Данн толкнул дверь и поманил ее за собой. В соседней комнате у стены валялся издыхающий молодой ящер, слабо шипевший на возмутителей его покоя. Данн впрыгнул на ступени ведущей на верхний этаж лестницы, приглашающе кивнул. Вверху большая комната, совершенно пустая. Данн открыл дверь в соседнюю комнату - и тут же отпрянул. Маара рванулась к нему, повинуясь тому же инстинкту, который гнал ее на помощь маленькому неосторожному братику, сломя голову кидавшемуся навстречу опасностям. В потолке соседней комнаты зияла громадная дыра, в небе уже появились первые звезды. В комнате, по полу и стенам, сновали пауки. Не обычные черно-желтые, а громадные бурые. Чем они питались? Ответ на этот безмолвный вопрос Маара увидела в тот же момент. Паук размером с крупную собаку прыгнул на малого собрата и подмял его под себя. Жертва пищала и вырывалась, но в нее тут же вцепились еще несколько пауков, раздирая беднягу на части.
- Я здесь не останусь, - вырвалось у Маары.
До сих пор она ни словом брату не возразила, во всем подчинялась ему. Данн замер, вперив в нее какой-то странный, как будто непонимающий взгляд. "Что я вижу?" Странно наблюдать, как он исследует человеческие лица, пытаясь понять, что люди чувствуют, чего добиваются. Как будто ему это не удавалось… А почему он не боялся сейчас? Ведь пауки их заметили, вот-вот набросятся. Маара это поняла в тот же момент. Данн боялся лишь людей. Но поняла уже на бегу, прыгая по ступеням лестницы. Данн понесся за ней. Она подхватила свой мешок, выскочила в темноту и остановилась, боясь скорпионов. Скорпионы, однако, все попрятались от ночной прохлады, они не любят холода. Исчезли и люди. Данн поглядел вправо-влево и направился к прилавкам. Запрыгнул на самый большой, втащил за собой Маару. Конечно же, он прав, от земли лучше держаться подальше. А где большой дракон? Свет давали только звезды, дружески подмигивавшие Мааре. Брат с сестрой уселись на прилавок, взгромоздившись на него с ногами, спина к спине, он с ножом наготове. Они съели хлебный плод, суховатый, вязкий и безвкусный, выпили немного воды.
- Кто знает, когда снова доберемся до воды, - прошептал Данн.
"Те люди, в доме, они дали бы нам воды", - подумала Маара.
На небо выкатилась луна, увесистая, как хлебный плод, но не совсем круглая, как будто кто-то обгрыз ей бок. Теперь можно было разглядеть все вокруг. Дракона не видать. Не видно и черно-желтых пауков. Знают ли они, что рядом двое людей? Похолодало. Маара ощущала спиной тепло тела брата и позавидовала его волосам, сохранявшим в тепле голову и затылок. Накинула на голову тряпку, в которую было завернуто ее теперешнее платье. Они не спали, лишь дремали, наблюдая за черными тенями домов, окаймлявших рыночную площадь. И заметили, как еще какая-то прыткая тень шмыгнула в дверь оставленного ими дома, выскользнула из нее и куда-то исчезла. Ее, конечно же, поджидал один из немногих огоньков, не гаснувших всю ночь в некоторых окнах. Как они вообще отваживались спать в этом городе, населяющие его люди? Только небо начало сереть, как Данн потянулся, бдительно оглядываясь по сторонам. Наскоро перекусили желтым корнем, запили глотком-другим воды. С нетерпением ждали солнца, и вот оно показалось, красный край высунулся из-за холма, на котором они побывали вчера. Высыпали из нор скорпионы. Вышел на площадь вчерашний торговец, увидев их, замер, как будто не веря глазам. Очнувшись, он подошел к двери дома, из которого они сбежали, открыл дверь. Оттуда вывалился недовольный дракон. Очевидно, предприимчивый делец впустил дракона к месту ночлега предполагаемых жертв. Дракон направился к прилавкам, разевая пасть и шипя. Торговец вынул из кувшина кусок мяса, кинул дракону. Его кривая усмешка говорила о том, что не предполагал он в это утро кормить своего телохранителя, питомца или, может, милого дружка.
