- Нелестная правда в том, миссис Бобер, что я не лучшим образом воспользовался плохим зрением своей жены… - Старик осекся и оглядел комнату, словно желая за что-то зацепиться взглядом. Он избегал встречаться с Евой глазами. - На протяжении всей нашей семейной жизни, начиная с тех пор, как мы вернулись после двухнедельного медового месяца, я раз в неделю навещал одну малопочтенную даму и платил ей внушительную сумму за то, что она со мной спала.
Глаза Евы округлились. Спустя несколько секунд она произнесла:
- Мне уже какое-то время известно, что у моего мужа роман с коллегой по имени доктор Титания Ноубл-Форестер.
Это признание окрылило Стэнли, и он решил продолжить:
- Я злился на Пегги с сорок первого года. Меня жутко раздражало, когда жена что-то роняла, проливала чай или сбивала стакан с водой. Она постоянно натыкалась на мебель и спотыкалась на коврах и при этом отказывалась пользоваться устройствами, облегчающими жизнь слабовидящим. Она знала язык Брайля. Бог знает, зачем Пегги его выучила. Я заказывал книги, но она к ним не прикасалась. Но я очень ее любил, а когда моя старушка умерла, не видел больше смысла продолжать жизнь. Когда она лежала у меня под боком в постели, ужасные сны еще можно было выносить. Я кричал во сне и просыпался, а моя дорогая жена брала меня за руку и говорила, говорила обо всем, что мы пережили вместе, и о разных странах, где успели побывать. - Старик улыбнулся плотно сжатыми губами, словно поставил точку.
- А ваша подруга, она еще жива? - спросила Ева.
- О да, и мы по-прежнему встречаемся раз в месяц. Конечно, между нами больше нет интимных отношений - она весьма одряхлела. Я плачу ей двадцать пять фунтов за беседу и объятия.
- Как ее зовут?
- Селия. Я так давно хотел назвать ее имя кому-нибудь, кто меня поймет. Вы же понимаете, да, миссис Бобер?
Ева похлопала по покрывалу рядом с собой, и Стэнли присел на краешек кровати и взял хозяйку дома за руку. Оба услышали голоса вернувшихся Брайана и Поппи.
- Самоубийство ничем тебе не поможет, - увещевал Брайан. - Никто не требует от тебя такой предельной жертвы, Поппи.
- Но он так жутко смотрел на меня, - всхлипнула Поппи.
Поднимаясь по лестнице, Брайан пояснил:
- Он не мог смотреть на тебя не жутко. У него ведь жуткое лицо.
Брайан опешил, увидев, как его жена и Кроссли держатся за руки, но не удивился - его больше ничто не могло удивить. Мир сошел с ума.
- Поппи нужны деньги, - сообщил он. - Рвется навестить родителей на Рождество.
- Дай ей, сколько попросит, - велела Ева. - Я хочу, чтобы ноги ее не было в этом доме. И, Брайан, мистер Кроссли проведет с нами Рождество и второй день Рождества тоже.
"Ну уж нет, напротив этого Франкенштейна я не сяду", - строптиво подумал Брайан.
- Боюсь, я ужасно скучный гость, доктор Бобер, - покачал головой мистер Кроссли. - Хотел бы я быть более компанейским. Я не знаю никаких свежих анекдотов, а большинство моих историй из жизни довольно грустные. Уверены, что не прочь меня видеть на праздник?
Брайан замялся.
Ева испытующе посмотрела на мужа, и он быстро ответил:
- Конечно-конечно, вы непременно должны прийти. И не беспокойтесь о шутках и анекдотах - веселья будет в избытке со всякими хлопушками, бумажными колпаками и традиционными забавами, которые нелишне предварительно обсудить, дабы избежать обычной английской неловкости. Из нас получится препотешная компания. Два угрюмых подростка-аутиста, моя мать - самая завзятая спорщица из всех известных мне женщин - и моя теща Руби, которая убеждена, что Барак Обама стоит во главе "Аль-Каиды". И конечно же, я - в неотвратимо ужасном настроении, потому что никогда прежде не готовил рождественский ужин. Ах да, и моя жена, которая вас радушно пригласила, но сама и пальцем не шевельнула ради этого Рождества и будет сосать лапу в своей берлоге над нашими головами, пока мы едим.
