"Что же это?!.. Я – один!.. Корабль тонет, все разбежались! Попрыгали, кто куда... Я один мечусь по пустой палубе, а вода прибывает! Что же делать?! Мне конец! Я оказался самым глупым... Но он же говорил, что ни одна крыса не спасется, а сам-то!.. Где же правда, что же делать?!"
Вдруг раздался телефонный звонок. Он подбежал к телефону: это был писатель.
– Я позвоню вам через месяц... Надеюсь, вы приготовите к тому времени деньги?..
– Да, конечно...
Он повесил трубку, вернулся в комнату. Невероятная тоска охватила его.
Он не знал что делать, что думать, куда идти, кому звонить... Так прошло несколько часов. Наконец он встал, подошел к окну... Уже смеркалось...
Мысли его были ясными, сомнения оставили его...
"Нет, тонет! Тонет! – думал Замелькацкий про корабль. – И не спасется ни одна крыса!.. И писатель не спасется!.. Он просто спрыгнул с корабля в пучину и думает, что выплывет. А на самом деле совсем скоро он начнет пускать пузыри!.. Дурачок! Он сам правильно подметил – в таком бушующем океане без большого корабля не спастись. Но корабль тонет, трюм его все сильнее набирает воду, а на палубе – я, самая бездарная и глупая из всех крыс!.. И хорошо, что эта странная беда погубила меня... Что бы я делал дальше? Влачил жалкое, бессмысленное существование?!.. Наполеон Бонапарт!"
Он горько усмехнулся. Ну какой он Наполеон Бонапарт?!..
"Боже! Только бы не наступил завтрашний день! Ведь что я буду делать завтра?!" – чудовищная по своей ясности и по своему смыслу мысль придавила его к дивану. Как бы он хотел в эту секунду потерять сознание, умереть и не оживать никогда!..
Вот в этот-то самый момент и задергался, заиграл мобильный... Предчувствуя и боясь поверить собственным предчувствиям, Замелькацкий вытащил телефон из кармана, проговорил "Алло".
В ответ, как приговоренный к смерти слышит о помиловании, как прекраснейшее из всех известий в мире он услышал голос Ариеллы.
Радость охватила Замелькацкого мощной волной. Кроме этого звонка ничего ему в жизни уже не было нужно. Она все-таки позвонила, позвонила! После всего, что он наговорил ей в последний раз! Но ведь и она во время их встреч говорила ему много такого, чего он предпочел бы никогда не слышать.
Он уже еще не успел до конца выслушать, что она говорит ему, но уже был счастлив. Почему-то Замелькацкий был уверен, что она не скажет ему ничего плохого.
– Хочешь, я спасу тебя от этой беды навсегда?..
– Зачем?!.. Я не могу без тебя!.. Спаси меня хоть на час, но будь этот час рядом!.. – неожиданно для самого себя воскликнул он.
– Послушай, хватит распускать нюни!.. Ты мне совершенно неинтересен!.. Я уже высказала тебе свое отношение тогда, в японском ресторане... Мне просто тебя жаль!..
– Жаль, так и иди к черту!..
– Если я пойду к черту, ты никогда не избавишься от своей беды, понимаешь?!.. У тебя уже нет ни работы, ни денег... Что тебе теперь остается? Только в петлю! – ответила она за него.
– Что тебе от меня нужно? – устало проговорил Замелькацкий. Состояние его стремительно менялось. Он мгновенно переходил от полного счастья к глубокой подавленности.
– Я хочу продолжить... Ты оказался плохим пациентом!.. Ты плохо выполнял мои рекомендации!.. Я же сказала, ты не должен звонить мне первым!.. Я сама бы позвонила ... Ты важен мне, как объект эксперимента. Согласись, я не могу бросить тебя просто так!..
Вдруг, как и тогда, перед рестораном, странная теперь мысль мелькнула в его голове: "Она мной играет!.. Понимает все и наслаждается результатом!"
– Ну так как?.. – спросила она.
– Что я должен делать?..
– В полночь, там же!.. У обелиска в Александровском саду!
