10
Время… время… время… У кого его сколько? Никто об этом никогда не узнаёт заранее. Иначе по-другому, наверное, распределил бы его.
Время бежит год за годом.
Маленький Левочка начинает ходить, говорить первые слова.
У Севы появился племянник! Сева хочет взять его на руки, носить его, играть с ним. Ему ведь почти сорок уже. И вдруг рождается нормальная человеческая мысль: жениться! Нет, по-настоящему, не так, как раньше. Раньше он даже не понял, для чего пошел в загс с Вероникой. Мать так захотела, не он… А теперь он хочет жениться - чтобы завести семью, чтобы тоже был такой карапуз, который мешается под ногами, катает паровозик под столом, строит города из кубиков, разрисовывает клеенку на кухонном столе, смотрит на него ясным взглядом, трогает его колени маленькими ручками. Завести семью - для этого не нужно любви, для этого нужен выбор.
Мысль семейная преследует Севу. На ком остановиться? Девушек и женщин было в его жизни так много! Недавно еще он хвастался перед младшим братом: "Запросто сотню штук насчитаю". Но вот такую жену, как Таня… Красавица и умница, и, только что окончив ИнЯз, уже преподает на городских английских курсах на Кутузовском. Конечно, Сева помнит тот день, когда они танцевали вместе. Но об этом думать нельзя теперь - она жена брата, и это табу. Это Сева четко соблюдает и не вожделеет.
Вот если самому встретить такую, как она… Но таких у Севы нет. То есть, были когда-то. Время, наверное, ушло безвозвратно. Сева обрюзг, волосы спереди заметно поредели, у него одышка и нездоровый "живот", лицо по утрам отекает, желудок плохо варит. На одной щеке привязалась какая-то дрянь - появилось пятно, которое разрастается, бугрится и шелушится. Это не рак. Это - волчанка. Врачи выписывают мази, которые не помогают. А знахарь сказал, что попробует лечить, но стало еще хуже и теперь, похоже, безнадега. Сева смотрит на себя в зеркало по утрам и страдает. Хотя при других старается держаться в форме, чтобы не заметили. С матерью в одной квартире находиться невозможно, потому что она все время учит его, как жить. И скандалы доходят до того, что ему хочется бежать из дому. Мать всегда лезла во все его дела, с первых лет жизни. Сначала он был для нее игрушка. В детстве его ставили на стол при гостях и просили: "Севочка, скажи, что говорил вчера дворник?" И он, надув губки и выставив вперед одну ножку, топнув ею, произносил: "Дусу мать!" Все смеялись, мать хохотала. И, кажется, никогда не понимала и до сих пор не понимает ничего, что касается его дел: ни когда в институт его совала, ни когда на работу устраивала, ни когда женила в первый раз. Точно так же, как не понимала никогда и ничего в семейной жизни. Вообще - в чем она понимает? Ах, да, в бухгалтерии. Считала она действительно хорошо, и брата научила, и его, Севу. Все стали экономистами. Хотя она и получила сильнейший удар от отца, но, кажется, уже вполне оправилась, потому что принялась третировать его, как делала это раньше. Ничто и никогда не вызывало у него такой боли, как ее уколы. Она знает, какое место задеть, чтобы посильнее уязвить. К Косте она равнодушна. Может быть, поэтому у Кости все хорошо получилось. А у него до сих пор все не устроено.
После переезда отца они поделили квартиру пополам: мать осталась в прежней комнате, а Сева живет в комнате, где раньше спал отец. Но и закрыв дверь изнутри, Сева не чувствует себя ни одной минуты спокойно: мать все время будет ходить по коридору и говорить что-то в его адрес, предъявлять ему какие-то свои вечные претензии.
И Сева женится.