Ответом на тираду Брайана стало молчание. Он забыл, зачем пришел, и убрался из комнаты, преувеличенно осторожно закрыв дверь.
Ева перевернулась и легла, положив голову на матрас.
- Он меня утомляет. Бедная Титания.
Оба рассмеялись.
Когда мистер Кроссли, все еще смеясь, повернулся спиной к свету, Ева увидела в нем тень привлекательного мужчины.
- Мне пора, миссис Бобер, - сказал Стэнли.
- Прошу, приходите к нам завтра, - попросила она. - После обеда я собираюсь напиться и выкурить кучу сигарет.
- Звучит соблазнительно. Конечно, я приду, - кивнул он.
Когда мистер Кроссли открыл дверь, Брайан стоял в коридоре.
Вежливо уведомив Брайана, что завтра прибудет на обед, Стэнли сошел вниз, а Брайан следовал за гостем, шипя:
- Еще раз возьмешь мою жену за руку, и я отрублю тебе кисть.
Стэнли тихо ответил:
- Знаю я вашего брата. Была у нас парочка таких в эскадрилье. Трепачи и хвастуны. Взлетали всегда последними, а садились первыми. В боях почти не участвовали - все время им не везло: то вдруг видимость не пойми чем ограничит, то приборы заглючат, то орудия заклинит. Они мухлевали в карты, хамили женщинам и вообще вели себя как полные ублюдки. На вроде вас. Спокойной ночи, доктор Бобер.
Прежде чем Брайан успел придумать достойный ответ, Стэнли надел шляпу и вышел.
Оледеневший асфальт блестел в свете уличных фонарей. Держась за стены и заборчики, мистер Кроссли медленно побрел в свой пустой дом.
Глава 33
Рождественским утром Ева проснулась и выглянула в окно, чтобы полюбоваться на падающий с темно-синего неба снег. В доме царила тишина. Но, прислушавшись, Ева различила, как по трубам и батареям струится горячая вода, а доски паркета поскрипывают и потрескивают. С крыши доносился птичий щебет. Птица без остановки трещала: чирик-чик-чик! Чирик-чик-чик!
Ева открыла подъемное окно, высунула голову наружу и попыталась высмотреть нарушителя тишины. Снег падал на лицо и сразу же таял. Ева увидела черного, с желтым клювом, дрозда с глазом-бусинкой. Другого глаза не было, лишь окровавленная глазница.
Птица расправила крылья и попыталась взлететь, не переставая трещать. Одно крыло было перебито и не расправлялось до конца.
- Что с тобой случилось? - спросила Ева.
В комнату вошел Брайан-младший, на ходу приглаживая волосы пятерней.
- Этот дрозд чертовски противно тарахтит.
- Он лишился глаза и повредил крыло, - сообщила Ева. - Что нам делать?
- Тебе и мне не нужно ничего делать, - наставительно сказал сын. - Если дрозд серьезно ранен, он умрет.
- Но как-нибудь можно… - попыталась возразить Ева.
- Закрой окно, у тебя всю кровать снегом занесло.
Ева опустила фрамугу и пробормотала:
- Наверное, стоит взять птицу в дом?..
- Нет! - закричал Брайан-младший. - Жизнь несправедлива! Природа безжалостна! Сильные побеждают слабых! Все умирают! Все! Даже ты, мама, с твоим неимоверным эго, даже ты не сможешь избежать смерти!
От шока Ева не могла вымолвить ни слова.
- Счастливого Рождества! - сказал ей Брайан-младший.
- Счастливого Рождества, - отозвалась она.
Когда сын ушел, Ева с головой укрылась одеялом, слушая жалобную трескотню дрозда.
К своей первой рождественской стряпне Брайан готовился тщательно, изучал рецепты и советы в кулинарных книгах, которые все эти годы дарил Еве. Жена каждому тому давала имя: "Делия", "Джейми", "Рик", "Найджел", "Кит", "Найджелла" и "Маргарита".
