Евгений посмотрел на нее и сказал:
- Да, в такой куртке только в дорогой универсам ходить. Ничего ближе нет.
Так вот в чем дело!? В куртке. В этой куртке даже никакой мужчина ее не любит! Так Галина и ушла от Евгения. Вот ведь как бывает, иной раз идет она по улице, и все деревья перед глазами играют своими нарядами, а бывает - пройдет, и ничего вокруг себя не запомнит. Так было в тот день. Все серое, особенно беспросветное небо, и состояние души - без ясного неба. Как-то жизнь застопорилась.
И на работе Галине сменили систему в компьютере, а пока все программы восстановят для работы, нервы улетят, как неудачно напечатанные листы, а впрочем - все нормально. И театр сегодня отдыхает.
Она пришла домой, посмотрела на себя в зеркало. Да, вид весьма затрапезный, но улыбнулась своему отражению и пошла на кухню. От Евгения она всегда приходила голодной, у него лишнего не ела, а отсутствием аппетита она не страдала. Что ее заставило отнести шторы майору? Она проверяла свою интуицию на его любовь. Шторы шторами, картофель картофелем.
Поев дома, надев пресловутую куртку, Галина отправилась на фирму, зная, что шеф долго работает, а вдруг он с ней в одном лифте поедет?
Если честно, то они уже много встречались раньше. В смысле Галина и Евгений…
Домашняя пальма улыбалась чистыми листами двум любящим друг друга людям. Галина улыбалась. Евгений хмурился. Кто из них пальма? Но сейчас не об этом. Он долго ждал ее, очень долго, недели две. Он писал ей письма ежедневно. Она не отвечала. Он посылал приглашения в кафе. Она не приходила. Он писал стихи собственного сочинения. Она молчала. Он стал худеть, мало бриться, его лицо стало хмурым, непроницаемым. Она погрязла в рабочих и домашних проблемах, и мельком читала его сообщения в почте, и сбрасывала их в один файл.
Дела цеплялись одно за другое, возникали предвиденные и неожиданные проблемы, она даже свалилась со стола, на который залезла. У стола подломились две ножки с одной стороны. Полет в пространство был неожиданным. Вся оргтехника на столе наклонилась и съехала с него, как с горки. Компьютер выдержал падение и вновь заработал. Головокружение от падения прошло через полчаса. Получилась ссадина на ноге…
Они лежали под домашней пальмой на огромном лежбище, ссадина на ноге сверкала всей своей красой.
- Я тебя звал, а дома ты только падаешь, ты даже рану не смазала.
Евгений достал йод, крем для заживления ран, смазал рану:
- Следующий раз, когда придешь с двумя новыми ссадинами, хоть эта заживет.
Он обнял ее. Она сдвинула ногу в сторону, чтобы до ее ноги мужчина не дотрагивался, а все остальное было в его распоряжение.
- Я готов жениться на тебе, - сказал Евгений и потонул в недрах ее организма.
- "Если б я была царицей"… Если бы я была хотя бы мэром столицы, - сказала Галина, лежа на плече у мужчины.
- Зачем тебе это нужно? - спросил он, обнимаю ее голое тело.
- Я бы наложила запрет на любое строительство в центре столицы! Эрозия земель внутри первого кольца за пределами здравого смысла. Жажда наживы ни женщинам, когда они зарабатывают эрозию внутренних органов, от столкновения с мужчинами, ни земле-матушке, когда ее долбят сваями, здоровья не приносят. Изрытые, многократно застроенные земли просят отдыха. Снесли гостиницу, а взамен скверик посадить и не больше, урон экономический?
- Значит, я порчу твое здоровье? - спросил Евгений. - А земля внутри садового кольца меня не волнует, а за экономический ущерб тебя и дня мэром не продержат.
- Жаль, землю жалко, - сказала Галина и поцеловала его в щечку.
