- Тебе никто ничего не навязывает. Слушай и делай, как считаешь нужным. Если твоя голова лучше, чем все другие, тогда можно и вовсе не слушать советов, но для этого нужно иметь опыт всех людей разом, а это невозможно… А книги… Ведь это так здорово, когда можно создавать миры, ситуации, героев. Это же целая жизнь. Это цель жизни, ее "красная нить".
- Кто тебе мешает заняться тем же?
- У меня не получается. Я уже говорил тебе, что надо делать только то, что сможешь делать лучше многих. Иначе смысла нет. А вот ты… Тебя тянет к этому, вот и займись этим. Стань лучше всех.
- Проповедуешь эгоцентризм?
- Что это?
- Ну, как сказать… Это когда считаешь себя "пупом земли" и входишь в "глобальные планы Создателя"… По крайней мере тебе так кажется.
- Да. Именно так. Ты должен быть точкой, вокруг которой все крутится. Иначе будешь только статистом в том кино, которое крутит жизнь. Что же касается…
В конце улицы показался свет фонарика.
- Проверяющий, - указал на него Зуев. - Заболтались мы с тобой. Чем же еще заниматься на посту, как не обсуждать мировые проблемы? Целый час, как две кумушки протрещали… Пойдем встречать, успеем еще наговориться.
Выбросив окурки сигарет, они вышли на середину улицы и не спеша пошли навстречу приближающимся теням. Не доходя нескольких метров, Зуев схватил Туманова за рукав и заставив остановиться, полез в карман за фонариком.
- Подожди-ка, - вглядываясь в силуэты людей, сказал он. - Что-то тут не так…
Туманов и сам уже успел заметить, что приближающиеся к ним люди не похожи на офицеров. Даже в сумерках можно было разглядеть гражданскую "форму одежды", да и мешки за плечами не вязались с обмундированием проверяющих. Разглядев на своем пути солдат, люди остановились, выжидая. Сержант наконец вытащил из кармана фонарик и направил их на незнакомцев. В слабом свете стали видны старые, потертые телогрейки и осунувшиеся, заросшие щетиной лица.
- Оставаться на месте, - скомандовал Зуев, одной рукой снимая автомат с плеча. - Кто такие?
- А сам кто? - с заметным акцентом спросил один из них. - Хороший человек или дурной? Зачем останавливаешь, зачем оружием грозишь?
- Патруль, - коротко представился Зуев. - Еще раз спрашиваю: кто вы такие и что делаете здесь во время комендантского часа?
- Э-э, дорогой, какой комендантский час? О чем говоришь? Все ходят ночью. Беда у людей. Помогать надо. А ты оружием грозишь, пугаешь. Кто такую глупость придумал? Зачем комендантский час? Мне свой дом откапывать надо…
- Предъявите документы, - Зуев передал фонарик Туманову и держал автомат уже двумя руками. - И предъявите то, что у вас в мешках.
- Какой ты человек плохой, - вздохнул кавказец. - В чужой город приехал, свой порядок устанавливаешь… На чужой беде свой медаль зарабатываешь… Смотри…
Он поставил мешок перед собой и развязал веревку, показывая его содержимое.
- Вот тебе и документ, - он вынул что-то из кармана и протянул ребятам.
- Держи их под прицелом, - сказал Туманову сержант и шагнул вперед…
Он поторопился всего на пару секунд. Туманов не успел перехватить автомат поудобнее, одновременно освещая стоящих напротив людей. Тишину ночи разрезали два громких, сухих щелчка, словно умелец-пастух дважды щелкнул кнутом по накатанной дороге. Зуев глухо ахнул и тяжело осел на землю. Прозвучал еще щелчок, и словно кто-то сильно дернул Туманова за рукав, выдирая фонарик. Шок от неожиданности длился лишь мгновенье, в следующую секунду Андрей уже бросился в сторону и присев за стоящей рядом машиной, передернул затвор автомата. В темноте послышался топот ног убегающих людей. Туманов несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь, и пристроив ствол автомата на капоте машины, дал длинную очередь вдогонку, полагаясь на слух. Вдалеке кто-то болезненно вскрикнул и яростно заматерился на неизвестном языке. Выпустив еще одну очередь, Туманов настороженно прислушался, и покинув укрытие, приблизился к лежащему на земле сержанту.
