Пытаясь разумно объяснить произошедшее с ней, без духов и привидений, Маше пришлось бы предположить, что это наведенный гипноз или НЛП, хотя бы со стороны прапорщика. Ведь известно, что специалисты нейро-лингвистического программирования могут в разговоре незаметно заложить "якоря" и этим задать алгоритм поведения человеку. От размышлений у Машки разболелась голова, и она решила больше не сушить над этим голову. "Будущее покажет!"
После обеда, по сложившейся привычке, Маша зашла на базу дайверов и стала свидетелем жаркого спора между Андреем и Яриком. Оба парня были так увлечены, что даже не заметили ее прихода. Черноволосая инструктор Марина, приехавшая сюда из далекого Казахстана, вполголоса объяснила, что спор разгорелся из-за появившихся слухов о том, что недалеко отсюда, возле пещеры Кара-Коба, что в переводе означает Черная пещера, с интервалом в несколько дней, были обнаружены двое мужчин, полностью потерявшие память. Вчера их показывали по телевизору и просили помочь опознать их, так как они ничего не могли о себе сообщить… Теперь ребята спорят, Ярик говорит, что это происки инопланетян, ворующих людей и лишая их памяти, а Андрей, что здесь без разборок бандитов не обошлось. Видно тех несчастных так отдубасили, что они ничего не помнят. Маша пожала плечами, мол, ерундой занимаются, затеяв бессмысленный спор, а сама подумала: "Рассказала бы вам о ночном происшествии, но никто же не поверит, подымут на смех. Да я и сама, чем больше думаю об этом, тем все больше оно мне кажется нереальным".
Тем временем подошли клиенты на погружение - семья из трех человек, и инструкторы захлопотали возле них, подбирая снаряжение.
- Ты плохо спала? - поинтересовалась Марина, угощая горячим зеленым чаем, и изучающе уставилась на нее. "До чего у нее неприятный взгляд черных глаз! В них лишь пустота". - в который раз про себя отметила Маша и отвела глаза. - "Хотя она неплохая девчонка, всегда пытается чем-нибудь угостить, только излишне молчалива".
- Дело в том, что в мои обязанности входит не спать ночами - я ведь дежурю в старой крепости. - усмехнулась Маша.
- Ах да, я упустила это из виду. Просто ты сегодня не такая, как всегда.
- Какая - не такая? - начала допытываться Маша, а сама раздумывала: "Может, поделиться с ней ночными страхами?"
- Ты выглядишь как человек, желающий что-то рассказать, - смеялось лицо Марины, но глаза ее были пусты и ничего не выражали.
"Я что - открытая книга?! - Маша разозлилась. - Ничего ей не расскажу!" А вслух сказала: - Это тебе только кажется - жизнь скучна и однообразна, никаких событий достойных внимания нет.
- Правда, что здесь может быть интересного?! - согласилась Марина. - Днем пляж, ночью дежурство. Отдых - не отдых. Анатолий собирается поехать в горы, хочет посетить Красные пещеры - упади ему на хвост.
- Неудобно, он же, по-видимому, поедет с этой белоруской, Викой. - Маша заволновалась, идея ей очень понравилась.
- Удобно - неудобно - делай, как знаешь. В этом мире каждый сам за себя. - Марина встала и пошла к морю.
Маша набралась храбрости и подошла к Анатолию, в компрессорной "набивавшему" воздухом баллоны.
- Анатолий, как думаешь, я не сильно помешаю тебе с Викой, если напрошусь поехать с вами в Красные пещеры? - спросила она, присев на корточки, чтобы поймать его взгляд. Тот от неожиданности даже уронил гаечный ключ. - Ты ничего не подумай, я в Крыму в первый раз, нигде не была, кроме Судака.
- А откуда ты взяла, что я собираюсь с Викой на Кизил-Кобу? - спросил удивленный Анатолий.
- Собственная агентурная сеть, - потупив глаза, скромно сказала Маша.
