Леля все же дала мне отлежаться. Вернее, отплеваться и откашляться, освобождая горло и легкие от застрявшей там воды. Но, как только она поняла, что с этим покончено, она схватила рюкзак и пнула меня по ботинку.
– Хватит разлеживаться, ты уже не на пляже.
И побежала к вертолету.
– Добрая девушка! – промычал я и потащился за ней.
У вертолета мы увидели Марию Семеновну, улыбавшуюся как ни в чем не бывало во все свои оставшиеся зубы. Она сидела на двух полных канистрах воды.
– Не ведра, но к счастью! – буркнул я. Леля рассмеялась. Или это стучали от холода ее зубы.
– А я вас жду. Добросите? – встала нам навстречу боевая бабуля.
– Садитесь скорее! – сказала Леля, быстро скинула насквозь мокрую куртку и прыгнула на место пилота.
Глава 8
Кровавые жертвы
Часа через три мы вернулись в гостиницу. Мария Семеновна всю дорогу жаловалась на усталость, поэтому Леля проводила ее в номер, чтобы осмотреть.
Сменив мокрую одежду и немного отогревшись, я поспешил спуститься в кафе – мне не терпелось поделиться впечатлениями. Леля и Мария Семеновна уже сидели за столиком. Я к ним присоединился. Мы наслаждались запахами местной кухни. Они были настолько притягательны для голодных путешественников, что одним своим присутствием делали это место необыкновенно уютным. Как только все утолили первый голод, я стал рассказывать о своих видениях. Описал пляж, солнце, растения, загадочных великанов, мои странные ощущения.
Женщины внимательно слушали меня. Первой заговорила Леля:
– Это все хорошо, но отцу твоему это мало чем поможет. В этот раз ты возвращался в прошлое.
– Но ведь я опять умер!
– Да, но тебя почему-то вернули в ту же точку пространства, из которой вытолкнули раньше.
– Но я хоть на правильном пути?
– Не могу понять, – пожала плечами Леля.
– Тоже мне эксперт! – разозлился я.
– Не ругайтесь! – вступила в наш диалог Мария Семеновна. – Может, я зря встреваю, но, признаться, по долгу службы я раньше изучала не только Тибет. На свете существует древняя религия. Самая древняя! Называется она бон. Так вот, оказывается, они поклоняются богу, который хранит лампады душ. И я подумала, если где и искать душу твоего отца, так это именно там.
Мы с Лелей заинтересованно посмотрели на бабулю.
– Лампада душ – это же по нашей теме! – воодушевившись, отреагировал я.
– Не стоит так радоваться! Ты же не знаешь, во что встреваешь! – Леля не разделила мою радость. – Это очень жестокая религия. С кровавыми обрядами и жертвоприношениями. Там как с монахами не получится.
– А у меня есть выбор? Вы все тут твердите про шанс. Так зачем меня останавливать. Может, я как та кошка, у которой девять жизней.
– Очень на это надеюсь! – покачав головой, сказала Леля.
Мария Семеновна отлучилась в дамскую комнату.
Леля склонилась к Стасу и сказала:
– А ты знаешь, что она не умирала?
– Ты только ей об этом не говори! – попросил я. – Она так верит в силу мертвой и живой воды, что после этой новости у нее вся вера пропадет. Ты же все можешь, так отправь ее на дополнительное обследование в Москву, а дальше пусть Ленина оживляет.
– Ты же рассказать ей хотел. – Леля была немного озадачена моей нелогичностью.
– Подумал, что не стоит. Зачем дразнить гусей.
– Что, решил, сработает? – как ни странно, Леля говорила серьезно.
– Я стал верить во многие "нереальные" вещи. А тут… Ну для чего России еще одна революция?
– Да, ты, пожалуй, прав! А если… – рассмеялась Леля.
Бабуля вернулась.
– Мария Семеновна, вы же специалист по религиям, поясните, что я должен сделать, чтобы найти лампаду души моего отца. И куда я должен попасть или к кому обратиться? – я оперативно сменил тему разговора.
– Мои знания основаны на учебниках, поэтому, насколько они достоверны, я вам не скажу.
