Позже, вспоминая маму, я иногда представляла ее где-нибудь на воде. Кто знает, может, они с Уорнером доехали на старом "кадиллаке" до Флориды и теперь стоят на палубе корабля, бороздящего морские просторы. Я подозревала, что на самом деле все гораздо хуже, но позволяла себе это небольшое отрицание реальности. Впрочем, у меня было не так уж много времени на глупые фантазии.
Мама ушла из дома в середине августа, когда до моего восемнадцатого дня рождения, после которого я смогла бы жить одна на законных основаниях, оставалось целых девять месяцев. Я прекрасно понимала, что придется нелегко, но рассчитывала на свою сообразительность. Я решила держаться за работу в "Службе коммерческой доставки" до тех пор, пока Роберт, хозяин компании, не обнаружит мамино отсутствие, а потом подыскать что-нибудь еще. За деньги я не волновалась - у нас с мамой были одинаковые имена, и я бы без проблем сняла с ее счета любую заработанную мной сумму. В общем, все было не так уж и плохо. "Главное - избегать неприятностей в школе, и тогда никто не догадается, что в моей жизни что-то изменилось", - так думала я в то время.
И кто знает, может, все бы прошло удачно, если бы чертова сушилка не сломалась. Тем не менее, хотя планы на ближайшее будущее пришлось поменять, я не собиралась отказываться от главной цели, а она, сколько я себя помню, была одна - свобода. Я не хотела зависеть ни от мамы, ни от государства, не желала висеть тяжким бременем на чьей-либо шее. В принципе, для меня даже не имело значения, где отбывать срок - в желтом коттедже или в доме Коры. Надо было только дождаться, когда мне стукнет восемнадцать и я смогу наконец оборвать все связи и получить то, о чем мечтала всю жизнь: независимость.
А пока я привела себя в порядок - совсем немного, учитывая, что в моем распоряжении имелись лишь ношенные два дня подряд джинсы и свитер, из которого я давно выросла. Ну и ладно, подумала я, дергая вниз край свитера на два размера меньше чем нужно. Мне бы все равно не удалось поразить учеников "Перкинс-Дей" своими нарядами. Там даже мои лучшие шмотки будут выглядеть унылым тряпьем.
Я взяла с кровати рюкзак и отправилась вниз. Дверь в спальню Коры и Джеми была чуть приоткрыта, и оттуда доносилось еле слышное попискивание, похожее на сигнал будильника, но не такое резкое. Я подошла ближе и увидела сестрицу, она с термометром во рту лежала в постели. Спустя мгновение Кора вытащила градусник и близоруко прищурилась, изучая цифры. Писк прекратился.
"Может, она заболела?" - подумала я. Кора всегда была словно канарейка в угольной шахте - первой цепляла любую заразу. Мама считала, что сестра слишком много нервничает, а тревога ослабляет иммунную систему. По словам родительницы, сама она "за пятнадцать лет ни разу не простывала", хотя я склонялась к мысли, что причиной того было изрядное количество алкоголя в ее собственной системе, а вовсе не душевное равновесие. Как бы то ни было, мои воспоминания о Коре были неразрывно связаны с ее недугами: ушными инфекциями, аллергиями, тонзиллитами, внезапными сыпями и лихорадками. Мне вдруг пришло в голову, что если мама права и все болезни от нервов, значит, в сестрицыном недомогании виновата только я.
Джеми сидел за кухонным столом перед открытым ноутбуком и прижимал к уху мобильник. Увидев меня, он улыбнулся и прикрыл трубку рукой.
- Привет! - сказал он. - Я сейчас закончу. Вон там хлопья и все остальное, угощайся.
Я посмотрела, куда он показывал, ожидая увидеть одну коробку и пакет молока, но на столе было несколько сортов хлопьев, почти все - в нераспечатанных упаковках, тарелка с оладьями, кувшин с апельсиновым соком и большая стеклянная миска с фруктовым салатом.
- А кофе есть? - поинтересовалась я.
Джеми кивнул на другой стол, где стояли кофейник и кружки.
- Да, в этом-то и дело, - проговорил Джеми в телефон, одновременно набирая что-то на клавиатуре. - Если мы будем рассматривать их предложение всерьез, нужно определить четкие критерии переговоров. Это очень важно.
