Он прошёл мимо каких-то контейнеров со строительным мусором и нескольких вагончиков-бытовок на колесах, загораживавших въезд во двор, потом был длинный кирпичный дом, весь первый этаж которого занимала библиотека, – за стеклянными витринами виднелся плохо освещённый зал, стеллажи с книгами, потом был недавно построенный высокий дом, затейливой архитектуры, в его основании размещались какие-то офисы, несколько маленьких продуктовых лавок, салон сотовой связи, а ещё – музыкальный магазинчик, в котором продавались диски и кассеты, и помимо прочего, был компьютерный клуб, очень популярный среди подростков – когда бы Не-Маркетинг ни оказался здесь, всегда у дверей стояло несколько парнишек. Сквозь витрину магазинчика-клуба бил яркий свет, из приоткрытых дверей доносилась громкая музыка. Каждый раз, когда Не-Маркетинг проходил мимо, он всегда смотрел сквозь витрину в зал: полки с ярко оформленными коробочками, рекламные плакаты, шумные подростки, несколько компьютеров на столах возле стены, неширокая дверь, которая вела во второй, поменьше, зал.
Машинально Не-Маркетинг заглянул в витрину и на этот раз: с другой стороны стекол стоял и смотрел на него подросток, столь похожий на него, Не-Маркетинга, такого, каким он был в этом же возрасте! Глаза их встретились.
Глава XVII
Великий город
Не-Маркетинг остановился, – подросток не отвёл взгляда, по-прежнему пристально смотрел сквозь витрину на Не-Маркетинга. Смотрел на копию себя, но только в подростковом возрасте и Не-Маркетинг. Так продолжалось секунд пять.
Затем подросток сделал знак рукой: заходите сюда!
Не-Маркетинг чувствовал, что голова его начинает болеть. Он был слишком переутомлён уже, а всевозможные события всё происходили и происходили. Он не понимал теперь, как он может успеть на переговоры в фирму, которая занималась организацией фестиваля фильмов ужасов, ведь теперь было слишком поздно – рабочий день, наверное, уже сейчас подходил к концу, – как назло, часы Не-Маркетинг надеть забыл, он даже не знал, сколько сейчас времени. Скорее всего, в фирме, что располагалась в здании кинотеатра, сейчас все расходятся по домам, если до сих пор ещё не разошлись.
Не-Маркетинг толкнул дверь и, пропустив выбежавшего из компьютерного клуба мальчишку, зашёл внутрь. Подросток, который был копией Не-Маркетинга в юном возрасте, смело шагнул ему навстречу:
– Вы?! Вы пришли?!.. Так быстро? Я думал, что ехать вам здесь не меньше полутора часов!
– Я ниоткуда не ехал. Я просто шёл из своего офиса к метро, – озадаченно проговорил Не-Маркетинг.
– Подождите, но вы же написали, что поедете на электричке, а потом на автобусе?! – подросток говорил очень громким и взвинченным голосом.
– Я ничего тебе не писал. И вообще-то, я совершенно не понимаю, о чем ты говоришь...
– Ваше письмо... Я говорю сейчас о вашем письме! – воскликнул подросток ещё более истерично.
– О моём письме?! – вскинул брови Не-Маркетинг. – Что за письмо?
Подросток, так похожий на юного Не-Маркетинга, неожиданно погрустнел и стал говорить значительно тише:
– Электронное... Так это не с вами я общался в Интернете?!
– Нет... – ответил Не-Маркетинг. – Мы не общались с тобой в Интернете, но мы общались...
Подросток внимательно посмотрел на него, протянул:
– А-а, подождите, я, кажется, вспоминаю... Точно, вы же были в гостинице! Вы имеете отношение к передаче? Верно?
– Да, я был в гостинице, но первый раз мы встретились с тобой немного раньше. Помнишь, ты подошёл ко мне возле станции метро и спросил, где можно поесть? Я до сих пор помню как ты, выразился, "где можно съесть какое-нибудь горячее блюдо", помнишь? Мне эта встреча с тобой и этот вопрос показались такими странными!
Подросток помрачнел ещё больше.
– Что же тут странного? Я не вижу тут ничего странного. Впрочем, может быть, вы и правы. Даже не "может быть", а точно, вы правы! Это надо признать. Да только, что с того, что я тогда вёл себя странно? Ведь это было "тогда". "Тогда" – это уже только "тогда", прошлое. Того прошлого больше нет, всё переменилось, больше нет того странного мальчика, который стоял тогда у станции метро и просил сказать ему, где тут можно поесть каких-либо горячих блюд. Тот мальчик очень нервничал и не понимал, как ему быть и что ему делать, он не мог найти нужные информации. В том числе и про дешевые горячие блюда, которые могли спасти его от начинавшейся головной боли. У того мальчика был период серьезных испытаний, суровых дней, период нахождения непривычных, доселе неведомых ему технологий оперирования информациями. Но те суровые дни закончились и крепкое родилось, теперь в моём арсенале есть не только знание подробностей столь необходимых мне технологий, но есть и умение применять эти технологии на практике. Правда, умение нуждается в дальнейшей тренировке, оттачивании и шлифовке, но это уже мелочи по сравнению с тем, что мне удалось преодолеть прежние собственные нелепость и идиотизм, и отсутствие технологий, которые, как раз, и выражались в таких вот дурацких вопросах про горячие блюда...