- Агенты у тебя в самом деле высококлассные, - пробормотал Анатолий, - ведь об этом я ни с кем еще не говорил, даже Вике собирался сказать о поездке только сегодня вечером. Княжна, ты меня все больше и больше удивляешь! Сейчас даже больше, чем ночью в море в странном костюме.
- А кроме своего удивления ты как-нибудь отреагируешь на мою просьбу? - спросила Маша.
- Я - за, Вика, думаю, тоже, не будет возражать.
"А я думаю, что будет", - подумала Маша, а вслух сказала:
- Когда выступаем? Мне ведь надо будет отрегулировать вопрос с работой.
- Вика через пять дней уезжает, поэтому предполагаю выехать послезавтра.
- С ночевкой?
- По другому не получится - дорога туда займет много времени, а я смогу освободится только после обеда. Сейчас наплыв желающих нырнуть.
- Тогда я пролетаю и снимаю свою кандидатуру. Думаю, у меня еще будет возможность туда попасть.
21-й лунный день. Луна в Овне
Вечером, идя на работу, Маша обомлела - большая часть территории между Консульским замком и внешней оборонительной стеной с башнями, которая, теперь Маша это уже знала от экскурсоводов, называлась крепостью святого Креста, была заполнена разноцветными шатровыми палатками, возле которых на шестах были укреплены всевозможные разноцветные треугольные знамена со средневековыми геральдическими знаками. Между палатками и на дороге, ведущей в Консульский замок, занимались всевозможными работами по благоустройству территории люди в старинных костюмах, разнообразных доспехах. В основном это была молодежь. Маша с любопытством остановилась возле длинного деревянного щита, возле которого долговязый юноша в розовой чалме и синем халате, подпоясанном коричневым кушаком, тренировался в метании ножей. Все три ножа, которые он бросил, вонзились один возле другого, поражая кучностью попадания.
- Здорово! - сказала Маша. - Такое только в фильмах увидишь и то подумаешь, что комбинированные съемки.
- Постоянные тренировки. - Парень потупился от смущения. - Хотите метнуть нож?
- Хочу, - сразу согласилась Маша.
Он дал ей те же три ножа, которые только что вытащил из стенда. Ножи были без привычной тяжелой ручки, больше похожие на недоработанные заготовки для ножей. На стенде был изображен контур человека. По совету парня она подошла на три шага к стенду и, старательно прицелившись, метнула нож. Он ударился ручкой о стенд и упал на землю. Второй нож постигла та же участь. Третий, хоть и ударился лезвием в щит, но также упал - слишком слабой была сила броска.
- Что здесь происходит? Столько ряженых, словно какой-то фильм о рыцарях снимают.
- Почти. Ежегодный международный праздник "Генуэзский шлем". Собрались рыцари со всей Украины, из России, Польши, Белоруссии померяться силами и себя показать.
- Так уж и рыцари! - Маша усмехнулась.
- Современные рыцари. Они звания получают в победах на различных турнирах вроде этого.
- А я считала, что рыцари - это те, кто уступает место дамам в общественном транспорте.
Маша рассмеялась и пошла дальше. На ее глазах оживала старина. Лучники готовили мишени в виде подвешенных на перекладине мешков, набитых соломой, арбалетчики испытывали свое оружие на деревянных щитах с нарисованными на них разноцветными кругами.
- Девушка-красавица, не проходи мимо своего счастья - стрельни из арбалета! Сегодня за так, а завтра за деньги. - Машу остановил черноволосый молодой мужчина в берете с пером и в шотландской клетчатой юбочке.
Девушку не пришлось дважды просить, она прицелилась - и промазала. Стрела тупо щелкнула по каменной стене, находившейся за щитом, и отлетела в сторону.
- Давай заряжу следующий болт, - предложил мужчина в берете.