Я подошла к столу, взяла кружку и налила себе кофе. На экране ноутбука я увидела хорошо известную мне главную страницу сайта www.Ume.com, принадлежащего социальной сети "Ты и я", где уже около года можно было найти любого, от участников любимой группы до собственной бабушки. Я тоже завела там страничку, но давно ее не проверяла - не было постоянного доступа к компьютеру с выходом в Интернет.
- Вот именно, - продолжил Джеми, переходя на другую страницу. - Они утверждают, что хотят сохранить целостность и основной замысел, но у них корпоративный менталитет. Слушай, поговори с Гленом, посмотрим, что он скажет. Нет, не сегодня утром, я сейчас занят. Буду к обеду. Хорошо. Позже.
Он положил мобильник на стол и принялся за оладью, но не успел откусить, как компьютер знакомым "Бип!" известил, что на почтовый ящик Ume.com пришло новое сообщение.
- У тебя есть страничка на "Ты и я"? - спросила я и села с кружкой кофе за стол.
Свитер снова задрался, пришлось очередной раз его одернуть.
Джеми на мгновение задержал на мне взгляд.
- Э-э… вроде того. - Он кивнул на мою кружку. - Почему ты не ешь?
- Не люблю завтракать, - сообщила я.
- Что за глупости!
Он поднялся, отодвинул стул, подошел к шкафчику и взял две миски, затем открыл холодильник и достал молоко.
- Когда я был ребенком, мама каждое утро готовила нам яичницу или блинчики, - произнес он, возвращаясь ко мне и ставя посуду и пакет с молоком на стол. - С сосисками или беконом и тостами. Завтрак нельзя пропускать, это пища для мозгов.
Я промолчала, наблюдая поверх кружки за тем, как Джеми открывает коробку с сухим завтраком. Высыпав хлопья в миску и залив их почти доверху молоком, он поставил посудину на тарелку, куда добавил оладью и щедрую порцию фруктового салата. Я уже было хотела съязвить по поводу его аппетита, но он подтолкнул тяжело нагруженную тарелку ко мне.
- Не надо, спасибо, - попыталась я возразить. - Я не…
- Съешь хотя бы немного, - сказал он, вытряхивая хлопья в свою миску. - Лишним не будет, вот увидишь.
Бросив на него настороженный взгляд, я опустила кружку на стол, взяла ложку и попробовала хлопья. Джеми с набитым ртом улыбнулся.
- Вкусно, да?
Я кивнула одновременно с писком ноутбука, следом раздался еще один "Бип!". Не обращая внимания на сигнал, Джеми подцепил вилкой кусочек ананаса.
- Значит, денек будет нелегкий?
- Похоже на то, - согласилась я, отправляя в рот очередную ложку хлопьев. Стыдно признаться, но я вдруг почувствовала, что страшно голодна и едва сдерживаюсь, чтобы не наброситься на еду. Я и забыла, когда в последний раз завтракала как все люди.
- В новой школе всегда трудно, - заметил Джеми после трех сигналов подряд.
Вот зануда, подумала я.
- Отец был военным, и мне пришлось сменить восемь школ за двенадцать лет. Ужасно! Я всегда был новеньким.
- И сколько ты проучился в "Перкинс-Дей"? - поинтересовалась я, решив, что, похоже, школа пришлась ему по вкусу исключительно из-за краткого в ней пребывания.
"Бип! Бип!"
- Пришел туда в средних классах. Лучшие два года в моей жизни.
- Неужели?
Джеми вопросительно поднял бровь, затем взял стакан с апельсиновым соком и сделал глоток.
- Знаешь, - сказал он, - я понимаю, что для тебя это непривычно. Но все не так плохо, как ты думаешь.
Я промолчала, отметив, что, судя по звуку, ему пришло еще четыре сообщения. Сзади что-то щелкнуло, я обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть Роско, протискивающегося в комнату через свою дверцу.
- Привет, дружище, - обратился Джеми к псу, который торопливой рысцой поспешил к плошке с водой. - Как там внешний мир?