Впрочем, зачем ему такая, как Таня? С такой, как Таня, спокоен не будешь: а вдруг умыкнут? В его возрасте лучше не волноваться лишний раз. Поэтому Сева ищет незаметную, чтобы волнений не было. Его пошлая шутка "Как пишется в кусты: вместе или отдельно?" моментально находит отклик у пришедшей к ним в отдел новенькой - Лены. Ее здоровый наивный смех попавшей в Москву из среднерусской возвышенности провинциалки, для которой вдруг открылись две самых значимых составляющих - СТОЛИЦА, в которую она с детства мечтала попасть, и НАЧАЛЬНИК, который за ней ухаживает, - решает дело. После работы Сева провожает ее до дома, остается до утра, а через несколько месяцев уже ходит на работу с обручальным кольцом на пальце.
Он сразу объясняет Лене, что с ребенком тянуть не намерен, потому что у него годы критически подпирают. Поэтому ровно через девять месяцев появляется такой же, как Лена, здоровый, розовощекий ребенок, которому дают домашнее имя Лёля, а в свидетельстве о рождении записывают Ольгой.
Сева вполне счастлив.
У него тоже ползает под столом существо и тоже заглядывает ему в глаза и улыбается. Лена строго следит, чтобы Сева лишний раз не брал ребенка на руки, а если такое случается, спрашивает:
- Руки вымыл, прежде чем ребенка взять? Подтяни штаны - смотри, на кого похож!
Сева "подтягивает" штаны и предпочитает в руки ребенка вообще не брать.
А если Лёля чего-то требует от отца, Лена говорит:
- Лёленька, иди к маме, мама все сделает. Папа у нас, видишь, неумёха.
Сева углубляется в книжку, чтение которой прервал ребенок, а Лёлю уводят в другую комнату. И в доме воцаряется вполне тихая семейная идиллия: каждый занят своим делом, никто никому не мешает.
Постепенно Лена выметает разное старье из квартиры, которое всегда жалко было вынести на помойку, приводит в порядок мебель, доставшуюся в свое время от Сёмки, расставляет на полках книги, которые не взял свекор в новую замечательную жизнь. И четко устанавливает свою сферу влияния: в ее отсутствие бабушка должна гулять, кормить Лёлю и рассказывать ей сказки - ее полномочия заканчиваются, как только Лена приходит с работы, и, если бабушка "не слушается", тут же получает осаживающую реплику со стороны невестки: "Майя Михайловна, вы слышите, что я вам сказала?!"; Сева должен хорошо зарабатывать, чтобы в семье были деньги; Лёля должна знать авторитет матери.
- Главное в семейной жизни, - объясняет Лена Тане, деловито рассовывая по кухонным шкафчикам банки, - это секс. Если с сексом все в порядке, жить можно. А мужик - на то и мужик, чтобы деньги в дом приносить. - Она поворачивается к Тане и делает характерный жест пальцами, символизирующий шуршание бумажных купюр: - Вот что нужно в первую очередь - дензнаки.
Для Тани с Костей в их семейной жизни всегда все было на равных, и Таня никогда не задумывалась, кто что должен "приносить". Но Лена четко разграничивает обязанности:
- С мужика нужно требовать, иначе уважать не будет. И чтобы бабе к празднику духи на стол ставил. У нас в доме так было заведено раз и навсегда. А когда отец один раз сходил "налево", мать сказала: "Еще раз замечу, выставлю вон за дверь с одним чемоданом".
- Помогло? - спрашивает Таня.
- Больше не ходил!
- А ты что сделаешь? - Таня с любопытством поднимает глаза на Лену, которая влезла уже на стул и чистит верхние полки.
- Сева? - Лена опять отрывается от банок с вареньем и почти с сожалением смотрит вниз на Таню. - Он уже не опасен - перебесился.
- А если? - настаивает Таня.
Лена пожимает плечами:
- Куда ему моложе меня? Школьницу, что ли? - Она спрыгивает со стула и, отряхиваясь, брезгливо морщится: - Сто лет у них тут не убирал никто. Засрались по уши!
Лена похохатывает, расшвыривая, как она выражается, всех по углам.
- Главное - чтоб сидели тихо, - любит повторять она.