Маара и Данн быстрым шагом направились к дому на подъеме. Маара задержалась, чтобы помочиться. Ясная желтая моча журчала у ног, с шипеньем втягивалась в пересохшую землю. Конец болезням. И ноги уже скоро станут похожими на настоящие. Она потрогала ягодицы - нет, там под кожей еще почти ничего не прибавилось.
Войдя, они остановились, держась каждый за свой конец палки, с мешками в руках. Вышел вчерашний махонди, Маара залюбовалась его гладкой чистой кожей и сияющими волосами, подумала, как они сами выглядят со стороны: грязные, вонючие, на полу наследили, с них сыплется пыль…
Человек вытянул вперед руку, Данн вынул из кармана желтую монету, положил ему в ладонь. Мужчина переводил взгляд с одного на другого.
- Вы из Рустама?
- Не знаю, - не раздумывая, ответил Данн. Человек повернулся к Мааре. Она чуть было не сказала:
"Да". Открыла рот, снова закрыла.
- Умеете управлять небоходом? - Неожиданный вопрос. Ее удивил ответ Данна.
- Да.
И снова к Мааре:
- Надо затаиться, а когда небоход начнет подниматься, быстро запрыгнуть. У них не хватает мощности.
- Я управлял небоходом, маршрутным, в холмах. - Мааре показалось, что Данн улыбнулся. Неужели он доверяет этому махонди?
- Отлично. Тогда, если вы готовы, мы сейчас же… - В этот момент в комнату вошел еще один мужчина, тоже махонди, и Данн замер с открытым ртом, потом затрясся. Близнецы! "Так что же, - лихорадочно уговаривала себя Маара, зная, что сейчас произойдет, - махонди все похожи друг на друга. Просто они оба махонди, только и всего…"
Данн еле слышно застонал, и оба удивленно повернулись к нему с одинаково озабоченными лицами, одинаково участливо слегка склонили головы. Данн завопил, сначала нечленораздельно, потом - обращаясь к Мааре:
- Бежим! - Он понесся вон с палкой и двумя бидонами на плече. Первая ее мысль: "Пропала моя вода!"
Мужчины удивленно-вопросительно уставились на нее: "В чем дело? Почему?" Но она не могла раскрыть рта, горло забил горький комок. Как им это объяснишь?
- Что с ним? - спросил вновь пришедший.
Маара покачнулась, дотянулась до стула, рухнула на него с закрытыми глазами. Открыв глаза, она увидела, что оба терпеливо на нее смотрят.
- Немножко странно ведет себя твой старший брат, - заметил первый.
Старший брат! Ее маленький братишка - старший брат… Как-то странно они смотрят. Заподозрили обман? Чего доброго, сейчас вздернут рубаху да проверят. И увидят тряпку с золотом. Маара встала. Они перевели взгляд на ее грудь, и она выпятила ее, чтобы убедить их, что там все абсолютно плоско.
- Сколько тебе лет? - спросил второй.
- Восемнадцать.
Они переглянулись. Маара не поняла, что это означало. После паузы первый сказал:
- Если хочешь, можешь отправляться один, без брата.
Первая ее мысль: "Как угодно, только подальше отсюда!"
Но как же Данн?
- Нет, без брата я не могу. - Она чуть не ляпнула "без братика".
- Здесь опасно, особенно одному, - сказал человек, в котором она почуяла друга и которого не хотелось покидать.
Маара не ответила. Не могла. Изо всех сил сдерживалась, чтобы не заплакать, чтобы они не поняли, что она не парень.