- Проморгали мы с тобой… Заболтались и проморгали, - хрипло сказал сержант, приподнимаясь на локте. - Совсем обнаглели, собаки… В стаи собираться начали, мародеры поганые… Даже с оружием ходить не боятся…
- Как ты? - обеспокоенно спросил Туманов.
- Нормально… Бронежилет спас… Бок чуть-чуть оцарапало, но это - касательное… С тобой-то все в порядке?
- Вроде, в норме, - Туманов похлопал себя по бокам. - Рукав только пулей разорвало… Везет нам с тобой на приключения.
- Это точно, - согласился Зуев. - Слушай, вот что я хотел тебе сказать. Меня, видимо, в госпиталь направят, хоть и невелика царапина, но ты знаешь наших перестраховщиков… Так вот что… Пообещай мне, что когда вернешься домой, то добьешься того, о чем мечтаешь, как о сказке. Я не о чувствах говорю… О деле… О власти, о славе… Не знаю уж, что у тебя там в башке…
- Обещаю, обещаю, - кивнул Туманов. - И тебя отыщу и к себе переманю… Лежи здесь, я сейчас этих засранцев догоню… и врача к тебе пришлю. Наши уже должны быть неподалеку. Выстрелы хорошо слышны…
Он попытался было вскочить, но Зуев крепко вцепился в его рукав. Видимо, это движение причинило ему боль, он с трудом втянул в себя воздух и зло выругался:
- Стоять!.. Слушай, ты, сгусток энергии… Пока что здесь командую я! Пойдешь, когда отпущу… Далеко они уйти побоятся - кругом патрули. Они отойдут метров двести-триста, и залягут, постараются переждать. Найдешь… Ты кого-то "зацепил"… По следу отыщешь. Стрелки они - "аховые". Да и стволов всего два… Справишься… Только магазин у автомата сменить не забудь… И лапшу мне на уши не вешай! Твое "обещание" можно на туалетной бумаге записать, и по назначению использовать. А мне нужно, что б я "металл" в твоей клятве услышал… Я пойму, правду ты говоришь, или нет… Я хочу, что б в этом поганом мире была возможность изменить хоть что-то… Ты изменить не сможешь, но ты сможешь показать другим, что это возможно… Только окончательно наплевавший на себя человек способен сделать что-то большое…
- Спасибо. Одни "комплименты".
- У меня нет времени "разжевывать" это тебе. Меня скоро отправят в госпиталь, а оттуда прямиком домой… Я хочу, чтоб ты сорвал с себя кожу, но построил то, что сейчас кажется невозможным. Я не знаю как и не знаю "что", но это должна быть мечта, которую можно потрогать…
- Зачем тебе это нужно? - серьезно спросил Туманов.
- Сам я это не сумею… Не тот человек… А ты сможешь… Но это будет не только твоя работа. Без меня ничего не вышло бы… Моя идея… Мечта… Единственное подтверждение того, что я существую на земле… Чтоб не просто так, без следа…
- Ты - сумасшедший, - с невольным уважением сказал Туманов.
- Нет, просто мечта - это цель в жизни, в пути же к ней - смысл… А?.. Ловко я смысл жизни отыскал? - он невольно застонал и Туманов впервые усомнился, что рана Зуева - лишь "царапина". Он наклонился, чтобы рассмотреть ее поближе, но сержант с неожиданной силой толкнул его в грудь.
- Обещай!
- Обещаю.