– Я не доеду!.. – он представил, как ему придется много раз подниматься из метро на поверхность, как он не сможет и пяти минут прождать ее у обелиска.
– Доедешь! Ни о чем не думай, смело выходи из дома, все будет хорошо!.. Выпей сейчас три маленьких чашечки крепкого кофе, почитай какую-нибудь книжку и выходи из дома...
Она повесила трубку.
Странное состояние охватило его: блаженство и покой! Давно он не испытывал такого блаженства и не был в таком покое. Мыслей в голове не было. Вообще!.. Но он чувствовал, что это нормально, поскольку теперь думать ни о чем и не нужно.
"Она сделала из меня робота! Теперь я такой же, как она!" – счастливо подумал он, радуясь тому, что он хоть в чем-то стал похож на Ариеллу и ее отца – миллиардера Михайлова.
Он пошел на кухню... И там обнаружил, что молотого кофе на дне банки осталось только на две чашки!.. В это мгновение его охватило отчаяние, потому что он понял, что не сможет в точности выполнить указания Ариеллы. Конечно, можно было разделить эти две ложки и на три чашки, но тогда кофе будет не крепким! А Ариелла сказала "три чашечки крепкого кофе!" Все пропало!..
Ужас охватил его...
В оцепенении он опустился на кухонную табуретку. Время шло... Он не знал, что делать... Если он выйдет сейчас в магазин, то это значит, что он выйдет из дому раньше, чем выпьет три чашечки кофе, а он знал, как важно для него выполнять указания Ариеллы в точности!.. Это конец!..
Вдруг опять на лестничной клетке ухнула дверь. Замелькацкий подбежал к своей и посмотрел в глазок... Писатель!..
Он открыл дверь, высунулся...
– Я вас умоляю!.. Ради всего святого!.. – он знал, что выглядит совершеннейшим сумасшедшим, но другого выхода у него не было. К тому же, он надеялся, что писатель поддастся на уговоры. – Моя просьба покажется вам очень странной, но вы ведь не обычный человек и должны понимать... Иногда так бывает... Вам зачтется на страшном суде...
– Что такое?! – писатель вытаращился на него.
– Принесите мне одну полную ложку кофе!.. Только одну ложку с горкой!.. Это очень важно!.. Я не сумасшедший... Но я не могу выйти за порог!.. Прошу вас, ради всего святого!.. Я буду молиться за вас и за успех ваших детективов!..
Писатель пожал плечами, – "Получилось!" – возликовал Замелькацкий – положил сигарету на перила и пошел к себе в квартиру. Через пару минут он вернулся, бережно неся над раскрытой ладонью чайную ложку, полную молотого кофе:
– Натуральный пойдет?!.. Я не пью растворимого!..
– Пойдет! Пойдет! Это даже лучше! – воскликнул Замелькацкий. Сердце его от радости готово было выскочить из груди.
Тем не менее он бережно отнес кофе на кухню, ссыпал кофе в баночку и затем отнес ложку обратно писателю.
– Благодарю вас! Клянусь, я куплю вам целую пачку самого лучшего кофе!..
Писатель опять пожал плечами. Похоже у него было меланхолическое настроение.
Бережно, стараясь не рассыпать ни грамма кофе, Замелькацкий сварил одну чашечку, выпил... Никогда в жизни он не пробовал такого удивительно вкусного кофе!.. Вторую... От кофе он начал чувствовать себя бодрее... Третью... После третьей чашки стало совсем хорошо. Настроение было исключительно жизнерадостным.
"Да ведь это вертолеты!" – счастливо понял он. – "Я праздную их подлет!"
"А как же тонущий корабль?! Как же то, что она сказала?!.. Полно!.. Все это пустое! Об этом просто не надо задумываться!.. Важно все выполнить в точности: три чашки – и к обелиску! Тогда все будет хорошо!.. Она не оставит меня, не бросит на произвол судьбы! Я дорог ей, как пациент!"
Он хотел почистить и погладить брюки, отполировать туфли, но тут же вспомнил, что до выхода из дома надо читать книгу и так и не стал приводить себя в порядок.