Ее подмывало попросить у них помыться. Но девушка отгоняла эту опасную мысль, хотя так заманчиво представить себе, что стоишь в бассейне, под струями воды, как в детстве, в родительском доме. Выстирать свою грязную робу, превратить ее из серой в белую. Но нельзя. Ей ведь тогда пришлось бы раздеться…
Мужчины все еще с интересом рассматривали ее.
- Как тебя зовут? - неожиданно спросил один.
Давнее имя внезапно всплыло из глубин забвения, неожиданно для нее самой, но вслед за ним всплыло усталое, озабоченное лицо Горды. "Помни, ты Маара. Тебя зовут Маара".
Она чуть было так и не сказала, но вовремя опомнилась.
- Маро.
- А семейное имя?
Тут память ей изменила. Да она и слышала его нечасто. Конечно, они ведь все носили одно и то же семейное имя.
- Не знаю. - Мысли туманились. Может быть, они знают… И скажут… И можно будет помыться, выстирать платье, отстирать от него чужие запахи.
- Ну, если не хочешь лететь, получай свое золото обратно. - Он протянул ей монету.
- О, нет, пожалуйста, дайте мелкими монетами.
Они переглянулись, слегка приподняв брови. Человек, в котором Маара почувствовала друга, попытался ее вразумить.
- Видишь ли, Маро, мелкой монеты будет столько, что тебе мешка не хватит. Ты его не унесешь. Да у нас и нет такого количества мелочи.
А второй спросил:
- Откуда ты, Маро? - Это означало: "Почему ты даже таких простых вещей не знаешь?"
- Я из скальной деревни. Они снова переглянулись.
Чтобы избежать дальнейших расспросов, Маара решила уйти.
- Ну, я пойду. - Она вытянула руку, и в ней тут же оказалась монета. Потом ее друг подошел к шкафу, выгреб из ящика горсть легких монеток, насыпал немного в маленький мешочек и вручил его Мааре.
- Спасибо. Спасибо. - Она приняла мешочек и еще раз повторила: - Спасибо. - Ей хотелось сказать: я передумала, заберите меня отсюда! Но…
- Спрячь хорошенько, - посоветовал ее друг.
- Ив город не возвращайся, - добавил второй.
5
Маара вышла из дома с незнакомым чувством. Как будто она отрывалась от самой себя, как будто сердце ее разрывалось надвое. Отойдя, она обернулась. Двое стояли в дверях, смотрели ей вслед. Она подняла руку в прощальном приветствии, в тот же момент осознав, что в другой руке держит золотую монету и мешочек с мелочью. Быстро засунула деньги в мешок.
Вернуться в город? Да она предпочла бы умереть на месте. Ее охватывал ужас при одной мысли об этом городе. К северу из города вела пыльная дорога, и Маара направилась по ней, одна, склонив голову, уверенная, что далеко не уйдет, что без Данна долго не протянет. Ее убьют из-за мешка или даже из-за этой грязной хламиды, которая на ней надета.
Время от времени девушка оглядывалась, проверяла, не увязался ли за ней кто-нибудь. По обе стороны тропы тот же безрадостный ландшафт, мертвые деревья торчат уродливыми палками и загогулинами, зеленые, корни которых достают до глубинных подземных вод, попадаются редко. Солнце припекало макушку сквозь накинутую на голову тряпицу. Маара шагала и представляла себе, как глубоко в земле текут ручьи, подземные потоки, во влагу которых окунают корни эти зеленые одиночки. В полдень она заметила впереди жидкую толпу и сразу испугалась - больше, чем боялась пауков или даже драконов. Она поняла Данна. Шла она быстрее, чем те люди, постепенно их догоняя. Догонит она их, и что тогда? Приблизившись, Маара увидела, из кого состояла толпа. Та же разноплеменная смесь всех цветов и мастей. Все пыльные, усталые. Одеты по большей части в штаны и рубахи, которые носили дальше к югу. В самом хвосте плелись двое, у которых Данн украл мешок, - всего лишь два дня прошло. Эти еле переставляли ноги. Они Маару даже не заметили, зато другие обратили на нее внимание. Она замедлила ход потому, что толпа всегда движется медленнее, чем один-двое, и потому, что стало очень жарко. Передние почти не различались за пеленой пыли, поднятой ногами идущих и ветром. Она вгляделась в лица. Некоторые, как ей показалось, были в лодке. Маара ковыляла в хвосте, ее донимали жажда и мысли о том, что, если бы Данн не был таким, каков он есть, они бы проделали тот же путь в небоходе, гораздо быстрее… Кто-то ее догонял… поравнялся… обогнал. Данн. Без улыбки, без единого слова он просто положил сестре на плечо конец палки, на которой висели бидоны.