Он упер арбалет одним концом, на котором было что-то вроде шпоры, в землю, вставил в эту "шпору" правую ногу и быстро натянул тетиву. Маша поняла, что короткая арбалетная стрела называется болтом. На этот раз стрела полетела точнее и попала в "молоко" - белое поле вокруг мишени. Маша пошла дальше и увидела деревянную крепость, сооруженную из досок, с башней и стенами. Возле входа стояли в ряд диковинные старинные пушки, похожие на игрушечные, - длина ствола у некоторых не превышала и тридцати сантиметров. Некоторые "коротышки" на колесном ходу были составлены в одну линию.
- Это бутафория? - спросила Маша. - Руками можно потрогать?
- Это самые настоящие легкие орудия средневековья, - обиделся парень в шляпе с лихо заломленными полями и укрепленным страусиным пером, в кожаном жилете. Его одеяние напоминало костюм мушкетера, только она у него была неопрятная и даже кое-где в пятнах.
- Сегодня можешь выстрелить за так, а завтра положишь пятак, - сострил невысокий бородатый мужчинка в темной шапке, сером длинном кафтане, подпоясанном грязным, когда-то красным шарфом, в широких шароварах, нависающих над короткими сапожками с заломленными голенищами.
- Не откажусь, - быстро сориентировалась Машка. - Что это вы такие добрые? Везде мне предлагают стрельнуть, пальнуть, метнуть, но намекают, что за это завтра надо будет платить деньги.
- Сегодня подготовительный день, и у нас существует примета: в этот день надо дать бесплатно выстрелить, чтобы в последующие дни собрать обильный "урожай" монет, - сообщил мужичонка в шапчонке, засыпая порох в "детскую" пушечку, укрепленную на деревянном ложе, - так, и не ружье, и не пушка.
- Это кулеврина, безобидная на вид, а панцирь у тяжеловооруженных рыцарей легко пробивала с тридцати шагов. А мы - кулевринщики, - пояснил он, плотно загоняя пыж.
- Какая-то она несерьезная, - сказала Машка. - А это что такое? - Она показала на более крупное орудие, длиной около метра, укрепленное на деревянном бруске-раскладушке. По его внешнему виду было ясно, что эту пушку в руках не потаскаешь.
- "Серпентина" - более мощное орудие, имеющее большую дальность стрельбы. А вот это, - он указал на ряд детских пушечек-кулеврин, установленных в ряд, - "орган смерти". Ладно, Паша, заряди и "органчик" - пусть девушка сыграет на нем.
Парень в шляпе со страусиным пером начал заряжать установку. А мужичонка тем временем запалил фитиль, картинно раздувая его, насыпал пороха на маленькую дырочку в пушчонке и передал фитиль Маше, державшей в руках кулеврину. Девушка поднесла запал к пороху, и раздался грохот, кулеврина изрыгнула пламя и попыталась вырваться у нее из рук.
- Да… - глубокомысленно произнесла Маша. - Впечатляет.
Тем временем бородатый мужичонка насыпал пороховую дорожку между кулевринами, составленными в "орган смерти", и подал ей знак, что все готово. Маша опасливо поднесла горящий фитиль, и вокруг в одно мгновение все изменилось, загрохотало, засверкало. Она в испуге отпрыгнула в сторону, а кулевринщики рассмеялись.
- Эта малютка имеет всего семь стволов, а мы можем зарядить вон ту, побольше - двенадцать стволов.
- Нет, спасибо, - замахала руками Маша, еще не отойдя от грохота. - Лучше завтра за деньги.
Кулевринщики вновь рассмеялись, оценив ее шутку, и она пошла дальше.
Здесь начинался ряд ремесленников-умельцев, расклавшие на импровизированных прилавках различные поделки - брошки, кольца, кулоны, монеты, всевозможные фигурки, выполненные из металла и глины, оригинальные пепельницы, настоящие и декоративные стрелы и многое другое. В этом ряду стояла настоящая кузня, где рыжеволосый и рыжебородый кузнец с оголенным мускулистым торсом, по виду настоящий викинг, что-то ковал, постукивая небольшим молоточком по раскаленной докрасна полоске железа. Туда же бил молотом его помощник, худосочный юноша с бледным болезненным лицом, одетый в разноцветное трико.