- Птичку лучше пожалей, их совсем извели из-за того, что где-то пять человек умерли, - сказал нервно Евгений и крепко сжал в своих объятиях не мэра, а Галину.
- Знаешь, почему две башни протаранили самолеты? - спросила она у мужчины, поднимаясь с постели, свесив ноги с одной ее стороны.
- Террористический акт, - ответил Евгений, свесив ноги с другой стороны постели.
- Две башни это ноги.
- Чьи ноги? Великана? - спросил мужчина, направляясь открыть дверь комнаты.
- Не знаю. Если ты лежишь на пляже, перед тобой стоят ноги и мешают смотреть вдаль.
- Ты еще подумай, стоэтажные башни, ноги, пляж, - проговорил мужчина и ушел в санузел.
- Башни мешали смотреть вдаль, но кому? - протянула женщина, наливая кипяток на щепотку растворимого кофе в чашке.
- А что изображали два самолета, тараня башни? - спросил мужчина, наливая воду в кружку.
- Две стрелы амура.
- Хочешь сказать, что кто-то мстил за поруганную любовь? Ведь сильно пострадали рестораны, а повар вылетел в окно.
- Точно, это была мужская месть, - сказала Галина, выходя из квартиры мужчины.
Она подождала, пока Евгений закрыл входную дверь в квартиру и подошел к ней, почти одновременно открылись двери лифта. Она посмотрела на себя в зеркало на стене лифта, перевела глаза на лицо мужчины.
Он неожиданно спросил:
- Почему свая угодила в вагон метро?
- Потому что я позвонила тебе, что еду к тебе, забыл?
- Ты кого из себя возомнила?
- Себя.
- Ладно, проехали, ты ведь не была в том вагоне метро.
- Я долго делала прическу, это меня и спасло, и опоздала в тот вагон, когда подъехала к метро, вход был уже закрыт, поэтому взяла машину, а когда подъехала к следующей остановке метро, и эта станция метро закрылась, так и приехала к тебе на машине.
- Стоп, - сказал Евгений, открывая дверь подъезда перед Галиной, - почему из-за тебя вонзили сваю?
- Ты забыл, что я работаю в большой компании, что мой телефон на прослушивании, когда я сказала, что еду к тебе, Илья дал команду ударить сваей по моей измене.
- Ладно, свая в метро местная, но две башни, они за морем-океаном находятся, или находились, с кем ты там говорила? - спросил Евгений, выходя на тропу, покрытую асфальтом с редкими наплывами льда.
- С Галиной говорила.
- Что?! Ты и там успела поговорить? Я в шутку спросил.
- Она была в том ресторане на каком-то шестидесятом этаже за сутки до катастрофы, то есть 10-го, а с ней я встретилась 12- го в столице на одном общем сборище.
- Врешь?!
- Еще чего, встреча зафиксирована, мое и ее присутствие тоже, а уж ее перелет через океан тем паче есть в "Аэрофлоте".
Они остановились на дороге.
- Так, а какое отношение ты имеешь к птичкам?
- Я еще про башни не договорила.
- Говори.
И они пошли дальше.
- Я все насчет сваи, если я твой единственный мужчина на данный момент времени, то какая может быть измена со мной? - спросил Евгений.
- И я так думаю, какая? - ответила Она.
- Логики никакой нет, - сказал Евгений, поставив на глупой теме точку.
На новом месте Галине надо было найти себе место. Этим она и занялась. Евгений ей помогал, но вот сегодня вновь пришла жалость к себе! Опять ей стало плохо. Жгла обида на тех, от кого она ушла, и на Евгения за то, что он перечислял ей все, что он для нее сделал. Захотелось хоть куда-то уйти, где ее не будут покрывать бесконечными упреками. Она делала все, что можно, а остальное за пределами реальности. Евгений ушел в ванну, оставив Галину страдать, он не любил, когда она от него отворачивалась и погружалась в свои чувства, в свою жизнь, которую она покинула.
Он касался ее рукой, снимал прикосновением нервное напряжение. Галина внутри себя была уверена в правильности своего решения и ухода из прошлой жизни. У нее не было выбора. Жевательная резинка оказалась во рту, мысли потекли в нужную сторону, она пришла в равновесие.
На новом месте многого еще нет, но все поправимо. Галина обнаружила в шкафу пустую нишу, но класть в нее было нечего, она пришла с дамской сумкой…
Жизнь в чужом доме - чужой монастырь. Все с нуля: и амбиции, и вещи, за которыми зайти в бывший свой дом Галине было не по нервам. Было время, когда она ежедневно меняла свой внешний вид, а тут у нее один комплект домашней одежды. Косметика хранилась в шкафу, на полке пустой до самозабвения.
Мороз и ветер обжигали лицо, завернув воротник у лица рукой, Галина шла навстречу ветру и морозу, вся в инее дошла до автобуса. Четыре остановки по морозу - таков удел новых районов города. Автобусы в них большая редкость. Из-за этих самых автобусов и пришлось покинуть ей свой дом в старом районе, а его заняли те, кому ходить по морозу в новом районе не хотелось, хоть их дом на остановку ближе к действующей остановке автобуса. Огромные дома, но мимо них идет так мало людей, словно в них живут те, кому никуда не надо ходить.
Или люди исподволь меняются жилищем, когда терпеть отсутствие удобств им становится не под силу? Только теперь Галина осознала, как было хорошо в прошлом году, а теперь пришла расплата за удобства, и света впереди не видно совсем. На морозе рядом с машиной продавали постельное белье, она купила комплект постельного белья и пошла дальше.
Вечерний мороз привычно впился в лицо, снег мерцал в лучах фар чужих машин. Памятник, стоящий у корпусов, очистили от снега, и он приятно возвышался над лежбищем замерзших машин.
Глава 9
Дед Мороз легким движением пальцев набросал на стекла маленьких птичек в огромном количестве. От морозных узоров веяло Рождеством. Настроение пассажиров автобуса медленно, но верно примерзало к стеклам. Они невольно отметили взглядом зимнюю сказку на стеклах автобуса. Все без исключения, но в разное время люди посмотрели на табло. На электронном табло по светодиодам бежала цифра 7 со знаком минус.
Пассажиры сидели пристукнутые массой собственной одежды, нахохленные, с воротниками свитеров у ртов. От них веяло холодом больше, чем от деда Мороза. Галина выбежала из салона автобуса и нырнула в поток людей, шедших в открытом пространстве доступном космическому холоду.
"Какой мороз", - подумала она и увидела на электронном уличном табло минус двадцать семь градусов. Взгляд невольно опустился под ноги. Местами был виден асфальт, по которому можно было перемещаться без страха.
Рядом с асфальтом лежала полоса снега с проблесками льда. "В таких местах нос лучше не задирать", - подумала она, быстрым шагом пройдя мимо деревьев с одной стороны и мимо людей с другой стороны. Уличные торговцы перекочевали в фойе зданий со своими рождественскими товарами. Новогодние товары хорошо было видно сквозь большие стекла.
Вечером по ТВ показали ужасы провинциального городка. Галина, лежащая на диване, глаз не отводила от экрана. Нет, она не тащилась от ужасов. Она с содроганием понимала, что знает продолжение телевизионной истории. Передачу оставили незавершенной, назвав ее первой серией. Тем более была возможность ей самой передачу завершить, независимо от того, что покажут в следующий раз.
С героями провинциальных ужасов Галина познакомилась совсем недавно. Ей надо было подточить собственную фигуру. Ручной массаж ей был страшно необходим перед Рождественским корпоративным вечером. Она обмолвилась об этом в дамском салоне. И чудо! Ее услышали. Женщина средних лет, предложила ей свои услуги по общему массажу. Она сказала, что делает массаж с детских лет, что ее еще бабушка учила массажу.