– Что ты, о каком идиотизме может идти речь?! – дотронулся до плеча подростка Не-Маркетинг. – Это было здорово! Так свежо! Так непосредственно!
Подросток оттолкнул руку Не-Маркетинга и с раздражением передразнил:
– Свежо! Непосредственно! Стало быть, по вашему раньше было лучше, чем теперь, стало быть, вы не верите, что я овладел технологией и тем самым добился своего, стало быть, вы полагаете, что ничего во мне не изменилось! Стало быть, вы вообще в меня не верите?! Так можно вас понимать?!..
– Нет, что ты! Я совсем не то хотел сказать! – испуганно проговорил Не-Маркетинг. Он почему-то очень боялся, что подросток убежит от него, не станет с ним разговаривать, он боялся спугнуть его.
– А что вы хотели мне сказать?! – с сарказмом произнес подросток. – Мне кажется, всё как раз наоборот: вы ничего не хотели мне сказать, никто и ничего не хотел мне сказать, а я раньше очень многое хотел услышать, но никто, никто не проникся моими страданиями, никто не помог мне в овладении технологиями личного пиара и производства информаций, никто ничего не сказал мне! Мне кажется, от меня наоборот хотели скрыть все и всё, и я проклял всех, с тех пор злоба и ненависть очень хотят поселиться в моем сердце. Я, правда, не даю им этого сделать, но они очень хотят!
– Но я ни в чем не виноват! Ты же не спрашивал меня ни о чём! А если бы спросил, то уж я бы постарался передать тебе все информации, как надо. Можешь быть в этом уверен!.. – взмолился Не-Маркетинг, он окончательно струсил, что подросток уйдёт. – Ты зря меня проклял! Я сам, когда был подростком, был точно такой же, как ты, и я тоже мучался по тем же самым, что и ты, причинам!..
– А, вот как! – радостно воскликнул подросток. – Вы мучились по тем же причинам!.. Хотя, что же с того?.. Сто процентов людей мучались по тем же самым причинам. Хотя нет, не сто, – девяносто девять, процент откинем на сумасшедших и дебилов, ведь встречаются среди людей и такие. Хотя, здесь сразу возникает вопрос, мучились ли вы так же жестоко, как я?! Вы мучались совсем в другое время... И тогда всё вокруг было совсем по-другому, чем в нынешнее время... О, я уверен, вы плохо знаете нынешнее время. Вы не знаете моего времени!
Вдруг подросток встрепенулся и резким движением отвернул рукав надетой на нем курточки, взглянул на свои часы.
– Черт! – воскликнул он следом. – Они встали! Я так и думал! Почему мне так не везет?! Почему мне всё время так не везёт?!
– Что такое? Что случилось?
– Ничего особенного, если не считать таковым то, что в моих часах кончилась батарейка. Я уже некоторое время подумывал о том, что она вот-вот кончится. Но ни вчера, ни позавчера не возникало момента, когда бы мне были очень нужны, крайне необходимы часы; и батарейка не кончалась, часы шли; я не очень в них нуждался, и часы шли, батарейка не кончалась. И вот сейчас мне нужны часы, и именно в этот момент они остановились! У вас есть часы?
– Нет...
– Черт! Черт! Черт! Как назло, у вас тоже нет часов!.. Что же делать?! Что же делать?!
Вид у подростка был крайне нервозный: он то и дело взъерошивал волосы, кусал губу. Наконец, он, кажется, смог на мгновение успокоиться.
– Надо взять себя в руки, – пробормотал он. – Мне кажется, всё не так ужасно. Мне кажется, прошло не много времени, совсем немного времени... К тому же он обязательно будет меня ждать. У него просто нет другого выхода!.. Да, я думаю, что так... Ладно, я покажу вам моё время! – опять воскликнул подросток, неожиданно придя в упоение. – Пойдемте (он схватил Не-Маркетинга за рукав)! Пойдемте! Пойдемте!.. Вы должны это видеть своими глазами. Вы должны видеть, иначе вы ничего не поймете.
– Идите за мной! – подросток потащил Не-Маркетинга за собой куда-то вглубь магазина. Не-Маркетинг подчинился.
