвоем, прямо завтра. Надо просить мира, надо идти на поклон к Потину, президенту России.
– Ни за что, госпожа Муркель, – гордо произнес Вальцманенко.
– Можно и так, но ополченцы через неделю будут в Киеве и тебя повесят на фонарном столбе, – сказала Муркель и расхохоталась.
– На столбе? Я не хочу на столбе. Я сбегу к… Бардаку. Я у него буду работать заместителем. А вы делайте, что хотите с этими хохлами! Они придурки. Это я вам говорю, как дитя Израиля. Сам Бардак не знает, что с ними делать. И…и…никакого котла там нет. Я вам, как главнокомандующий говорю, шалом!
– Ты, Вальцманенко, просто дурак. Нам с Олландом тебя жаль, и едем мы спасать твою шкуру, ты понимаешь это или нет? А что касается Бардака, я сама с ним поговорю. После Москвы я поеду к нему.
– Госпожа Муркель! слишком много чести для Москвы. Мои доблестные войска планируют завоевать Москву, вы не боитесь попасть в плен? Это опрометчивый шаг. Как ваш верный слуга, я не советовал бы вам ехать в эту дикую страну. Мы тут с Бардаком едины. Можете проверить.
На том конце уже повесили трубку. Вальцманенко срочно вызвал Яйценюха и Трупчинова.
– Нас хотят мирить с москалями, – доложил Вальцманенко, вытирая слезу. – А я не хочу. Понимаете вы это? Не хочу! – и он стукнул кулаком по столу, полагая, что находится в Верховной Раде. – Почему мы с такой яростью молотим жителей Луганска и Донецка? Да потому, что они москали, а весь мой народ, вся Украина ненавидит москалей.
– Никакого мира, шалом, – произнес Яйценюх. – Война до победного конца. Москалей на Юго-востоке надо давить, как мух. Мир мы заключим потом, когда там никого уже не будет.
– Говорят, какой-то котел образовался, но я этому не верю. Слава Украине!
– Слава Украине! Хайль! – произнес Яйценюх, что означало: никакого котла нет и быть не может.
– Аллилуйя, аллилуйя, – заныл пастырь Трупчинов, что означало: никакого котла нет. – Слава Украине, хайль, хайль! Шалом!
Но, все же, три еврея, три великих человека украинской нации, сгорбившись, умывали свои грязные ладони, испачканные в крови, собственными слезами, а потом начали выть. Трупчинов громко пел, какой-то псалом, а Вальцманенко иногда произносил: хайль, а Яйценюх массировал лысину на сверкающем лбу. Он никак не мог определить, кому бы позвонить, у кого бы попросить помощи и денег. В Израиле его не любили и даже не хотели с ним разговаривать, считая его отщепенцем, и не признавали его своим. Наконец он воскликнул:
– Шалом, коллеги. Есть предложение не признавать котел, а делегацию принять и пойти на уступки. Москву мы возьмем позже. А сейчас нам нужна передышка.
– А котел? – еще пуще расплакался президент Вальцман.
– Котел не признавать…даже под дулом пиштолета.
– Не признавать! – воскликнул мэр Киева Клочка.
– Я поддерживаю, – добавил Тянивяму.
– И я так считаю, – сообщил по телефону Коломойша.
– Поддерживаю! – вытянул руку председатель Верховной Рады Грицман.
– Я тоже "за", – прохрипел голос старушки Болтушенко.
Канцлер Германии Ангелина Муркель в сопровождении президента Франции Олланда съездила в Киев, потом в Москву, потом в Вашингтон, потом в Минск, и хрупкий мир был установлен. Только Дебальцевский котел остался, на какое то время, и то, благодаря редчайшей тупости Вальцманенко, президента Украины, который всех уверял, что никакого котла там нет, а, следовательно, котел можно молотить со всех видов оружия.
Стрелять перестали во многих местах, а вояк, не желающих сдаться на милость победителя, нещадно молотили. Командиры трусливо бежали с поля боя, а солдаты оставались на позициях…погибать. В котле, который, по мнению Верховного главнокомандующего Вальцманенко, не существовал, отдали дьяволу душу тысячи карателей.
Вальцманенко приехал на Донбасс и стал награждать дезертиров, оставивших солдат погибать бесславной смертью, медалями в то время как их надо было судить за дезертирство.
Дебальцевский котел – это страшная Троя третьего тысячелетия. Трудно утверждать, сколько не захороненных трупов армии агрессора осталось в разбитых домах, на полях, на улицах…в замороженном виде. Говорят, около трех с половиной тысяч. Трупы хоронить некому. Власти ополченцев обратились к матерям, женам и детям: кто хочет похоронить своих близких по христианскому обычаю, приезжайте, опознавайте, увозите мертвых, никто препятствовать не будет.
