Но в интервью журналистам мать Эмбер назвала спасительницей дочери Еву, а не бдительного полицейского.
- У нее особый дар, - убежденно говорила Джейд скептически настроенному репортеру из "Дейли телеграф". - Она видит то, что от нас скрыто.
Как новостной повод история Эмбер была идеальна - подростковая любовь и ранний секс для бульварной "Сан" и критическая аналитика "Не слишком ли мы давим на наших детей?" для солидной "Гардиан".
И конечно, праздником для прессы стало упоминание о Женщине в Кровати. "Дейли мейл", планировавшая разразиться статьей "Ева - экс-библиотекарша", срочно заменила макет первой страницы, вынеся туда заголовок "Экстрасенс Ева спасла сбежавшую школьницу".
Глава 52
В День святого Валентина в комнату Евы явились Брайан и Титания.
Оба плакали. Ева не слишком встревожилась - по ее наблюдениям, британцы давно перестали считать нужным сдерживаться и теперь с готовностью рыдают на людях, причем нюням даже аплодируют. А тех, кто не может с легкостью пустить слезу, клеймят "черствыми".
Брайан простонал сквозь всхлипы:
- Мамочка умерла.
Обретя способность дышать, Ева уточнила:
- Твоя или моя?
- Моя, - проскулил он.
"Слава богу", - подумала Ева и сказала:
- Бри, мне очень-очень жаль.
- Она была прекрасной матерью, - взвыл Брайан.
Титания попыталась его обнять, но Брайан оттолкнул любовницу и устремился к Еве, которая почувствовала себя обязанной похлопать его по спине.
"Противоестественное проявление чувств для человека, который "не видел смысла" покупать матери подарок на день рождения по той причине, что "ей ничего не нужно"", - думала Ева.
- Она упала со стремянки, пытаясь дотянуться до припрятанных сигарет, - срывающимся голосом поведала Титания, давясь слезами.
Еве ни к чему было это знать, но истинная причина слез Титании заключалась в том, что Брайан не подарил ей ни валентинки, ни коробки турецких сладостей, хотя делал это каждый год с начала их отношений.
- Я потерял еще одну близкую душу из-за курения. Она уже три дня как мертва. Что у нас за общество, если труп пожилой дамы может пролежать на кухонном полу трое суток и никто даже не заметит? - воскликнул Брайан.
- Кто же ее нашел? - спросила Ева.
- Питер, мойщик окон, - поморщился Брайан.
- Наш мойщик Питер? - уточнила Ева.
- Он вызвал полицию, они приехали и выбили дверь, - дополнила Титания.
- Да, и пусть Питер теперь оплачивает новую дверь, - подхватил Брайан. - Ему прекрасно известно, что запасной ключ хранится у нас.
- Он потрясен, - шепнула Еве Титания.
- И будет еще больше потрясен, когда я вручу ему чертов счет на новую дверь из триплекса с ультрасовременным врезным замком! - крикнул Брайан.
- Нет, потрясен ты, - с нажимом сказала Титания.
- Она была лучшей матерью на свете, - с трясущимися губами выдавил Брайан.
Ева и Титания украдкой обменялись улыбками.
В дверь позвонили.
Титания взглянула на Еву, на плачущего Брайана и резюмировала:
- Полагаю, открывать придется мне.
Открыв дверь, она получила в свой адрес порцию обычных воплей "Прелюбодейка!", "Грешница!", "Шлюха!". При всем старании, Титания не смогла привыкнуть к потоку оскорблений, с которым сталкивалась каждый раз, выходя в люди.
На крыльце стояла женщина в зеленой накидке, держа огромный букет белых цветов, завернутый в белую бумагу и перевязанный белой атласной лентой. Пока Титания рылась в цветах, надеясь найти валентинку от Брайана, к дому подъехал почтовый фургон.
Минуя друг друга на дорожке, цветочница и почтальон обменялись парой сочувственных фраз.
- Кошмарный день! - пожаловалась цветочница.