Проштудировав все книги, Брайан написал компьютерную программу - экспертную систему, которой намеревался руководствоваться с секундомером в одной руке и кухонными причиндалами в другой (для отбивки, поливки, очистки, нарезки, процеживания, разделки, перемешивания, разминки, открывания, наливания и измельчения). Он пригласил гостей к двенадцати сорока пяти для коктейля и обмена любезностями. И планировал усадить визитеров за стол не позднее часа десяти и подать им необременительную закуску - суфле из авокадо и лаванды.
Брайан жалел, что Поппи уехала в Данди к умирающим родителям. Он надеялся окончательно сразить ее своими кулинарными изысками. Поппи отбыла накануне вечером в куртке Брайана из пятидесятипроцентного кашемира, взяв с собой лишь небольшую сумку и оставив все прочее барахло валяться в гостиной. Брайан потратил час с лишним, распихивая вещи Поппи по углам, чтобы привести комнату в презентабельный вид для грядущего празднования.
Поздним утром в комнату Евы впорхнула Брианна в шелковой пижаме с узором из чайных роз, оплаченной Евой и заказанной Александром в интернет-магазине. Весь процесс не занял и пяти минут.
Брианна привела волосы в порядок, а ее лицо выглядело даже не слишком суровым.
- Какая милая пижама! - воскликнула она. - Даже не хочется ее снимать!
- Выбор Александра, - сообщила Ева.
- Знаю. Разве он не прекраснейший из мужчин?
- Поблагодари его при встрече.
- О, я уже. Он на улице с детьми. Я пригласила их на обед. Разве они не самые очаровательные дети, мама?
Ева приятно удивилась, что Александр решился прийти.
- Очаровательные? Непривычно слышать от тебя это слово.
- Но они и вправду очаровательные, ма. И такие умненькие! Знают кучу стихотворений и названия всех столиц в мире. Алекс так ими гордится. И мне нравится его имя - Александр. Он поистине Александр Великий, да, мама?
- Да, но Александру сорок девять лет, Брианна.
- Сорок девять? В наше время это лишь начало зрелости!
- Когда-то ты ворчала, что людям старше двадцати пяти надо запретить носить джинсы и танцевать на людях.
- Но Алекс так здорово смотрится в джинсах, и у него высшие оценки по математике, мам! Он разбирается в неоднородных уравнениях!
- Похоже, он тебе нравится, - констатировала Ева.
- Нравится? - переспросила Брианна. - Мне нравятся бабушка Руби, усики у котят и яркие медные чайники, но я, черт возьми, страстно влюблена в Алекса Тейта!
- Прошу, не выражайся, - одернула дочь Ева.
- Ты такая гребаная лицемерка! - завопила Брианна. - Ты же сама без конца ругаешься! И пытаешься испортить мои отношения с Алексом!
- Там нечего портить. Ты не Джульетта. Мы не Монтекки и Капулетти. Алекс вообще знает о твоих чувствах?
- Да, знает, - вызывающе раздула ноздри Брианна.
- И?
Брианна опустила глаза:
- Конечно, он меня пока не любит. У него просто не было времени познакомиться со мной поближе. Но, увидев, как он тащит книжный шкаф в Лидсе, я сразу же поняла, что вот он - человек, которого я ждала с детства. Я долго гадала, каким же он окажется. А потом он постучал в мою дверь.
Ева попыталась взять дочь за руку, но Брианна спрятала руку за спину.
- И он был к тебе добр? - спросила Ева.
- Я три раза звонила ему на мобильный, пока он ехал по шоссе. Он посоветовал мне чаще выходить из дома и встречаться со сверстниками.
- Он прав, Брианна, - осторожно сказала Ева. - А ты заметила, что Александр уже седой? У него больше общего со мной, чем с тобой. У нас обоих есть второй сольник Моррисси.
- Знаю, - кивнула Брианна. - Я знаю о нем все. Знаю, что его жена погибла в автокатастрофе, когда он вел машину. Знаю, что Тейт - это фамилия хозяев-рабовладельцев, которым принадлежали его предки. Знаю, сколько он зарабатывал в нулевые и сколько налогов платил. Знаю, в какую школу ходят его дети и какая у них успеваемость. Я в курсе его личной жизни и знаю, что он превысил кредитный лимит на семьдесят семь фунтов пятнадцать пенсов, а по договору нештрафуемого размера превышения лимита у него нет.