А президент Вальцманенко, у которого, должно быть, не все в порядке с головой, продолжает утверждать: никакого котла не было. Может, он хочет спасти свою шкуру, кто знает? Ведь потерять такую армию, последнюю армию, не шутки. В его пустой голове даже мысли не мелькнуло о том, что в Дебальцевском котле солдаты неделями лежали без пищи, медицинской помощи, с оторванными руками, раздробленными ногами, а его полковники, генералы, что получали от него награды, предали солдат и бросили их умирать в пекле.
Дебальцевский котел это показатель того, что неофашистская бандеровская камарилья потерпела сокрушительное поражение, а вместе с ней не выиграли это сражение западные швабы и их наставники америкосы. Дебальцевский котел и его военно-политический итог – свидетельство могущества России и героизма шахтеров, которых презрительно называли галичанские потомки польской шляхты людьми второго сорта.
Надо отдать должное Вальцманенко: он предвидел сокрушительное поражение в Дебальцево и объявил всеобщую мобилизацию. Но никто не хотел умирать, даже галичане, духовные наследники Гитлера. Они все сбежали в Россию на заработки, которую так ненавидели и так старательно поливали грязью. И Россия приняла их, своих заклятых врагов, протянула руку помощи змеиным жалам. И когда в Москве проводилась акция под названием "Антимайдан", один бандеровец с криком "слава Украине", выстрелил русскому парню в голову, – отблагодарил за то, что его спасли от гибели в Дебальцевском котле. Невероятно! Это только свидетельствует о том, что неофашистская идеология зомбировала большую часть населения Украины, и наш младший брат стал непримиримым врагом. Он утратил великое звание младший брат.
81
Вопреки лживому утверждению президента Вальцманенко, который лгал уже профессионально, что никакого котла нет, гибель свыше семи тысяч солдат и боевиков доказала обратное. Тела их хоронили ополченцы. Тела многих не захоронены. Это те, кого засыпало в землянках, кого разорвало на куски и разметало так, что собрать было невозможно, тех, кого едва успели присыпать в лесу мхом, высохшей листвой и даже тонким слоем земли. Они стали числиться, как пропавшие без вести. Власть тут же забыла их, предала и только матери, дети, да молодые жены все питают напрасную надежду, что когда-то их отец, сын, муж вернется.
Преступная хунта, не зная ни совести, ни чести, просто потеряла к ним интерес. Поэтому и президент так уверенно твердил, что не было никакого котла, просто эти тысячи пропали без вести.
В Дебальцевском котле была зажата восьмитысячная украинская армия, состоящая из батальонов нацистского толка и иностранных наемников. Это были живые люди, зажатые со всех сторон, они нервничали, наливались злостью и наобум стреляли по жилым кварталам Луганска и Донецка. Их самих систематически поливали реактивными снарядами, ракетами: и днем, и ночью.
В Дебальцевском котле находились командиры полков, дивизий, рот и руководители националистических отрядов. Большинство же в рядах карателей составляли рядовые солдаты, молодые парни, насильно угнанные в армию из разных регионов страны.
– Хлопцы, – обратился к солдатам, командир дивизии Кривонос, – сепаратисты перекрыли дорогу, по которой нам подвозят снаряды и продукты питания, так что, как видите, могут наступить временные трудности. Не серчайте, если пшенная каша будет без масла и мяса. Выхода другого нет. День два потерпите, а потом подвезут. А пока артиллерийские расчеты, отправляйтесь по местам, надо поддать этим сепаратистам!
– Но, там же, дети и беззащитные старухи, – произнес солдат родом из Ивано-Франковщины.
– Кто это сказал, выйти из строя!
Солдат сделал шаг вперед и замер.
Полковник подошел, приподнял подбородок солдату и посмотрел ему в глаза. Но пастух не опустил глаз, он смотрел на командира, как на барана из своего стада.
– Рядовой Мизинец, принеси палку, она в моей палатке. Двадцать пять палок по хребту. Рядовой Шнурок, сымай бушлат и гимнастерку. Товарищи солдаты, доблестные воины незалежной Украины, каждому даю право, хлестануть этой палкой по хребту рядового Шнурка. Рядовой Шнурок, становись на четвереньки, ну, живо.
Шнурок был исполосован, указка покрылась кровью, а полковник Живодерко отправился в палатку на обед.
В палатке собрался высший офицерский состав. Спорили о том, что делать дальше. Одни доказывали, что надо прорываться, используя для этого все силы, а другие утверждали, что лучше самим незаметно уйти, а рядовые и младший офицерский состав пусть с честью выполнят свой долг перед Родиной.
Вначале тех, кто доказывал, что лучше спасать свои шкуры, чем бесславно умереть, было меньшинство, но постепенно эта идея стала отщипывать от большинства по одному голосу и приклеивать к меньшинству. А когда принесли пять ящиков коньяка и двадцать ящиков пива, когда пришли в палатку тридцать красавиц в коротких юбках, меньшинство желающих спастись, прилипли к большинству.