- Почти такой же жуткий, как Рождество! - кивнул почтальон.
- С утра на ногах, но у меня как раз сегодня свидание, предстоит плотный ужин.
Титания сморщилась, услышав о "плотном ужине".
- А ваш муж в курсе? - поинтересовался почтальон.
Титанию удивило, как громко и долго они смеялись. Сам Питер Кэй, появись он здесь и начни декламировать комедийный монолог, не добился бы столь бурного веселья.
Обнаружив маленькую открытку с надписью "Моей любимой Еве", Титания закричала:
- Тогда зачем вы занимаетесь вашей хреновой работой, если так ее ненавидите?
- Что случилось? Никто вас не любит? - сориентировался почтальон и протянул ей увесистую пачку писем и открыток, перехваченную резинкой. - Как раз перед выездом я видел, что поступил еще мешок корреспонденции для Евы. Завтра мне понадобится тележка.
Титания злобно прошипела:
- Валентинов день - еще один пример того, как рынок трансформирует социально-сексуальные отношения в товар, превращая понятие "любовь" из состояния души в обладание чем-то материальным, и тем стремительно ускоряет деградацию всего общества. Поэтому я горжусь, что любящие меня люди не попали в открыточно-конфетную ловушку.
Она вошла в дом и захлопнула дверь, но все равно слышала издевательский смех почтальона. Возможно, ей стоило говорить попроще, но Титания отказывалась идти на поводу у невежд и недоучек.
Почему бы им не подняться до ее уровня?
Приняв белый букет, Ева сразу же поняла, от кого он. Открытка была подписана аккуратным почерком Венеры, а неуверенные поцелуйчики внизу, наверное, вывел Томас.
- Если бы я руководила "Интерфлорой", то внесла бы изменения в политику компании: запретила бы включать в букеты хризантемы, - сказала Ева. - От хризантем пахнет смертью.
Обмякший на стуле Брайан рассказывал об опознании Ивонн.
- Она словно спала, - говорил он, - а на ногах у нее были те чертовы тапочки-кенгуру, что Руби подарила ей на Рождество. Я предупреждал маму, что эти тапочки как капканы. Неудивительно, что она упала со стремянки. - Он посмотрел на жену: - Твоя мать виновна в смерти моей.
Ева промолчала, и Брайан продолжил:
- Труп окоченел. Доктору пришлось выковыривать пачку "Силк Кат" из ее мертвых пальцев. - Он промокнул глаза скомканным платком. - Мама приготовила себе желе в маленькой форме для пудинга. Оно так и стояло на кухонном столе, только пылью покрылось. Маме бы это не понравилось.
- Расскажи Еве о письмах, - подсказала Титания.
- Не могу, Тит. - Брайан снова принялся громко всхлипывать.
- Она писала сама себе письма, любовные. Как в песне - садилась и писала себе письмо. А в ее сумочке мы нашли конверт, адресованный Алану Титчмаршу.
- Следует ли нам наклеить на него марку и отправить? - проскулил Брайан. - Без понятия, что предписывает этикет в отношении смерти и почты.
- Как и я, - вздохнула Ева. - Лично мне кажется неважным, будет ли отправлено письмо мистеру Титчмаршу.
Брайан с надрывом произнес:
- Но что-то ведь надо с ним сделать! Я обязан выполнить мамино желание или нет?
- Успокойся, Бри, - вмешалась Титания. - Вряд ли Алан Титчмарш ждет письма от твоей мамы.
- Она никогда в жизни не писала писем мне, - шмыгнул носом Брайан. - Даже с получением докторской степени не поздравила!
С улицы донесся голос Александра, и Ева сразу почувствовала себя уверенней. Александр разберется, что следует сделать с дурацким письмом Титчмаршу. В конце концов, он учился в закрытой частной школе. Ева расслабилась и тут уловила голос матери. Выглянув на улицу, она увидела, что Александр поддерживает Руби, полностью одетую в черное, включая фетровую шляпку с вуалью до половины лица.
- Думаю, нужно собраться с силами, - сказала Титания.