- Дай воды, - прошептала она почти беззвучно.
- Подожди. Заметят, что пьешь, - распрощайся с водой.
И они шагали, ковыляли, плелись, давились пылью, щурились от солнца, пока оно наконец не поползло за горизонт. Тут вся толпа свернула с дороги и принялась карабкаться вверх по склону прилегающего холма. Пользуясь всеобщим замешательством, Данн остановился, снял с плеч палку и отдал Мааре один бидон. Она прильнула к нему и оторвалась, лишь когда брат зашипел:
- Хватит!
Запах воды, казалось, достиг ноздрей последних в группе, они обернулись, но Данн уже навесил бидоны обратно на палку, а нож вытащил и выставил перед собой. На склоне холма они нашли удобный откос, прикрывающий тыл, привалились к нему спинами, а воду поставили между собой. Маара шепотом сообщила, что эти два человека, которых он так испугался, дали ей кошелек с деньгами.
- Покажи, - приказал брат. Она дала ему мешочек, и Данн принялся перебирать монетки. - Выглядят вполне нормально.
- Данн, почему ты убежал? Чего испугался? - Спрашивая, Маара понимала, что ответа на эти вопросы не получит. - Они добрые люди, хотели нам помочь. - Удивленно наблюдала она возрождение давнего крошки братика, испуганно втягивающего голову в плечи, пугливо оглядывающегося по сторонам.
- Плохие… Плохие…
Он засунул мешочек с монетами в ее мешок и осмотрелся. Из расселины скалы вытащил куски сухой древесной коры, отломил ветку от мертвого дерева, разломал ее на куски, сложил костерок. Поджег от уже горящего соседского костра, огнем разжился, не спрашивая разрешения. На холме уже дымила дюжина костров, у которых кучковались люди, зорко следя за своими скудными пожитками. Кто-то тащил с собой сковороду, на которой сейчас принялись поджаривать сухие листья. Разнесшийся от них запах засохшего веника вызывал в памяти воспоминания о свежей зелени.
Съели лепешки, разделили на двоих один желтый корень. Обворованные Данном обмякли в полузабытьи неподалеку. Маара спросила Данна робким взглядом, можно ли выделить корень и им, но он нахмурился и недовольно тряхнул головой.
Народ улегся, костры догорали. Данн прислушался, встал, отошел чуть в сторону, снова прислушался.
- Кому-то надо караулить, - сказал он громко. - И огонь нам надо поддерживать. Вокруг полно драконов.
Народ уставился на него, соображая. Он сказал "нам", что предполагало взаимопомощь. Кто-то вновь растянулся, отвернувшись, закрывшись. "Да пошел ты!.. Отстань". Другие принялись подбрасывать в огонь ветки и шуровать в кострах. Один мужчина даже поднялся и тоже отошел к краю скопления людей. Мааре показалось, что он похож на Кулика. Действительно, из тьмы доносились звуки какой-то подозрительной возни.
- Подвинься к центру, чтобы не сожрали, - велел Данн, обращаясь к Мааре, но так, чтобы все услышали.
И снова кто-то не обратил внимания, а кто-то зашевелился, переместился так, чтобы костры оказались между ними и краем группы. Взошла большая желтая луна, привесила к скалам густые черные тени.
- Сверху тоже спрыгнуть могут, - заметил Данн, и они с Маарой передвинули костер к самой скале, чтобы жар его поднимался вверх по каменному срезу.
