- Мы расследуем незаконные поставки органов для трансплантаций, - заученно начала она, чтобы потянуть время. - Расследование привело нас в Германию, откуда донорские органы направляются в США, но в Германии находится лишь перевалочный пункт ...
-- Не еби мне мозги! - Кручёный распалял себя, размахивая горящей паяльной лампой. - Да я ебал твою Германию! Я тебя спросил о "колбе. Ты будешь отвечать или нет?
Это был тупик. Она не понимала, что этот "отморозок" от неё хочет. А он становился всё более и более опасен. Что может его интересовать? Деньги? Но где заложены деньги? В поставках.
-- Мы также расследуем незаконное движение денежных потоков на предмет, не финансируют ли данные средства терроризм, - фантазировала она. - 250 тысч долларов за каждое тело - это большие средства, которые укрываются от налогообложения.
Кручёный уже открывал рот, чтобы опять заорать, но вдруг осёкся.
-- Давай, давай, говори!
Почувствовав, что попала в болезненную точку, она с энтузиазмом продолжала:
-- Это минимальная рыночная стоимость органов. Но в отдельных случаях эта цифра может доходить до 300 тысяч. - Фантазировала она. - Учитывая объём поставок, это даёт значительную сумму, с которой государство недополучает налоги.
Кручёный потерял к ней интерес и медленно повернулся к Льву, который всё это время молча стоял в стороне.
-- Ты что ей веришь? - начал было Лев с чувством оскорблённого достоинства.
Но Кручёный не дал ему договорить
-- Ты всё это время лапшу мне на уши вешал? Ты за кого меня держишь? За фуфло какое? Да я из тебя самого сейчас все органы вырежу, сука!
"В отличии от английского в русском языке слово "сука" можно применять и по отношению к мужчинам", - механически отметила она.
-- А ты знаешь, во что мне обходятся паталогоанатомы, документы на вывоз, контейнеры? - Перешёл в наступление Лев. - Одна перевозка самолётом стоит тысячи. А посредники в Америке?
-- Я ебал твоих посредников! Вы все снимаете крутые бабки, а я тут как папа Карло на вас пахать должен? - Опять распалялся Кручёный, на этот раз приближаясь с горящей паяльной лампой к Льву.
На то время, пока друзья по бизнесу шумно обсуждали денежный вопрос, Вероника получила передышку. Но она понимала, что это временно. Нужно было что-то придумать, но ничего не приходило в голову.
- Дорогуша, что ты ещё можешь рассказать мне про этого пидора? - Этот вопрос уже предназначался ей.
"Судя по упатребляемым выражениям, Лев не пользуется уважением в этой компании", - подумала она и начала лихо придумывать:
- У него квартира за полтора миллиона, ездит на 600-том Мерседесе, одевается у лучших кутюрье Москвы.
- 600-тый Мерседес?! - Нараспев произнёс Кручёный.
По-видимому, шестисотка задела его больше всего.
- Да врёт эта сука! - Закричал Лев. - Что ты её слушаешь?
"Слово "сука" почему-то пользуется большой популярностью в этой компании друзей", - пришло ей на ум.
- А ещё у него счета в американских банках, - наябедничала она вслух.
А про себя подумала, что упустила из вида проверить финансы Льва в Америке, когда выясняла, чем он занимается. Мысленно сделала заметку для себя заняться этим вопросом в будущем.
"Хотя, есть ли у меня будущее?" - грустно подумала она.
- С этим хером я ещё разберусь. А теперь давай про "колбу"! - Приказал ей Кручёный, который никак не мог расстаться с паяльной лампой.
"Далась ему эта "колба", - со злостью подумала Вероника.
Она собралась было выразить ему свой отношение к этому сосуду, но в этот момент открылась дверь, и в комнату как-то боком ввинтился парнишка с дебильным лицом и мобильным телефоном в руках.
- Тебя, - коротко сказал он и протянул трубку.
- Какого хера? Не видишь, что я занят. Кто это?
- Возьми! - парень был немногословен.