- Я верю тебе, но если ты нарушишь клятву…
- Что ты психуешь? - успокаивающе сказал Андрей, - Все будет в порядке. Мы с тобой не раз еще поговорим на эту тему…
- Я хочу, чтоб пока я у себя в деревне комаров кормил, ты здесь глупостей не наделал… А то я всю жизнь в деревне просижу, - с трудом улыбнулся он.
- Не просидишь, - улыбнулся ему в ответ Андрей.
- А теперь иди… И надери им задницы так, чтоб у них пена изо рта пошла!
- Это я сделаю, - пообещал Туманов и оглянулся, всматриваясь в темноту. - Только сперва тебя кому нибудь из наших передам.
- Иди! - рявкнул Зуев и еще раз толкнул его в грудь. - Иди, я сказал! Не маленький, не потеряюсь… Один фонарик оставь, и иди… меня по его свету найдут…
Туманов включил фонарик, положил рядом с сердито сопящим сержантом и заменив у автомата магазин, медленно пошел в темноту.
- Не тяни резину, - прикрикнул на него Зуев. - Иди! Я о себе сам позабочусь! Если будут запаздывать - по рации скоординирую… А они могут еще кого- нибудь…
Отбросив последние сомнения, Андрей, словно волк, наклонил голову и пошел в темноту по следу крови.
Приподнявшись на локте, Зуев долго смотрел ему вслед. Он боролся с разрывавшей грудь невыносимой болью до тех пор, пока над ним не склонились ребята из группы "быстрого реагирования", поднятые по тревоге услышавшим выстрелы проверяющим.
- В ту сторону, - махнул он рукой в другой конец улицы. - Трое… с оружием… За ними пошел Туманов…
И потерял сознание.
- Товарищ полковник, старший лейтенант Пензин по вашему приказанию прибыл.
- Добрый день, Виктор Владимирович, - комполка крепкой рукой сжал в приветствии ладонь Пензина и кивнул на стул. - Присаживайтесь. Как дела во взводе?
- Хорошо, товарищ полковник. Готовимся к сдаче экзаменов. Через месяц распределение по ротам полка.
- Есть шанс, что кто-то не сдаст экзамен?
- Никак нет, - Пензин даже обиделся.
Полковник заметил это, и скрывая улыбку, разгладил пышные усы.
- Н-да, - протянул он, - это хорошо… хорошо… Виктор Владимирович, я хотел бы вернуться к событиям, произошедшим в командировке, я понимаю, что вам все это уже надоело, но…
- Я написал уже килограмм отчетов, - враз помрачневший Пензин даже не заметил, что перебил командира. - Меня неоднократно допрашивали в особом отделе полка и даже таскали в особый отдел дивизии. Я рассказывал эту историю сотни раз и если теперь меня разбудить посреди ночи и спросить, я распишу все эти события по секундам. Я прекрасно понимаю, что то, что произошло - ЧП, и требует письменных рапортов и отчетов, но сколько же можно?
- Виктор Владимирович, - мягко прервал этот монолог полковник. - Я полагаю, что сегодня мы возвращаемся к этому эпизоду в последний раз. И даже признаюсь вам, что ваша позиция вызвала симпатию как у меня, так и у командира дивизии… это наши солдаты, наша дивизия, и нам держать за них ответ. Подозреваю, что в дальнейшем обстановка в стране обострится еще больше и "шишки" посыплются на нас со всех сторон. Очень сложно объяснить гражданским, что такое война. Но есть законы, в которые должны укладываться наши действия. В результате мы оказываемся меж двух огней, когда с одной стороны перед нами поставлена задача, которую нам предстоит выполнить и выжить, и это диктует нам одни правила действий, а с другой стороны - требования конституции, не предусматривающие подобные ситуации, и следовательно, диктующие совсем иные правила. Но коль уж такая ситуация сложилась и мы с ней столкнулись, стало быть, требуется ее освоить. Чем мы и занимаемся… Расскажите мне еще раз события той ночи.