В ответ раздалось только продолжительное хлюпанье да позвякивание собачьего жетона о край миски. Теперь, когда мне наконец представилась возможность разглядеть Роско как следует, стало ясно, что он довольно милый - если, конечно, вам нравятся мелкие собачки. У меня они особой симпатии не вызывают. Роско был фунтов двадцать весом, черный, с белыми лапами и животом и торчащими вверх ушками. Морда приплюснутая, что объясняло гнусавые звуки, которые я уже считала особой приметой Роско. Закончив лакать воду, он рыгнул и побежал к нам, остановившись на пол пути, чтобы слизнуть с пола крошки.
Пока я рассматривала Роско, ноутбук Джеми пищал не переставая: за последние пять минут пришло сообщений двадцать, не меньше.
- Не хочешь проверить? - спросила я.
- Что именно?
- Свою страничку, - пояснила я, показывая на компьютер. - Там уже куча посланий.
- А, не к спеху. - Его лицо неожиданно просветлело. - Эй, соня! Опаздываешь!
- Кто-то опять проспал, - проворчала сестра, заходя в комнату, босая, с мокрыми волосами, одетая в черные брюки и белую блузку.
- Этот кто-то, - сообщил Джеми, поднимаясь на ноги, чтобы встретить Кору, - был внизу на полчаса раньше тебя.
Кора закатила глаза, чмокнула Джеми в щеку и налила себе кофе. Затем, с кружкой в руке, наклонилась, чтобы погладить Роско, вертевшегося у ее ног.
- Вам, ребята, уже пора ехать, - сказала она. - Иначе попадете в пробку.
- Доберемся в объезд, - уверенно произнес Джеми, а я встала и в очередной раз одернула свитер, прежде чем отнести пустую миску и тарелку в раковину. - Когда-то я доезжал до "Перкинс-Дей" за десять минут ровно, включая остановки на светофорах.
- Это было лет десять назад, - возразила сестра. - Времена поменялись.
- Не настолько же, - заметил он.
Ноутбук снова пискнул, но Кора, похоже, не заметила - она смотрела, как я нагибаюсь, чтобы сунуть тарелку в посудомоечную машину.
- Разве у тебя нет… - начала было Кора и замолчала. Встретившись со мной взглядом, она продолжила: - Может, возьмешь что-нибудь из моей одежды?
- Спасибо, не надо, - ответила я.
Она, прикусив губу, уставилась на мой голый живот, который я все утро пыталась прикрыть, а потом коротко бросила:
- Пошли наверх.
Мы молча поднялись по лестнице, и она повела меня в свою комнату, огромную, с бледно-голубыми стенами. Там царил безупречный порядок, что меня совершенно не удивило. Даже подушки на заправленной постели располагались с изысканной точностью, словно их укладывали по специальной схеме, спрятанной где-то в ящике комода. Как и в моей спальне, здесь было несколько окон - одно под самой крышей, - а еще большой балкон, который выходил на расположенные каскадом терраски.
Кора, прихлебывая из кружки кофе, направилась в ванную. Мы прошли мимо душевой кабинки, сдвоенной раковины и встроенной в пол ванны в заднюю комнатушку, которая оказалась вовсе и не комнатой, а гардеробной. Огромной, со стойками, завешанными одеждой, у одной стены и высоченными - от пола до потолка - стеллажами у другой. Судя по всему, вещи Джеми - джинсы, парочка костюмов и множество футболок и кроссовок - занимали совсем мало места. Все остальное пространство было забито Кориными шмотками. Я стояла в дверях и смотрела, как сестра подошла к стойке и сдвинула одежду в сторону.
- Тебе нужны рубашка и джинсы, так? - спросила она, рассматривая шерстяные кофточки. - Куртка у тебя вроде есть.
- Кора.
Она вытащила свитер и окинула его оценивающим взглядом.
- Что?
- Почему я здесь?
Вопрос вырвался неожиданно для нас обеих. Видимо, его спровоцировало замкнутое пространство, а может, отсутствие Джеми, при котором мы сдерживались. Однако, спросив, я вдруг поняла, что отчаянно хочу услышать ответ.
Кора убрала руку со стойки, затем повернулась ко мне.