Кручёный выхватил трубку и рявкнул:
- Говорите!
Он молча слушал какое-то время, затем выскочил, успев скомандовать дебильному парнишке:
- Смотри за ними, чтобы они не разговаривали между собой!
Минуты шли. Парнишка, присев на корточки у стены, выполнял указание старшего и смотрел. А они даже не взглянули друг на друга, не говоря уж о том, чтобы заговорить. Каждый был занят тем, что обдумывал ситуацию, в которую попал, и что он будет делать дальше. Вероника понимала, что искать её никто не будет. Для Алексея Константиновича она не представляет больше интереса после того, как перестала читать переписку Льва. И никто другой на свете, кроме мамы в Америке, не знал, что она находилась в Москве.
Наконец, уже не торопясь вошёл Кручёный, на лице у которого была видна работа мысли, из чего Вероника поняла, что он занят, и на этот раз не будет бить её в ухо. В конце концов он принял решение:
- Ты поедешь со мной! - Скомандовал он ей и стал отвязывать её руки от скамейки. - А ты дождёшься меня здесь.
Последнее предназначалось компаньону по бизнесу.
- Мне нужно ехать. У меня дела. - Начал было Лев.
- Дела у меня. А ты мне бабки должен. Подождёшь! - Второй компаньон был категоричен.
Её грубо затолкали в машину.
"Это мой путь на Голгофу", - подумала она c тоской. Единственным логическим предположением, куда её повезут, было - в пристройку к моргу, которую она обнаружила, и через некоторое время её переправят в великою страну Америку, где она будет по частям жить во множестве граждан своей страны. Это было её предназначением на земле.
Кортеж из двух машин выехал за пределы заводского корпуса. В первой машине поместился Кручёный с компанией друзей. Она сидела во второй машине между двумя парнями, которые держали её под руки. Внутри стоял крепкий дух табака и пива.
Машины ехали на небольшой скорости по улицам промышленного пригорода. Было уже почти темно, стёкла машины были затонированы и из-за ненастной погоды на улицах было мало машин и людей. Вырваться не было никакой возможности.
Между тем, как ей показалось, что-то незримо изменилось. Кручёный бросил, наконец, свою лампу, перестал орать и бесконечно спрашивать про какую-то колбу. Если бы она его так интересовала, то он бы добился признания перед тем, как отправить Веронику в пристройку к моргу. И ещё. Зачем отправлять столько сопровождающих, чтобы доставить её в последнее пристанище? Это могло лишь означать, что они едут куда-то ещё, и её жизнь слегка удлиннилась.
Язык парней, которые её везли, резко отличался от русского, который она до того слышала. Они перебрасывалить короткими междометиями, сопровождаемые матерными словами. Она ничего не понимала кроме мата, а они ничего, вполне понимали друг друга. Из этого она сделала вывод, что её знание русского языка было всё ещё поверхностным и недостаточным.
Наконец, после перепрыгивания через ямы машины остановились на окраине какого-то парка или леса. Все, кроме одного парня, вышли из машины и сгрудились у передней. Там шли какие-то переговоры. Одни люди уходили, другие подходили и что-то активно обсуждали, размахивая руками. В руках одного из парней она увидела автомат. Голосов не было слышно. Это было какое-то немое кино.
В конце концов, кино закончилось, и по знаку Кручёного её вытащили из машины, и один из парней крепко взал её под руку и потащил к двум другим машинам, которые стояли в стороне. Она попыталась сопротивляться и кричать, но парень был крепкий и молча тащил её дальше. Они поравнялись с какими-то двумя фигурами, и вдруг её сопровождающий резко бросил её вперёд с такой силой, что она не удержалась и упала. Почувствовав свободу, она быстро вскочила и хотела побежать к лесу, где могло быть спасение, но в этот момент её опять кто-то схватил за руку. Она вывернула свою руку и вдруг услышала, как знакомый голос рявкнул ей в ухо:
- Тихо! Давай, валим отсюда по-быстрому, пока нас не пристрелили, - и потащил её за собой.