Они зашли за стеллажи, на которых были расставлены музыкальные диски; там, в небольшом закутке было два рабочих места интернет-кафе, а между ними – вход в длинный и узкий коридор, в конце которого виднелась приоткрытая железная дверь.
Вдруг подросток обернулся...
– Вам не бывает никогда грустно? Вы не знаете, что это такое, когда грустно... Нет совсем никакого настроения. Только вспоминаешь, как в детстве играл в игрушки... Вспоминаешь ковёр на полу в комнате, расставленных по нему солдатиков, крепость из кубиков. Почему тогда было так хорошо, а теперь так плохо?!.. Почему тогда у меня была ясность – я буду шпионом, знаменитым разведчиком, а теперь... Пенза, Пенза, ты, конечно же, ни в чем не виноват! А кто виноват? Вы читали Данте? Про семь кругов ада?
Не-Маркетинг пораженно остановился.
– "Жизни путь пройдя наполовину, я оказался в сумрачном лесу", – произнёс подросток. Вдруг он встрепенулся:
– Прочь, прочь сумрак и темный лес, я вырабатываю новую концепцию счастья, основанную на новой жизни и новых информационных технологиях! Старая концепция счастья: кубики, игра в солдатики на ковре и мечты о том, как я стану знаменитым разведчиком – эта концепция счастья умерла, погибла, её загрызли волки в сумеречном лесу, но нужно что-то новое, настоятельно необходимо что-то новое на замену погибшей концепции, иначе мне конец, финиш, я не выдержу больше этого мрака, безвременья! Что же вы остановились? Пойдемте, пойдемте скорей, я покажу вам свой новый мир, в котором будет жить моя новая концепция счастья!
Он стремительно пошёл дальше по коридору, толкнул полуприкрытую крашеную черной краской металлическую дверь в его конце, – Не-Маркетинг еле поспевал за ним, – за дверью была неширокая лестница, подросток начал быстро подниматься по ней, хватаясь руками за перила: один, другой, третий пролет, они поднимались всё выше и выше вверх. Не-Маркетинг тяжело дышал, запыхался и подросток.
– Обычно эта дверь на лестничную клетку жилого дома закрыта на замок, но тут в интернет-кафе задымилась проводка, что-то замкнуло... Бегали за вахтером, чтобы он отомкнул – на лестнице здорово тянет сквозняк, если бы не этот сквозняк и не эта открытая дверь, в зале бы до сих пор не проветрилось, – говорил подросток, поднимаясь вверх по лестнице и тяжело дыша.
На одном из этажей он всё-таки сделал передышку. Сквозь маленькое окошко, больше похожее на бойницу, Не-Маркетинг смог рассмотреть, что они поднялись уже достаточно высоко: город уже был под ними. Тем не менее, они ещё три раза отдыхали, поднимаясь по лестнице выше и выше к последнему этажу дома.
Наконец, лестница закончилась – Не-Маркетинг был сильно изнурен, – они оказались в каком-то недоконца отделанном строителями достаточно просторном и совершенно пустом помещении; на полу валялся мусор: обломки досок, обрывки проводов, согнутые гвозди. Окон не было, но в стене была дверь, подросток нажал на ручку, и она открылась. Они оказались на свежем воздухе внутри открытой галерейки, что вела к маленькой декоративной башенке с колоннами на самом верху здания. Город лежал под ними...
– Смотрите! – воскликнул подросток. – Смотрите внимательно!
– Куда смотреть?! – недоумевал Не-Маркетинг, измученный долгим подъемом по лестнице недавно отстроенного, с еще до конца не распроданными квартирами жилого дома. Ему было страшно, он боялся высоты, здесь дул ветер, которого не было там, внизу, чувство тревоги, которое и без того посещало его в эти дни слишком часто, охватило его с новой силой. Где-то там, в дали, за домами находится переулок, в котором расположен кинотеатр, показывающий ленты кинофестив аля фильмов ужасов... В этом кинотеатре есть офис, в котором сейчас, вполне возможно, сидит человек, который заключает в себе какую-то загадку!.. Директор фирмы – организатора кинофестиваля фильмов ужасов... Кинотеатр в самом центре... Террорист, захвативший автобус с людьми тоже интересовался кинотеа т рами. Что это – простое совпадение?! А может, за этим фактом кроется нечто серьезное?