– Я расскажу! Нам показывали фильм, который нашли в архивах гестапо, съемка 1938 года, на которой немецкий кинооператор запечатлел магические ритуалы бонских лам в тибетском городе Ярлинг. Они вызывали злых духов, парили над поверхностью земли и оживляли умерших соплеменников. По утверждениям экспертов, найденная видеозапись не является подделкой. Духи там действительно летали, и мертвые вставали, и на инсценировку не похоже.
– А может, это была пиар-акция, чтобы денег дали? Не зря же в "Аненербе" было вложено в два раза больше денег, чем в разработку ядерной бомбы. Вот фильм Гитлеру показали, и деньги пошли, – высказал свою версию я.
– Всё бы тебе шутить, – махнула на меня рукой Леля. – Я же для дела рассказываю, а не для смеха.
Мария Семеновна опять вступила в разговор:
– Единственное, что я знаю про эти ритуалы, – они требуют большого количества жертв – животных и людей. Со временем жрецы стали заменять их манекенами из теста. Но, говорят, это только для официальных властей. На самом деле в тайных местах они продолжали проводить их по всем правилам. Согласно религии бон, человечество может сохранить себя, если правильно направит силу богов и умело задобрит демонов. Для этого все и делалось. Они считали, если кочевник собирается преодолеть горный перевал, он должен соорудить конусообразное строение из камней, так называемую ступу, с благоговением ходить вокруг него, тем самым выказывая почтение духу гор. Обустраивая стойбище, он должен был принести в жертву какое-нибудь домашнее животное. И тогда путь его будет легким, а невзгоды и трудности обойдут его стороной. Для того чтобы управлять силами природы, жрецы религии бон, которые в своих ритуалах как две капли воды похожи на шаманов из Бурятии, отождествляют себя с божеством. Использовались ритуалы, вводящие в транс. Двигаясь по кругу, ударяя в бубен, нюхая травку, они вызывали галлюцинации, во время которых получали мистический опыт, позволявший им познать и подчинить себе окружающий мир, других людей, и в первую очередь самого себя.
– Ух ты, как интересно! Значит, я должен нанюхаться травки и, ударив пару раз в бубен, сплясать нижний брейк вокруг какого-нибудь чума?
– Думаю, все не так просто! Одним брейком ты не обойдешься! – возразила Леля.
– Не перебивайте! – строго попросила Мария Семеновна.
– Ритуал очень опасный. Поскольку духи обладают огромной силой, противостояние требует сверхэнергии, для этого и нужны жертвоприношения.
– Все правильно! – вставила Леля. – По словам тибетцев, жертвоприношение – это не дань моде, а способ прохождения точек бифуркации. Любой человек может изменить судьбу, вообще сделать все, что захочет, только он должен знать время и место. И, конечно, цену. Быть в том месте, куда покатится шарик, знать, по какой колее, и помочь ему пойти куда нужно. И получается, залог удачи: правильно выбранное место и время. И жертва. Это цена, которая меняет ход истории…
– А в жертву мы принесем…
Леля закрыла мне рот рукой.
Мария Семеновна продолжила:
– Такие ритуалы бон, как, например, наведение порчи через куклу, волосы или клочки одежды, очень схожи с шаманизмом или африканской магией вуду. Однако это они являются выходцами из религии бон, так как древнее религии ученые пока не обнаружили.
– Теперь понятно, почему религия бон относится к "черной магии", – сказал я, обращаясь к Леле.
– Это ошибка. На самом деле ритуалы бон могут с одинаковым успехом как наводить порчу, так и лечить людей, но про последнее проповедники почему-то сказать забывают.
– Леля! Так ты оправдываешь жертвоприношения?
– Да! – Леля нисколько не смутилась.
– Так давайте Марию Семеновну в жертву принесем. Она все равно оживет. А мы и задачу решим, и никто не пострадает! – я подмигнул Леле.
Мария Семеновна замахала руками.
– Я категорически не согласна! Даже и не думайте. Я – против, и все тут!
– Ладно, все опять придется делать самому, – с грустью сказал я. – Сколько добираться до Ярлинга?