Не сразу она поняла, что это был голос Витька из кафе.
- Давай! Давай! - Он тащил её дальше и дальше, постоянно оборачиваясь на стоящие сзади машины.
Её втолкнули в другую машину, которая резко рванула вперёд, перепрыгивая с кочки на кочку. В отличие от предыдущей поездки никто не держал за руки, поэтому её подбрасывало до самого потолка.
- Ну что, Вероника Ивановна, не ожидала, что встретимся? - Услышала она весёлый голос с переднего сидения, когда машина, наконец, выехала на нормальную дорогу.
У неё не было сил отвечать, поэтому она лишь молча помотала головой.
К счастью, он ничем больше не интересовался, и они в тишине доехали до небольшого домика где-то в глубине городского квартала. Её под руку, но уже совсем не грубо, провели внутрь, где её встретила широкая женщина с добродушной улыбкой.
- Заходи, заходи, а то ко мне всё больше мужиков пораненных таскают, - с мягким немосковским говорком сказала она.
Вероника не понимала, куда она попала, но эта большая женщина вызывала у неё доверие. Здесь, наверное, бить и вязать руки не будут.
Женщина уложила Веронику на какую-то скамейку и сказала:
- Успокойся. Всё закончелось. Меня Нюрой завут. Расслабься, милая.
Её спаситель, Нюра стала снимать с неё одежду и осматривать её тело. Вероника не сопротивлялась и доверилась ей.
-- Да у тебя всё в порядке! Ни колотых, ни резаных. Пара ушибов, да и только.
Потом, подумав, добавила:
- Слушай, подруга, тебе гинеколог не нужен? Они тебя не того-этого ...?
Услышав, что нет, она с удовлетворением сказала:
- Ну, и славненько! Хоть от этого бог миловал.
И в этот момент она почувствовала боль в преплечье. Пока она соображала, что произошло, Нюра уже выдергивала шприц.
- Ничего, ничего, сейчас всё будет хорошо.
Нюра уже протирала спиртом место укола.
Мгновенно стало хорошо и спокойно.
"Даже, если сейчас меня будут резать на органы, я и пальцем не пошевелю", - подумала она.
Нюра пересадила её в кресло и укрыла одеялом. Всё вокруг виделось как в тумане. Медицинскай оборудование и стол, кафельный пол и стены.
- Это госпиталь? - спросила она и не узнала свой голос.
- Нет. Баня.
"Наверное, неё шутки такие", - устало подумала Вероника.
- Одни приходят попарится, другие, как ты, полечиться. Но ты-то - лёгкий случай, а бывают и потяжелее. - Щебетала Нюра, постоянно что-то передвигая и протирая. - И латать мужичков приходилось, и зашивать. Я всему тут научилась. Брат мой, Колька у Алексея Константиновича работал, ну и пристроил меня сюда помогать время от времени.
"Работа" - это очень подходящее слово", - пришло ей на ум.
- Ну, а когда его ..., - не докончив фразу, тяжело вздохнула Нюра. - Алексей Константинович взял меня сюда на полную ставку за хозяйством присматривать. С тех пор и кручусь.
"Полная ставка", "хозяйство" - слова, как в какой-то горбольнице", - подумалось ей.
- Но сейчас по-спокойнее стало. Не то, что в прошлые годы. Поуспокоились мужички. Повзростлели. - Нараспев, продолжала между тем хлопотливая Нюра. - И банька тут у нас славная. Чистая. Я за этим строго гляжу. Ну, тебя, правда, не приглашаю. Сюда мужички со своими приходят. Ну, знаешь, как говорят, заодно и попариться. Но здесь всегда порядок. Никаких безобразий.
На этой части истории о весёленьком заведении для мужчин Вероника окончатильно погрузилась в сладкий туман.
Она не понимала, сколько проспала. Когда Вероника с трудом открыла глаза, то увидела, что на неё сверху в упор смотрел Алексей Константинович. Сбоку Нюра подробно докладывала ему обстановку.