- И он сам тебе это все рассказал?
- Нет, я же с ним почти не общалась. Я его погуглила.
- Что значит "погуглила"?
- Ты будто из каменного века, ма! Я собрала всевозможные сведения об Алексе в интернете, где можно найти абсолютно все. Я детально изучила историю его жизни и однажды стану ее частью.
- Но, Брианна, не забывай о его детях. Ты же не любишь детей, помнишь?
- Его дети мне нравятся! - вскричала Брианна.
Ева никогда прежде не видела дочь такой возбужденной. Тут скрипнула дверь спальни Брайана-младшего, а секунду спустя сын ворвался в комнату Евы:
- Я слышал, как ты словесно линчуешь мою сестру, мама. Почему бы тебе не заткнуться и не оставить нас в покое?
Двойняшки придвинулись вплотную друг к другу, совсем как тогда, когда лежали в матке Евы, и вместе удалились.
Ева была рада их уходу, но никогда прежде не чувствовала себя такой одинокой. Близнецы переговаривались в спальне Брайана-младшего тихими убежденными голосами, словно заговорщики, планирующие антиправительственный бунт.
Смартфон, по которому Брайан изучал рецепт, упал в лужицу из индюшачьего сока. Брайан попытался вытащить гаджет щипцами, но снова выронил - теперь в утятницу, брызнув кипящим жиром себе в лицо. Горе-повар вскрикнул и сполоснул лицо холодной водой. Снова попытался достать смартфон щипцами, на этот раз умудрился вынуть его и кинуть в уже переполненную раковину. Как он и ожидал, экран не светился.
Брайан запаниковал.
Что делать дальше?
Сколько еще готовить индейку?
Когда добавлять брюссельскую капусту?
Пора ли вынимать из пароварки рождественский пудинг?
Достаточно ли густ соус с хлебными крошками?
Где толкушка для пюре?
Не обращая внимания на доносящийся из кухни шум - грохот, вскрики и проклятия, - Руби и Ивонн, сидя в уютных креслах перед камином, вспоминали, сколько рождественских ужинов приготовили за свою жизнь.
- Без подсказок компьютера, - сказала Руби.
- И без мужа-кулинара, - добавила Ивонн.
Александр с детьми шли посередине Боулинг-Грин-роуд, увертываясь от машин. Передвигаться по обледенелому тротуару было невозможно.
Александр придерживал Венеру, сидевшую на новом велосипеде со скоростями. Томас отрешенно толкал кукольную коляску с плюшевым жирафом, восседавшим на розовой подушке. Александр задумался, не перегибает ли он палку с гендерным воспитанием, формирующим представление о женском и мужском.
Стэнли Кроссли закрывал дверь, когда они поравнялись с его домом. Поздравив детей с Рождеством, ветеран сказал:
- Надеюсь, я не слишком рано.
- Наверняка за стол мы сядем позже, чем планировалось, - усмехнулся Александр.
- Да мне все равно.
У самого дома Боберов Томас вдруг сообщил Стэнли, что его жирафа зовут Пол.
Старик заметил:
- Вполне подходящее имя для жирафа.
Венера внимательно посмотрела на Стэнли и спросила:
- А у вас лицо болит?
- Уже нет, - сказал он. - Но выглядит ужасно, правда?
- Да, - кивнула Венера. - На вашем месте я бы прикрыла его маской.
Мистер Кроссли рассмеялся, но Александр смутился и попытался извиниться.
Стэнли возразил:
- Это честная детская реакция. Вскоре девчушка ко мне привыкнет.
Услышав голоса на улице, Ева подняла фрамугу и высунула голову.
- С Рождеством! - крикнула она.
- С Рождеством! - хором ответили ей.
"Она прекрасна - даже со всклокоченными волосами", - подумал Александр.
В четверть шестого гости наконец сели за стол. Брианна умудрилась занять место напротив Александра.
Часть еды оказалась вполне съедобной.