Несколько успокоенный словами командира, Пенит наморщил лоб, словно вспоминал заученный наизусть урок, и твердым голосом перечислил:
- После моего инструктажа сержант Зуев и курсант Туманов выдвинулись на вверенный им пост, и в 22.30 сменили наряд второго взвода. Примерно в 00.15 они по рации доложили дежурному о том, что на вверенном им участке без происшествий. Спустя тридцать минут проверяющий от полка капитан Красиков услышал доносившиеся со стороны их поста выстрелы. Сообщив по рации дежурному о происшествии, он, в сопровождении курсанта Петрова направился на место происшествия. Прибыв туда одновременно с группой быстрого реагирования, он обнаружил лежащего на земле сержанта Зуева. Сержант успел сообщить ему о встрече с неизвестными, которые на требование предъявить документы открыли по военнослужащим огонь. Зуев был ранен в первые минуты боя, а курсант Туманов, открыв ответный огонь, заставил противника отступить, - Пензин замолчал и выжидающе посмотрел на полковника.
- Продолжайте, продолжайте, - одобряюще кивнул тот. - Здесь начинается для меня самое интересное.
- Убедившись, что раненый сержант находится в безопасности, Туманов принял решение задержать убегающих преступников. В полуразрушенном здании, находящемся примерно в трехстах метрах от места происшествия, он настиг их. На предложение прекратить сопротивление и сдаться, преступники ответили выстрелами из пистолетов. В результате завязавшейся перестрелки преступники были уничтожены. По прибытии на место дислокации взвода, Туманов доложил мне о происшествии сперва в устной, а затем и в письменной форме… На мой взгляд, с его стороны нарушения законности и устава не было…
- Виктор Владимирович, вы ведь должны знать правила ведения боя не только теоретически, но и практически… Недавно к нам пришла копия заключения экспертизы. Из трех… Заметьте - из трех!.. тел мародеров, было извлечено четырнадцать пуль от "калашикова"… А теперь объясните мне, человеку "едва знакомому" с условиями ведения ночного боя, как можно в кромешной темноте умудриться нашпиговать противника таким количеством свинца?.. Нет, если бы у него были с собой три-четыре запасных "рожка" к автомату, я бы понял… Но ведь их было всего два? К тому же один из них полупустой?..
- Наверное, он очень хороший стрелок, товарищ полковник, - серьезно ответил Пензин. - Иначе как это можно объяснить?
- Ну… Можно еще предположить, что он стреляет "на слух", как ковбой, - прищурился комполка. - Или это были "самонаводящиеся" пули… Правда, я и не знал, что мой полк так хорошо оснащен. Стыдно: я, командир полка, а таких простых вещей не знаю… нет, лейтенант, здесь только два варианта: либо парнишка видит в темноте как кошка, либо.
Полковник замолчал, ожидая, что Пензин сам закончит за него фразу, но лейтенант молчал и, вздохнув, он договорил сам:
- Либо он, отыскав преступников, попросту уничтожил их, безо всяких "сантиментов"… вы понимаете, что я смягчаю выражения? Это было ясно с самого начала, но столь же ясны были и руководящие им мотивы, потому что ваше объяснение и рапорт были приняты, рассмотрены, а дело закрыто. Кроме того, сообщу вам конфиденциально: первичные показания группы быстрого реагирования, прибывшей на место происшествия сразу после перестрелки и которым Туманов рассказал нечто иное, чем после встречи с вами, были ими переписаны заново после беседы в особом отделе. Особисты объяснили им разницу между тем, что "произошло на самом деле", и тем, что они восприняли чисто субъективно, и следовательно - "ошибочно"… к счастью, ребята оказались сообразительные и не только переменили показания, но и твердо стояли на них в дальнейшем. Военная прокуратура удовлетворена. Но все же этот инцидент не прошел бесследно, потому я и вызвал вас сегодня… Виктор Владимирович, как я уже говорил, обстановка в стране все больше накаляется, и наша дивизия вынуждена нести боевые дежурства в разных "горячих точках" все чаще и чаще… в связи с этим приходится вносить изменения и коррективы в тактику и методы, которые мы применяем. В нашей дивизии существует батальон особого назначения, в каждом полку - рота особого назначения, а теперь еще принято решение добавить к этому и отряд особого назначения. В каждом полку будет создан один такой отряд для выполнения особо ответственных задач: освобождение заложников, подавление особо ярких точек сопротивления, борьба с терроризмом… В дивизию набраны лучшие ребята со всей страны. В "отдельные роты" - наиболее физически подготовленные из них, а в "отрядах особого назначения" будут лучшие из лучших. Элита. И не только по физическим данным… Мы внимательно рассмотрели ваше личное дело, и нашли, что ваша кандидатура вполне подходит на эту должность. Поэтому я спрашиваю вас: готовы ли вы взять на себя ответственность возглавить подобный отряд? Обучать его, воспитывать и отвечать за его действия?