"Почему он всегда в чёрном?" - Задала она вопрос сама себе.
А вслух сказала не своим голосом:
- Это вы? Я думала, что уже никогда вас не увижу.
- Мы своих не бросаем, - был ответ.
"Я уже "своя" в русской мафии", - пришло ей на ум. - "Послушало бы это ФБР".
- И что же они от вас хотели? - спросил Алексей Константинович.
- Чтобы я всё рассказала про какую-то колбу. Объясните, что у вас называется "колбой"?
Алексей Константинович и Нюра переглянулись.
- Нюра вам потом расскажет, - ответил он с усмешкой.
- В каком месте они вас держали, не знаете?
Она молча помотала головой. Настал её черёд задавать вопросы.
- А почему они меня отпустили?
Это её очень интересовало.
Нюра деликатно вышла из комнаты.
- Потому что мы в ответ захватили младшего брата их главаря. Это был обмен. Поэтому вы и остались в живых. Заодно разбабахали один из их "Мерседесов". Вмести с двумя отморозками, которые находились внутри. У нас так: око за око. Они нашу машину, а мы их. Они нашего человека, а мы их.
В его изложении события этого дня звучали поразительно буднично! Эдакий обмен любезностями между двумя джентельменами. При этом одной из любезностей была она сама.
- Останетесь здесь отдохнуть до утра?
Вот этого ей совершенно не хотелось. Её единственным желанием было погрузиться в ванну в собственной квартире, чтобы смыть с себя всю грязь сегодняшнего дня.
- Тогда вас сейчас отвезут домой. Отдыхайте. Надеюсь завтра вы будете в полном порядке. Предстоит одна работёнка. Все подробности завтра утром.
"Меня взяли на "работу" на полставки или на полную?" - Задала она ещё один вопрос сама себе.
Но возражать не приходилось. Она была в долгу. Сегодня ей спасли жизнь.
Когда она уже уезжала, то вспомнила и спросила Нюру ещё раз о злополучной "колбе".
- Не что это, а кто, - строго поправила Нюра.
И потом, кивнув почему-то на закрытую дверь, сказала:
- Колбин Алексей Константинович.
Глава 4
Инструктаж проводился ровно в 9 утра, как всегда, внизу под окнами её дома. Всё тело было как деревянное, опухла и болела левая половина лица, куда приложил руку Кручёный, и ещё грудь от удара. Хотелось лежать в тёплой кровати и ни о чём не думать. Но приходилось отрабатывать за вчерашнее спасение.
Оказалось, что два дня назад милиция задержала на одной из станций пригородной электрички молодую женщину в одной больничной сорочке на голое тело. Женщина оказывала сопротивление и кричала что-то невразумительное. Её отвезли в психиатрическую лечебницу и стали выяснять, в какой из больниц пропала пациентка, но такой больницы не нашлось. На утро она пришла в себя и рассказала, что её насильно удерживали на каком-то предприятии, и она оттуда сбежала. Её признали вменяемой и передали обратно в милицию. Оттуда связались с милицией в небольшом посёлке, где она якобы проживала, и через несколько часов в Москве появилась её мать и забрала сбежавшую с собой.
Это был район действий группы Кручёного, и человек, который работал на Алексея Константиновича в районной милиции, тут же проинформировал его о происшествии. В посёлок отрядили пару ребят, чтобы узнать у женщины, кто и где её держал, но они с матерью заняли круговую оборону и никого не подпускали к дому.
-- А почему вы считаете, что она будет разговаривать со мной? - Спросила Вероника.
-- Потому что вы не похожи на нас, - объяснил Алексей Константинович. - Они настолько напуганы, что не хотят ни с кем говорить. Нужен кто-то, кого они не опасаются. А она, может быть, единственная, кто укажет, где находится убежище наших с вами врагов.
И добавил провокационно:
-- Вы же хотите, чтобы мы нашли логово, где они вас держали?
Ещё как хотела!