Уменьшаясь под умелыми и сильными руками массажистки, большая любительница пирожков и булочек насыщалась историями из ее жизни. Истории без криминала особого впечатления не производили, кроме одного момента, которому она не очень предавала значения до криминальной ТВ передачи. История простая.
Массажистка, обладая высшим медицинским образованием, решила заняться торговым бизнесом. Она взяла огромный кредит, закупила товар и обанкротилась в пух и прах. Долг ее для провинциального городка был космическим.
Сын массажистки, Мишка, решил уехать учиться в столицу, где заработки по провинциальным слухам были такими, что с ними легко можно было бы погасить долг. Мать сына одного в столицу не отпустила, поэтому они поехали втроем вместе с отцом. На троих сняли квартиру на окраине города в отдаленном районе. Работали тоже втроем, но все деньги забирала мать семейства. Мужчинам она выдавала деньги на проезд в общественном транспорте и на пару пирожков.
Мишка, молодой человек привлекательной наружности, понравился своей начальнице. Она ему давала огромные суммы денег на внешность и на жизнь. Но все его деньги под корень забирала мать и выдавала на два пирожка. Начальница, заплатив молодому человеку кучу денег, ждала от него небольших вложений в нужном месте, в нужный час.
Но Мишка был постоянно без денег и за ее кофе заплатить не мог, он и за свой кофе с трудом мог расплатиться. Ублажать даму он не стал, это в его мораль не укладывалось. Так он был воспитан матерью. Его уволили с денежной работы по продаже ковров уникальной работы мастериц, которые вплетали в ковры самоцветы в тон рисунку. И он покатился под гору с одной работы на другую, а мать забирала у него все деньги.
У Галины на вечер был назначен сеанс массажа, но после того, как в ее голове сложились воедино две истории, телевизионная и массажистки, она побоялась идти на массаж. Она знала, что массажистка выплатила кредит с помощью сына и могла вернуться в родной город, в свою квартиру, расположенную в том районе, где произошла серия убийств, о которых говорили по ТВ.
Галина не пошла на массаж, но пошла в спортивный клуб. Ее дорога проходила мимо лесополосы. В этом месте она всегда ускоряла шаг, если рядом не было людей. Она заметила свернутый ковер, лежащий в десяти метрах от дороги в лесополосе. Он был похож на большой пирожок с начинкой. Галине стала страшно. Людей вокруг не было. За лесополосой стоял дом, где семейка массажистки снимала квартиру. Она ускорила шаг, потом побежала и упала, не заметив коварную леску, протянутую между деревьями.
Парень быстро закрутил Галину в ковер и отволок ко второму ковровому пирожку. Он приткнул один ковер к другому и ушел быстрым шагом.
Массажистка, увидев из своего ковра, что рядом с ней лежит Галина, а Мишка ушел, заговорила:
- Я не знаю, что с Мишкой случилась. Озверел. Деньги мне больше не дает, сказал, что из меня пирожок сделает. Вот и закатал нас, как два пирожка, на которые я ему год деньги давала. - Ее голос шипел, нос сопел. Звуки постепенно исчезли в ковре.
Галина попыталась высвободиться из ковра. Она стала крутиться и выкручиваться. Сжиматься и разжиматься. Движения давались с трудом. Она попыталась покатиться вместе с ковром ближе к дороге, тогда прохожие бы ее точно заметили. Темнело быстро. Прохожих не было. Стало холодно. Галина вспомнила, что в квартире массажистки было два хозяйских ковра. Она чихнула. Потом расчихалась не на шутку.
В порыве отчаянья Галина заорала диким голосом:
- А! А! А!
Ее голос услышал тренер, шедший через лес на тренировку. Он свернул к двум скатанным коврам.
- Але, живые есть? Вижу, что есть. Держитесь. Я вас сейчас раскручу. Какие же вы тяжелые, - приговаривал тренер, раскатывая ковер среди деревьев.