"Черт с ним! Черт с ним со всем! – думал он. – Я уже в таком положении, что мне не ботинки чистить... Мне либо выжить и улететь на вертолете в небо, либо утонуть навсегда!.. Как все будет, скоро станет ясно!.. Не волнуйся, ждать не долго..."
Он взял в руки детектив и с наслаждением принялся читать... Он посмотрел на часы... Время близилось к полночи. Он не ужинал, на стук бабки дверь не открывал, отговариваясь, что занят. Есть хотелось страшно, но он не решался хоть немного отойти от указаний – сказано было только про кофе и чтение...
Он повязал галстук, сунул ноги в туфли и отправился к обелиску... Атаки, просто уничтожавшие его все последние дни, никак не проявляли себя, но это его не удивило... Все происходило так, как и сказала Ариелла...
Он без всяких проблем, не испытывая никакого беспокойства добрался до Александровского сада. В поезде метро было пусто. Он сидел, развалясь на диване и думал об Ариелле. Еще он думал об атаках, о коловращениях, о всем ужасе – сейчас, выполнив в точности ее указания, он может ничего не бояться. Даже если он очень захочет этого, даже если он попытается их спровоцировать – атаки не возникнут. До самого обелиска, до встречи с Ариеллой он находится под охраной ее чар: "Ни о чем не думай, все будет хорошо!"
Он вспомнил, как упросил писателя принести ему ложку кофе. "А что, если бы тот курил меньше сигарет и не вышел так скоро на лестницу? – предположил Замелькацкий и ему стало не по себе. – Я бы не смог выполнить всех указаний. Тогда бы сейчас все было по-другому: были бы атаки..." Он бы просто не доехал!..
У обелиска все было как и в прошлый раз. Только ночь, кажется, была более темной. Но стайки молодежи на скамейках и подозрительные личности, – все было как и тогда. Замелькацкий пришел за десять минут до двенадцати, Ариелла появилась ровно в полночь. Он увидел ее издалека – ее невозможно было не заметить. В прошлый раз она была в строгих черных одеяниях, теперь – совсем наоборот. Такой шикарной и вызывающей он уже видел ее, но каждый раз она поражала его воображение с не меньшей силой, чем в предыдущий.
Вот она уже была совсем рядом. Как она будет заколдовывать его? Так же, как тогда? Да. Это следовало из слов Ариеллы.
Устремив ему в глаза взгляд немигающих глаз, она проговорила:
– Учти, сегодня не самая благоприятная ночь... Чувствую, нас с тобой ждут трудности...
От ее слов его мороз по коже продрал.
– Поэтому ты должен выполнить все мои распоряжения с особой тщательностью... Только в этом случае действие окажется надежным. Учти, третьего раза не будет... Ты избавишься от своей беды навсегда, либо этого уже никогда не произойдет!..
– Что я должен делать?.. – еле выговорил Замелькацкий. От волнения в горле у него пересохло. Он страшно трусил. Почему-то он был уверен, что ему предстоит опасное испытание...
Но атак, что иногда бывали у него прежде в минуты волнения и страха, не было.
– Не перебивай! – презрительно бросила Ариелла. – Ты должен делать то же, что и в прошлый раз. Ровно тем же маршрутом ты должен пройти через Красную площадь к реке. Не оборачивайся, не останавливайся и ни с кем не разговаривай... Иначе...
Он уже и так покрылся холодной испариной. Еще бы! Он знал, что будет иначе...
– Иди!..
Он на мгновения замешкался, он смотрел ей в глаза, ему хотелось сказать что-то еще. Он не был уверен, увидятся ли они еще когда-нибудь... Но ослушаться было невозможно – взгляд Ариеллы не позволял этого.
Он развернулся и пошел...
От всех переживаний, от волнения и страха туман в его голове был такой, что больше всего он боялся сбиться с маршрута – уйти куда-нибудь не туда, хотя, казалось, заблудиться невозможно! Но он видел все вокруг словно сквозь пелену дождя. Вдруг он начал сильно бояться, что ему станет плохо, что он потеряет сознание и не сможет дойти до туда, до куда ему следовало дойти!
"Меня заберет с полдороги скорая помощь и тогда конец! Третьего раза не будет!"