– Последние остатки бонских поселений находятся в Северном Тибете и в районе Долпо, на севере Непала. Долпо расположен в национальном заповеднике Шей-Поксундо, одном из малодоступных районов, окруженном высокими снежными перевалами, – всматриваясь в монитор ноутбука, сказала Леля.
– Что мне снег, что мне зной, что нам перевал и что нам заповедник и горы, когда в наших руках спецслужбы и вертолет, – пропел я.
– Я должна связаться с нашими, чтобы снова вызвать вертолет, – сказала улыбаясь Леля и ушла.
– Она его прямо как такси вызывает! – я подмигнул Марии Семеновне и продолжил: – Какие планы на будущее? Кроме оживления вождя, конечно.
– Я не против с вами к бонам прокатиться, а уж потом в Москву, – просительным тоном сказала бабуля.
– А что вы там про какого-то бога говорили, который держит лампады душ?
– Согласна на бартер! – Бабуля не собиралась сдаваться без борьбы. – Ты мне сначала расскажи, как вы тут оказались, а уж потом я расскажу.
Пришлось раскрывать карты и говорить и про отца, и про пещеру, и про исполинов, и про ледяное озеро.
– Ничего себе! – всхлипывая, подвела итог Мария Семеновна. – Получается, что все произошло из-за любви! Любви твоего отца к твоей матери. Да, да, так оно и было! Я уверена!
Леля вернулась и услышала последние слова Марии Семеновны.
– Все готово! Летим, плод любви! – сказала она, шутливым тоном обращаясь ко мне. – А то сидишь тут и женщин до слез доводишь!
– Так получилось, агент 007, так получилось! – смиренно ответил я.
Потом Мария Семеновна рассказала, что среди многочисленных богов у бонов существует бог Елха, который хранит лампады с душами. Его задача – подливать масло из одних лампад в другие. И от этого зависит, кто именно будет жить, сколько и за чей счет. Попасть к нему "на аудиенцию" нельзя, только разве на время стать им самим, как это делают шаманы. Но это практически невозможно, потому как подобные переселения – удел избранных.
Бабуля умолкла, давая нам возможность переварить сказанное. Я встрепенулся первым:
– Вы меня простите, но в Москве без конкретики не проживешь. Говорите прямо, что я должен сделать: войти в транс, как это делают шаманы, принести жертву, найти лампаду отца, посмотреть, сколько там масла, и, если повезет, перелить из других лампад в его немного горючего? И тем самым я спасу жизнь отца?
– И погубишь другие! – вставила Леля.
– Ты же вроде не против жертв? – съязвил я. – К тому же другого решения у тебя нет!
– Нет, к сожалению! – согласилась Леля.
– Тогда летим.
Мы поднялись и направились к выходу. Мария Семеновна сделала попытку последовать за нами.
– Мария Семеновна, Москва сказала, вас отправить на родину – с нами лететь вам опасно, – Леля отклонила попытку.
Мария Семеновна попыталась возразить. Но Леля была непреклонна.
– В Москве вас ждет руководитель института, который занимается телом вождя!
Погрустневшая бабуля оживилась.
– Раз страна сказала – значит сказала.
– Через несколько часов за вами придут и помогут добраться до России. А сейчас идите в номер и ждите.
Попрощавшись с Марией Семеновной, мы повторили уже знакомый путь. Садясь в вертолет, Леля сочла своим долгом предупредить:
– Все разрешения на один полет в заповедник мы получили, согласовали место стоянки. Есть лишь одно "но" – за нашу безопасность там никто не отвечает. Племена живут по своим законам, и, если что, никто помочь нам не сможет!
– Где-то я это уже слышал… – задумчиво сказал я. – А, вспомнил, от главврача госпиталя номер семь, твоего начальника Москалева!
Леля пожала плечами.
– Просто хватит меня пугать! – устало улыбнулся я. – Летим! А там будь что будет!
Через час мы посадили вертолет на равнине, усеянной мелкими камнями. Горы вокруг розовели в закатных лучах, иногда прилетал пряный ветер, пропахший ароматами высокогорных трав и свежестью снегов. Идти было тяжело, камни выскальзывали из-под ног. Леля держала карту и говорила, что нужно держаться на запад. Вдалеке показалось нечто похожее на деревеньку: несколько лохматых шалашей, каменные монументы, ограды, сложенные из булыжника. Нам удалось найти тропу, продвигаться по которой стало намного легче. Я разглядывал деревню в военный бинокль.