Галина почувствовала свободу. Она оторвала свои руки от боков, оперлась о коряги и поднялась. Тренер в это время раскручивал второй ковер, из которого звуки не доносились. Ковер казался намного тяжелее, чем с Галиной. Он освободил пожилую женщину из плена, но она не шевелилась. Галина попыталась с ней заговорить. Ответа не было. Тренер пытался уловить пульс одной рукой. Второй рукой он доставал сотовый из кармана. Пульс исчезал. Он вызвал скорую помощь и стал делать прямой массаж сердца массажистке. Тренер пытался растормошить закоченевшую женщину и согреть до прибытия машины.
Врач приехала довольно быстро. Потерпевшую увезли.
Галина пошла с тренером в спортивный комплекс, где можно было позаниматься на тренажерах и погреться в сауне.
Мишка приехал к матери в больницу и забрал ее домой. Матери он объяснил, за что он ее в ковер закатал. За то, что она лишала его денег и свободы. Он сказал, что он их бы все равно освободил бы через час, но не учел похолодание и немного задержался в поисках денег дома в отсутствии матери.
Массажистка за собой вины не видела. Она считала нормально, что мужчины отдавали ей заработанные деньги до последней копейки. Обида матери была так велика, что она уехала в родной провинциальный город, где ее ждала отличная квартира, которую она на время столичной жизни даже не сдавала. Без долгов и на пенсию она могла вполне прожить.
Муж через несколько дней к ней присоединился. Мишка домой не вернулся.
Не все учла Галина, за что ее и закатал Мишка в ковер. Она свою версию о причастности Мишки к серийным убийствам в провинциальном городке успела рассказать массажистке, а та Мишке. Мишка рассердился и наказал Галину, которая так и не посмотрела продолжение передачи о маньяке, но было ясно, что это не Мишка.
Дальнейшие события вновь переместились на экран ТВ. Мишка, дабы не снимать квартиру, прошел кастинг и попал на телевизионное шоу "Гостиница". С первого своего прихода он заявил о себе, как об активном человеке.
Галина через недельку могла наблюдать за мастером, умеющим делать пирожки из ковров. Мишка сразу выбрал себе красивую девушку в пару. Она оказалось изощренно избалованной дамочкой. Она требовала денег и подарков, а сама сидела, как истукан. Девушка постоянно ругала Мишку, выла, кусалась, дралась. Она обливала его водой и кипятком, дабы он одевал ее с ног до головы в новые вещи. Вот такая несовременная девушка оказалась истинным наказанием для Мишки, у которого никогда за душой гроша ломаного не было благодаря эгоистичной маме.
Вопрос: "Где взять деньги?" стучался в его висках с новой силой. Как-то его девушка, совсем потеряв совесть, кричала на него в прямом эфире с такой силой, что он перестал думать о деньгах, а стал думать о мести. Месть дешевле денег.
Мишка обладал мощной растительностью на лице, по этой причине он брился станком с обычным лезвием. Он задумчиво смотрел на лезвие. Новогодние праздники сопровождались застольями, которые устраивали разные люди по разному поводу.
Свою проблему Мишка решил просто. Если его девушка унизила его своим визгливым голосом, то наказывать надо ее голос. Он случайно поставил сковороду с мясом в духовку под стеклянной крышкой. Крышка рассыпалась. Мясо он пожалел выкинуть. Острую приправу с мясом и подал в тарелке девушке. Результат превзошел все ожидания. Маленькие стекла повредили и голосовые связки, горло, пищевод.
Девушка попала в больницу в тяжелом состоянии. Мишка оказался благородным человеком, он ухаживал за ней. Ему помогали все. В этот период жизни в деньгах он не нуждался, а они на него сыпались со всех сторон. Мишка стал героям. Наказывали поваров…
Галина с первой минуты, как только узнала о проблеме со здоровьем девушки, поняла, что это дело рук Мишки. Но кто бы ее услышал. Она вспомнила про тренера, спасшего ее из ковра, и подумала, что спортивный клуб после праздников уже открыли.