Через полчаса она уже молилась, чтобы в этот день живой вернуться домой, когда водитель, сжав зубы, протискивался через потоки машин на загруженной дороге, ведущей на юго-восток. Ни водитель, ни второй сопровождающий, как водится, не были пристёгнуты ремнями и, кажется, играли в русскую рулетку, проскакивая в сантиметре от несущихся навстречу машин.
Через два часа игры на грани жизни и смерти она, наконец, вышла на окраине вымершего посёлка у старого, как будто вросшего в землю деревянного дома. Дальше она пошла одна, совершенно не представляя, о чём она будет говорить с беглянкой.
Конечно, ей не открыли, но по крайней мере, стали разговаривать через дверь. Переговоры вела мать. На вопрос, кто она такая, Вероника не нашла, что ответить, кроме:
- Я из Америки.
И добавила в пятый раз:
- Я здесь, чтобы помочь.
Когда в двери приоткрылась щёлочка и показался один глаз, она показала паспорт, затем свою фотографию внутри. Дверь вновь захлопнулась и внутри началось совещание. Её сопровождающие хотели приблизиться, но она молча махнула им рукой с таким выражением на лице, что они мгновенно скрылись за углом.
Наконец, дверь вновь приоткрылась, и ей позволили боком протиснуться внутрь. Обстановка в доме была более, чем скромная. И ещё затхлый запах непроветрываемого помещения. Страх здесь, казалось, витал в воздухе.
- Вот-вот, расскажите там у себя, в Америке, что тут у нас происходит, - начала мать.
Вероника огляделась и заметила в тёмном углу фигуру, закутанную в платок.
- Она от них еле вырвалась, прямо голая, - между тем продолжала мать, но Веронику больше интересовала сама сбежавшая женщина.
- Меня зовут Вероника, - начала она. - И я занимаюсь расследованием действий той банды, которая вас захватила. Ведь это банда? Их там много?
Женщина в углу молча кивнула головой.
- Они вам предлагали работу в Москве?
Ещё один кивок.
- Они вас поселили на квартире и дали работу?
Отрицательный кивок головы.
- Да, они сразу потащили её на какой-то завод и там раздели, - не во-время вступилась мать.
"Эти отморозки не теряют времени даром", - подумала Вероника и обратилась к женщине в углу:
- А как вам удалось убежать?
-- Дала одному из них по башке какой-то железякой, когда он отвернулся, - впервые подала голос пострадавшая.
Это воспоминание, видимо, придало ей силы для разговора.
- Я сильная, - с гордостью добавила она.
- А кто-нибудь ещё из вашего посёлка уезжал к ним раньше? - Спросила Вероника.
- Да тут одна из соседего дома поехала, - опять вступила мать. - Так с тех пор о ней ничего не слышно. Да и кто вспоминать-то будет? Родители пьют, не просыхают.
- А куда вы побежали, когда вырвались оттуда? - Задала Вероника очередной вопрос.
- Да бежала без оглядки не помню сколько. Когда немного пришла в себя, то побежала на звук электрички. А там меня менты повязали.
- А что-нибудь запомнили по дороге к электричке?
- Да что я могу запомнить после такого?
Затем, подумав немного, сказала:
- Магазин с зелёной пальмой. Какое-то иностранное название. Только охранник не пустил внутрь.
- Помогите мне, пожалуйста, найти то место, где вас держали, - попыталась было Вероника, но нарвалась на дружный отпор и беглянки, и её матери.
- Вам за это хорошо заплатят, - сделала она вторую попытку.
Мысль о деньгах, как ей показалось, пробила некоторую брешь в семейной защите.
- А сколько вы заплатите? - Поинтересовалась мать.
- Триста долларов.
Она знала, что эту сумму выделил Алексей Константинович одному из её сопровождающих.
Пострадавшая женщина всё ещё не соглашалась.
- Пятьсот, - Вероника решила добавить свои двести, которые при ней имелись.
Это сумма, кажется, растопила лёд недоверия.
- Но мама поедет со мной! - Поставила условие женщина.