Жизнь Севы находит наконец русло. Но - и это самое важное - мать больше не цепляется к нему: он теперь женат. После очередной довольно крутой стычки между матерью и сыном Лена популярно объясняет это свекрови раз и навсегда и ставит вопрос ребром:
- У вашего сына жена и ребенок. На работе он - начальник. Поэтому я, как лицо заинтересованное, заявляю вам: либо вы перестанете его терроризировать, либо я отправлю вас в дом для престарелых. Выбирайте!
И свекровь, тут же стихнув, моментально все поняв и приняв, рассказывает теперь по телефону родственникам и знакомым, какие у нее замечательные внуки: у старшего сына - дочь, у младшего - сын. И по мере того, как старшие внуки растут и с той и с другой стороны появляются младшие, рассказы Майи Михайловны становятся все длиннее.
Часть вторая
Я же счастливая!
Монолог первый
- Я же счастливая!
Дети у меня - прекрасные.
Младший - доктор наук. А старший… Гм… Не доктор, но почти. Он столько книг написал, что ему, если бы он захотел, сразу бы "доктора" дали. У него одна книга за другой. Он вообще в своей области большой специалист. О чем пишет? О сельском хозяйстве - как и что нужно делать. Нет, в колхозах он не бывал. Зачем? Это совсем ни к чему. Экономику нужно знать. Он раньше в обществе "Знание" читал. Все директора колхозов у него консультировались. Он им говорит, что нужно делать, а они потом едут на места и так и делают. Он столько благодарностей получил! Ведь, понимаете, никто же ничего не знает, не умеет. Образования же никакого. А он все растолкует, и они знают что к чему. А так, понимаете, ничего же не идет… Ну, сейчас - да! Уже, черт его знает, все пошло наперекосяк! Голова кругом. Колхозы - да… Но он уже этим не занимается. Сейчас он финансовый директор. Фирма… Торгуют чем-то… Металлы, что ли… А все - я. Толкала его: сначала в финансовый институт, потом на работу к нам в министерство. Потом в "Агропром" - помните, был когда-то такой, сейчас уже, конечно, все забыли - устроила. Я всегда ему говорила: "Сева, делай, как я тебе говорю, и все будет хорошо!" Он другой раз волнуется чего-то, не спит. А я ему: "Чего ты волнуешься? Даст Бог день - даст Бог пищу!" Кину карты, погадаю - и говорю: будет то-то и то-то… Ну а сейчас уже сам… За ним машина утром приезжает. За границу собирается. Сейчас в Англию. Может быть, потом в Америку поедет…
Невестки - выше всякой критики!
Работают, да. У Севы - тоже экономист. Старший бухгалтер. По сельскому хозяйству. У них в буфете яйца всегда дешевые, куры со скидкой. Они удержались все-таки. Приватизировались вовремя еще тогда. Других ведь разогнали… Очень много работы. Особенно когда отчет. Представляете, сколько одних бумаг? Это же - не поднять головы! Вечером приходит уставшая. Ну, конечно, раздраженная. А тут Гоша… Нет, какой попугай? Внук! Шесть лет. То в футбол играет в комнате - люстру недавно разбил, то спички найдет… Я ведь не угляжу - старая ведь я же, как-никак почти семьдесят пять лет, представляете? А он зажигает и тушит, другой раз и об меня. Она, конечно, недовольна, надает ему… Срывается… Не часто, конечно, но бывает… А в субботу - стирка, уборка, готовка… Я - гулять с Гошей, Лёля - внучка, старшая, - в училище, она в музыкальном училище, Сева - в магазин за картошкой, потом в прачечную, а Лена готовит суп, котлеты сделает, курицу. Покормит всех. А вечером - телевизор. Они с Севой в карты играют. Лёля читает. Она очень много читает. Очень содержательная: все сюжеты наизусть знает. Часами по телефону говорит. Мне потом звонят знакомые и рассказывают: "Какая у вас содержательная внучка! Как с ней интересно разговаривать!" Устает. Экзамены сдает сейчас. Прозрачная стала. Скажешь: "Лёля, вымой полы, бабушке трудно склоняться" - и пожалеешь. Говорит: "Я тоже устала!" Жалко ее очень…
А младшая невестка, Костина, преподает… Там тоже двое внуков…
Между прочим, это я Костю женила. Как? Очень интересно.