- Я сплю первым, - сказал он.
Спать хотелось обоим. Прошлая ночь на рыночном прилавке отдыхом не порадовала, а весь день они провели в пути. Как всегда, Данн заснул мгновенно, прижавшись к бидону. Все здесь держались за воду, прижимались к ней, обнимали ведра и кувшины, зажимали их коленями…
Маара сидела, вслушивалась, размышляла. "Я слушаю каждой клеткой тела", - подумала она и встрепенулась. Клетка… Откуда это слово? Откуда другие слова, которые она слышала, которые вдруг вспоминались, но значения которых она не понимала? Может быть, Дэйма… Маара ощутила жажду, иного рода, но не менее сильную, чем жажда тела: жажду узнать новое. Она огляделась. Спали, кажется, все, кроме нее и еще одного мужчины в отдалении. Что-то в нем знакомое, но что… подробно не разглядеть, темно и далеко. В центре меж двумя взрослыми спал ребенок. Уже много месяцев она детей не видела. Конечно, ему не выжить, этому ребенку.
Вверху что-то зашуршало, Маара резко вскинула голову и встретилась глазами с крупным ящером, на мгновение высунувшимся из-за скалы и отпрянувшим от поднимающегося жара. Девушка подбросила в костер еще веток. Костер освещал скалу, и она заметила подкопченность обрыва еще в нескольких местах. Не одни они такие умные. Сколько здесь народу перебывало… На север, на север… Тот человек, второй бодрствующий, прислушивался, прохаживался… Кулик? Тощий уж слишком. Шипенье и возня донеслись теперь снизу. Луна выбралась в зенит, в ее свете призрачно поблескивали скалы и деревья. Маара заметила, как длинная стремительная тень превратилась в ящера, закричала. Человек, похожий на Кулика, резко развернулся, взмахнул дубинкой, но ящер уже сжал челюсти на шее спящей женщины и поволок ее во тьму. Та не издала ни звука. Из темноты послышались жуткие звуки: урчание, шипение, чавканье, какой-то хруст… Передел добычи, каждый из хищников желал урвать долю. Но даже вопль Маары разбудил не всех. Данн, конечно, сразу вскочил.
- Нам надо собраться вместе и окружить себя огнем, - поучал он. Все мялись, никто не двигался. Вместе - того и жди, что обворуют. - Спиной к спине, - бросил Данн сестре.
Они снова сели, как прошлой ночью на прилавке, он с ножом, она с палкой. Данн опять заснул, тело его обмякло. Мааре спать не хотелось. Глупо сидеть, глазея в одном лишь направлении, и она осторожно высвободилась, уложив брата на бок, как малыша, как в давние времена, обнимая его любовью. Человек, похожий на Кулика, тем временем подошел к спящей женщине, пригнулся к ее ногам и подцепил палкой зажатое между коленями спящей ведро. Та зашевелилась, забеспокоилась, закашляла, и он мгновенно убрал палку, отпрыгнул. "Еще один враг", - оценила его Маара. "Кулик" снова зашагал взад-вперед, время от времени поворачивая голову в ее сторону.
Маара ощупала грудь. Что-то наметилось. Если грудь займет надлежащее ей место, появится новая опасность. А если снова кровотечение? Придется бояться каждого мужчины. Она скривила губы: "Я сижу и переживаю из-за какой-то ерунды, а ящеры только что заживо сожрали женщину. И я не переживала. А что поделаешь… Еще не одного сожрут… убьют…"
Маара вспомнила массовую могилу. Сколько их там, сотни, тысячи? Она начала считать пальцы на руках. Десять. На ногах - еще десять. Итого двадцать. Пять раз по двадцать - сто, это она тоже знала, могла себе представить. Далее простиралась тьма неведения. Слова, которыми она пользовалась, не представляя себе их значения. На склонах холма все затихло. Ей захотелось спать.
- Спи! - шепнул вдруг Данн.