– Мне кажется, что мы не вовремя! По-моему, хозяев нет дома! – сказал я.
– Не может быть! Ну-ка дай!
Леля потянулась за биноклем.
– Я так и знала! Смотри правее!
Я прильнул к линзам. Однозначно на краю деревни было заметно движение. Там собралась толпа народу, видимо, местное население. Я подрегулировал резкость. Теперь я отчетливо видел главное действующее лицо этого шоу. Одетый в черную амуницию мужчина, очевидно шаман, бил в бубен, дергал головой в разные стороны и размахивал козлиной ногой. Неподалеку виднелось странное сооружение: небольшой земляной вал был утыкан кольями, их ряд прерывался, оставляя широкий проход прямо к насыпи. Что было за ней, я не видел.
– Что это? – обратился я к Леле, отдавая бинокль и указывая в сторону колов.
– Это яма! Думаю, мы как раз вовремя! Жертвоприношение будет сегодня, а души убитых отправятся во власть бога Елхи. А вот и те, кто должен туда попасть.
Леля указала на деревянную клетку, сделанную из тех же колов. Она была битком набита всякой живностью: козами, петухами, ослами, овцами и даже собаками.
– Тебе, по-видимому, туда! – подытожила Леля.
– Я что, самоубийца? – возмутился я.
– Да, именно так!
Леля выхватила из-под куртки пистолет и направила дуло на мою голову.
– Стас! Вариантов нет! Держи!
Из кармана она достала бутылёк с какими-то таблетками, насыпала горсть мне в ладонь и приказала:
– Глотай все!
– А дальше?
– Ты умрешь!
– Опять! – я изобразил интонации старца, измученного жизнью.
– Где-то часов на шесть.
– А! Это в корне меняет дело!
– Потом постараюсь тебя вытащить.
– Спасибо и на этом. А пистолет тогда для чего?
– Чтобы время на уговоры не тратить. Так ты быстро понял, что у тебя нет вариантов.
Я проглотил таблетки, и мы с Лелей поползли к тому краю деревни, где как раз и виднелась яма. Через час я обмяк и потерял сознание.
Дальнейшее я не мог видеть, но почему-то знал, что происходит.
…Леля, после того как я отключился, достала из сумки тонкую ткань, положила на нее мое бездыханное тело и поволокла к месту жертвоприношения.
– И что же ты так далеко отключился! – ругала она меня, но я, понятное дело, не отвечал. – Думаешь, легко такую тушу тащить!
Как только она попала в поле зрения толпы, крики и звуки бубна прекратились.
Все замерли и воззрились на стройную белокурую девушку которая изо всех сил тянула по траве что-то очень тяжелое. Леля не прекратила движение и, пока все были в шоке, подтащила меня к яме. Здесь она развернула простыню. Шаман грозно ударил в бубен и вознес над головой козлиную конечность! Толпа взорвалась неслыханным ликованием. Еще один резкий удар в бубен. Леля подняла руки над головой и заорала во все горло. Местные жители разразились бесноватыми воплями, солировал, естественно, шаман. Потом звуки бубна стали сыпаться, как горох на землю, будто подталкивая Лелю – бросай, бросай, бросай! Она аккуратно заглянула в яму. Несколько животных уже изрубили на части и сбросили туда. Один недобитый осел хрипел на дне в предсмертной агонии.
"Мягче приземляться будет!" – подумала Леля и толкнула мое тело ногой. По восторженным крикам толпы она поняла, что завоевала всеобщее уважение. Она стала "своей". Принеся человеческую жертву, она поднялась в иерархии чуть ли не на уровень самого шамана. Торжество продолжалось. И Леля поняла, что мне повезло – будь я в сознании, то скорее всего не выжил бы в этой кровавой мясорубке. В яму кидали тела змей с отрубленными головами, кур с выпотрошенными кишками, ослов, жеребят, свиней с отрубленными ногами. Зверское празднество продолжалось в течение часа, но даже потом из-под земли долго доносились стоны и хрип умирающих в муках животных.