Маша, подойдя к столику со всевозможными побрякушками из металла, поинтересовалась:
- Можно выбрать какую-нибудь вещичку бесплатно, чтобы в последующем у вас были урожайные на деньги дни?
Продавец, полный бородатый мужчина в средневековом костюме венецианского купца, рассмеялся.
- Нет, милая девушка, но десятипроцентную скидку могу дать.
Небо, еще с самого утра грозившее дождем, отпугивая с пляжа отдыхающих сильным ветром, к вечеру сморщилось, как печеное яблоко, и разрядилось крупными холодными каплями. Вокруг все потемнело. Маша прикинула, что до Консульского замка еще метров четыреста по открытой местности, - этого было более чем достаточно, чтобы промокнуть до нитки, - и оглянулась в поисках места, где можно было бы переждать дождь. Раздался удар грома, заставивший ее вздрогнуть, и мгновенно блеснула молния, ярко осветившая Консульский замок на гребне горы. Он показался Маше еще мрачнее, чем обычно. С неба обрушился косой поток воды, от которого не спасал матерчатый свод над прилавком. Продавец-купец кинулся спасать товар, а Маша бросилась к ближайшей крепостной башне, предполагая найти там укрытие. Вновь загрохотал гром, от которого, казалось, содрогнулась земля, и яркая зигзагообразная молния осветила все вокруг. Плотная земля мгновенно превратилась в предательскую грязь, по которой Маша заскользила и упала, выпачкав колени и сарафан. Когда она оказалась возле башни, раздался третий удар грома, еще ускоривший ее передвижение, и она, наконец, забилась в какую-то нишу, где смогла перевести дыхание и оценить ситуацию.
Сарафан был насквозь промокшим. Если бы не боязнь молнии, то Маша побежала бы в Консульский замок, невзирая на дождь, все равно мокрее уже не стала бы. Тут она заметила, что находится в нише не сама, а рядом с ней стоит бородатый мужчина в средневековом бархатном костюме и коротком плаще и пристально смотрит вдаль, в направлении Консульского замка, скрытого за плотной пеленой дождя.
- Ну и погодка! - сказала Маша. - Льет как из ведра.
Мужчина не обратил на нее ни малейшего внимания, увлеченный своим занятием смотреть в никуда. Это Машу задело.
- Говорят, завтра у вас открытие фестиваля. Не можете подсказать, что в программе? - Маша, обратилась к мужчине, но тот вновь ее проигнорировал.
- Судя по костюму, вы тоже изображаете рыцаря, как дети играют в солдатики. Но быть рыцарем - это не значит ходить в дурацких одеждах и биться на турнирах. Это еще и манера поведения… - Маша еще не успела закончить свою речь, как мужчина обернулся.
Ее обожгло холодом черных глаз, его лицо пересекал длинный шрам. Мужчина что-то сказал на незнакомом языке и быстро протянул руку к ее груди. У нее была быстрая реакция - она ударила по руке, и… рассекла воздух. Не веря своим глазам, она протянула руку, легко пройдя сквозь незнакомца, и тут Маша вспомнила, что видела именно этого мужчину в зеркале прошлой ночью, и, дико закричав, несмотря на дождь, гром и молнию, бросилась бежать. Ей показалось, что за одно мгновение она достигла Консульского замка, открыла ключом дверь и уже там немного успокоилась.
"Ничего не было, потому что ничего такого не могло быть! - успокаивала она себя. - У меня разгулялись нервы, сработало воображение, вот и мерещится всякая чертовщина. Это иллюзия, даже не стоит обращаться к врачу, достаточно самой попить что-нибудь успокоительное.
А вот что не иллюзия - так это то, что я промокла насквозь и с этим надо что-то делать, иначе придется обращаться к другому врачу".