Не-Маркетинг окинул взглядом окрестности: внизу по улицам сновало множество народа, – уже наступил час, когда все возвращались с работы, улица была запружена автомашинами, до наступления темноты оставалось ещё достаточно времени, но во многих окнах, которые были видны отсюда Не-Маркетингу, всё равно горел свет – офисы с вделанными в потолок рядами ламп дневного освещения, лампы за зашторенными окнами квартир... Множество больших и маленьких зданий громоздились во все стороны до самого горизонта, десятки больших рекламных щитов, которыми пестрел этот райончик, боролись за внимание пешеходов с рекламами на крышах зданий, ярко зажигавшимися в темное время суток тысячами ватт электрического света, – но пока они ещё не сияли всей своей красотой, ночь была впереди. Что же касается пёстрых маленьких рекламных объявленьиц и небольших щитков, зазывающих покупателей в магазины и магазинчики, то с этой высоты они сливались в бесконечную череду пестрых маленьких точек, расцвечивающих вечернюю городскую улицу.
– Этот город и есть тот великий мир, в котором будет жить моя новая концепция счастья. Посмотрите на него: это великий город! Да, я согласен: он грязный, он нищий, он неблагополучный город, в нем много совсем бедных людей, наркоманов, бездомных, и ему трудно выдержать сравнение с другими столичными, да и не только столичными городами, которые находятся там, в тех странах, где больше роскоши, где богатство – везде, а не только на двух-трех центральных улицах, но мой город – он всё равно теперь уже великий, потому что информаций в нем теперь уже отнюдь не меньше, чем в тех столицах, где у всех очень много денег, – восторженно проговорил подросток, которого Не-Маркетинг считал своей копией, но только в юном возрасте.
Подросток продолжал:
– В моём городе теперь тоже есть свобода и демократия и в нём ничуть не меньше, а даже больше людей, чем в тех городах, где много богатства, и все эти люди думают, говорят, общаются, совершают поступки, а значит, создают, создают информацию, потому что теперь они могут, им разрешено создавать информации, и они не только пользуются этим разрешением и создают информацию, но они и распространяют эту свою информацию очень широко, потому что в нынешних условиях они могут не только создавать информацию, но и отправлять её очень широко. Скажите, раньше, когда вам было столько же лет, сколько сейчас мне, было так?..
– Нет, конечно же, нет, – ответил Не-Маркетинг. – Зачем ты об этом спрашиваешь, ведь я уверен, что ты сам всё прекрасно об этом знаешь: когда я был в твоём возрасте, всё вокруг меня было совсем не так... – Не-Маркетинг обвел рукой открывавшуюся с высоты округу. – Ситуация с информациями была совсем другая.
– Да, верно, знаю! Я отлично знаю, как было раньше, а спрашиваю, чтобы как можно сильнее подчеркнуть: теперь в этом городе всё по-новому, не так, как было раньше! Соответственно, и взаимоотношения подростка с мраком изменились, взаимоотношения подростка с мраком теперь совсем другие, нежели, чем раньше! Я хочу поговорить вот о чём: я знаю, вы тоже мучались, мучались от мрака. Ведь мучались же, когда были таким же, как и я, когда вам было столько же лет, сколько сейчас мне, когда вы были подростком, ведь мучались же вы, так ведь?! – в волнении спросил подросток.
– Да, я тоже мучался, – ответил Не-Маркетинг. Он опять позабыл и про кинофестиваль фильмов ужасов, и про террориста, захватившего автобус с людьми, и про приказ Главы представительства.
– Все мучаются, кто не глуп, кто не идиот, в ком есть хоть одна мысль, – удовлетворенно проговорил подросток. – Вы знаете, что сейчас есть много таких подростков, которые не мучаются, в которых мыслей нет вообще. Я, кстати, с сегодняшнего дня тоже не мучаюсь, только совсем по другой причине – я преодолел мрак. Вы скажете, это невозможно? – с вызовом в голосе спросил подросток.
Не-Маркетинг только пожал плечами.
– В том-то и дело, что теперь это стало возможным, – продолжал подросток. – Стало возможным потому, что изменилось время: стало больше информаций, всё стало гораздо технологичней, про всё уже всё известно, а про то, что неизвестно только какому-то одному человеку, ему может рассказать какой-нибудь его собеседник в интернет-чате. Я избавился от мрака, я разобрался в информациях! Вы-то небось в аналогичной ситуации мучались годами, а я избавился от мрака за неделю.
– Да, я мучался, мучался! Я очень мучался! – странно, но Не-Маркетинг неожиданно воскликнул это чуть ли не с восторгом. – Я ужасно мучался! И именно годами! Мои муки были ужасны и длинны, они были просто-таки бесконечны!
– Так-то! – удовлетворенно проговорил подросток. – Я уверен, что вы завидуете мне. И совершенно правильно завидуете! Вам просто ничего другого не остается, я бы на вашем месте тоже ужасно завидовал. Завидуйте, завидуйте, всё в жизни поменялось очень сильно! Вам остается только ужасно завидовать и вспоминать, как сами-то вы от этого мрака умирали, тосковали и старились!
Подросток заходился от восторга. Не-Маркетинг с удивлением слушал, как он продолжает говорить: