Он шагнул к Не-Маркетингу, предлагая выйти... После того, как дверь за Не-Маркетингом закрылась, раздалось лязгание замка, – директор закрылся изнутри на ключ.
Оба джентльмена, стоявшие с Не-Маркетингом в коридоре, с интересом смотрели, что он станет делать. Не-Маркетинг пошел к лестнице.
– Странный малый!.. – услышал он за спиной, уже когда проходил в дверь.
– Вся ситуация очень странная... – ответил другой джентльмен, по вкрадчивому голосу Не-Маркетинг определил, который из двух...
Не-Маркетинг задержался за дверью, и не зря!..
Всё тот же вкрадчивый бизнесмен проговорил:
– Олег... Первый раз вижу, чтобы он так раздраженно разговаривал с кем-то! Этот визитер: он сказал про Олега, что он запретил ему появляться в кинотеатре... Очень странно...
Голоса приближались, видимо, джентльмены опять возвращались на своё место у пепельницы на металлической ножке.
Второй продолжал:
– Но с другой стороны ты же не знаешь что за человек оказался у него в кабинете и при каких обстоятельствах... Может быть это не партнер, не спонсор, а человек, не имеющий отношения к фестивальным делам...
– Этот Олег – он какой-то странный... И гости к нему ходят еще более странные!.. Необъяснимая сцена!..
– Нечего гадать! Черт с ним! Не наше дело... Был бы ты директором фирмы, устраивающей такие кинофестивали – еще не так бы себя повел!.. Насмотришься фильмов ужасов!.. – говоривший рассмеялся.
Рассмеялся и вкрадчивый джентльмен.
Медленно, осторожно ступая, так, чтобы его шаги не были слышны, Не-Маркетинг стал спускаться по лестнице вниз...
Уже выходя на улицу он почувствовал сильную головную боль и глянул туда, где пересекался с центральной улицей маленький переулок, в котором находился кинотеатр, – в прошлый раз она была забита не двигавшимися автомобилями и выбраться из переулка на машине было невозможно. Сейчас на главной улице тоже было много машин, но они энергично проезжали.
Его одолевали мрачные мысли: на квартире, скорее всего, ждал скандал и плохие сюрпризы. Опыт подсказывал: звонок хозяйки в офис был угрозой, но скоро она перейдет к действию, а до той поры будет изо всех сил трепать нервы...
"Возьму такси! – решил он. – Не зря же пока неплохо зарабатываю!"
Едва он протянул руку, как откуда-то вынырнула и тормознула желтая машина с черными шашечками. Забравшись на сиденье он назвал адрес съемной квартиры. В салоне работал радиоприемник. Как только сел в машину, – поразило больше всего, – по радио заговорили о захваченн ом автобусе. Передавали новости. Диктор сообщил: после того, как нарушив данное террористу слово заложники разбежалось, тот потерял осторожность и даже перестал строго следить за оставшимися тремя. По словам диктора, именно в момент, когда шёл новостной выпуск, на невидной террористу части площади вероятно шла подготовка к спецоперации... На этом информации про автобус закончились и стали рассказывать о других событиях. В завершение передали сводку погоды и курсы валют... Пошла музыка, прерываемая рекламой.
– Нельзя ли включить ещё какие-нибудь новости? – нервно спросил Не-Маркетинг.
– А зачем? – ответил таксист – угрюмый молодой парень.
За оставшуюся дорогу Не-Маркетинг не произнес ни слова.
От такси к подъезду дома, где была съемная квартира, шёл с тоскливыми предчувствиями.
Глава XVIII
Совещание марионеток
Не-Маркетинг, уже будучи в здании бизнес-центра и поднявшись на этаж, на котором располагалось представительство их транснациональной корпорации, в холле возле лифтов увидел Маркетинга, стоявшего с внуком фотографа. Ещё подходя к ним, расслышал, что внук фотографа радостно говорит:
– Да, всё это замечательно!
– Что ты находишь замечательным? – спросил его Маркетинг.
– Как это что?! То положение, которое сейчас у нас сложилось. Осуществилось то, о чем я и мечтать-то прежде в самых развязных своих мечтаниях не смел! Они взяли меня на работу в такую, не побоюсь этого слова, великую корпорацию! О, это не просто корпорация, это корпорация – всем корпорациям корпорация! Ну скажи, скажи, неужели же это не замечательно?! На этих днях совершился исторический поворот моей судьбы, это я предчувствовал, я всегда предвидел это, и знаешь...
Он заметил Не-Маркетинга.
– О, вот и Не-Маркетинг! Давно не виделись! Я вас ждал! Я так и думал: вы сейчас должны появиться! Вас не было целый день. Где вы были? На переговорах?
Не-Маркетинг, угрюмо посмотревший на внука фотографа, промолчал.
Маркетинг лишь кивнул Не-Маркетингу и, вновь повернувшись к внуку фотографа, сказал:
– Выходит, ты называешь всё замечательным лишь потому, что лично у тебя дела пошли суперхорошо! Это, знаешь ли, как-то несправедливо!
– Несправедливо? Почему же ты считаешь это несправедливым?!
– Да потому что у остальных дела отнюдь не хороши! Вон, Не-Маркетингом недоволен Глава. У нашего отдела – убытки. Валюта падает! Да и вообще!.. Ты наверняка знаешь, мадам С...
На лице внука фотографа отразилось недоумение:
– Что за мадам С.?
– Ты что, ничего не знаешь?! – спросил Маркетинг.
– Нет, ничего!.. Но это неважно! Все это во всех случаях неважно!
– Да почему?! – воскликнул Маркетинг, отчаянно жестикулируя. – Почему же это неважно?!
– Да потому, что я – знак счастья! Теперь я несу его в себе. О, счастье! Ко мне теперь повернулся своим лицом бог! Это именно я – провозвестник того, что всё прекрасно, всё хорошо, ничего плохого больше в этой корпорации произойти не может, потому что та корпорация, в которую я пришел в качестве сотрудника, обязательно станет процветать! Обязательно станет процветать корпорация, на которую я пришел в качестве сотрудника. В качестве сотрудника на которую я пришел корпорация обязательно станет процветать!
– Чем-то мне эти ваши заявления напоминают речи вашего деда, – мрачно заметил Не-Маркетинг.
– Ха! Извините, причем тут мой дед?
– Да как же... Даже основные слова совпадают: ваш дед – провозвестник пророка нового бога, вы – провозвестник того, что всё прекрасно, всё хорошо... Разве не так?
– Мне пора идти, меня должны ждать, – вдруг сказал внук фотографа, поворачиваясь к дверям лифта и нажимая на кнопку.
– Вот что я хочу вам сказать, – продолжил он говорить Маркетингу, но уже без прежнего энтузиазма в голосе. – Я действительно уверен в том, что эта корпорация в ближайшее время будет только процветать. Только процветать в ближайшее время станет эта корпорация. Всё будет замечательно! Все будет хорошо. И в вашей судьбе в том числе всё будет складываться хорошо! Что же касается Не-Маркетинга... Его отношения с Главой представительства. Я сказал, когда Глава представительства предложил мне работать здесь...
– Да, вот... Это предложение... – пробормотал Не-Маркетинг.
– Когда он предложил мне работать... Я сказал: если он попытается уволить вас – я уйду в тот же день. Если он взял меня, чтобы мною заменить вас... Это не пройдет совершенно точно!
– Точно? – спросил Маркетинг.
– Не пройдет!
Лифт подошел, двери раскрылись, внук фотографа вошел в кабину.
Он, перед тем, как нажать кнопку и уехать, проговорил:
– Закончилось мрачное. Всё мрачное закончилось, и оно теперь в прошлом. Наступает новое, необыкновенное счастливое время. Попомните, что я вам сейчас сказал: счастливое новое время уже пришло. Недаром моя судьба так долго была в полном провале! Недаром!..
Когда двери закрылись, и лифт уехал, Маркетинг проговорил:
– Да, вот что я хочу тебе сказать... Помнишь, ты вчера очень интересовался тем террористом, что захватил авт обус с заложниками? Тебя ведь страшно интересовала эта тема!
– Я и сейчас ею очень интересуюсь... Только я сегодня проспал и даже не успел послушать новости. А что случилось? Есть что-то свежее?
– Да, только что... Во всех случаях, даже если бы ты успел посмотреть новости, там этого всё равно не было. Только что по одной маленькой, только чудом до сих пор не закрывшейся коротковолновой радиостанции передали... Как-то эта информация прорвалась к ним в эфир... По всем другим станциям и каналам – полная тишина... Террорист... Он заявил: ему, видите ли, факт созерцания чело веческой низости доставляет величайшее удовольствие! Он заявил, что нарочно затеял всю эту галиматью с честным словом, и главный смысл этой галиматьи был в том, чтобы тут же и без всяких колебаний все нарушили своё честное слово! Надо же такое заявить: ему, видите ли, факт созерцания человеческой низости доставляет величайшее удовольствие!.. Что с тобой? Ты очень плохо выглядишь!
– Плохо чувствую... Послушай, это вся информация? Точно ли про этого террориста нет еще каких-либо информаций?
– Нет, последняя информация была по массовым каналам вчера примерно в конце рабочего дня или чуть позже – все про то, как он брал с заложников честное слово, и больше никаких информаций не было... Такое ощущение: как только террорист сказал свои странные слова, что-то в окружающем мире изменилось... И все! Все информации прекратились!.. Толи до сих идет подготовка к его захвату, то ли его уже убили и не знают, как об этом объявить, то ли на все информации об этом деле был наложен запрет...
– Произошло! – воскликнул Не-Маркетинг. – Случилось! Наконец-то...
– Что случилось?
– Я долго ждал этого момента, и он наконец наступил!.. Ах, черт возьми!.. – вдруг словно бы некое сомнение охватило его. Он растерянно, и совсем не таким радостным, как только что, тоном, пробормотал:
– А что, если я ошибаюсь?! Что, если на самом деле всё и не так-то уж и здорово, и ничего не случилось, ничего не произошло?.. Нет, нет, всё произошло, всё случилось! Не может быть никаких сомнений... – опять его охватил прежний энтузиазм. – Теперь надо ждать определенных перемен, определенного взрыва событий!
– Ты можешь объяснить, в чем дело?! – раздраженно сказал Маркетинг.
– Информационные пото ки затихают!.. Понимаешь, я почувствовал это еще вчера!.. Вчера вечером я пытался выцепить какие-то информации про этого террориста, но не смог... Ничего не было! Никаких информаций!.. Тишина по радио и телевидению!.. Полный мрак!.. Тогда я обо всем догадался: всё дошло до определенной точки. Прежние технологии отработаны, они уже не дают эффекта. Лгать уже тяжело. И тут у владельцев франшиз мрачной сюрреалистической лжи проявляются какие-то чувства, природные чувства...
– То ты говорил, что информационные потоки захлестывают... Теперь получается, что они достигли своей крайней точки и закончились!.. Нет, я с тобой не согласен!.. Все не так!.. Главные информации еще впереди!
– И мне до последнего времени казалось: вихрь информационных потоков будет усиливаться. А он стих... Информационные потоки растерялись. Ситуация переломилась... На время или нет?..
– Ты плохо выглядишь... – вновь заметил Маркетинг.
– Информации тут не при чем...
И Не-Маркетинг коротко рассказал Маркетингу про то, как он встречался с директором фирмы-организатора кинофестиваля фильмов ужасов.
– ...Когда я дома вынул из кармана его визитку, обнаружил: он сунул мне какую-то странную карточку с названием кинотеатра и адресом...
– Да, странно... – пробормотал Маркетинг. – Всё-таки директор фирмы должен быть заинтересован в сотрудничестве с большой корпорацией. Ни один бизнесмен возможностью завязать отношения разбрасываться бы не стал. Необъяснимо... Просто необъяснимо.
– Я иду к Главе! – сказал Не-Маркетинг чрезвычайно возбужденно.
Он развернулся и быстро пошел в сторону двери в офисный зал. Маркетинг хотел поговорить ещё, но ему осталось лишь последовать за ним к входной двери...
В зале было, как прежде: множество офисных столов белого цвета, белые компьютеры, серые стулья и пол, покрытый серым ковром, белые пластины подвесного потолка, перемежавшиеся ячейками с лампами дневного света. Не-Маркетинг направился к кабинету Главы, примыкавшему к залу.
Широкая дверь в кабинет всегда, кроме чрезвычайных случаев, когда происходили какие-то очень важные переговоры, была настежь открыта, но входить без приглашения было строжайше запрещено! Повод, конечно, определенный, хотя бы, к примеру, необходимость положить документы в сейф, ключи от которого совсем недавно потерял Не-Маркетинг, позволял это сделать, но против правил и устоявшихся порядков было просто так зайти к Главе представительства, чтобы обсудить какой-нибудь вопрос. Про то, что Глава представительства очень сердится, когда кто-то неожиданно вынуждает его говорить на важные темы, на которые он в этот момент и не помышлял говорить вовсе, знали все. Обычно Глава представительства сидел за своим столом чуть наискосок от открытой двери – ему было видно через нее большую часть офисного зала. Он – и об этом опять-таки знали все – пользовался этим, чтобы контролировать сотрудников.
По инерции, а больше из подстегивавшего неодолимого любопытства, Маркетинг, повернув вслед за Не-Маркетингом, сделал несколько шагов в сторону кабинета... Остановился, развернулся и пошел к своему столу. Он успел заметить, что когда Не-Маркетинг стремительно и, конечно же, без всякого разрешения вошел в кабинет, Глава представительства в напряженной позе сидел за столом и смотрел в экран ноутбука...
– Послушайте! Я хочу знать... Вы должны объяснить мне!..
Глава представительства вздрогнул и поднял глаза. Он взял в руки совершенно ненужный ему деревянный коричневый карандаш (словно бы он вовсе и не вздрогнул от неожиданно раздавшегося голоса Не-Маркетинга, а просто как раз в этот момент потянулся за карандашом), и, подержав его в руке ровно одно мгновение, положил на клавиатуру ноутбука.
– Что? Какой ситуации?
Глава представительства был в очках, – видеть его в них Не-Маркетингу было непривычно: он одевал их лишь во время чтения или когда работал за компьютером, но занимался этим только у себя в кабинете, в который большинство сотрудников попадали редко.
– Вы взяли на работу человека, который столь похож на меня такого, каким я был в его годы!
– Вы?! Я?! Что это значит?!
Не-Маркетингу показалось, что глаза Главы представительства сверкнули под очками.
* * *
– Я хочу узнать по поводу приема на работу нового сотрудника в наш отдел.
– Того, чья фамилия Лебок? – уточнил Глава представительства и опять взял остро отточенный карандаш.
– Да, именно того, чья фамилия Лебок.
– А что, собственно, вы хотите знать по поводу его приема? Всё, что необходимо знать вам, вы уже знаете. Всё остальное касается только Лебок и администрацию.
– Нет, это понятно... Меня не интересует, какую зарплату вы ему назначили. Мне нужно знать вообще... Сам факт его приема крайне удивителен!
– Что?!
– Но этого же не может быть, поймите! – с жаром проговорил Не-Маркетинг и, словно испытывая страх перед Главой представительства, сделал шаг назад.
– Почему не может быть?! – в глазах Главы мелькнуло что-то, похожее на сострадание.
– Да потому, что до сих пор ничего подобного никогда не было! Вы же сами прекрасно знаете, как на нашу фирму попадают люди, по какой системе набирается персонал. Вы же сами знаете, что всегда сначала вы обсуждаете и утверждаете необходимость найма нового работника с главной конторой... Затем вы обращаетесь в кадровое агентство, – ни разу не было, чтобы вы наняли человека без помощи кадрового агентства. Затем вам обязательно высылают не менее десятка резюме потенциальных кандидатов и из них, после тщательного анализа, который еще ни разу по-моему не занял у вас меньше недели, вы отбираете три резюме и просите направить этих трех кандидатов к вам на собеседование. Три резюме, не меньше!.. Вы встречаетесь с кандидатами по отдельности, долго беседуете с ними. Потом берете тайм-аут и долго что-то обдумываете, сравниваете кандидатов. Иногда вы после этого просите прислать еще кандидатов. И так происходит каждый раз. Я вас знаю давно! И тут неожиданно вы делаете всё наперекор прежним привычкам: раньше было много кандидатов, теперь – только один, раньше было кадровое агентство, теперь – случайно оказавшийся в нашем офисе человек, которого вы видели первый раз. Разве это ни странно и ни удивительно, что вы принимаете на работу в представительство человека, которого вы видите первый раз в жизни, все общение с которым уместилось в несколько минут?! Раньше вы всегда советовались с главной конторой, теперь неожиданно приняли решение сами за один миг – что за странность поведения?! Что заставило вас изменить прежним правилам?
– Вы говорите ерунду. Никаких правил не существует. Я могу нанимать когда хочу и кого хочу и по какой угодно процедуре. Главная контора полностью доверила этот процесс мне.
– Нет, этого не может быть, это очень странно!
– Ничего странного я в этом не вижу, – голос Главы представительства уже нельзя было назвать совершенно спокойным, в нём чувствовалась какое-то напряжение.
– Нет-нет, это странно, странно! Вы должны развеять эту странность!
– Это глупо, черт возьми! – выругался Глава представительства.
– Это не глупо! Странность бросается в глаза. Я же сказал: такого никогда не было!
– Послушайте, вы с ума сошли, – проговорил Глава представительства еще достаточно ровным голосом, но по тому, как дьявольски загорелись при этом его глаза, Не-Маркетинг почувствовал, что гром вот вот грянет.
– Да, быть может, я веду себя так, как не стал бы вести себя ни один из ваших подчиненных. Но я не сошел с ума. Я уверен, что говорю совершенно оправданные, логически выверенные, вытекающие из известных мне обстоятельств вещи. Да вы и сами это понимаете! Вы на моем месте думали бы точно так же! Разве нет?
– Вы всё время повторяете "странно, странное, странность", но ничего странного не произошло. Единственное странное – ваше поведение. Оно действительно странно! Я знаю вас не первый день, но никогда не думал, что вы настолько странны!.. Впрочем, нет, нет – в последнее время я замечал, что с вами происходит что-то не то.
– Я схожу с ума от того, что у меня в голове не укладывается ваше поведение!
Глава представительства вскочил с кресла...
– Делайте со мной что хотите: можете уволить в эту же минуту, что угодно! Но я прав: тайная пружина у вашего поведения есть! Вы не просто так нарушили все свои правила!
Глава представительства дрожал от гнева и не произносил ни слова.
Через мгновение он выбежал из-за стола и с силой схватив Не-Маркетинга за руку потащил его как школьника вон из кабинета в офисный зал. Не-Маркетинг повиновался.
На самой середине офисного зала Глава представительства отпустил его руку и громко проговорил, обращаясь к сотрудникам, которые робко посматривали со своих мест на необычную сцену.
– Прошу всех бизнес-стафф подойти сюда!
Бизнес-стафф – те сотрудники, в чьи обязанности входили торговые операции – начали быстро вставать и стремительно собираться вокруг Главы представительства и Не-Маркетинга. Все недоумевали.
– Я хочу провести со всеми очень короткое совещание.
Поскольку все в офисе из-за слухов про приезд мадам С. ожидали каких-то дурных новостей, вокруг сразу собрались все, кто находился в офисном зале.