Они втроем ждали - в тишине, прерываемой лишь всхлипами Брайана, - пока Руби и Александр поднимутся на второй этаж. Снизу донесся отчаянный вопрос Руби:
- Почему Господь наказал меня, забрав Ивонн?
- Ведь пути вашего Бога неисповедимы, верно?
Войдя в комнату и увидев Брайана, Руби пожаловалась:
- Я думала, что Господь заберет меня первой. С опухолью-то. Может, я и недели не протяну. В двухтысячном одна цыганка сказала, что до восьмидесяти я не доживу. И с того самого дня надо мной словно висит проклятие.
Освободив для тещи стул, Брайан гневно воскликнул:
- Как считаете, может, стоит все-таки сосредоточиться на моей матери? В конце концов, умерла-то она.
- Для меня стало ужасным ударом, что Ивонн скончалась вот так неожиданно. Опухоль дает о себе знать. Ивонн собиралась отвести меня к врачу, раз уж моя дочь не встает с постели. - Руби коснулась груди и скривилась, ожидая, что кто-нибудь спросит ее о самочувствии.
- Ведите себя хорошо, Руби, - произнес Александр, словно увещевал капризного малыша.
Ева смиренно пробубнила:
- Твоя опухоль, скорее всего, безобидная киста, мама. Почему ты мне о ней не говорила?
- Надеялась, что рассосется. Зато я рассказала Ивонн, она все-все обо мне знала. - Руби повернулась к Брайану: - И про тебя много чего мне наговорила. - Это прозвучало как неприкрытая угроза.
- Я виню вас в маминой смерти, - заявил Брайан. - Не купи вы эти дурацкие тапочки, мама до сих пор была бы жива.
- Значит, ты винишь в ее смерти меня? - взвизгнула Руби.
- Знаю, я не совсем член семьи, но… - начала Титания.
- Титания, думаю, нам не стоит вмешиваться, - перебил ее Александр.
К толпе под окном присоединилась стайка девочек-подростков в школьной форме, которые принялись бодро скандировать: "Ева! Ева! Ева!" Кто-то не отнимал пальца от звонка. Ева зажала ладонями уши.
- И не надейтесь, что я открою дверь, - поджала губы Руби. - Это было обязанностью Ивонн. В последние три дня я все думала, куда она подевалась. Бедняжка любила людей. Мне-то посторонние до лампочки, но в основном они не шибко мне нравятся. Ивонн очень помогала. Сама я с этими недоумками через дорогу не справлюсь. И их с каждым днем становится все больше.
Титания поспешно заявила:
- У меня есть работа. И собственная жизнь.
Брайан встал у изножья кровати Евы и рявкнул:
- И вот мы снова, как обычно, обсуждаем Еву. Следовало мне прислушаться к моей дражайшей покойной мамочке. Она давно советовала мне выехать из этого дома и постоянно напоминала, что моему браку конец. Итак, отныне мое участие в заботе о Еве заканчивается. Как сын, лишившийся матери, и круглый сирота, прошу позволить мне оплакать усопшую родительницу без помех.
Руби бубнила, не обратив на сироту внимания:
- И о похоронах надо бы подумать. На дворе февраль. Что будет с Евой, если я подхвачу воспаление легких и окажусь в больнице под капельницей?
- Я присмотрю за Евой, - сказал Александр. - Буду открывать дверь, решать, кого пускать. Буду готовить еду и стирать ее белье.
- Александр, цветы бесподобны, - сказала Ева. - Спасибо. Но тебе нельзя за мной приглядывать, у тебя своей работы полно.
- Мне только что выплатили вознаграждение за заказную картину, поэтому несколько недель я продержусь.
- А дети? - спросила Руби. - Нельзя же по ночам вытаскивать малышей из кроваток.
Александр посмотрел на Еву:
- Да, нам придется жить здесь.
Брайан повернулся к Александру:
- Моя мать умерла, и ты тут же пользуешься моментом, чтобы со всем семейством переселиться в мой дом? Рассчитываешь, что будешь жить здесь бесплатно и пользоваться моим электричеством, моей горячей водой и моим оптоволокном? Нет уж, прости, дружище, мест нет.
Титания робко заметила:
- Бри, конечно, ужасно, страшно и невообразимо неприятно, что Ивонн скончалась, но всем нам было бы весьма удобно иметь Александра поблизости.
- Та цыганка в Блэкпуле еще сказала, что появится высокий темный мужчина, - пробормотала Руби.
- Да ради всего святого, что вы несете? - заорал Брайан, окончательно потеряв над собой контроль. - Моя мама умерла! Просто захлопни свой чертов рот, женщина! А что касается ваших предыдущих причитаний - мне тоже интересно, почему моя любящая бескорыстная мамочка скончалась, а вы, с вашими глупыми наблюдениями и допотопным мозгом, до сих пор коптите небо!
- Да не убивала я твою маму! - Руби спрятала лицо в ладонях.
- Не называй мою маму глупой! - набросилась на мужа Ева. - Она ничего не может с собой поделать!
Ева так рассердилась, что поползла на коленях к Брайану, сидящему в изножье кровати.
С улицы донеслись разрозненные крики и одобрительные восклицания, когда Ева впервые за несколько дней мелькнула в окне.
Ева чувствовала, как ее изнутри жжет гнев, выплескиваясь жалящими словами:
- Ты лгал мне каждый день на протяжении восьми лет! Говорил, будто работаешь до полседьмого из-за того, что увлечен своим проектом с Луной! Но в действительности ты был увлечен Титанией Ноубл-Форестер! А я-то все гадала, почему ты по вечерам такой вымотанный и прожорливый - запросто уминал ужин из трех блюд!
Титания тоже подключилась к крику:
- Так вот почему ты никогда не приглашал меня на ужин, да? Не мог дождаться, пока доберешься домой к женушкиному коктейлю из креветок, свиной отбивной и сливовому пудингу!
Брайан тихо ответил:
- Я никогда не переставал любить свою жену. Думаю, что любить двух женщин вполне возможно. Точнее, трех, включая мою бедную мамочку.
- Ты никогда не говорил, что любишь меня, - сказала Титания. Ее гнев поутих, и она прошептала Брайану на ухо: - Ух ты! Чистый афродизиак. Почему бы нам не побыть немного вдвоем, Бельчонок? Пойдем в сарай.
Дверной звонок дребезжал так, словно в дом пытался прорваться сумасшедший.
Когда через несколько секунд никто так и не двинулся с места, Александр посмотрел на Брайана и спросил:
- Мне открыть?
- Как пожелаешь, на хрен! - рявкнул Брайан.
- Ева, мне открыть? - уточнил Александр.
Она кивнула. Хорошо иметь мужчину в доме, если под дверью беснуется маньяк.
Александр шутливо отсалютовал ей и пошел вниз.
Титания передала Еве пачку писем, которую сжимала в руках:
- Половина спам, вторая половина - личные послания тебе. - Затем взяла Брайана за руку, как ребенка, и увела.
- Бельчонок? - фыркнула Ева им вслед, но тут же перевела испуганный взгляд на конверты.
В основном письма были адресованы "Женщине в кровати, Лестер". На некоторых, доставленных из США, значилось: "Ангелу в постели, Англия". На одном, из Малайзии, было написано предельно просто: "Ева, Великобритания". Открыв первые три, Ева отложила письма.
В каждом из них крылись боль и ложные надежды.
Ева ничем не могла помочь людям, а их страдания чрезмерно тяжким грузом ложились на ее совесть.
Она часто занимала себя, составляя в уме различные списки, и теперь смотрела на белую стену, пока та не стала расплываться, и ждала, какая в голове всплывет тема. Сегодня ею оказалась боль.
Самая худшая боль:
1. Роды.
2. Падение с ветки на бетон.
3. Пальцы, прищемленные автомобильной дверцей.
4. Воспаление молочных протоков.
5. Падение в костер.
6. Укус свиньи на ферме.
7. Воспалившаяся десна и флюс в праздник.
8. Наезд колеса - Брайан подавал задним ходом.
9. Воткнутая в колено булавка.
10. Вонзившийся в ногу на Майорке морской еж.
Глава 53
На следующий день возникла проблема иного рода: Брайан-младший написал Еве электронное письмо на адрес Александра. Тот распечатал послание посредством хитрой смычки устройств с беспроводным соединением и принес Еве вместе с чашкой кофе.
Мама, мне неприятно разговаривать по телефону, и поэтому я больше не буду отвечать на звонки. В будущем я намерен изредка общаться с тобой посредством текстовых сообщений по электронным средствам связи или даже рискну довериться причудам почтовой службы.
- Претенциозный маленький говнюк, - возмутилась Ева. - Кем он себя возомнил, романистом Энтони Троллопом, подвизавшимся в почтовом ведомстве?
Она продолжила чтение.
Я узнал от отца, что бабушка с отцовской стороны скончалась. С моей стороны было бы лицемерием скорбеть о ней, так как ее участь мне безразлична. Она была глупой старухой, и ее нелепая смерть лишь послужила тому очередным доказательством. Но в четверг я приеду на ее похороны. Не знаю, как Брианна, потому что у нее на этот день запланирована лекция нечеловечески умного профессора Шинтана Яу. Для первокурсницы пообщаться с ним - это редкая и большая честь. Хотя, думаю, профа не обрадует то, что Бри имеет сказать о многообразии Калаби - Яу.
Ева оторвалась от письма.
- Бедный профессор, мне его жаль. Знаешь, Александр, я совсем не понимаю своих детей. И никогда не понимала.
- Ева, никто из нас не понимает своих детей, - заверил ее Александр. - Потому что они не мы.
Ева возобновила чтение, но ее энтузиазм поугас.
Так как мы не встретимся на кладбище, возможно, тебе будет небезынтересно узнать, что мою статью, доказывающую, что неравенство Боненбласта-Хилле для однородных многочленов является гиперсжимающим, принял журнал "Анналы математики" для возможной публикации в сентябрьском номере и что мне предложили стипендию в колледже Святого Иоанна в Оксфорде. Я, однако, склонен отказаться от этого предложения. Это вовсе не Кембридж, да и настоящее место учебы меня вполне устраивает. Неподалеку есть кафе, где подают полный английский завтрак по цене, которую я могу себе позволить. Плотного завтрака мне хватает на целый день, и вечером требуется докинуть лишь бутерброд с эдамским сыром.
Ева попыталась посмеяться над этим доказательством все растущей своеобразности Брайана-младшего. Но послание ее встревожило. Брайан-младший всегда был более слабым из близнецов - он позже начал ходить и говорить, и именно он цеплялся за материнскую юбку, впервые попав в детский сад. Но потом Ева вспомнила, что именно сын очаровывал прохожих улыбкой, когда она гуляла с двойной коляской. Даже в младенчестве Брианна была менее привлекательной из двойняшек. Если ею кто-то интересовался, она хмурилась и прятала личико.
Ева продолжила читать, подавленная ощущением неудачи. Возможно, впервые она осознала, что Брайану-младшему, вероятно, придется переехать в Кремниевую долину, где он сможет жить и работать в компании себе подобных.
Отчасти сожалею, что ты не придешь на похороны своей покойной свекрови. Отец - цитирую - "совершенно раздавлен". Я также побеседовал с Барбарой Ломакс, главой студенческой психологической службы, и она заверила, что причина, по которой ты будто бы "неспособна" покинуть свою постель, скорее всего, кроется в твоей агорафобии, возможно возникшей в результате детской травмы.
Александр, пытаясь поднять Еве настроение, спросил со смехом:
- Неужели девчонкой ты увидела какую-то мерзость в дровянннике, Ева?
Ей было не смешно. Несколько следующих предложений она не стала озвучивать, не желая, чтобы Александр это услышал и осудил ее.