- Потому что ты несовершеннолетняя, а мать тебя бросила.
- Мне почти восемнадцать, - возразила я. - И я прекрасно справлялась сама.
- Прекрасно, - повторила Кора бесцветным голосом. Глядя на нее, я вдруг вспомнила, какие мы разные: я со своими рыжими волосами и бледной веснушчатой кожей разительно отличалась от голубоглазой сестры-брюнетки. Телосложением я пошла в маму, высокую и худощавую, а сестра была сантиметров на пять ниже и куда фигуристее меня. - И ты называешь это "прекрасным"?
- Ты ничего не знаешь, тебя там не было.
- Мне достаточно рассказа сотрудника социальной службы и того, что я прочитала в отчете. По-твоему, там все неправда?
- Вот именно.
- Значит, это не ты жила в запущенном доме без воды и тепла?
- Нет.
Кора прищурила глаза.
- Руби, где мама?
Я сглотнула и отвела взгляд, рука невольно потянулась наверх и прижала болтающийся на цепочке ключ к груди.
- Мне плевать.
- Мне тоже, - сказала Кора. - Но дело в том, что ее сейчас нет, а ты не можешь жить одна. Надеюсь, это считается ответом на твой вопрос?
Сестра вновь начала перебирать одежду.
- Я же сказала, мне ничего не нужно! - воскликнула я сдавленным голосом.
- Руби, хватит, - устало произнесла Кора.
Она сняла с вешалки черный свитер, перекинула его через руку, затем подошла к полке и достала зеленую футболку. Вручив мне обе вещи, она заметила:
- И поторопись. До школы добираться минут пятнадцать, не меньше.
Кора ушла, оставив меня в гардеробной. Пару секунд я стояла там и смотрела на аккуратные ряды одежды, удивляясь тому, что даже рубашки разложены по цветам. Потом посмотрела на выданные шмотки и сказала себе, что меня не волнует мнение обитателей "Перкинс-Дей" обо мне или моем дурацком свитере, все равно я в этой школе временно. Если на то пошло, я сейчас везде временно: что здесь, что там, что вообще где-нибудь.
Впрочем, минуту спустя, когда Джеми крикнул, что пора выходить, я торопливо натянула Корину футболку, явно дорогую и точно моего размера, а поверх нее мягкий и теплый свитер. Спеша вниз, чтобы поехать в школу, о которой никогда и не мечтала, в одежде с чужого плеча, я остановилась и взглянула в зеркало в ванной. Ключа на шее не было видно, он висел ниже края горловины, но, наклонившись поближе, я различила его очертания. Скрытый от посторонних глаз, почти незаметный, он был на месте, даже если его никто и не искал, кроме меня.
Кора оказалась права. Мы чуть не опоздали. Простояв на всех светофорах от дома до "Перкинс-Дей", мы въехали на школьную автостоянку вместе со звонком на уроки.
Все места для посетителей были заняты, и Джеми загнал машину - маленькую спортивную "ауди" с кожаным салоном - на парковку для учеников. Я посмотрела налево - кто бы сомневался, там стоял новехонький седан "мерседес". Справа расположилась еще одна "ауди", ярко-красный кабриолет.
Желудок, который почти всю дорогу делал попытки избавиться от завтрака, сжался, как мне показалось, с отчетливым щелчком. Часы на приборной панели показывали десять минут девятого, значит, в обшарпанном кабинете, примерно за двадцать миль отсюда, мистер Баррет-Хан, мой классный руководитель, уже начал медленно и невыразительно зачитывать объявления на сегодняшний день. Мои одноклассники наверняка не обращают внимания на его слова и минут через пять с криками поспешат к выходу, чтобы с боем пробиться на первый урок через коридор, явно не рассчитанный на такое большое число учеников. Интересно, моя учительница английского языка, мисс Вальхалла - обладательница джинсов с высокой линией талии и несметного числа безразмерных рубашек-поло, - знает о случившемся со мной или решит, что я бросила школу в середине учебного года, как некоторые из учеников? Наш класс собирался приступить к "Грозовому перевалу", роману, по ее словам, куда более интересному, чем "Дэвид Копперфилд", которого мы изучали вот уже несколько недель, продвигаясь со скоростью похоронной процессии. Теперь я не узнаю, обманывала ли нас мисс Вальхалла или нет.