В палатке стоял полумрак. В третьем часу ночи пожаловали гости – руководители национальной гвардии, "Правого сектора", батальонов "Айдар", "Азов", "Днепр", известные не только своей храбростью, но и тем, что своих убитых рядовых солдат не возвращали в семьи. И даже не хоронили их, не закапывали в общую могилу, как это делали другие, а тайно сжигали трупы в мобильном крематории, и считали их пропавшими без вести. Эта формулировка фигурировала и в отчетах.
Руководитель "Правого сектора" Яруш не высовывался, был тих, неулыбчив, тянул водку так же спокойно, как отрезал головы русским, попавшим в плен. Должно быть, мстил за потерю своих головорезов-бандеровцев. Среди бандитов национальной гвардии, батальонов "Айдар", "Азов", "Днепр" он понес наибольшие потери, около четырех тысяч.
Полковник Кривонос чокался с каждым по очереди, вошел в доверие и был принят в круг тех, кто решил спасать свою шкуру, оставив солдат погибать в котле, а самим якобы отправиться на встречу к президенту и получить от него последние инструкции.
После выпивки, хорошей закуски и общения с противоположным полом, убрав автоматы под шинель, они все под покровом ночи, взяв двух проводников, вышли из палатки и направились в наиболее безопасную сторону, чтоб покинуть Дебальцевский котел. К обеду добрались до Мариуполя, где президент Вальцманенко вручил им награды за доблесть. А солдаты остались в котле. Они по-прежнему не знали, что окружены и что у них единственный путь, для того чтобы сохранить свою жизнь, необходимо сдаться в плен. Но младший офицерский состав приказывал сражаться.
Грустную картину придется нарисовать историкам о Дебальцевском котле, в котором погибло 10 тысяч 940 человек с января по февраль 2015 года.
– Не было котла! – кричал Вальцманенко на каждом перекрестке, опасаясь, как бы ни собрался украинский депутатский корпус, чтобы объявить ему импичмент. – Я не хочу его признавать, я не буду за это нести ответственность.
По данным из разных источников, доблестная украинская армия потеряла 4110 человек убитыми, 1178 человек – попали в плен только в последние дни. Но Котла не было.
В Дебальцево хунта потеряла 299 танков, 38 самоходных артиллерийских установок, 151 БМП, 115 БТРов, 290 машин, несколько самолетов.
По некоторым другим данным с 3 по 15 февраля Украина потеряла убитыми двадцать пять тысяч семьсот восемнадцать солдат, в том числе и наемников из США и Польши свыше 700 человек. Почти 14 тысяч приходится на "Правый сектор", Днепропетровскую, Житомирскую, Львовскую бригады.
Говорят: всякий народ достоин своего правителя. Каков народ, таков и правитель. В Украине после приобретения ею независимости, не было хорошего лидера, не везло. Не будем заходить слишком далеко, давать характеристики той или иной личности, пусть этим занимаются историки и социологи. Можно только констатировать, в общем: все президенты были серые личности, ото всех несло националистическим душком, исключая Кучму. Он был хорошим хозяйственником, держал руль, как мог, но так называемая демократия, а рабам нельзя давать воли, не дала ему завершить многие начинания. Последний президент Вальцманенко, не избранный народом, а назначенный Бардаком, возможно, хороший человек. К сожалению, Вальцманенко умственно скромный человек и невероятно лживый. И его предшественникам приходилось кривить душой, но они делали это как-то незаметно, не столь грубо. А Вальцманенко врет грубо, никого не стесняется. Приказал Бардак называть белое черным, и он старается, нисколько не думая, насколько это противно.
– Нет никакого котла, моя доблестная армия с честью вышла из окружения. Какой котел, да что вы?
Оружие, в том числе и американское, осталось на поле боя. Среди убитых много иностранцев. В землянках следы кутежей и даже драк среди боевиков, много битой посуды и невероятное количество мелкого ручного оружия иностранного производства. Все говорит о том, что америкосы постепенно, не останавливаясь, ведут дело к третьей мировой войне, сами не понимая того, что это будет ядерная, а значит, последняя война в истории этой цивилизации. Впечатление такое, что именно америкосы рехнулись, именно эта нация, а точнее ее лидер Бардак, хочет гибели цивилизации. И Россия тут не причем. Россия просто защищается, у нее нет выбора.
82
Все мы совершаем ошибки – простые люди, генералы, маршалы, президенты и народ в целом. Ошибки повторяются до тех пор, пока мы не начинаем осознавать, что мы их совершаем.
Украинцы совершили несколько крупных ошибок в своей истории и уже начинают расплачиваться за это. Первая ошибка и позывы к ней начались давно, состоит в том, что они стали на путь предательства славянства, как такового. Не будем говорить, какие ошибки допустил русский народ в своей истории, они есть, и они крупные. Поговорим немного о своих младших братьях украинцах. Что могло стать причиной озлобленности, ненависти к старшему брату, к матери России, породившей Украину. Огромные территории с многомиллионным населением были подарены Украине Россией. Никто нигде в мире таких подарков никому не делал. Именно Россия сделала Украину большим европейским государством.