Сижу я как-то вечером и предлагаю ему: "Костя, дай я тебе погадаю!" А он мне: "Что ты, мама, я в гаданье не верю" А я настаиваю: "Нет, я все-таки тебе погадаю!" Беру карты и раскладываю. И вдруг говорю: "Костя, да ты же женишься!" Он смутился и отвечает: "Как это ты видишь?" А я показываю ему карты, а в картах - свадьба, понимаете? Надо же так! И женился. Сейчас двое детей - внук и внучка, Лева и Катя…
Муж?.. Хм… это отдельная история…..
Мой муж умер для меня раньше, чем он умер физически… Прожили, понимаете, вместе тридцать пять лет. И он ушел. К женщине, конечно! Куда же еще?! Забрал все: и телевизор, и деньги. А книг сколько было! Оставил мне старый холодильник с оторванной ручкой… Мы, понимаете, в институте - вместе, на фронте - вместе… Как же, я на Карельском фронте была! Он записался добровольцем, и я - чтобы не отставать. В первые же дни. Из Ленинграда - прямо на фронт! Что пережили на фронте: по колено в воде, сапоги намокнут - ногу не вытащишь, окопы рыли - я надорвалась. Вы сами знаете, что это значит - у меня же там все опустилось… Три месяца на спине лежала, перед тем как Костю рожала. Он у меня попой шел. Они оба с ягодичным предлежанием. Представляете, мне Севу рожать, а я все думала, что дети из попы выходят! Смех и грех, честное слово! Ничего ведь не знали!.. А вообще ко мне столько сваталось! В один день четыре предложения сделали! А я за него вышла. Он очень содержательный был!.. Легли мы с ним в первый раз. А я ласковая была, руку ему на грудь положила, а она у него волосатая, черная! Я подумала, что черт, испугалась. Вскочила, побежала в комнату родителей и упала в обморок прямо перед их кроватью… Он мне этого никогда простить не мог… А потом - свекровь! Это же что-то страшное было! Я же - жертва! Как - кого? Свекрови, конечно! Что бы я ни делала, все было плохо! Рубашки стираю - плохо, обед готовлю - плохо… Я, понимаете, однажды не выдержала - и бросила в нее вазу, чтобы показать ему ее настоящее лицо: со стола вазу схватила. Так он руку мне вывернул и сказал: "Мама, не бойся, я ее сам доведу!" Ну и… Когда он с другими женщинами ходил, я ему всегда говорила: "Что ты в ней нашел? Она же глупая!" А он мне отвечал: "Так это же удобно!" Понимаете, он говорит - она слушает. А я же не такая! Я лучше возьму книгу и почитаю. Я Пушкина наизусть знала: "Мой дядя самых честных правил…", ну и так далее. Мне же нужно пищу уму! Со мной ведь на любую тему можно поговорить! А свекровь была - разделяй и властвуй! Всегда между нами. Он - в одной комнате, я - в другой. Восемнадцать лет мужчины не знала! А ночная кукушка всегда перекукует. Вот так, моя дорогая. Ну, мне выходить сейчас, а вам - через две остановки после меня: как перекресток проедет, так сразу и остановится. Не пропустите. Очень приятно было познакомиться!..
Монолог второй
- Ой, не могу! Дай отдышаться. У меня же стенокардия. Черт его знает, понимаешь, спазм - и все… Подожди, подожди… Уф! Пока от остановки шла, вся вспотела. Как в сауне…
Я сегодня утром только их на работу проводила, посуду вымыла, ну, думаю, поеду. А тут звонок: Тамара Ильинична. Ну, помнишь, ее племянники с вами в один день поженились, потом разошлись, а внуки теперь у нее. Ну вот. Понимаешь ты, у нее давление, оказывается. В больницу она не хочет, а дома внуки на голове стоят. Ну, что ты будешь делать? "Помираю", - говорит. Ну, я ее успокоила: "Выставите внуков на улицу, говорю, а сами примите таблетку и поспите!"