Мокрая одежда холодила, вызывая легкий озноб, но у Маши не было во что переодеться. Она с сожалением посмотрела на нишу камина - если бы были дрова, она бы не устояла от искушения развести там огонь, получить хоть какое-то тепло в этом мрачном, холодном каменном здании. Ее взгляд остановился на мужских и женских костюмах сберегавшихся здесь для фотографирования посетителей. Быстро стянув с себя мокрое платье, белье, она облачилась в средневековую женскую одежду. С опасением, но все-таки подошла к старинному зеркалу, заглянула в него, и кроме себя никого не увидела. Мокрые взлохмаченные волосы ей не понравились, она кое-как их поправила, подумав, надела картонную корону, покрытую фольгой, и уселась в бутафорское кресло. Кресло показалось жестким и неудобным. Платье было длинным и красивым, с льняными нижними юбками, приятно обволакивающими тело. Она закрыла глаза и попыталась представить себя женой консула - властителя замка, крепости и пятнадцати окружающих замок селений. Консул был полновластным хозяином этих мест, а значит, и она была приобщена к его могуществу. В обществе, состоящем из проживающих в замке, крепости и городе, она была королевой. Ей завидовали дамы, прислушивались к ее советам и даже боялись. Платье согрело озябшее тело, и Маша заснула.
Хроника Плачущей Луны. 1475 год от Рождества Христова
Беата не смогла покинуть крепость, так как сразу после шторма турецкая флотилия приблизилась к городу, блокировав его со стороны моря. Завидев приближающуюся турецкую эскадру, торговые суда в панике стали покидать портовую гавань, даже если кто-либо из команды или пассажиров остался на берегу. Нефы и галеи беспорядочными действиями мешали друг другу выйти в открытое море, тем самым забирая у себя драгоценное время, необходимое, чтобы оторваться от более быстроходных турецких военных кораблей.
Когда Беата со своей смуглолицей служанкой Марой и двумя слугами, выделенными консулом для доставки багажа на корабль, добрались до порта, на рейде не было ни одного корабля, только были видны удаляющиеся косые паруса. Оживленный порт в одно мгновение вымер, не было слышно обычной для него многоголосой многоязыкой речи, неумолчно звучащей здесь с раннего утра до сумерек. Все торговые лавки и склады были наглухо закрыты, на узких улочках почти не было видно людей, а если кто и появлялся с озабоченным, хмурым видом, то быстро исчезал. Казалось, покинувшие порт корабли забрали с собой его жизнь и людей. Беата приказала слугам отнести багаж обратно в ее дом, а сама со служанкой пошла к греко-византийскому храму Двенадцати апостолов, расположенному возле портовой башни.
Она прошла мимо старинного фонтана, питающегося водой с горы Перчем. Крепостные ворота напротив него были наглухо закрыты, что было необычно, так как они закрывались только с наступлением сумерек. Как она и предполагала, несмотря на то что до начала службы оставалось более двух часов, зал храма был переполнен - здесь находилось огромное множество людей. В храме было жарко и душно, и она почувствовала тревогу, переполнявшую этих людей. Здесь искали спасения не только души, но и бренного тела. Почувствовав на себе, латинянке, несколько неприязненных взглядов, Беата поспешила выйти. Прошла мимо греко-армянского храма, также переполненного молящимися, и вернулась в Консульский замок.
Господин консул встретил ее хмуро, от слуг он уже знал, что она не успела на корабль, но за его внешней суровостью она ощутила тревогу за ее судьбу в обреченном городе. К своему удивлению, сама она страха не чувствовала, словно надвигающаяся беда ей не грозила. По дороге сюда она приняла решение, и сейчас, собравшись с силами, несмотря на правила этикета, храбро заявила ему:
- Мессер Христофоро ди Негро! Мы с вами обручены уже более четырех лет, и все это время я хранила вам верность, ожидала, пока вы решали более неотложные вопросы вдали от Генуи. Несмотря на трудности путешествия, я приехала сюда и живу здесь уже почти целый год. Сейчас, перед надвигающейся угрозой, смертельной опасностью, не желаете ли вы сделать мне предложение руки и сердца и обвенчаться со мной, проведя католический обряд?!