Вдруг его охватывало невероятное ликование: "Сейчас и навсегда!.. Навсегда!" Мысль, что кошмар никогда не повторится привела его в счастливое исступление. Ариелле он верил безоговорочно... В эти мгновения казалось странным: для избавления от ужаса ему надо пройти всего лишь небольшое расстояние!..
Глаза Ариеллы точно преследовали его. Ему казалось, она сейчас смотрит ему в затылок. Мистический взгляд!.. "Не идет ли она сзади, чтобы проверить, не оглянусь ли я?!" – мелькала в его голове одна и та же мысль. Но он гнал ее, он боялся споткнуться, упасть, остановиться... Уже он был совсем рядом с храмом Василия Блаженного, вот он уже шел мимо него...
"Где же они, испытания? – думал он. – Я уже прошел большую часть пути, осталось совсем немного, но ничего страшного не произошло!.. Накаркаешь ведь, Замелькацкий!"
– Молодой человек! Молодой человек, остановитесь! Ваши документы!.. – раздалось откуда-то сбоку.
Все произошло все так неожиданно, что он чуть было не остановился и не обернулся... Он не сделал этого!.. В тот момент, когда мозг его послал команду ногам, до него смысл слова "остановитесь!" и тут же логическая цепь замкнулась. Остановить его можно было лишь силой!
Замелькацкий не побежал только потому, что Ариелла не сказала бежать, но он изо всех сил прибавил шагу, не сомневаясь, что догонят и придется остановиться. Жила отчаянная надежда: это произойдет после, – он пройдет маршрут!.. "Когда ты выйдешь с площади и подойдешь к мосту, беда твоя тебя покинет!" Где черта, после которой покинет?.. Сколько еще шагов?! Боже!..
Дальше произошло то, чего он ожидал меньше всего: словно выскочив из под земли, дорогу ему преградил огромный джип. В ужасе он шарахнулся в сторону, но в следующую секунду дверь джипа распахнулась и он увидел Ариеллу, – она сидела на заднем сиденье...
– Сюда!.. – крикнула она ему из глубины салона.
Изо всех сил Замелькацкий рванулся вперед, влетел внутрь, еще не успел он хлопнуть дверью, как джип рванулся с места. Ему хотелось посмотреть на преследователя, но он боялся: ведь это означало смотреть назад, обернуться...
– Ты свободен!.. – торжественно проговорила Ариелла. – Твоя беда оставила тебя навсегда!..
– Но...
– Ты же вышел с площади! Ты подошел к мосту, не остановился и не обернулся не смотря ни на что! Это главное!..
– Я...
– Ты думаешь, я подослала милиционера, чтобы тебя испытать?.. – она рассмеялась. – Нет!.. Зачем?!.. Не игра!.. То, что мы с тобой сделали – очень серьезно!.. Ждала, когда ты появишься из-за храма, но не предполагала...
Замелькацкого трясло...
– Видишь, я вовсе не такая крыса, как утверждал!.. Я рискую... Вдруг нас сейчас остановят?..
Она опять рассмеялась.
– Но это ничего не меняет... Нам не быть вместе. Скоро, совсем скоро я уезжаю. Думаю, навсегда. А ты живи здесь. Устраивайся на работу, делай свою маленькую жалкую карьеру... Может быть, женишься на какой-нибудь пигалице-секретарше из какого-нибудь офиса... Теперь, думаю, тебе ничто не помешает ходить на собеседования и приглашать девушек в театр, не так ли?.. Потом, если к тому времени накопишь денег, сможете съездить на какой-нибудь недорогой курорт... Куда ты едешь? – она повернулась к водителю. – Мы везем его домой!..
Тот кивнул и тут же свернул на какую-то перпендикулярную улицу.
– После курорта станешь копить на дешевый автомобильчик. Тебе же надо будет на чем-то возить свою пигалицу!.. К тому времени она растолстеет, подурнеет – тебе не захочется появляться с ней на людях. В машине ее никто не увидит!.. – Ариелла зло рассмеялась. – А я... Что ж... Нам, крысам и роботам, названным в честь стиральных порошков, надо тонуть вместе с кораблями и давиться богатством...