Пензин минуту подумал и уверенно кивнул:
- Да.
- Хорошо. Я надеялся, что вы так и ответите… Тем более, что приказ о вашем назначении мной уже подписан. Вам самому предоставляется возможность отобрать из состава полка солдат, с которыми вам предстоит работать. Двенадцать солдат и одного сержанта. У вас есть на примете сержант, способный справиться с подобной задачей и быть вашим помощником? На кого мне готовить приказ?
- Полагаю, товарищ полковник, что и этот приказ у вас уже подготовлен, - уверенно сказал Пензин, и легкая улыбка, промелькнувшая на лице полковника, подтвердила его догадку. - Туманов. Сержант Туманов.
Они стояли перед ним и оценивающе рассматривали. Высокие, атлетически сложенные, все, как на подбор "мастера" и "кандидаты в мастера" спорта, уже закаленные переделками и испытанные в командировках. Они изучали Туманова с не меньшим интересом, чем он - их. У некоторых в глазах Туманов видел неприкрытую насмешку. Немудрено - он был на полголовы ниже самого низкорослого из них.
На левом фланге красовался ефрейторскими нашивками Семен Павлов - его Туманов помнил еще по учебной роте. Именно его и порекомендовал в первую очередь Туманов подбирающему состав отряда Пензину. Теперь Павлов занимал должность стрелка- пулеметчика. Далее шел Кирилл Суханов, радист. Сергей Бирюков, снайпер. Два закадычных друга - Кузькин и Меркулов, отслужившие уже по полтора года, и прочие, фамилии и биографии которых Туманов выучил наизусть. Теперь он пытался расширить сухие строчки характеристик, всматриваясь в лица тех, кто теперь зависел от него, и от кого зависел он, понять их, узнать и угадать характеры.
- Значит так, - сказал он. - Как вам уже известно, моя фамилия - Туманов, и я назначен сержантом этого отделения. Нравится вам это, или нет, но нам предстоит провести с вами остаток нашей службы. Специфика нашего отделения несколько отлична от прочих, поэтому и отношения между вами должны отличаться от тех, что царят в роте. Если кто-то из вас питает иллюзии, что служба в этом отделении дает какие-то привилегии, то я должен его разочаровать. Служба в этом отделении только "обязывает"! Мне безразлично, кто сколько из вас прослужил: год или полтора. Для меня все вы - боевые единицы, которые мне предстоит спрессовать в единый ударный механизм. Все, что мешает объединению, я буду уничтожать. В корке! Отраду - быть, несмотря ни на что. Если кто-то захочет быть отдельной "частью", подразумевая какие-то физические или временные преимущества, якобы дающие привилегии, тот открыто объявит себя разрушителем того, что должно называться "командой". И если мне не получится убедить его в обратном, то я попросту избавлюсь от него… Но полагаю, что такой вариант маловероятен: упрямей меня в этом мире есть только две вещи - пирамида Хеопса и "бухарский ишак".
Солдаты невольно заулыбались.