Подожди, дай в туалет и руки помою! Грязь везде ужасная. Толкаются. Хорошо, хоть место уступают. Мне один дядечка в метро сейчас говорит: в вашем возрасте вас дети должны на машине возить.
Я с такой женщиной сейчас ехала! Подожди, расскажу.
Ей шестьдесят пять лет. Мужа нет. Умер. И вот недавно она познакомилась с одним мужчиной. Ну вот - неинтересно! Это же жизнь, чудо ты! Представляешь? Молодой, интересный, тоже вдовец. Пятьдесят два года! А ей шестьдесят пять - и влюбился!.. Дай доскажу!
Ну, не хочешь - не надо!.. Как-то ты не интересуешься…
Ну, Тань, чего помочь? Не надо? Ну ладно. Они из школы во сколько приходят? В час? Ну, я почитаю. У тебя есть что-нибудь такое, чтобы забыться? Тургенев, Достоевский - не-а, не пойдет! Это я уже перечитала. Такое нужно, чтобы отвлечься, понимаешь ты, забыться. Вот у нас Лена детективы приносит или муть всякую, как сейчас пишут, - она любит. Вечером лежит на диване, читает и смеется. Вот что-нибудь такого рода. Или уж фантастику, что ли. Севка у нас одну фантастику читает. Весь шкаф забит. А у Кости ничего нет? Вообще наши как-то интереснее живут. В воскресенье в кино ходят, например. А Костя все занимается? Ты ему не мешай. Пускай занимается…
Между прочим, забыла тебе рассказать, слушай.
В ту субботу Лена уезжала к своим и Лёлю забрала. А я поехала в Филевский парк. Взяла книжку, сижу, читаю. Вдруг подсаживается какой-то дядечка. Ну, лет ему семьдесят - семьдесят пять. Аккуратный такой старичок, в шляпе. И вдруг обращается ко мне: "Простите, пожалуйста. Я вижу, вы не здешняя. Я очень часто прихожу в этот парк, но никогда вас не встречал". Я ему и говорю: "Я живу не здесь, но близко". А он мне: "Меня зовут Илья Семенович. А вас?" - "А меня - Анна Павловна", - говорю я. Как - почему? Я же еще не совсем того! Не буду же я ему, незнакомому, сразу все про себя выкладывать. Вот и придумала имя! Я же не знаю его. В общем, он начинает мне рассказывать, что у него недавно умерла жена от инфаркта, и он остался один. Дети уже взрослые, у них своя жизнь, он совершенно никому не нужен. У него двухкомнатная квартира, дача. В общем, все есть. И он мне говорит: "Что же, пока я им помогал, я был нужен. А теперь они даже не вспоминают и не приезжают. Вот если бы такая женщина, как вы, - мне лучшей подруги не надо". Представляешь? Попробовать, что ли? Я вообще-то еще ничего! Посмотри в профиль - вылитая Екатерина Вторая. Костя всегда так и говорил: "Мам, ты же похожа на Екатерину Вторую!" При чем тут брови? А волосы у нее тоже белые были - она парик носила. Губы только надо подкрасить, а так вообще - вполне!..
Во, идут уже! Я открою!..
Кто это пришел? Соскучились по бабушке?
Я вам печенье ваше любимое привезла!
А кого я видела сейчас в троллейбусе! Сидит мальчик за мной в шапочке и говорит своей бабушке: "Бабуль, я принц или король?" Люди вокруг смеются. Тут бабушка шапку с него сняла, а у него под шапкой - ваза! Надел на голову, а снять не может! Бабушка его к врачу везла. Умора! Честное слово! Сама видела!
Есть хотите? Ну, вы ешьте, а я вам сейчас сказку расскажу про инопланетян.