– Вот мы и приехали... – сказала она.
Он поднял глаза: они были возле его дома. Только остановились не у подъезда, а со стороны парка.
– Как у вас тут, однако, зелено! – проговорила Ариелла. – Густые кущи!..
Он открыл дверь и спустил ногу. Она тут же открыла свою, резво выскочила, подошла к нему, подала руку...
– Прошу вас, не споткнитесь!.. Вы, стопроцентный столичный житель, обопритесь на иногороднюю холопку... Обопритесь на стиральный порошок!.. Нас, иногородних, много понаехало для вашего развлечения!.. Вот так вот, давайте... Не споткнитесь, здесь ямка... Прогуляемся?..
Он во все глаза смотрел на нее.
– Что, боитесь, житель метрополии?.. Брезгуете прогуляться с провинциалкой?!..
Он молча пошел за ней.
– Можешь послушать пока музыку! – крикнула Ариелла водителю. Тот был мрачен.
Старый парк отделен от улицы небольшим заборчиком, в нем был проход, дальше – ступени... Потом – асфальтовая дорожка. Они сошли вниз. Со всех сторон колыхались густые деревья. Погода была ветреная.
Она остановилась.
– Ну что же ты!.. Один с девушкой, в темном парке... Теперь, когда ты вполне уверен в себе... Кое-что тебя больше не отвлекает!..
Он шагнул к ней и попытался обнять. Она отвела его руки и злобно рассмеялась.
– Нет, Артемчик, нет!.. Прости! Очень хотелось помучить тебя напоследок!.. Никаких нежностей между нами никогда не будет. Потому что не может быть!.. Я сейчас с тобой потому что никак не могу тебе простить всего, что ты мне наговорил тогда!.. С самого начала ты наговорил мне слишком много!.. Знаешь, что я почувствовала, вставая от той интернет-розетки под твоим столом?!.. А я очень мстительный человек!.. И ничего никогда не прощаю!.. Месть – это удовольствие!.. Вот чувствую, что надо остановится, но не могу: хочу мстить и мстить!.. Ты понимаешь?! Нет, ты не понимаешь!.. Ты ведь полный идиот!.. Конечно же!..
Она опять злобно рассмеялась...
– С самого начала я упорно издевалась над тобой и ты все терпел, с радостью кидаясь за очередной порцией унижений!.. Ты – придурок!.. Чего стоит одна эта твоя история с этим... Кое с чем! Ты понимаешь!.. И после этого про вас, москвичей, говорят, что вы гордые и заносчивые... Да какие вы гордые! Боже, как я ненавижу этот город!.. Как ты, такой, как ты есть, смел тогда, со Смирновым, так говорить про меня?!.. Где же совесть и чувство справедливости?!..
– Ариелла, может быть...
– Все, хватит! – она решительно шагнула прочь. – Мне надо остановится... Ты достаточно позабавил меня, я даже смогла немного поупражнять на тебе свои чары, но теперь хватит!.. Видишь, как странно все у нас с тобой получилось...
Она медленно пошла прочь, к выходу из парка. Замелькацкий не двигался, глядя ей вслед.
Вдруг она опять остановилась, повернулась к нему, словно бы чего-то ожидая... Он пошел к ней.
Она положила руки ему на плечи, он приобнял ее и дальше произошло то, чего Замелькацкий совсем не ожидал.
Но не ожидала этого и Ариелла...
Едва его ладони прикоснулись к ней, она начала дико, истошно визжать. Визг непритворного ужаса! Она рванулась прочь, назад...
С криком "Проказа!" "Проказа!" из темноты вырвалось, находившееся до этого где-то за спиной у Замелькацкого существо, набросилось на Ариеллу, сгребло ее, на мгновение прижало к себе, оттолкнуло и со страшной силой рванулось в заросли на противоположное стороне дорожки. Замелькацкий не успел ничего разглядеть, но одно было точно – лицо выскочившего, действительно, было обезображено какими-то наростами...
– Он поцеловал меня! Поцеловал! – визжала Ариелла.