Один из самых выдающихся комиков мира, Стив Мартин известен не только своими ролями в кино, но и выходившими на русском языке романом "Радость моего общества" и сборником короткой юмористической прозы "Чистая бредятина". Его первая повесть "Продавщица" - добрая и смешная история о больших чувствах маленьких людей, проникнутая любовью к человеку и его слабостям. "Продавщица" экранизирована режиссером Анандом Такером и стала лучшей романтической комедией 2005 года. В главных ролях - Стив Мартин и Клэр Дэйнс.
Содержание:
Об авторе 1
Пресса о книге "Продавщица" 1
Стив Мартин - Продавщица 1
Примечания 24
К своему стыду, я довольно поздно в жизни осознал, что на свете существует такой человек, как Стив Мартин. Увидел я его впервые в культовом американском комедийном шоу "Субботний вечер живьем": на сцену в студии вышел человек, укрепил на голове индейскую стрелу с обручем, взял в руки банджо и сказал: "Не знаю, как вы, а я счастлив. Банджо - это счастливый инструмент". И понеслось… После монолога о новом наркотике, который уменьшает людей ("Давай измельчаем"), я стал его поклонником навеки.
Уже потом я посмотрел его фильмы (не все, признаюсь, - их около сорока, очень удачных и не очень), послушал пару пластинок, - и прочел истории, который несколько лет публиковались в журнале "Нью-Йоркер" (эти остроумные и язвительные комментарии по любому поводу вошли потом в книжку "Чистая бредятина"). Но именно тогда мне открылся многогранный талант этого человека.
Его экранный образ интеллигентного "придурка", вечно попадающего в головоломные ситуации, изредка разбавленный ролями "отпетого мошенника" или "отца невесты", оказался обманчив. Стив Мартин - в первую очередь хороший писатель: стиль его изящен и легок, он наблюдателен и остроумен, много чего знает о людях и адекватно излагает. Даже его первые телевизионные скетчи были написаны тщательно, а каждое свое публичное выступление он до сих пор превращает в уморительное шоу. Его последний (по времени) роман "Радость моего общества" доставил радость от общества автора не только отдельно взятому переводчику Ивану Ющенко, но и большому количеству русскоязычных читателей.
И вот на экраны мира вышел фильм Стива Мартина, в котором он выступил не только в привычных амплуа актера и сценариста, но и автора литературного первоисточника. "Продавщица" была опубликована в 2000 году и долго ждала подходящего режиссера. Им наконец стал Ананд Такер, ранее больше известный своей работой на телевидении. В главных ролях вместе с Мартином снялись Клэр Дэйнс ("Ромео и Джульетта", "Терминатор 3", "Часы" "Благодетель") и Джейсон Шварцманн ("Рашмор", "Взломщики сердец", "Автостопом по Галактике" и др.). Потом фильм какое-то время пролежал на полке - и осенью 2005 года вышел в мировой прокат на радость всем, кто любит и ценит творчество Стива Мартина.
Предупреждаю: то, что вы сейчас прочтете, - не кино и даже не его сценарий. Эта трогательная и местами ядовитая сказка - самостоятельное и отдельное произведение, от которого в фильме остались сюжет и персонажи; но зато теперь вам станет ясно, что именно стоит за всеми событиями и поступками героев. Над ними можно смеяться, им можно сопереживать, но оснований для этого, наверное, у вас будет несколько больше, чем после экранной версии этого текста. И самое главное - вы тоже поймете: талантливый человек талантлив разнообразно.
Максим Немцов,
Guest Editor
Об авторе
Знаменитый американский комический актер, писатель, сценарист, режиссер и музыкант Стив Мартин родился в Техасе в 1945 году. В ранней юности работал в Диснейленде, где научился общаться с публикой, играть на банджо и делать из воздушных шариков скульптуры, иллюстрирующие такие сложные для изображения понятия, как "венерическое заболевание". В 1967 году начал писать скетчи и сценарии для комедийных и музыкальных шоу Джона Денвера и дуэта Сонни и Шер, а также выступать на сцене с такими музыкальными коллективами, как "The Nitty Gritty Dirt Band" и "The Carpenters". В 1969 году получил свою первую награду "Эмми". В 1970-х годах завоевал огромную популярность после выступлений в программе "Субботний вечер живьем" и нескольких музыкально-комедийных пластинок, расходившихся миллионными тиражами и становившихся золотыми и платиновыми. За две из них он получил премии "Грэмми".