Опустошив свою тарелку, Руби заметила:
- Тебе лишь немногое не удалось, Брайан. Жареная картошка не хрустящая, а у подливы смешной вкус.
- Пластмассовый, - вставила Ивонн.
- Нет, металлический, - поправил бабушку Брайан-младший.
- А по мне, так индейка бесподобна, - сказал Стэнли. - Мои поздравления, доктор Бобер.
Брайан совершенно вымотался. Никогда еще на его долю не выпадали столь суровые физические и моральные испытания. За закрытыми дверями кухни он то плакал, то ругался, то вопил в голос, то впадал в отчаяние и принимался истерически хохотать. И все же он сумел выложить тринадцать основных блюд на тарелки и накрыть на стол. Взорвались хлопушки, гости нахлобучили бумажные колпаки и обменялись шутками.
Руби поздравила Александра с тем, что у него такие вежливые дети.
- Папа сказал, что даст нам десять фунтов, если будем хорошо себя вести, - тут же выложила Венера.
Александр рассмеялся и покачал головой.
- Дай определение доброты, - прищурился на Венеру Брайан-младший.
- Ребенку всего семь лет, Брайан-младший! - одернула внука Ивонн.
Венера подняла руку и выжидательно посмотрела на Брайана-младшего, который тут же кивнул.
- Доброта значит ложь во спасение, чтобы люди не обиделись на правду.
- Венера, я бы хотел узнать твое мнение о пище, которую я приготовил, а ты только что съела, - обратился к девочке Брайан.
- Папа, мне нужно быть доброй? - спросила Венера.
- Нет, просто скажи как есть, малышка.
Венера переместила свернутую салфетку с коленей на стол, развернула белое полотно, и все увидели подгоревшую начинку, почерневшую сосиску, жирную обугленную картошку, три переваренных кочанчика брюссельской капусты и склизкий йоркширский пудинг.
Все расхохотались, а Александр закрыл лицо руками. Глядя сквозь пальцы, он заметил, как Брианна одними губами говорит ему: "Я люблю тебя". Он покачал головой и быстро отвернулся.
- Вижу, индейку ты съела, Венера, - констатировал Брайан.
Томас поправил девчачью шапочку сестры у себя на макушке и впервые за весь обед тихо сказал:
- Она бросила индейку под стол.
Все снова засмеялись.
Александр удивился и испугался, вдруг осознав, что совсем забыл о Еве. В последнее время он думал о ней почти постоянно.
- А Еву кто-нибудь покормил? - спросил он.
Гости сконфуженно зафыркали, поняв, что пренебрегли хозяйкой дома. Еды осталось совсем немного, даже индейку обглодали практически целиком. Но Александр сумел собрать на тарелку достаточно пристойно выглядящих объедков. Он поставил тарелку в микроволновку и включил таймер на три минуты. Приготовил немного свежей подливы, вылил ее в маленький соусник и пошел искать коробку хлопушек, которую Брайан потерял где-то в доме.
Остальные гости не желали вставать из-за стола. Они вновь наполнили бокалы и продолжили светскую беседу. Застолье набирало обороты. Даже Стэнли и Брайан нашли общую тему.
- Да, Стэнли, думаю, пуховые одеяла зимой требуются всем, - говорил Брайан, когда распахнулась дверь кухни, в комнату ввалилась Поппи и пискляво объявила:
- Они скончались. Папа и мама умерли!
Смех оборвался.
- Твои родители умерли? - уточнила Руби.
- Бедное дитя! И прямо на Рождество! - посочувствовала Ивонн.
- Ага, я в это поверю не раньше, чем увижу свидетельство о смерти, - буркнула Брианна.
- Брианна, как ты можешь! - одернула внучку Ивонн. - Мне за тебя стыдно!
Поппи дерзко посмотрела на Брианну и сказала:
- Ну, документ еще не выписали.
- Пока я не увижу официальное свидетельство о смерти, я не буду тебе сочувствовать, ладно? - не унималась Брианна. - Когда они умерли? Вчера? Сегодня?
- Этим утром, - сказала Поппи.
- И ты была с ними?
- Да, до самого конца.
- Они умерли одновременно, не так ли?