- Ну что, готова к расстрелу?
От неожиданности я подскочила и вернулась к реальности. Джеми успел вытащить ключи из замка зажигания и внимательно смотрел на меня, взявшись за дверную ручку.
- Ой, похоже, я не то ляпнул, - сказал он. - Извини.
Джеми открыл дверь со своей стороны, я последовала его примеру, хотя внутри у меня все сжималось от страха. Едва я вышла из машины, как раздался еще один звонок.
- Вон там канцелярия, - сообщил Джеми, когда мы шли вдоль ряда машин.
Он показал на крытый переход справа от нас, за ним виднелись обширное зеленое пространство и еще несколько строений.
- А это школьный двор, вокруг него расположены учебные корпуса. Вон в тех двух больших зданиях, за площадкой, - спортивный и актовый залы. Школьное кафе здесь неподалеку. Ну, по крайней мере, раньше было. Давненько я туда не заглядывал.
По асфальтированной дорожке мы пошли к низкому длинному строению с множеством окон. Я молча плелась за Джеми и уже шагнула под навес, как вдруг услышала знакомое тарахтение. Поначалу я не могла определить источник странного звука, но потом оглянулась и увидела "тойоту" старой модели, которая с громким хлопком обратной вспышки заехала на стоянку. Мамин автомобиль вел себя точно так же, особенно на светофорах или когда я поздно ночью оставляла сумки у чьего-либо дома и старалась не шуметь.
Белая "тойота" с помятым бампером пронеслась мимо, затормозила у парковки для учащихся, мигнув стоп-сигналами, и втиснулась в просвет между машинами. Стукнула дверца, и послышались торопливые шаги. Мгновение спустя нас догнала темнокожая девушка с длинными косичками и рюкзаком на плече, к уху она прижимала мобильник. Оживленно болтая, она забежала в галерею и помчалась к площадке.
- Ага, запоздалая пташка! Навевает воспоминания, - заметил Джеми.
- Ты же говорил, что доезжал сюда за десять минут!
- Ну да. Только до звонка оставалось минут пять, не больше.
Мы очутились у центрального входа, и Джеми распахнул передо мной стеклянную дверь. В отличие от школы Джексона, где всегда царил запах сырости и дезинфицирующих средств, здесь пахло чистотой и свежей краской. Совсем как в доме Коры, и это меня пугало.
В фойе ждал человек в строгом костюме.
- Мистер Хантер! - воскликнул он и поспешил навстречу, протягивая руку. - Возвращение блудного ученика! Ну, как жизнь в высшей лиге?
- По высшему разряду, - улыбнулся Джеми. Мужчины обменялись рукопожатием. - Мистер Тэкрей, знакомьтесь - моя свояченица Руби Купер. Руби, это директор школы, мистер Тэкрей.
- Рад вас видеть, - сказал директор. Моя рука утонула в его большой и прохладной ладони. - Добро пожаловать в "Перкинс-Дей"!
Я кивнула, хотя во рту у меня пересохло. Неудивительно, учитывая мой прежний опыт общения с директорами, домохозяевами, полицейскими и прочими официальными лицами. Инстинкт словно предупреждал: "Бей или беги!"
- Пойдем, сейчас мы тебя устроим.
Мистер Тэкрей провел нас по коридору в просторный кабинет и сел за большой деревянный стол, мы с Джеми заняли места напротив. Сквозь окно за спиной директора я увидела большое футбольное поле с белой разметкой. По краю поля медленно двигалась газонокосилка с водителем, в морозном воздухе висело облачко пара от его дыхания.
Директор школы обернулся и тоже посмотрел в окно.
- Прекрасный вид, не правда ли? Единственное, чего там не хватает, так это таблички с именем щедрого дарителя.
- Не нужно никакой таблички, - поспешно произнес Джеми, запустив руку в волосы.
Он откинулся на спинку стула и скрестил ноги. Джеми был одет в пуловер с капюшоном, джинсы и кроссовки, по его виду никто бы не подумал, что он окончил школу лет десять назад. Года два-три, не больше.