К концу 1970-х годов популярность Стива Мартина уже превосходила славу многих рок-звезд. Его сольные концерты проходили с аншлагами на многотысячных стадионах. Но Мартин ушел в кинематограф и с тех пор снялся в более чем 40 фильмах, многие из которых писал, ставил или продюсировал сам. В 1990-х годах регулярно писал для журнала "Нью-Йоркер" (часть этих эссе впоследствии была издана в книге "Чистая бредятина"). Играл на сцене (в частности, в постановке пьесы Сэмюэла Беккета "В ожидании Годо" в дуэте с Робином Уильямсом) Автор двух романов, трех сборников пьес и двух книг короткой прозы. В 2005 году Стив Мартин стал лауреатом премии Марка Твена. Коллекционирует современное американское искусство. Живет в Лос-Анджелесе.
Пресса о книге "Продавщица"
Изящно и точно. "Продавщица" - лаконичный и остроумный очерк взаимоотношений мужчины и женщины, когда они полагают, что взаимодействуют друг с другом, хотя на самом деле им это не удается. Элегантный и глубокий путеводитель по человеческому сердцу.
Powells.com
Нежный и трогательный современный романтический роман. Книга - как один из набросков Мирабели: небольшая, умелая, задумчивая, острая…
Time
Лукавый всезнайка, безжалостный правдолюб, Стив Мартин заставляет вспомнить Джейн Остен - только с современной и мужской точки зрения.
Vogue
Самая совершенная работа Стива Мартина на сегодняшний день. Это не то, чего вы ожидали…
New York Times
В "Продавщице" мерцает чеховский осенний свет: в этой истории вспоминается все прекрасное, что случилось в недалеком прошлом.
Talk
Читается гладко и легко…
Los Angeles Times
"Продавщица" - не книга, а Одри Хэпбёрн: стройная, красивая и такая старомодная…
People
Нежная история любви… Уход Мартина от регистрации публичных пороков к хрупкости частной жизни мужественен и убедителен.
Entertainment Weekly
Фирменное сочетание восторженности и ранимости, которое Мартин предлагает нам с необычайной уверенностью.
Elle
Его проза - почти дзэн, а откровения превосходны.
New York Post
Действие развивается быстро, однако повествование разворачиваться не спешить, а чтобы достичь такого эффекта, нужно обладать незаурядным писательским мастерством. Литературная притча Стива Мартина обезоруживает - в особенности тех, кто ожидал зубодробительного причудливого юмора "Чистой бредятины". Это новое направление в карьере замечательного писателя.
Booklist
От этой книги трудно отмахнуться: читая, хмыкаешь и понимаешь, насколько интеллигентно и остроумно это написано, а когда заканчиваешь, осознаешь, что Стив Мартин не упустил ничего.
Epinions.com
Удовольствие можно получить хотя бы от того, как Мартин препарирует своих персонажей…
Brotherjudd.com
Взаимонепонимание, психологический урон, наносимый героями друг другу, и пустота их жизни подводят "Продавщицу" к опасной грани между комедией манер и жуткими потемками души.
Amazon.com
Где-то между Дугласом Коуплендом и хрониками современной депрессии.
Publishers Weekly
Мартин иногда сладок, иногда кусач, иногда он - интеллектуальный хвастун. Но он смешон всегда.
Wall Street Journal
Стив Мартин пользуется крайне колоритным вокабуляром, чтобы выявить, что происходит в душах мужчин, когда они общаются с женщинами.
AudioFile
Стив Мартин
Продавщица
Для Эллисон
~~~
Если работаешь в перчаточном отделе у "Нимана", значит, продаешь то, что уже никто не покупает. Эти перчатки не походят на дельный товар "Л. Л. Бина" - эти настолько тонки, что дама, на которой они надеты, сумеет поднять прямую иголку. Перчаточный отдел, примыкающий к отделу модной одежды, существует, в общем-то, для блезиру. Так что Мирабель б о льшую часть дня проводит, отставив ногу назад и прислонясь к витринному шкафу, а внутренними краями ладоней чуть опирается о крышку прилавка. Когда выдается особенно вялый день, она, бывает, даже облокачивается на прилавок - хотя такая поза руководством однозначно не приветствуется - и глядит сквозь стекло на шелк и кожу перчаток, выложенных на обозрение, как свежепойманные рыбки. Верхний свет отражается в стеклянной крышке прилавка и, сливаясь с черными и серыми тонами перчаток, образует перламутровый водоворот, от которого Мирабель порой впадает в легкий гипнотический транс.
В "Нимане" все ведут себя тихо, как в храме, и Мирабель всегда старается приглушить цок-цок-цоканье каблучков, проходя по звонкому мрамору пола. Если бы вы ее увидали, по ее походке могли бы решить, что она в любой момент боится поскользнуться. Однако так Мирабель ходит всегда, даже если бетонный тротуар обеспечивает надежное сцепление. Просто она не выучилась ходить и держать себя комфортно, и оттого кажется миловидной мимозой. Для Мирабель главное достоинство универсального магазина в том, что на работу надо ходить принарядившись, ибо дресс-код "Нимана" воодушевляет ее служить образцом изящества и стиля. Разумеется, главная проблема - оплатить приглянувшиеся вещи, но так или иначе, благодаря щедрым скидкам для персонала и способности скомпоновать и сообразить перефасоненное платьице с уцененным вдвое свитером от "Армани", она ухитряется хорошо одеваться, не выходя за рамки бюджета.
Каждый день в обеденный перерыв она ходит в Беверли-Хиллз, за угол, и там, в кафе "Часики" ей подают сытный ланч по номинальной цене. Один сэндвич, который всегда вытягивает на три доллара семьдесят пять центов, салатик, напиток и - она может удержаться в рамках предпочтительного шестидолларового максимума, который подскакивает едва ли не до восьмидолларового, если ей вздумается захотеть десерта. Иногда мужчина, чье имя она как-то подслушала - Том, кажется, - разглядывает ее ноги, которые прекрасно смотрятся, потому что за низким столиком кованого железа приходится сидеть, скосив колени и чуть выставив ступни в проход. Мирабель, как всегда, не отдает должного своей привлекательности и считает, что этот мужчина реагирует не на саму ее, но скорее на нечто от нее не зависящее например, на красивую линию, которую образует тонкая синяя юбка, пересекая по диагонали белизну ее бедра.
Остаток дня у "Нимана" она стоит, прислонившись, или облокотившись, или меняет положение; иной раз залетный покупатель выхватывает ее из послеобеденной замедленной проекции, пока не натикает шесть часов. Тут она закрывает кассу и, вытянувшись в струнку, идет к лифту. Она опускается на первый этаж и проходит сверкающие парфюмерные ряды - там девушки остаются на битых полчаса после закрытия, чтобы обслужить запоздалых клиентов, и распыленные за день на ожидающих покупателей благовония уже слоями лежат в магазинном воздухе. И потому Мирабель, проходящая через пятьдесят вторую секцию, всегда чувствует запах "Шанели № 5", а кого-то в пятьдесят шестой всегда одаривает собой более густая "Шанель № 19". Эта ежедневная прогулка всегда напоминает Мирабель, что она работает в "нимановской" Сибири, в глухом и труднодоступном перчаточном отделе, и она гадает, когда же ей удастся подняться в иерархии хотя бы до "Парфюмерии", потому что там, в динамичных густонаселенных мирах притираний и благовоний может сбыться ее заветная мечта - ей будет с кем поговорить.
Смотря по сезону, во время поездки домой Мирабель предлагается золотистое вечернее солнце лета или ранний сумрак и галогенные фонари зимы (по Тихоокеанскому Стандартному Времени). Она двигается по траверзу бульвара Беверли, хамелеонствующей улицы, где на одном конце элегантные мебельные магазины и рестораны, а на другом - вьетнамские лавчонки, торгующие таинственными расфасованными кореньями. Спустя пятнадцать миль, будто сыграв в "монополию" шиворот-навыворот, улица резко теряет в ценах на недвижимость и кончается у двухэтажного дома Мирабель в Силверлейке, богемном районе, который мог бы считаться опасным, да никак не получается. В иные вечера - если подгадать со временем, - когда она взбирается по уличной лестнице к своей квартире, ей выпадает увидеть самый красивый вид в Лос-Анджелесе: тихоокеанский закат клубится над половодьем огней, простирающимся от ее порога до моря. Затем она входит внутрь - а окна с видом по непонятной причине в квартире не имеется, - и угасающее солнце окончательно погружает все в черноту, превращая оконные стекла в зеркала.
У Мирабель живут две кошки - одна нормальная, а вторая, киска-затворница, живет за диваном и появляется оттуда редко. Очень редко. Раз в год. От этого у Мирабель возникает ощущение, что у нее в квартире поселился таинственный незнакомец, которого она не видит, но он оставляет свидетельства своего существования, ненавязчиво перемещая мелкие круглые предметы из комнаты в комнату. Это описание с легкостью можно применить и к немногим подругам Мирабель, которые тоже оставляют свидетельства своего существования в виде пропущенных сообщений на автоответчике и редких междусобойчиков, и тоже - редко появляются на глаза. Это потому, что они считают Мирабель пятым колесом, и поскольку у них не получается ее пристроить, вечерами она, как правило, сидит дома одна. Она понимает, что ей нужны новые друзья, но их нелегко завести тому, кто застенчив от природы.
Отсутствующих друзей Мирабель заменяют книги и телевизионные детективы, вроде тех, что показывают по Общественному каналу. Книги же - главным образом, романы XIX века, где женщины оказываются либо отравительницами, либо жертвами отравления. Читает она ли книги не как романтическая натура, глотая страницу за страницей в уединении своей комнаты, ничуть не бывало. Она как раз-таки человек развитой, ироничный. Ее умиляет мрачность этого старинного чтива, именно как китч, но в глубине души она понимает, что ей отчасти сродни вся эта мгла.
А помимо того, Мирабель умеет рисовать. Продукция ее малочисленна и малоформатна. Всего несколько рисунков, четыре на пять дюймов, в год - к тому же проникнутых леденящим духом читаемых ею ужасов. Она плотно заштриховывает бумагу черным восковым карандашом, покрывая все, кроме образа, который хочет представить, и кажется, что этот образ всплывает из тьмы. Ее последний мотив: скорчившийся мальчик из Помпеи, впечатанный в лаву. Рука у нее твердая, натренированная за те годы, что Мирабель провела в колледже Калифорнии, получая степень магистра изящных искусств и накапливая долг в тридцать девять тысяч долларов по студенческим займам. Магистерская степень превращает ее в ходячую аномалию среди "нимановских" парфюмерных и обувных девушек, чьи наивысшие достижения сводятся к тому, что они были умничками в старших классах. Изредка - но достаточно часто, чтобы собрать небольшую коллекцию собственных работ, - Мирабель достает уголь опускает лампу пониже, поближе к твердой поверхности кухонного стола, и принимается рисовать. Затем рисунок покрывается фиксажем и отправляется в профессиональный "портфолио". Эти вечера за рисованием истощают ее силы, ведь требуется сконцентрировать всю свою энергию, и в такие вечера она кое-как добирается до постели и проваливается в глубокий сон.
Обычные вечера проходят привычно попросту - за умащением тела лосьоном под разговоры с видимой киской, прерываемые восклицаниями, обращенными к предполагаемой кошке за диваном. Окажись рядом безгласный наблюдатель. Мирабель показалась бы ему счастливой девушкой, которая прихорашивается перед вылазкой в город. Но в действительности все эти занятия - лишь физические проявления ее неподвижности.
Сегодня, завершая вечер, Мирабель вслух желает спокойной ночи обеим кошкам и закрывает глаза. Рука щелкает выключателем лампы, и голова наполняется призраками. Теперь ее ум может витать среди любых пейзажей по своей прихоти, и начинается еженощный ритуал грез наяву. Вот она стоит у кромки тропической лагуны. Сзади к ней подходит мужчина, обвивает ее руками и, уткнувшись лицом в ее шею, шепчет: "Не двигайся". От этого образа первая молекула влаги выделяется у нее внизу живота, и, заложив ладонь между ног, девушка засыпает.
Утро, сухой корм, выложенный накануне в корытце, исчез - еще одно проявление фантомной кошки. Мирабель, с заспанными глазами, все еще в полудреме, готовит завтрак и принимает свой "серзон".
"Серзон" - это божий дар, который освобождает ее от обездвиживающей депрессии, той, что в противном случае окутала бы ее и просочилась в тело, как ядовитый туман. Препарат отгоняет депрессию - впрочем, та всегда маячит где-то неподалеку. Вдобавок это уже третий осветлитель настроения, который Мирабель испробовала за энное количество лет. Первые два действовали, и действовали отлично какое-то время, а потом вдруг разлюбили ее. Всегда приходится нелегко, покуда новый препарат - а на первых порах его следует смешивать с прежним - не укоренится в мозгу и не пустит в ход свою таинственную химию.
Депрессия, с которой Мирабель сражается, - не новость, не симптом, который развился у молодой женщины, переехавшей на самостоятельное житье в Лос-Анджелес. Впервые депрессия легла на тетиву в Вермонте (там выросла Мирабель), лук выстрелил, и с тех пор стрела сопровождает ее повсюду. С помощью лекарства Мирабель, как правило, может обуздать депрессию, не допустить ее в свою повседневную жизнь. Бывают, однако, черные полосы, когда она не в состоянии встать с постели. Она до последнего использует все дни отсутствия по болезни, предусмотренные в ее "нимановском" контракте.
Невзирая на депрессию, Мирабель нравится думать, что она обладает юмором. При случае, она умеет отпускать шуточки и веселиться вовсю. В таком настроении, думает Мирабель, она становится центром внимания на вечеринках и междусобойчиках. На самом деле, во время этих приступов жизнерадостности она просто дотягивает до нормы. Но для Мирабель это настолько исключительные ощущения, что ей кажется, будто она выделяется. Сила на этих вечеринках остается за невротически энергичными женщинами, которые привлекают мужчин, жаждущих их укротить.
Мирабель привлекает мужчин иного склада. Они застенчивее, скупее на слова. Они долго приглядываются к ней, прежде чем подойти, и если находят в ней что-то привлекательное, это - простое что-то у нее внутри.